Кейти испуганно вскрикнула. Виктория со стоном опустилась на стул.— Виктория! — крикнул Роберт. — Слава Богу, ты нашлась!Он рванулся к ней, перескакивая через рулоны ткани, грудой наваленные на полу, и свалив манекен. Виктория никак не могла придумать, что бы такое гадкое ему сказать. Он подскочил к ней, себя не помня от радости. Через плечо графа повисла лепта из испанских кружев.В следующее мгновение, не обращая ни малейшего внимания на присутствующих, а может быть, и вовсе не замечая, что на них смотрят Кейти, мадам Ламбер, Харриет, миссис Брайтбилл и еще три посетительницы, он шагнул к ней и сжал ее в объятиях.А потом принялся покрывать ее поцелуями. Глава 11 Роберт схватил ее за плечи и прижал к себе, желая убедиться, что это ему не приснилось и она снова с ним, здесь, в этой комнате. Помедлив секунду, он заглянул ей в глаза, а потом обхватил ладонями ее лицо и поцеловал в губы.Он целовал ее со всей страстью, которая накопилась в нем за эти семь лет.Он целовал ее со всей мучительной болью, которая терзала его последние несколько недель, в течение которых у него не было ни малейшего известия о ней, и он не знал, что с ней.Все, чем он был и чем хотел бы стать, он вложил в этот поцелуй. И наверное, продолжал бы ее целовать до скончания века, если бы чья-то рука не схватила его за ухо и не оттащила от Виктории.— Роберт Кембл! — воскликнула его тетушка. — Как тебе не стыдно!Роберт бросил умоляющий взгляд в сторону Виктории, которая стояла как громом пораженная.— Я должен с тобой поговорить, — твердо произнес он.— Что все это значит? — осведомилась мадам Ламбер на чистейшем английском.— Эта девушка, — ответил Роберт, — моя будущая жена.— Что? — ахнула Виктория.— Святители Господни! — выдохнула миссис Брайтбилл.— Виктория! — ахнула Кейти.— Роберт, почему вы нам ничего не сказали? — воскликнула Харриет.— Да кто вы, черт вас возьми? — возопила мадам Ламбер, обращаясь то ли к Роберту, то ли к Виктории.Все разом загалдели, и поднялся такой переполох, что Виктория не выдержала и закричала:— Замолчите! Замолчите сейчас же.Все, как по команде, повернули к ней головы. Она захлопала ресницами — ей было совершенно непонятно, что делать теперь, когда она наконец добилась всеобщего внимания. Она собралась с духом и постаралась произнести как можно спокойнее:— Прошу меня простить, но я что-то неважно себя чувствую. — Несмотря на все усилия, голос плохо ее слушался. — Я сегодня, пожалуй, уйду домой пораньше.Вновь поднялся страшный шум и гам. Каждый старался перекричать другого и донести до остальных свое мнение об этом из ряда вон выходящем событии. В разгар перепалки Виктория попыталась выскользнуть в заднюю дверь, но Роберт ее опередил. Его пальцы крепко стиснули ее запястье.— Ты никуда не пойдешь, — сказал он решительно и в то же время нежно. — Сначала я с тобой переговорю.Харриет проскочила мимо своей матушки, неистово размахивающей руками, как мельница, и, бросилась к Виктории.— А вы правда собираетесь замуж за моего кузена? — спросила она. Лицо ее сияло восторгом.— Нет, — ответила Виктория, покачав головой.— Да, — сказал Роберт. — Собирается.— Но ведь сам-то ты не хочешь на мне жениться.— Конечно, хочу. Иначе я бы не стал объявлять об этом в присутствии самой известной сплетницы во всем Лондоне.— Он имеет в виду мою матушку, — с готовностью пояснила Харриет.Виктория устало опустилась на рулон зеленого атласа и закрыла лицо руками.Мадам Ламбер решительно прошествовала к ней через комнату.