— Я не стану твоей женой, пока ты не сделаешь так, как я прошу. Мне очень не хочется быть причиной раздора между тобой и твоим отцом.Странное выражение промелькнуло по лицу Роберта.— Тори, он очень упрям. Он…— Я ведь не сказала, что у тебя сразу получится, — быстро перебила она его, — Но ты должен хотя бы попытаться.Роберт поднес ее руку к губам.— Хорошо, моя леди. Я даю вам клятву.В ответ Виктория наградила его улыбкой, тщетно стараясь придать ей оттенок некоторой строгости.— Я пока еще не твоя леди.Но Роберт только улыбнулся на это и снова поцеловал ее руку.— Я бы уехал с тобой сегодня же, — сказал он, — но мне потребуется некоторое время, чтобы собрать кое-какие сбережения. Я не собираюсь тащить тебя через леса и поля пешком, и к тому же на голодный желудок.Она ласково погладила его по щеке.— Ты такой предусмотрительный.— Просто я хочу все заранее подготовить.— Понимаю. Это-то мне и нравится в тебе больше всего. — Она смущенно улыбнулась. — А вот я вечно все забываю. Моя матушка, пока была жива, часто говаривала, что я бы потеряла свою голову, не будь она прикреплена к шее.Эти слова вызвали у него улыбку.— Я рад, что у тебя такая прелестная шея. Я от нее без ума, как и от всего остального.— Ах, не смейся, пожалуйста, — перебила она его. — Я просто хотела сказать, как это хорошо, что теперь есть кому вносить порядок в мою безалаберную жизнь.Он наклонился и запечатлел на ее губах нежный поцелуй.— Я только об этом и мечтаю — чтобы ты была счастлива.Виктория взглянула на него влажными от слез глазами и спрятала лицо у него на груди.Роберт наклонил голову, вдыхая аромат ее волос.— Ты успеешь подготовиться за три дня?Виктория кивнула, и весь следующий час они обсуждали детали побега и строили планы на будущее.Почувствовав прохладный ночной ветерок, Роберт вздрогнул, вынул из жилетного кармана часы и в который раз уставился на циферблат. Виктория опаздывала на пять минут. Это его, впрочем, не особенно тревожило: она была ужасно медлительная и неорганизованная и почти всегда опаздывала на встречу.Но это была не просто встреча.Роберт разработал план побега до последней детали. Он тайком взял двуколку из отцовских конюшен. Им предстоял долгий путь в Шотландию, и для этой цели гораздо больше подошел бы экипаж, но двуколка принадлежала ему самому, а не его отцу: Роберт ничем не хотел быть обязанным маркизу.По уговору Виктория должна была дожидаться его здесь, на дороге, ведущей к ее дому. Они решили, что она потихоньку улизнет и подойдет сюда пешком:Роберт из опасения наделать шуму предпочел не подъезжать к коттеджу поближе, да и оставлять двуколку на улице без присмотра, пока он будет помогать Виктории собираться, ему не хотелось. Виктории потребуется не более пяти минут, чтобы добежать до условленного места, и в округе все достаточно спокойно — с ней не должно ничего случиться. Но, черт возьми, где же она?Виктория носилась по комнате, разыскивая вещи, которые забыла уложить в дорогу. Она опаздывала. Роберт, должно быть, ждет ее уже целых пять минут, но в последний момент она вдруг решила, что должна непременно захватить с собой теплое шерстяное платье, и поэтому ей пришлось заново упаковывать чемодан. И в самом деле, не так уж часто юные девушки бегут из родительского дома среди ночи. Должна же она убедиться, что взяла все самое необходимое!