Он упал, перекатился в грязи, получил болт в лицо и остался лежать.— Продолжайте стрелять. Как можно быстрее и гуще. Устройте этим мудакам чертово пекло! — Она схватила Эвена за руку. — Продержитесь пять минут. Будьте готовы: как только я дам сигнал — по коням и вперед!Аш опустила руку на рукоять кинжала, приготовившись броситься в сухое русло к умирающему. Фигура в дырявой кольчуге и в шерстяном капюшоне проскочила вперед, оттолкнув ее. Аш, уже подбегая снова к латникам, перебегая от дерева к дереву вместе со своей свитой, вдруг удивилась: «Зачем капюшон?» — и осознала, что ей знакома эта плавная ныряющая побежка.— Мать его, да ведь это Флориан!Она коротко оглянулась через плечо, увидела лекаря, закинувшего руку раненого к себе на плечо. Он — она — на себе затаскивал солдата под кучу сухих веток. Стрелы визжали и тупо стучали о дерево.— Давай же, Питер! Еще две минуты, и мне придется атаковать. Нас здесь разделывают, как овец на бойне! Горький воздух царапал горло. Линия горизонта над головой вспыхнула пламенем.Аш закашлялась, вытерла слезящиеся глаза и взглянула на вершину обрыва. Минута — черный дым и дрожащее марево, мешающее рассмотреть что бы то ни было там, наверху. И вдруг — красные языки над ветвями, над кустарником, над кучами сухого бурелома. Рокот пламени, пожирающего смолистое дерево, раскатился над ущельем.На мгновение мелькнул человек, поднявший изогнутый лук, сотни стрел с черным оперением просвистели в ветвях — мощный столб дыма и порыв жаркого ветра…Издалека, сверху, донеслись вопли обезумевших лошадей.Аш, с мокрыми глазами, молилась:— Благодарю тебя, Христос, что мне не пришлось посылать людей на этот обрыв!— Ладно, вперед! — Ее голос звучал твердо, громко и пронзительно. Он перекрыл визг мулов, вопли искалеченных людей и два последних выстрела аркебуз.Она схватила за руку знаменосца, толкнула его с двенадцатифутовым флагом Лазоревого Льва на тропу, уходящую вверх по долине.— По коням. В галоп! ПОШЛИ!Хаос всадников, людей, бегущих к лошадям, водоворот стрел, пронзительный долгий вопль, от которого желудок подкатывает к горлу, хриплый визг мулов, знакомые голоса, выкрикивающие приказы: Роберт Ансельм во главе своих латников под знаменем Льва, Эвен Хью, проклинающий лучников на смеси валлийского и итальянского; цепочка вьючных животных, отец Годфри Максимиллиан, ведущий в поводу мула, с телом, взваленным поверх высоченных вьюков; Генри Брандт, у которого из ребер под правой мышкой торчат две стрелы…Сквозь завесу на краю неба прорвались двое в черном. Они, спотыкаясь, бежали к ней и ее знамени. Аш выкрикнула: «Стреляй!» в тот самый миг, когда дюжина длинных стрел с узкими наконечниками пронзили кольчуги и тела. Один перевернулся колесом, второй съехал вниз на спине, в лавине оползающей земли — одна нога впереди, другая нелепо подогнута, — он был мертв еще прежде, чем достиг дна…Аш рывком отвернулась, подхватила поводья гнедого, которые сунул ей Филиберт и взлетела в седло. Один шлепок — и мальчишка умчался вперед на своей лошадке. Она глубоко вонзила шпоры, заметила, что знаменосец уже подбегает к коню, вьючный поезд движется, конные стрелки проносятся мимо нее в грохоте подков, Эвен орет, и латники поднимаются в полный галоп, два десятка передних — с ранеными или убитыми в седлах перед собой. Мимо пробежали женщины, с ними Годфри и Флора дель Гиз, еще раненые на спинах мулов, брошенный скарб раскидан по всей долине.— Какого хрена ты здесь? — зарычала Аш на Флориана. — Я считала, ты остался в Кельне!