— Я не знаю, кто вы такой, — сказала она, указывая пальцем на Роберта, — но я не позволю вам оскорблять моих портних.— Я граф Макклсфилд.— Граф… — Глаза ее округлились от изумления. — Граф?Виктория застонала, не отрывая рук от лица, — она готова была провалиться сквозь землю. Мадам участливо склонилась к ней.— Дорогая моя, вы слышали? Граф! Он сказал, что хочет на вас жениться?Виктория покачала головой, еще глубже зарывшись лицом в ладони.— Да ради всего святого! — раздался вдруг властный голос. — Неужели вы не видите, что бедняжка расстроена до слез?Пожилая дама в пурпурном платье подошла к Виктории и с материнской заботой обняла ее за плечи. Виктория подняла на нее удивленный взгляд.— Кто вы? — спросила она.— Я вдовствующая герцогиня Бичвуд. Виктория оглянулась на Роберта.— Это еще одна твоя родственница?— Уверяю вас, этот подлец мне не родственник, — ответила за него вдова. — Я здесь оказалась по своим делам — покупаю новое платье для внучки. У нее скоро первый бал и…— О Господи! — простонала Виктория и снова уронила голову на руки. Неужели она выглядит такой несчастной, что даже незнакомые люди начинают ее жалеть?Вдова многозначительно посмотрела на мадам Ламбер.— Вам не кажется, что бедняжке надо выпить чашечку чая?Мадам Ламбер потопталась на месте — ей не хотелось пропустить самое интересное, — потом ткнула Кейти в бок. Портниха покорно пошла готовить чай.— Виктория, — промолвил Роберт, стараясь говорить спокойно и терпеливо, что было весьма непросто, учитывая раздающиеся со всех сторон вопли. — Я должен тебе кое-что сказать.Она подняла голову и отерла слезы со щек: сочувствие и возмущение окружающих ее женщин придало ей храбрости.— Я не желаю иметь с тобой никакого дела, — всхлипнув, произнесла она. — Не желаю, слышишь?Ее реплика имела успех у женской аудитории — тетушка Роберта подсела к ней с другой стороны, не занятой вдовствующей герцогиней Бичвуд, и тоже обняла ее с материнской нежностью.— Тетушка! — в отчаянии воскликнул Роберт.— Что ты сделал с этой бедняжкой? — сурово спросила его миссис Брайтбилл.Роберт уставился на нее с разинутым ртом. Так, похоже, все женщины Британии — кроме, может быть, этой мерзкой леди Холлингвуд, — ополчились против него, встав на защиту Виктории.— Я всего лишь попросил ее руки, — огрызнулся он. — Как вы считаете, это очень неприлично?Миссис Брайтбилл снова повернулась к Виктории с выражением сочувствия и живейшего интереса.— Он и в самом деле просит вашей руки, бедняжка вы моя. — Она понизила голос на целую октаву и продолжала; — А у вас есть причины, по которым вам необходимо принять его предложение?Харриет не сводила с них удивленных глаз. Даже ей было известно, что это означает.— Конечно же, нет! — возмущенно воскликнула Виктория. И, прекрасно понимая, что это будет стоить ему сейчас больших неприятностей, но все еще злясь на него, добавила с нескрываемым злорадством:— Он пытался меня скомпрометировать, но у него ничего не вышло.Миссис Брайтбилл вскочила на ноги с неожиданной для ее возраста и комплекции резвостью и в гневе опустила свой ридикюль на голову племянника.— Как ты посмел! — вскричала она. — Эта бедняжка — благовоспитанная, порядочная девушка, несмотря на плачевное положение, в котором она оказалась. — Она замолкла на полуслове, только сейчас осознав, что ее племянник — граф, ни больше ни меньше! — делает предложение модистке, и обратилась к Виктории:— Вы же из порядочной семьи и получили хорошее воспитание, я не ошибаюсь? Это видно по вашим утонченным манерам.— Виктория — сама кротость и доброта, — заметил Роберт.