– Хорошо, – Витус склонился над пожилым джентльменом, который, бледный как смерть, лежал в траве. С виду ему было лет семьдесят, весьма ухожен, дорого, но не вульгарно одет. Его берет, украшенный искусно выполненной брошью с изумрудом, лежал в нескольких шагах от него в пыли; несмотря на весьма преклонный возраст, старец обладал густой седой шевелюрой.
– Сэр, вы слышите меня? – Витус приложил ухо к его груди. Слава Богу, дыхание есть, и сердце бьется. Но никакой реакции.
Витус несколько раз легко ударил его ладонями по щекам:
– Сэр, да очнитесь же!
Но вот веки старика приоткрылись.
– Сэр, вы ехали в экипаже, и с вами произошел несчастный случай. Вы это помните?
Незнакомец слабо кивнул. Витус вздохнул посвободнее. Если он кое-что помнит – это хороший признак.
– Не беспокойтесь, я врач и сейчас осмотрю вас. Но прежде мне хотелось бы задать вам несколько вопросов, чтобы убедиться, что у вас все в порядке.
Незнакомец снова кивнул.
– Какое сегодня число, сэр?
– Вторник, 11 декабря anno 1576, – хрипло проговорил тот.
– Очень хорошо. Как вас зовут?
– Лорд Коллинкорт.

Миссис Кэтрин Мелроуз была дородной женщиной с маленькой головой и огромной грудью. Из пятидесяти девяти лет своей жизни сорок три года она провела в Гринвейлском замке – сначала как служанка, потом – как младшая повариха и, наконец, последние тридцать лет – как повариха. Ее царство помещалось в левом крыле небольшого замка, в плане напоминавшем подкову. К числу ее подданных относились вторая повариха, две помощницы, чистившие и резавшие зелень, помощница, разделывающая мясо, и еще несколько человек. Сегодня миссис Мелроуз была загружена сверх всякой меры. Старый лорд, ездивший по своим делам в Лондон, должен был к обеду вернуться. К его приезду нужно было приготовить любимые его блюда – это уж дело чести!
– Найдется ли у тебя кориандр разных сортов, Мэри? – спросила она своим высоким писклявым голосом, в то время как ее большой острый нож прошелся по лежащему на разделочной доске куску ляжки дикого кабана: повариха хотела проверить, сочное ли будет мясо.
– Да, миссис Мелроуз, есть, – Мэри указала на стоявший на полке горшок. Она была девушкой милой и доброй, но с темпераментом медлительной улитки.
– Хорошо, тогда присыпь им миндальный сыр. Только смотри, чтобы выглядело все красиво. Попытайся выложить что-то вроде узора: овальные арочки, остроугольные арочки, звезды и прочее. Вспомни о церкви в Балкомбе.
– Сделаю, миссис Мелроуз, – рука Мэри потянулась к горшку с кориандром.
Миндальный сыр был фирменным блюдом миссис Мелроуз, рецепт которого повариха хранила как зеницу ока, с нею когда-то поделился повар из доминиканского монастыря.
Снаружи донесся какой-то неясный шум. Выглянув в окно, миссис Мелроуз увидела, что уже спускаются сумерки. Раздались крики. Неужели лорд вернулся? Она узнала возбужденные голоса управляющего Хайрона Твигга и дворецкого его светлости Хартфорда. Что-то, несомненно, случилось, что-то недоброе. Повариха поспешила к парадному входу.

Витус и Суэйзи осторожно вынесли лорда из кареты, остановившейся перед каменной лестницей, ведущей во дворец. Старик, с трудом державшийся на ногах, дышал с присвистом. Он, должно быть, испытывал сильную боль, хотя и старался не показать этого. Суэйзи поддерживал покачивающегося аристократа.
– Носилки, быстро! – воскликнул Витус.
Слуги, человек двадцать пять мужчин и женщин разного возраста, столпились у кареты и, опустив головы, что-то обсуждали.
