— Мужики, давайте без пикировки. Мы представляем три почти враждующих стороны, — Панкратов улыбнулся, отдавая дань своему пониманию отношений ментовки, ФСБ и частного сыска, и от улыбки его, в общем-то, страшноватое лицо преобразилось, обнажив натуру добродушную и миролюбивую. — И, тем не менее, делаем одно общее дело. Сначала давайте разберемся, сведем концы с концами, а потом уже будем славу делить.— А кто здесь о славе говорит? — спросил Лоскутков.— Частный сыщик... — вставил я. — Как обычно, я доберусь до самого интересного, а слава уйдет или к Лоскуткову, или в ФСБ. Так уже сколько раз бывало.— Сколько ты вообще сыском занимаешься? — дотошно спросил майор.Я промолчал.— Может, хватит?.. Итак, я слушаю тебя, Сергей Иванович. Только с самого начала, если можно.И я начал с самого начала. Как Санька Чанышева пришла в райотдел, как сдалась на милость правосудия, и все дальнейшее. Лоскуткову это было неинтересно, и он только сопел, попивая чай. За окном начался все же дождь, и пот с лица майора тек точно такими же струями.Когда я дошел до программы работы с кассовыми аппаратами, Панкратов перебил меня:— Это невозможно. Большинство кассовых аппаратов в нашем регионе — фирмы “Самсунг”. Или ее аналоги. Фирма дает абсолютную гарантию непроникновения в фискальную память. Там заложена программа уничтожения всех данных памяти в случае попытки изменения.— Знаешь, — сказал я, — в Афгане мы взяли в плен одного моджахеда. Сам он ходил в драных штанах и галошах на босу ногу, а его охраняла сотня человек со “стингерами” и два танка! Так вот, он обыкновенными цветными карандашами рисовал хоть доллары, хоть рубли — такие, что от настоящих без бутылки не отличишь. Сначала на бумаге рисовал водяные знаки, потом белым карандашом эти знаки закрашивал и наносил основной рисунок. Пока бумажки не промокнут, они — настоящие.— И что ты с этим моджахедом сделал? — спросил Лоскутков подозрительно.— Две недели заставлял на себя работать, а потом, как и положено, расстрелял.Рысьи глаза смотрели на меня не мигая.Ему от всей души хотелось мне поверить. Просто до зеленой тоски хотелось.— А ты думаешь, на какие шиши я вчера купил себе сотовый телефон и компьютер? — спросил я невинно.— Нет, я серьезно, — сказал Панкратов.— Я тоже серьезно.— И я про такую штуку слышал, — Лоскутков вернулся к делу. — Про кассовые аппараты. Мне один подонок на допросе рассказывал. Они этого умельца целый месяц искали.Хотели на хвост сесть и заставить на себя работать. Так и не нашли. Только откуда у тебя эти сведения? — обратился майор ко мне.— Работать надо даже по ночам. Бегать по городу, а не ждать, когда тебе в кабинет принесут протокольчик и доставят задержанного.Тут мент доказал, что он тоже иногда не дурак.— Осоченко? Я его назавтра на допрос вызвал.Мне захотелось крикнуть клиенту:“Гоша, это не я... Лоскутков и сам — почти умный...”К сожалению, Гоши рядом не оказалось.— Давай дальше... — попросил Панкратов. — Ты даже не представляешь, во что ты влез... Если это тот человек... Я с этим проклятым программистом второй год бьюсь, найти его не могу.Оказывается, я попал в точку.— Но ты же говоришь, что такое — невозможно?— Приходится верить в нового Левшу. Он помимо этого столько уже наворочал, что хочется за голову схватиться. Попробовал себя во всех почти областях. И так навострился следы убирать, что невозможно найти телефон, с которого он работает. Только во время самого сеанса можно за руку схватить. За номер то есть... А кто знает, куда он в следующий раз влезет? Если полностью все раскопать, то, думаю, наберется по совокупности на пожизненное заключение. Такие авантюры, что вам в вашем управлении, — почти реверанс в сторону майора Лоскуткова, — сроду и не снились. И в результате каждого дела мы выходили на совершенно посторонний телефон, с которого он якобы и работал. Но хозяева телефона ничего об этом не знают и вообще компьютеры только в американских фильмах видели.— Что касается кассовых аппаратов, то из квартиры Чанышевых пропал ноутбук, с которого он работал.— Это что такое? — спросил Лоскутков.— Маленький переносной компьютер, меньше “дипломата”.— Ничего оттуда не пропадало, — мент упертый, как телеграфный столб. Того и жди, что сейчас, как этот столб, загудит от возмущенной уверенности.— Ты точно знаешь?— Точно. Я специально просил притащить туда Александру Чанышеву, чтобы она осмотрела квартиру после визита Гальцева. Все на месте.— Во-первых, она наркоманка. И не всегда может сосредоточиться. Возможно, она просто и не хотела сосредоточиваться. Если бы ты пообещал ей после осмотра дозу вколоть, тогда разговор был бы иной. Во-вторых, я не вполне уверен, что Александра Чанышева сама не перепрятала этот ноутбук, чтобы он не попал в руки ментам и налоговой полиции.