Та, о ком шла речь, презрительно фыркнула и пропустила его комплимент мимо ушей.— Ее отец — священник в Белфилде, — добавил он и затем вкратце рассказал их историю.— О как все это романтично! — вздохнула Харриет.— Никакой романтики я тут не вижу, — отрезала Виктория. Затем добавила, смягчившись:— И не забивайте свою юную головку мечтами о романтическом побеге с возлюбленным.Матушка Харриет ободряюще похлопала Викторию по плечу.— Роберт, — провозгласила она, — ты будешь счастливейшим из смертных, если сумеешь убедить эту прелестную и весьма практичную молодую леди принять твое предложение.Он открыл было рот, чтобы ответить, но его прервал свист закипающего чайника. В следующий момент о Роберте все позабыли — женщины занялись приготовлениями к чаепитию. Виктория прихлебывала чай из маленькой чашечки, принимая ободряющие похлопывания по плечу и сочувственные возгласы «Бедняжка вы моя!».Роберт не заметил, как это случилось, но перевес сил сейчас явно был не на его стороне. Он оказался один против — он обежал глазами комнату — восьми женщин.Восьми? Дьявол! В комнате скоро яблоку будет негде упасть. Он ослабил галстук: ему вдруг стало не по себе.Наконец когда очередная дама в розовом платье — он и понятия не имел, кто она такая, и мог только догадываться, что она из числа простодушных зрительниц разыгравшегося спектакля, — отодвинулась настолько, что ему стало видно Викторию, он уже в который раз произнес:— Виктория, я хочу с тобой поговорить. Она сделала еще один глоток чаю, в то время как вдовствующая герцогиня Бичвуд снова с материнской нежностью похлопала ее по плечу, и твердо ответила:— Нет.Он сделал шаг по направлению к ней и промолвил угрожающим тоном:— Виктория…Он готов был сделать еще шаг, но тут все восемь женщин одновременно повернулись к нему и пронзили его негодующими взглядами. Ни один мужчина не выдержал бы такого напора. Он поднял руки, сдаваясь, и пробормотал:— Слишком много здесь собралось наседок.Виктория сидела, окруженная своими новыми защитницами и поклонницами, и выглядела непривычно тихой и кроткой.Роберт перевел дух и, подняв палец, заметил:— Мы еще не закончили, Виктория. Тебе не уйти от разговора со мной.И, пробормотав напоследок что-то неразборчивое насчет глупых куриц, вышел из магазина. * * * — Он все еще здесь?Кейти в очередной раз выглянула на улицу через окно магазинчика.— Экипаж его стоит.— Черт подери! — пробормотала Виктория, на что миссис Брайтбилл заметила:— А мне сказали, что вы дочка священника.Виктория взглянула на часы. Экипаж Роберта стоял перед магазином уже два часа и, похоже, не собирался сдаваться. Впрочем, как и все леди, которые стали невольными свидетельницами их неожиданной встречи. Мадам Ламбер уже четвертый раз кипятила чайник по просьбе присутствующих.— Не может же он оставаться на улице весь день, — сказала Харриет. — Правда, мама?— Он граф, — сухо возразила мать ей в ответ. — Он может делать все что ему вздумается.— В этом-то вся и беда, — заключила Виктория. Как он посмел вновь ворваться в ее жизнь? Неужели он полагал, что она бросится в его объятия только потому, что ему вдруг взбрело в голову взять ее в жены?Он хочет на ней жениться. Виктория тряхнула головой, не в силах в это поверить. Когда-то выйти за него замуж было ее самой заветной мечтой; теперь это представлялось ей всего лишь злой насмешкой судьбы.Так он хочет жениться на ней? Ха! Слишком поздно, черт побери!— Вы снова ругаетесь? — прошептала Харриет, опасливо покосившись на свою матушку.