– Носилки, люди! Или вы не знаете, что это такое? – нетерпеливо спросил Магистр.
Первой взяла себя в руки пожилая крепко сбитая женщина.
– Боюсь, у нас ничего такого нет, джентльмены, – сказала она, изобразив нечто вроде поклона. – Я миссис Мелроуз, повариха.
– Хорошо, миссис Мелроуз, попросите, чтобы сюда побыстрее принесли кресло, – велел Витус. – Мы посадим в него вашего господина и отнесем его в спальню.
– Да, сэр!
– Сэр, с вашего позволения этим займусь я. Разрешите представиться: Твигг, управляющий.
«Ну, наконец-то, расшевелились!» – подумал Витус, но тут же понял, что активность Твигга ограничилась тем, что он отдал какие-то распоряжения двум слугам. Правда, те мгновенно скрылись в замке.
– Спасибо, Твигг.
– А я Хартфорд, слуга его светлости лорда, – дворецкий отвесил глубокий поклон, который показался не слишком уместным ввиду царившей вокруг суеты.
Некоторое время спустя хозяина замка отнесли в кресле в его спальню.
– Поставьте кресло вот здесь, у постели, – распорядился Витус. – Я еще раз самым внимательным образом осмотрю его светлость. Поэтому попрошу всех, кроме моих помощников, удалиться.
Когда кроме него в спальне остались лишь Магистр, Энано и Хартфорд, от которого не удалось избавиться, Витус облегченно вздохнул.
– Как вы себя чувствуете, милорд?
– Уже лучше. Если бы не эти проклятые боли...
– Этим я сейчас займусь. Вы не будете против, если Хартфорд разденет вас по пояс? Так мне будет удобнее вас осматривать.
Лорд Коллинкорт кивнул:
– Разумеется. Он каждый вечер помогает мне раздеваться.
– Отлично, милорд.
– С кем я, собственно говоря, имею честь разговаривать?
Витус колебался недолго. Начинать сейчас вести разговор о возможном родстве преждевременно.
– Извините, милорд, я забыл представиться. Я Витус из Камподиоса. Это мой ассистент и друг магистр Рамиро Гарсия. По образованию он правовед. А это малыш Энано.
Маленький ученый и Коротышка поклонились.
– Для нас это большая честь, милорд.
– Витус из Камподиоса... – повторил хозяин замка задумчиво. – Камподиос? Это где?
Витус объяснил.
– Выходит, вы испанец из цистерианского монастыря. Я принял бы вас скорее за норманна.
– Об этом мы, возможно, поговорим впоследствии. Вы позволите?..
Витус со всех сторон осмотрел и ощупал его череп и к своему удивлению ничего необычного не обнаружил. После этого тщательно и осторожно пропальпировал тело пожилого джентльмена. Особенные боли лорд ощущал в подреберье. Они усиливались на вдохе.
– Дышите поверхностно, – посоветовал ему Витус, – ваши costae, то есть ребра, я прощупаю позже. А сейчас можно попросить вас сделать несколько шагов с закрытыми глазами?
Старый лорд повиновался. Он направился к окну, медленно, но сохраняя равновесие.
– Как у вас обстоят дела со зрением? Нет пелены перед глазами? Нет ощущения, что предметы двоятся?
– Настолько нормально, что готов поспорить на что угодно, что вы самый неиспанский испанец во всей Англии. Однако шутки в сторону. Почему с моими глазами должно быть что-то не так?
– Это обычный вопрос в таких случаях. А как насчет слуха?
– Думаю, все как обычно.
– Очень хорошо. Поскольку я полагаю, что вы, Хартфорд, не хотели бы оставлять своего господина ни на минуту, я вынужден просить Энано принести мне из кухни горячей воды и несколько корней хрена. Если хрена не найдется, обойдемся репчатым луком. Сбегаешь, Энано?
– Уи, уи, Витус, одна нога здесь, другая там!
– Ну, и что вы установили? – лорд Коллинкорт присел на краешек кровати.