Ах, совсем забыла — миниатюра! Виктория хлопнула себя по лбу. Какая же она растяпа. Чуть не оставила мамин портрет. В доме было два миниатюрных портрета миссис Линдон, и мистер Линдон часто говаривал, что Виктория и Элли возьмут себе каждая по миниатюре, когда выйдут замуж, чтобы всегда помнить свою матушку. Портретики были совсем крошечными — тот, что принадлежал Виктории, умещался в ладони.Застегнув чемоданчик, Виктория на цыпочках вышла из комнаты в коридор. Крадучись проскользнула в гостиную, беззвучно прошла по мягкому ковру к столику, на котором стояла миниатюра. Схватив портрет, она сунула его в чемоданчик и бросилась обратно в свою комнату. Боже, она так опаздывала!Лампа стояла в стороне, и Виктория никак не могла ее задеть. Но… Бах! Лампа с грохотом покатилась по полу.В ту же секунду в комнату, подобно урагану, ворвался преподобный мистер Линдой.— Что, черт возьми, здесь происходит? — Взгляд его упал на Викторию, которая застыла посреди гостиной, полумертвая от испуга. — Что ты здесь делаешь, Виктория? И почему на тебе дорожное платье?— Я… я… — Виктория почувствовала, что сейчас грохнется в обморок.Тут священник заметил чемоданчик, который она все еще сжимала в руках.— А это еще что? — Он подскочил к дочери и выхватил у нее чемодан. Раскрыв его, священник вытащил оттуда платье, Библию… Наконец пальцы его нащупали миниатюру. — Так вот оно что, — прошептал он. Подняв глаза, он уставился на нее так, будто нашел в чемоданчике не портрет, а окровавленный нож. — Ты собралась бежать с этим мерзавцем!— Нет, папа, нет! — пролепетала Виктория. Она всегда была никудышной лгуньей.— Клянусь Господом! — рявкнул мистер Линдон. — Отныне ты сто раз подумаешь, прежде чем посмеешь меня ослушаться!— Папа, я… — Виктория захлебнулись словами — отец ударил ее по лицу с такой силой, что сбил с ног. Подняв глаза, она увидела Элли, в ужасе смотрящую на нее. Виктория бросила на сестру умоляющий взгляд.Элли робко кашлянула.— Папа, — промолвила она самым кротким тоном, на какой только была способна, — что случилось?— Твоя сестрица посмела меня ослушаться, — прорычал он. — И она за это поплатится.Элли снова откашлялась, набираясь храбрости.— Папа, я уверена, это какое-то недоразумение. Давай я отведу Викторию в ее комнату.— Молчать!Элли испуганно примолкла.После зловещей паузы, показавшейся им бесконечной, священник схватил Викторию за руку и рывком поставил на ноги.— Ты, — сказал он, яростно встряхнув ее, — никуда не пойдешь.Протащив Викторию по коридору, он впихнул ее в спальню и толкнул на кровать. Перепуганная Элли забилась в угол комнаты.Мистер Линдон погрозил пальцем перед носом Виктории:— Не шевелись!Он шагнул к двери, и Виктория, улучив момент, кинулась к раскрытому окну. Но священник опередил ее. Гнев утроил его силы. Он швырнул ее на кровать и отвесил звонкую пощечину.— Элеонора! — рявкнул он. — Подай мне простыню.Элли растерянно захлопала ресницами.— Ч-что подать?— Простыню! — взревел он, теряя терпение.— Да, папа, — пролепетала она и кинулась к шкафу с бельем.Через несколько секунд она вынырнула, держа в руках чистую белую простыню. Она протянула ее отцу, и тот принялся методично разрывать ее на полосы. Затем связал Виктории лодыжки и запястья.— Ну вот, — промолвил он, с удовлетворением глядя на свою работу. — Теперь ты уж точно никуда не сбежишь.Виктория бросила на отца бешеный взгляд,— Я тебя ненавижу! — закричала она срывающимся голосом. — Я буду ненавидеть тебя до самой смерти за то, что ты сейчас сделал.Отец покачал головой.— Когда-нибудь ты скажешь мне за это спасибо.