Лекарь, придерживая одной рукой окровавленное тело на муле, обернул к Аш чумазое ухмыляющееся лицо.— Должен же кто-то за тобой присматривать!Большая часть отряда уже проскакала мимо: полторы сотни кричащих людей; Аш еще чуть помедлила, поджидая знаменосца и горстку рыцарей. Глаза у нее слезились. Она вытерла лицо кожаной перчаткой. Вершины утесов тонули в дыму. Огонь спускался ниже по склону, приближался, облизывая сосны, которые разрослись у выхода из ущелья в своей тяге к свету.На краю обрыва показалась горящая человеческая фигура, покатилась вниз, разбрасывая искры. Обгорелый труп застыл в трех ярдах от нее, почерневшая кожа еще пузырилась. За спиной тянулся хвост разбросанных припасов, искалеченных лошадей и мертвых тел. От жара на лице у Аш выступил пот. Она вытерла губы. На перчатке остался черный след.— ВПЕРЕД! — выкрикнула она.Гнедой затанцевал по кругу, и Аш не сразу сумела выправить его и послать вслед уходящей по пересохшему руслу колонне.Из чащи впереди вырвался олень, промчался напрямик через линию скачущих стрелков. Над головами пронзительно кричали ястребы, совы, канюки.Аш закашлялась. В глазах просветлело.Сто ярдов, четверть мили, тропа поднимается…Слабый ветерок с севера коснулся лица.В лесу над головой — уже позади — ревело пламя.Дно ущелья круто поднималось. Аш поравнялась с Ансельмом и Эвеном Хью, ехавшими каждый под своим вымпелом, поторапливая колонну вперед и вверх по земляному склону.— Держитесь русла, — крикнула она, перекрывая стук копыт. — Не останавливаться, что бы ни случилось! Если ветер переменится, мы в жопе!Ансельм ткнул пальцем в мертвое тело на склоне впереди.— Мы не первые здесь проезжаем. Похоже, твоему муженьку пришла в голову та же мысль.Что-то заставило ее придержать коня и пристальнее рассмотреть труп, лежавший навзничь в низкой развилке соснового ствола. Позвоночник сломан. Лицо размозжено, не разберешь, какого цвета кожа и волосы под черно-багровыми струпьями. Одежда когда-то была белой. Туника и штаны под кольчугой. Она узнала девиз.— Это Астурио Лебрия, — Аш, с удивлением почувствовала, как в душе что-то шевельнулось, сдержала пляшущего жеребца. Конь закинул голову, уронил пену с губ.— Может быть, это и не молодого дель Гиза работа, — в голосе Ансельма явственно сквозило злорадство. — Может, нарвались на визиготский патруль. Им ни к чему, чтобы новости о вторжении расходились по свету.Жеребец Аш вскинулся, услыхав треск огня. Аш натянула поводья, пропуская вперед последние два копья ван Мандера. Кони оскальзывались на ковре сосновых иголок, покрывающих лесистый склон. Воняло смолой и варом.— У меня получилось! Я их вытащила! Теперь только бы не сорвалось!«Нас еще могут перехватить по дороге к горам. Могут оказаться закрыты перевалы, такое бывает даже летом. Или этот долбаный ветер переменится, и мы зажаримся, как миленькие».— Держи фронт, не позволяй им расслабиться. Веди дальше в холмы. Я хочу выбраться за лесную полосу, и поскорее!Роберт Ансельм ускакал раньше, чем она закончила говорить.Аш смотрела вниз. Отсюда, сквозь редкие вершины сосен, зрелище казалось на удивление мирным: струйки черного дыма, поднимающиеся к потускневшему небу, да редкие язычки огня. Холмы выгорят дочерна. Аш знала, такой пожар не остановишь. Крестьяне, живущие урожаем с нескольких олив, виноградники, больные и слабые — будет, кому проклинать ее имя. Охотники, углежоги, пастухи…Каждый мускул ныл. От бригандина и сапог несло запахом крови убитого коня. Аш напрягала зрение, пытаясь разглядеть на побережье новые фигуры големов, с их ровной неумолимой поступью.