— Тогда она должна была бы знать заранее, что ее отпустят. А она пришла сдаваться...Я уперся кулаками в стол и приблизил свое лицо к лицу майора.— А ты попробуй предположить, что она это знала!Он смотрел на меня тупо и зло с минуту.Я выдержал взгляд. Через минуту Лоскутков начал соображать.— Новый поворот в деле... Новая версия...— По моим данным, Валентин Чанышев зарабатывал очень большие деньги. Как обыкновенный “новый русский”. Сколько зарабатывает “новый русский”?— Обычно к ним относят того, кто зарабатывает больше шести тысяч баксов в месяц, — сказал Панкратов.— Я имею желание предположить, что Валентин Чанышев зарабатывал, как парочка “новых русских”. Или даже того покруче...Майор присвистнул. А Панкратов только пожал плечами. Он знал возможности компьютера и больше нас знал о деятельности хакера, за которым давно охотился.— Я могу согласиться с таким выводом, если только это — он...— Можно и проверить, — предложил мент. — Мы знаем НИИ, где Чанышев работал раньше. Надо там поговорить с начальством. Талантливого человека они наверняка помнят и должны сожалеть о его уходе.— Что за НИИ? — капитан был не в курсе.Я объяснил.— Поехали сейчас. Я хорошо знаю директора. Правда, там — строгий режим, но мы договоримся. Я сам начинал именно там и тоже как программист. Только проработал недолго, в контору переманили.Мы встали.— Кстати, майор... — попросил я. — Сделай с “Опелем” то же самое, что вчера сделал с “Хондой”, — я показал в окно.Лоскутков молча стал набирать номер дежурного по управлению. Глава четырнадцатая 1 — Александр Матвеич, — Вениамин Вениаминович без приглашения заглянул в кабинет, чего обычно не делал. Обычно даже секретарша через селектор спрашивала разрешения, чтобы запустить кого-то. — Очень срочное дело. Всего несколько слов...Хозяинов поморщился. У него сидели приезжие люди, решали трудный вопрос, и решить его надо было тоже срочно.“Коньяка перепробовал...” — констатировал он про себя появление своего помощника в щекотливых делах. Александр Матвеевич знал пристрастие Вениамина Вениаминовича.Всегда и всем хорош, но только до определенной стадии, а начал выпивать — и тянет его продолжить. И сразу проблемы возникают, сразу появляется насущная необходимость к шефу заглянуть и что-то обговорить. Неуемная жажда деятельности. Выпил — так сидел бы себе в кабинете и не высовывался. Нет, ему надо перед всеми засветиться.— Подожди, пока освобожусь. Я тебе позвоню.— Только два слова...— Пройди туда... — Хозяинов показал большим пальцем за спину и повернулся к гостям со всегдашней своей вежливой улыбкой услужливого официанта. — Извините. Я быстро все решу. Похоже, что-то случилось.Он зашел в комнату отдыха вслед за Вениамином Вениаминовичем и посмотрел на помощника недовольно.— Что еще?— Наш “частник”... Кочевряжиться начал.Я ему позвонил, хотел договориться о встрече.Он сослался на деловое свидание, сказал, что позвонит мне сам — позже, когда освободится. И поехал в ментовку. По дороге заметил наш “хвост”, заехал в магазин, оттуда вышел через черный ход.— А что, твои ребята про черный ход не знали?— Они его блокировали. Одну машину там поставили. Сами на всякий случай отошли в сторону. Он вышел и проколол машине колесо. Сам уехал. Вторая машина его сопроводила до городского управления. Там к ним подошли омоновцы, устроили обыск и нашли в машине гильзу от “ТТ”. Слава богу, пустую. Парни отговариваются тем, что просто подобрал один из них ее на улице. Просто ради интереса.Давно уже подобрал и забыл про нее. Их все еще держат в дежурке, в “обезьяннике”. А сам “частник” — они видели — в это время уехал с этим майором и еще с каким-то парнем в камуфляже. Похоже, охрану ему приставили.Только вот от кого, от нас?Александр Матвеевич почесал кончик носа, как делал всегда, когда нервничал.— Что ты предлагаешь?— Может, концы в воду?..— Не торопись. Встреться с ним как можно скорее. Предложи еще денег. На текущие расходы. И там сориентируйся. Если что, посылай Гавроша.— Меня Гаврош не ставит ни в грош. Ты сам распорядись, чтоб в мое подчинение...— Ладно, я Гаврошу позвоню.— Только зачем платить, если посылать Гавроша?..— А затем и платить, чтобы на тебя стрелки не перевели. Не соображаешь? Пей меньше, когда работы много. 2 На стоянке возле НИИ — это же не торгово-посредническая фирма! — транспорта было немного. Сразу можно было определить уровень платежеспособности предприятия и должностные оклады его сотрудников. Я поставил свою развалюху совсем рядом со входом, в числе других машин не лучшего внешнего вида.