— Никогда! — Виктория с вызовом глядела ему в глаза. — Раньше ты был для меня, словно сам Господь Бог, — добрый, милосердный, непогрешимый. А теперь… Теперь я поняла, что ты всего лишь человек, такой же, как и все, — ничтожный, мелочный и недалекий.Мистер Линдон затрясся от ярости и уже поднял было руку, чтобы снова ее ударить, но в последний момент справился с собой.Элли, которая все это время стояла в углу, прикусив губу, робко выступила вперед и промолвила:— Папа, она простудится. Позволь, я ее укрою. — Она накрыла трясущуюся Викторию одеялом и, наклонившись к ее уху, шепнула:— Не бойся. Я тебя выручу.Виктория бросила на сестру благодарный взгляд и повернулась лицом к стене. Она боялась, что по ее лицу отец догадается о словах Элли.Элли присела на край кровати и посмотрела на отца, стараясь придать своему лицу покорное и кроткое выражение.— Я только посижу с ней, если ты не против. Ей нельзя сейчас быть одной.Мистер Линдон подозрительно прищурился.— Ах, ты хочешь с ней посидеть? — сказал он. — Ну нет, я не допущу, чтобы ты развязала ее и позволила бежать с этим лживым мерзавцем. — Он схватил Элли за руку и поднял с кровати. — Женится он на ней, как же! — язвительно добавил он, кинув на старшую дочь исполненный презрения взгляд.Затем он потащил Элли в ее комнату и тоже связал, как и старшую сестру. * * * — Проклятие! — не выдержал Роберт. — Куда она, черт побери, запропастилась?Прошло уже больше часа, а Виктории все не было. Роберт воображал себе всякие ужасы — что ее, не дай Бог, изнасиловали, покалечили, убили. Все это было маловероятно, и тем не менее сердце его сжималось от страха.В конце концов, терзаемый дурными предчувствиями, забыв про всякую осторожность, он оставил двуколку с вещами посреди дороги на произвол судьбы и бросился к дому Виктории. Коттедж стоял, погруженный во мрак, и, пройдя вдоль фасада, Роберт отыскал ее окно. Оно было открыто, занавески слегка трепетали от ночного ветерка.С замиранием сердца заглянул он внутрь комнаты. В постели лежала Виктория. Он не видел ее лица, но ошибки быть не могло — Роберт мгновенно узнал ее великолепные волосы, черные, как сама ночь. Уютно свернувшись под стеганым одеялом, она крепко спала.Роберт без сил опустился на землю у стены.Она заснула! Заснула, оставив его дожидаться ее на ночной дороге. Она даже не предупредила его!Леденящий ужас проник ему в душу при мысли о том, что отец и в самом деле был прав. Значит, Виктория решила, что без денег и титула он для нее не такая уж выгодная партия.Он вспомнил, как она умоляла его помириться с отцом — конечно, только затем, чтобы отец не лишал его титула и наследства. Да, ему тогда казалось, что она старается для его же блага, но теперь-то стало ясно, что она заботилась только о собственной выгоде.Он отдал ей свое сердце, свою душу. А ей этого было мало. * * * Виктория что было сил бежала по лесной тропинке. Отец продержал ее взаперти почти сутки. Наконец уже под вечер следующего дня он развязал дочь, прочитав ей наставительную проповедь о том, как следует себя вести молодой девушке, чтобы не уронить честь отцовского имени. Но не прошло и двадцати минут после его ухода, как Виктория вылезла из окна на улицу и бросилась бежать.Роберт, наверное, вне себя от тревоги. Или от ярости. Он ее убьет! Не простит!! Он, наверное, сам не свой от волнения.Вдалеке показалось поместье Каслфордов, и Виктория замедлила шаг. Она никогда не была у Роберта дома — он всегда сам приходил за ней в коттедж. Теперь, после того как их помолвка встретила такое яростное сопротивление маркиза, ей стало ясно, что Роберт просто боялся, что его отец будет обращаться с ней непочтительно и не захочет ее принять.