– Вам повезло, милорд. Вы ударились о землю головой и грудью, но, слава Богу, ничего страшного при этом не произошло. Что самое важное, черепной свод и теменная кость, не повреждены. С правой стороны у вас сломаны два-три ребра. Но, помимо болей в груди, у вас, должно быть, сильно гудит в голове.
– Верно.
– Стягивающую повязку на ребра? – коротко спросил Магистр.
– Да, – Витус посмотрел на старого лорда, желая ободрить его. – Мы вам сейчас наложим специальную тугую повязку, чтобы зафиксировать ребра и дать им возможность правильно срастись. Сидите как сидели, мы прямо сейчас и начнем. Магистр – мастер накладывать повязки. А я тем временем приготовлю для вас болеутоляющее питье. Думаю, кора ивы со щепоткой опиумного порошка сотворят чудеса. А потом, исходя из того, что принесет Энано, мы сделаем вам компресс с хреном или с луком на затылок.
– Я вам очень признателен, Витус из Камподиоса. Может быть, это судьба свела меня с вами.

– Пресвятая Матерь Божия, что мне теперь делать с миндальным сыром и жареным мясом кабана? Лорд ведь ничего не может есть в его состоянии! А фаршированные голуби, а жареная щука!.. – миссис Мелроуз стояла посреди кухни, заламывая руки.
В просторном помещении со стенами, покрытыми копотью от очага, собралась за ужином вся прислуга. Конюхи, посыльные, садовники, горничные и помощницы поварих сидели на длинных скамьях за столом, ели жареную селедку с гренками и обсуждали необычайные события этого дня.
– Как это «что делать»? Отдайте нам, только и всего! Но я-то вас знаю, вы живете по пословице: «Питьём да едой сил не вымотаешь». По вам и видно! – воскликнул Кит, самый дерзкий из конюхов. Ему было лет девятнадцать, этому худощавому парню с оттопыренными ушами и веснушчатым носом, открыто сказавшему то, что было на уме у всех.
– А ну, повтори!
– Питьем да едой... Ай! Не бейте меня, миссис Мелроуз! Откуда вы знаете, может я пригожусь вам сегодня ночью! Ха-ха-ха!
– Пригодишься? Ты? Тьфу на тебя!
– Послушай, Кэт! – крикнул ей один из старых слуг. – Давай лучше я тебя уважу! Старый конь борозды не испортит!
А за ним и третий завопил:
– Кэт, о Кэт! Возьми лучше меня! Крепкой поварихе требуется крепкий наездник! – И слуги весело загоготали.
– Ну, хватит уже, подлый вы народ, поганцы! Гоготать вы горазды, а как до чего серьезного дойдет – хвосты поджимаете. На что вы способны? Только орать да выпивать целыми днями, обжиматься по углам да рожи корчить! И вы, девушки, не лучше! Да будь я проклята, если вы получите от меня хоть гран моих лакомств!
Пыхтя от злости, повариха переводила взгляд с одного на другого и вдруг страшно побледнела, когда ее взгляд остановился на человеке, только что переступившем порог кухни.
– Господи Иисусе! Пресвятая Дева! Что это за нечистый?
На пороге стоял горбатый криво ухмыляющийся коротышка с огненно-рыжими волосами.
– Уи! Это вы, что ль, румяная пулярочка в этой скорлупке? – спросил карлик.
– Я... Нет... Да... – повариха смущенно прикрыла грудь.
– Ушки на макушку – я представляюсь! Я – Энано, кум знаменитого кирургика Витуса из Камподиоса, без которого ваш лорд точно захолодел бы!
– Скажите, как лорд себя чувствует? Он тяжело ранен? Он выздоровеет? – посыпались вопросы со всех сторон.
– Жив и будет жить как рыба в воде! Благодаря искусству кирургика, Магистра и не в последнюю очередь – моему! – Энано не имел привычки скромничать.