Виктория удивленно вскинула голову. Оказывается, она невольно высказала свои мысли вслух.— Это он во всем виноват, — проворчала она.— Кузен Роберт? Виктория кивнула.— Он вообразил, что может распоряжаться моей жизнью, как своей собственной.Харриет пожала плечами.— Это его обычная манера. И если честно, не такая уж плохая. С тех пор как он стал вести все наши денежные дела, мы и горя не знаем.Виктория бросила на нее недоуменный взгляд.— Насколько я знаю, обсуждать денежные дела считается дурным тоном.— Да, это так, но вы же почти родственница, — простодушно промолвила Харриет, дотрагиваясь до ее руки.— Никакая я вам не родственница, — буркнула Виктория.— Так станете, — возразила Харриет. — Если кузен Роберт желает этого, значит, так и будет. Он всегда своего добьется.Виктория решительно подбоченилась и сердито глянула на экипаж через окно магазина.— На сей раз ему это не удастся.— О Виктория, — промолвила Харриет с озабоченным видом, — я вас еще плохо знаю, и поэтому с моей стороны будет несколько самонадеянно судить о ваших намерениях по выражению вашего лица, но, по правде сказать, взгляд мне ваш сейчас совсем не нравится.Виктория медленно обернулась к ней, совсем сбитая с толку.— О чем вы говорите?— Не знаю, что у вас на уме, но я обязана предостеречь вас против слишком опрометчивых решений.— Я собираюсь с ним поговорить, — решительно заявила Виктория и, прежде чем кто-либо успел остановить ее, вышла из магазина на улицу.Увидев ее, Роберт тут же выскочил из кареты. Он хотел что-то сказать, но Виктория перебила его.— Ты жаждал говорить со мной? — резко спросила она.— Да, я…— Прекрасно. Я тоже хочу тебе кое-что сказать.— Тори, я…— — Не смей воображать себе, что ты можешь распоряжаться мной, как своей собственностью. Я понятия не имею, чем вызвана столь чудесная перемена в твоем отношении ко мне, но я не марионетка, которую можно дергать за ниточки.— Конечно, нет, но…— И напрасно ты надеешься, что я прощу тебе то ужасное оскорбление, которое ты мне нанес.— Я все понимаю, но…— В общем, с меня хватит. Я от тебя устала. Ты деспотичный, высокомерный, невыносимый и…— И ты любишь меня, — докончил Роберт, очень довольный, что ему удалось наконец вставить хоть слово.— И вовсе нет!— Виктория, — сказал он тем особым тоном, которым говорят с маленькими детьми. — Ты всегда любила и будешь меня любить.— Да ты в своем уме? — пробормотала она, ловя ртом воздух.Он отвесил ей изысканный поклон и, взяв ее безжизненно повисшую руку, поднес ее к губам.— Я еще никогда не говорил так разумно, как сейчас.У Виктории перехватило дыхание. Непрошеные воспоминания захлестнули ее, и вот ей уже снова семнадцать лет. Семнадцать лет, она влюблена без памяти и со страхом ждет первого поцелуя.— Нет, — вымолвила она, поперхнувшись собственными словами. — Нет. Тебе не удастся вновь завладеть моей душой.Он жег ее горячим взглядом, который проникал в самую душу.— Виктория, я люблю тебя.Она выдернула руку.— Я не хочу этого слышать. — С этими словами она повернулась и бросилась обратно в магазин.Роберт посмотрел ей вслед и вздохнул. И почему, спрашивается, он был так уверен, что она кинется ему на шею и засыплет его признаниями в вечной и страстной любви? Конечно, она ужасно сердита на него. Да что там сердита — зла до чертиков. Все это время он с ума сходил от тревоги и сознания собственной вины, и поэтому ему ни разу не пришла в голову мысль о том, как она может откликнуться на его внезапное вторжение в ее жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36