Дрожащей рукой постучала она в парадную дверь особняка.Ей открыл привратник в ливрее, и Виктория назвала ему себя, сказав, что хочет видеть графа Макклсфилда.— Его нет дома, мисс, — был ответ. Виктория растерянно заморгала.— Простите?— Он уехал в Лондон рано утром.— Не может быть!Слуга смерил ее уничижительным взглядом.— Маркиз просил проводить вас к нему, если вы появитесь.Отец Роберта желает говорить с ней? Это было еще более невероятно, чем неожиданный отъезд Роберта в Лондон. Виктория, перепугавшись до смерти, покорно позволила слуге провести себя через огромный холл в маленькую гостиную. Войдя в комнату, она огляделась. Конечно, убранство здесь побогаче и поизысканнее, чем у них дома, но что-то подсказывало ей, что это отнюдь не самая лучшая комната особняка.Через несколько минут появился маркиз Каслфорд. Он был высокого роста и очень напоминал Роберта — разве что у того не было этих глубоких морщин по обеим сторонам рта. И глаза у старика маркиза были другие — взгляд их был холодным, колючим.— Вы, должно быть, мисс Линдон, — произнес он.— Да, — ответила она, гордо выпрямившись. Пусть надежды ее рухнули, но она не допустит, чтобы этот человек видел, как она страдает. — Я пришла, чтобы увидеться с Робертом.— Мой сын уехал в Лондон. — Маркиз выдержал паузу и добавил:— Искать себе жену.Виктория отпрянула назад, словно он дал ей пощечину.— Это он вам так сказал?Маркиз промолчал, обдумывая ответ. Сын признался ему, что собирался тайком бежать с этой девушкой, но она его предала. Однако появление Виктории в Каслфорде, ее непритворное отчаяние, говорили об обратном. Очевидно, Роберту было не все известно, когда он поспешно собрал чемоданы и поклялся никогда не возвращаться в эти места. «Но будь я проклят, — думал маркиз, — если позволю моему сыну загубить свое блестящее будущее ради какой-то чумазой девчонки».,Он холодно улыбнулся и произнес:— Да. Ему ведь пора жениться, вам не кажется?— Как вы смеете спрашивать меня об этом!— Моя дорогая мисс Линдон, вы были для него всего лишь развлечением. Уверен, вы сами это прекрасно понимали.Виктория молчала, в ужасе уставившись на него.— Мне не известно, удалось ли моему сыну позабавиться с вами или нет. Откровенно говоря, мне на это наплевать.— Вы не имеете права так говорить со мной!— Милочка моя, я волен говорить с вами так, как считаю нужным. Как я уже сказал, вы были всего лишь развлечением. Я, впрочем, нисколько не одобряю своего сына: это низко и недостойно благородного человека — обесчестить дочь священника.— Он ничего такого не делал!Маркиз посмотрел на нее с оттенком сожаления.— Что ж, в любом случае это ваша забота — блюсти свою невинность. Он не обязан был беречь вашу честь. И если вы не сумели устоять — то сами и виноваты. Мой сын не давал вам никаких обещаний.— Не правда, он мне обещал, — еле слышно сказала Виктория.Каслфорд насмешливо вскинул бровь.— И вы ему поверили?Виктория внезапно почувствовала слабость в коленях и вынуждена была ухватиться за спинку кресла, чтобы не упасть.— Боже милосердный, — прошептала она. Ее отец был прав! Роберт и не думал жениться на ней. Если бы он этого хотел, то непременно постарался бы узнать, почему она не пришла к нему, как было условлено. А так — он, вероятно, соблазнил бы ее где-нибудь по дороге к Гретна-Грин, а потом…Виктории больше не хотелось думать о той страшной участи, которой ей, к счастью, удалось избежать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36