В дальней дали поблескивали на солнце металлические орлы. Остальное скрывалось в дыму горящей Генуи.Ее обогнал всадник-стрелок, из-под манжета обшитой пластинами куртки стекала кровь. Позади никого. Последний.— Жан-Жакоб! — Аш догнала стрелка, перехватила у него из ослабевших рук поводья и, пригибаясь под колючими ветками, поддерживая потерявшего сознание человека, пристроилась в хвост колонны.За ее спиной начиналось вторжение Северной Африки в Европу. 4
Через семь дней Аш стояла, выступив на шаг перед группой своих командиров копий с мастером канониром, лекарем и священником, на открытой площадке перед турнирной трибуной Кельна. Кругом императорская стража.Знамена императора хлопали на ветру.Пахло свежим деревом от скамей ложи, приготовленной для императора, под черно-золотым балдахином. Запах смолистого дерева заставил Аш коротко поежиться. Из-за ограды площадки слышались удары стали о сталь. Игра: случается, после таких игр человек остается калекой, но все же игра — не настоящее сражение.Аш пробежала глазами по рядам лиц в императорской ложе. Вся знать германского двора и его гости. Не хватает посланников из Милана и Савой. Никого из княжеств, расположенных южнее Альп. Несколько человек из Лиги Констанцы, французы, бургундцы…Где же Фернандо дель Гиз?Голос Флоры дель Гиз чуть слышно шепнул:— Кресла в заднем ряду, слева. Моя мачеха. Констанца.Аш перевела взгляд, среди вуалей и чепцов отыскала лицо Констанцы дель Гиз. Но не ее сына. Старая дама сидела одна.— Верно. Что такое? Как бы с ней переговорить?Невдалеке снова зазвенели мечи. Под ложечкой засел ледяной комок. Предчувствие.Ветер пронесся над Аш, улетел за зеленые холмы к белым стенам Кельна, за которыми скрывались синие черепичные крыши и шпили соборов. На дороге виднелись несколько лошадей, крестьяне, напялившие соломенные шляпы, чтобы защититься от солнца, рубили деревья в молодой рощице каштанов — на изгородь.Много ли шансов у них в этом году собрать урожай?Аш встретила взгляд Фридриха Габсбурга, императора Священной Римской Империи Германской Нации, склонившегося на троне, чтобы лучше слышать речи советников. Выслушав, поморщился:— Мадам Аш, вы должны были разгромить их! — его сухой голос с хрипотцой в гневе разносился так, что слышать мог каждый. — Какие-то сервы из страны мрака и камня!— Но…— Если вы не способны справиться с передовой разведкой визиготов, чего ради называть себя предводителем наемного войска?— Но!..— Я был о вас лучшего мнения. Впрочем, разумный человек не доверяется женщине! За все ответит ваш супруг!— Но… ох, провались все!.. Вы хотите сказать, что я опозорила вас? — Аш сложила скрытые броней ладони и прямо взглянула в бледно-голубые глаза Фридриха. Она не глядя чувствовала, как ощетинился Роберт Ансельм. Даже румяное лицо Джоселина ван Мандера перекосилось — но это могло быть от боли в раненой руке.— Прошу простить, но я не разделяю вашего возмущения. Я только что произвела перекличку. Четырнадцать раненых здесь, в городском госпитале, а двое искалечены так, что мне придется выплачивать им пенсион. Двое убитых — один из них Нед Астон. — Она сбилась, почувствовав, что ее заносит: — Я с детства в поле — это не обычная война. Это даже не плохая война. Это…— Оправдываетесь! — выплюнул Фридрих.