— Подождите здесь, — сказал Панкратов. — Нас, думаю, дальше бюро пропусков не пустят. Я без удостоверения, вы же...— Я — с удостоверением, — гордо изрек майор.Панкратов посмотрел на него, как на недоразвитого. Ментовское удостоверение и раньше не слишком ценилось, а теперь и подавно.Вернулся он минут через десять.— Сейчас к нам спустится начальник отдела, в котором ваш Чанышев работал.— Наш Чанышев... — уточнил я.— Что?— Наш, говорю, Чанышев. Ты в нем не меньше нашего заинтересован.Капитан улыбнулся.— Конечно.“Сейчас”, однако, растянулось на добрых полчаса. У меня кончились сигареты, и я сходил в газетный киоск через дорогу. Привычных там не обнаружил и потому протопал дальше, успел посетить недалекий базарчик.И, только вернувшись, увидел, что с крыльца спускается какой-то неопрятный мужчина в заношенном костюме, в застиранной рубахе и в галстуке, какие не носят уже тридцать лет.Всматривается в номера машин.Вычислил я правильно. Он искал именно нас.— Здравствуйте. Моя фамилия Лихачев.Меня директор просил с вами поговорить.Что-то по поводу Чанышева? Что он там опять натворил?Панкратов распахнул дверцу заднего сиденья и пододвинулся, уступая место. Я, не оборачиваясь, приготовил диктофон для записи.— Опять? — спросил Лоскутков. — Это следует понимать так, что он у вас постоянно что-то творил?Мужчина сел, но так несмело, что это было заметно даже мне, хотя и расположился он у меня за спиной — почти не заскрипели пружины сиденья.— Не сказать, чтобы постоянно... Но из-за этого мы и расстались. Как бы вам объяснить... Он шутки ради делал компьютерные вирусы. Конечно, вирус сейчас даже школьник может сделать, но квалифицированному программисту это непростительно. Он-то знает, до чего может довести такое легкомыслие.Хотя это не просто вирусы, а вирусы “с подковыркой”, и к тому же их не определяет ни одна антивирусная программа.— Серьезный вирус?!. — то ли спросил, то ли сказал утвердительно Панкратов.— Не сказать чтобы разрушительный, хотя в производственный процесс вмешивался. Чанышев запустил его нам в сеть, А у нас, понимаете, каждый компьютер работает с паролем и с именем пользователя.— Много у вас компьютеров?— В сети — более шестидесяти. И вот — представляете? — вдень рождения каждого сотрудника его зараженный компьютер, ни много ни мало, поздравлял пользователя и тут же полностью зависал для оператора на целых два часа. Словно бы предлагал имениннику устроить в это время застолье. Причем, во избежание перезаписи данных, сам предупреждал об этом...Мы рассмеялись.— Ничего смешного, — нахмурился Лихачев. — Дело в том, что мы тоже сначала смеялись. Шутки, как ни странно, у нас тоже умеют понимать. Но мы думали, что компьютер вообще на эти два часа зависает, полностью.Оказалось, что — нет. По какой-то случайности вышло так, что после зависания компьютера, если его не отключить, на его жесткий диск свободно можно было выйти с любого другого компьютера сети. И с любого другого компьютера города! Но — уже без пароля, который знал только оператор. Пароль после зависания приходилось менять. Вирус стирал его из памяти.— Но это же — промышленный шпионаж? — адекватно должности отреагировал капитан Панкратов. — Почему это до нас не дошло? У вас, в режимном учреждении... Чем вообще занимается ваш начальник первого отдела?— Мы не стали поднимать шум. Вирус успел сработать только на четырех компьютерах, где не было секретных разработок. Причем в разных отделах. Люди просто смеялись. И за пределы отдела это не выходило. Мы хватились вовремя. Нечаянно на планерке зашел разговор, и выяснилось, что случай — не единичный. Неделей позже дело приобрело бы совсем другой оборот. Через неделю после обнаружения — день рождения директора, у которого такое на компьютере...— И тем не менее. Это же не шутки. Чанышев творил такие вещи, а вы оставили это без внимания?— Мы уволили его. Правда... — наш собеседник смутился, — по собственному желанию. Все-таки действовал он без злого умысла.— А вот это еще неизвестно, — капитан не согласился. — А зачем тогда он оставил возможность доступа к зависшему компьютеру?— Вы смеетесь? — Лихачев посмотрел на Панкратова откровенно удивленно. — Чанышев? Вы что, совсем не знаете его? Чтобы он и вдруг сумел это сделать... Над такой разработкой целому отделу долго-долго трудиться надо, да и то нет гарантии, что получится. Это же создается сложнейший комплекс программ! Только случайно можно нащупать нужный поворот. А он совершенно не был способен на оригинальный ход. Он же работал только над примитивами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34