– Не желаешь ли присоединиться, кроха? – спросил один из слуг, указывая Энано место за столом, на котором стояла жареная селедка. – На всех хватит!
– Что ты там сказал, чавкун? Предлагаешь пошамать? Курам на смех! Мне пора наверх, там нуждаются в моей помощи. Гоп, гоп, чавкун, подай-ка мне вон тот поднос со стены!
– Это еще зачем? – удивился молодой слуга.
– «Это еще зачем?» – передразнил его Энано. Прежде чем войти на кухню, он по своей старой привычке постоял немного под дверью и подслушал, что повариха прячет от других.
– Чтобы отнести его, голова твоя ослиная! Лорд знаете как проголодался!.. «Энано, сходите на кухню к моей доброй миссис Мелроуз и попросите у нее дичи и других вкусностей», – вот что он мне сказал.
Слуга поспешил снять поднос со стены.
– Ай, ай, госпожа румяная пулярочка, накладывайте, что положено.
С кислой миной миссис Мелроуз расставила блюда на подносе.
– Спаси вас Бог! Старому лорду это будет по вкусу! – пропищал Энано, а сам подумал: «Если и не лорду, то Витусу, Магистру и мне – обязательно!»
Сопровождаемый завистливыми взглядами слуг, он пошел с подносом к дверям.
– А остатки лорд велел отдать слугам. Исполняйте, госпожа жареная пулярочка?
– Сделаю...
– Да, и, чтобы не забыть, – еще раз обратился к ней Коротышка, – мне потребуются еще горячая вода и корни хрена. Поставьте это сюда.
– Горячая вода и корни хрена?! – Кэтрин Мелроуз больше ничего не понимала в этом мире.
Но послушалась.

Лорд Коллинкорт лежал в постели и по привычке наслаждался этими мгновениями между полусном и бодрствованием. Сегодня воскресенье 23 декабря, и, как ему показалось, погода улыбалась ему. Сил пойти к утреннему молебну не было, но прогуляться немного по саду он сможет. Вот уже две недели прошло с тех пор, как он находится под неусыпным присмотром светловолосого врача, который называет себя Витусом из Камподиоса и его помощников. Эта опека оказалась для него не только полезной, но и приятной. Молодой человек был спокойным и обходительным. Витус из Камподиоса... С этим юношей связана какая-то тайна, и не будь он Одо Коллинкорт, если к Рождеству не узнает, что к чему. Неужели его догадка верна?.. Нет, это абсурд! Лорд Коллинкорт медленно повернулся на бок – сегодня это удалось сделать сравнительно легко – и начал приподниматься в постели. Ребра еще болели, как будто кто-то тыкал его изнутри ножами, но лорду казалось, что ножи эти уже не такие острые. Вот он сел, перевел дыхание. Ему впервые за две недели удалось сесть без посторонней помощи. Это добрый знак. Он уже не сомневался, что найдет силы для короткой прогулки. Появился аппетит. Лорду захотелось позавтракать вместе с кирургиком.
– Хартфорд!
– Милорд! – появился дворецкий. Немой вопрос на его лице сменился выражением ужаса, когда он увидел, что господин с усилием старается подняться. – Боже мой, милорд, подождите, я помогу вам!
– Спасибо, Хартфорд. А теперь одень меня. После этого я хочу позавтракать в Зеленом салоне с кирургиком. Ничего тяжелого, никакого мяса, никакой рыбы. Для меня сдобных пирожков, белого хлеба с сыром и мой целебный напиток.

Полчаса спустя лорд в сопровождении Хартфорда отправился в Зеленый салон – небольшую комнату с окнами на юг, где круглый год, зимой и летом, цвели различные растения. С легким стоном он опустился на стул.
– Спасибо, Хартфорд. Пусть нам подает юная Марта. Мне она принесет то, что я попросил, а кирургику что-нибудь поосновательнее. И пусть миссис Мелроуз посмотрит, не осталось ли с вечера ветчины и буженины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83