— Нет, — Аш шагнула вперед, отметив, что стража за спиной шевельнулась. — Они сражались не так, как сражаются обычно визиготы! — она кивнула на офицеров, стоявших рядом с императором. — Спросите любого из тех, кому приходилось воевать на юге. Я догадываюсь, что они заслали эскадрон кавалерии патрулировать в десяти-двадцати милях от побережья. И они пропустили нас. И Ягненка пропустили. Чтобы не дать вестям распространиться, пока не будет уже слишком поздно что-нибудь предпринимать! Они предвидели каждый наш шаг. Это не похоже на недисциплинированные отряды визиготских крестьян и сервов!Аш уронила левую руку на ножны — ей нужна была поддержка.— Я слышала новости, полученные из монастыря Готарда. Говорят, что у них новый командующий. Никто ничего не знает. На юге хаос! Мы семь дней сюда добирались. Обогнали нас ваши гонцы? Хоть какие-то новости проникли к северу от Альп?Император Фридрих рассматривал кубок, не обращая на нее внимания.Он сидел в своем золоченом кресле, среди жужжащей толпы людей в бархатных одеяниях с меховыми оторочками, среди женщин в парчовых платьях. Те, что находились подальше от него, увлеченно наблюдали турнир; те, что оказались рядом, готовились улыбнуться или нахмуриться, уловив настроение императора. Над ложей маячила огромная картонажная туша черного орла — геральдической птицы императора.Пользуясь шумом голосов императорской свиты, Роберт Ансельм негромко пробормотал:— Христа ради, как ему пришло в голову устраивать этот гребаный турнир? Когда вражеская армия на подходе!— Пока они не перешли через Альпы, он считает себя в безопасности.Флора дель Гиз вернулась из короткой разведочной вылазки в толпу. Она тронула пальцами стальной наплечник Аш.— Фернандо нигде нет, и никто не хочет о нем говорить. Все точно замороженные.Аш украдкой оглядела сестру Фернандо. На умытом лице выступили такие же, как у брата, веснушки, хотя щеки уже потеряли юношескую округлость. Аш внутренне усмехнулась: если кто из нас и выглядит переодетой женщиной, так это Анжелотти — невероятный красавчик Анжелотти. А отнюдь не Флориан.— Сказал хоть кто-нибудь, объявился ли мой супруг в Кельне? — Аш вопросительно обернулась к Годфри. Священник прикусил губу:— Я не нашел никого, кто бы говорил с ним после того, как его люди покинули приют святого Бернара.— За каким чертом его унесло? Нет, можешь не говорить: разумеется, он нарвался еще на один разъезд визиготов и загорелся гениальной идеей в одиночку разбить вражеское войско…Ансельм согласно хмыкнул:— Смельчак…— Наверняка он не погиб. Нечего и надеяться на такую удачу. Но, по крайней мере, я снова командую.— De facto, note 39 Note39
Лат. «фактически», в отличие от «de jure» — «по законному праву»

— пробормотал Годфри.Аш переступила с ноги на ногу. Слуги, подающие еду и напитки, явно считали, что ее дело стоять и ждать. Возможно, пока Фридрих не подберет подобающее наказание за проигранную схватку.— Все в игры играют!Антонио Анжелотти шепнул:— Святый боже, мадонна, неужели этот человек не понимает, что происходит?— Ваше императорское величество! — Аш подождала, пока Фридрих снизойдет обратить на нее свой взор. — Визиготы рассылали гонцов. Я видела глиняных скороходов, направлявшихся на запад, к Марселю, и на юго-восток, к Флоренции. Я бы выслала за ними погоню, но как раз тогда мы попали в засаду. Вы в самом деле думаете, что они удовлетворятся Генуей, Марселем и Савоей?Ее прямота задела императора, он моргнул:— Это правда, дама дель Гиз, немного вестей доходит из-за Альп, с тех пор как они перекрыли перевал Готарда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101