Его нос был заметно свернут вправо.
– Явился по вашему приказанию, сэр!
– Хорошо. Типпертон, можете быть свободны.
Таггарт сразу взял быка за рога:
– Кэтфилд, я принял решение предоставить вам еще один шанс. Вы вернетесь на «Аргонавт» и будете на нем за капитана. Доведите корабль до Портсмута. Я отряжу вам еще матросов из команды «Фалькона», они тоже будут в вашем подчинении.
– Сэр, я... сэр... – Кэтфилду потребовалось некоторое время, чтобы осознать, как ему повезло. Забыв о боли, он просиял: – Благодарю, сэр, благодарю от всей души! Я вас не подведу!
– Благодарите кирургика, это он замолвил за вас словечко.
– Кирургика? – Кэтфилду опять потребовалось некоторое время, чтобы переварить эту новость. А потом решительно подошел к Витусу и затряс его руку:
– Я вам так признателен, кирургик! Могу лишь повториться: я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти «Аргонавт». Смею вас заверить, вчера я ни в коем разе не собирался...
– Кэтфилд, – перебил его Таггарт, – по пути в Англию у вас будет предостаточно времени, чтобы объясниться с кирургиком.
Он взял большой лист бумаги, на котором красивым летящим почерком был написан адрес:

Супруге капитана корабля
Тимоти Эванса
лично в руки через

– Как ваше имя, Кэтфилд?
– Ричард, сэр.
Капитан взял перо, обмакнул в большую чернильницу и аккуратно дописал под этими строками:

Ричарда Кэтфилда

– Вот так. – Таггарт подсушил чернила песком, скатал лист в трубку, запечатал сургучом и положил в парусиновый мешочек. – Вот, Кэтфилд. Поручаю это вам. По прибытии в Портсмут первым делом наведите справки о том, где проживает семья капитана Эванса, и навестите ее. Вручите хозяйке дома мое послание. В нем я выражаю свои соболезнования и поручаю ей снять в моем банке деньги для своих нужд, деньги на сумму... Это не имеет значения... Надо помочь бедной женщине.
– Благодарю, сэр. Можете на меня положиться.
Заметив, что кирургик хочет что-то сказать, Таггарт обернулся:
– Сэр?
– Я прошу вашего разрешения, чтобы в Англию со мной отправились мои друзья – магистр Гарсия и малыш Энано. При условии, конечно, что это совпадает с их желанием.
Таггарт криво усмехнулся:
– Предугадав направление, которое примет наш разговор, я предварительно поговорил с обоими. И оба сказали, что рады будут отправиться в Англию. При том, однако, условии, что вы тоже желаете этого.
– Значит, решено? – обрадовался Витус.
– Решено, – кивнул Таггарт. – Типпертон! Тип-пер-тон! Черт побери, куда подевался этот соня?
Тот стремительно вбежал в каюту.
– Слушаюсь, сэр!
– Проводите меня с обоими офицерами к команде, которую мы отряжаем на «Аргонавт». Вы упоминали, будто они собираются что-то мне передать?
– Так и есть, сэр!
На палубе, на теплом полуденном солнце выстроились матросы «Фалькона». Они подравнялись, лица серьезные. Сбоку, у борта, стоял Мак-Кворри и смотрел на шлюпку, плясавшую на волнах. В ней уже сидело несколько будущих матросов «Аргонавта», в том числе и Магистр с Энано. Маленький ученый замахал Витусу руками, указывая на целый ряд узелков и пакетов у них под ногами и за спиной. Витус понял, что все его имущество там же. Хорошо, когда есть верные друзья. Особенно сейчас, когда он потерял Арлетту. Арлетта... Он заставил себя отвлечься от мыслей о ней. Рядом с Мак-Кворри стоял Род, у которого в руках было что-то блестящее. Худощавый шотландец с длиннющими ручищами отделился от релинга и приблизился к Таггарту:
– Сэр, от имени бывших моряков «Фалькона» мне поручено передать вам вот это, – и он высоко поднял вверх позолоченную астролябию. – Примите это от нас с благодарностью на добрую память!
Витус недоумевал, где это матросы раздобыли подобную редкость? Пока не понял, что источник был один: капитан Болдуин. Хорошо было бы, чтобы он при этом не сильно урезал долю матросов...
Лицо Таггарта стало непривычно серьезным и вместе с тем грустным. Приняв астролябию, он нашел удивительный ответ на этот жест матросов:
– Благодарю вас, парни, но взять ее у вас не могу. – Он поставил астролябию на релинг. – Слишком дорогая это вещь, мне не пристало получать от вас такие подарки. Однако я хочу отблагодарить вас по-своему. Хотя вы, мерзавцы, были самой ленивой сворой, с которой я когда-либо выходил в море! – Таггарт улыбнулся так широко, что, казалось, даже шрам на его щеке растянулся.
Кое-кто захихикал.
– Тихо! – прикрикнул Таггарт, подняв руку. – Вы должны понимать, что вас ждет теперь самое суровое испытание в жизни. И не смейте это недооценивать! Будьте бдительны и осторожны, Избегайте любых прямых столкновений – лишь бы добраться до Портсмута! Молитесь, чтобы Посейдон не слишком раздувал щеки. И еще: держитесь друг за друга крепко, как будто вас спаяли, не то отправитесь на корм рыбам. И не забывайте: «Аргонавт» не что иное, как склеенное сито.
Таггарт перевел дыхание. Глаза всех были обращены на него, даже впередсмотрящий с фок-мачты смотрел вопреки правилам не в сторону горизонта, а на капитана.
– Добраться на этом корабле домой неимоверно трудно. Поэтому командовать вами будет офицер, который знает вас лучше других: вы будете служить под началом Ричарда Кэтфилда!
Кэтфилд сделал шаг вперед и сдержанно поклонился; его свернутого на бок носа никто не заметил. Матросы в шлюпке удивленно задрали головы, но особого значения происходящему не придали: раз Старик так решил, значит, так и должно быть.
– А теперь, парни, я освобождаю вас от принесенной присяги. Счастливого пути, «аргонавты»!
Шлюпка отчалила. Таггарт повернулся, чтобы уйти, но задержался еще ненадолго, и тут его взгляд упал на стоявшую на релинге астролябию. Удивленный, он поднял ее в воздух:
– Гром и молния! – воскликнул он так громко, что его можно было услышать на всем корабле. – Кто-то ее здесь забыл? Что ж, ему здорово повезло, ведь астролябия попала в мои руки! У меня она не пропадет. Пусть постоит у меня, пока не объявится хозяин.
Под приветственные крики матросов капитан сэр Ипполит Таггарт тяжело зашагал в сторону своей каюты.

ХОЗЯИН ЗАМКА КОЛЛИНКОРТ

Я... это предчувствовал, но... не смел и надеяться. Это наш герб, Коллинкортов, и он принадлежит тебе...

Торговый люд и грузчики на старом причале Портсмута немало удивились, когда утром 10 декабря anno 1576 в гавань вошел сильно потрепанный, едва державшийся на плаву галеон и нашел себе место между шхунами и лихтерами. «Аргонавт» достиг своей цели. Как и предсказывал Таггарт, обратный путь вылился в бесконечную борьбу со стихией. Наряду со встречными течениями и ревущими осенними штормами, трепавшими их, в водах Ла-Манша пришлось заделывать дыры в днище и бортах. Воды судно набрало много. Всю последнюю неделю они только тем и занимались, что всеми известными им средствами старались от нее избавиться. Вот так и вышло, что «Аргонавт» вошел в гавань под ритмичный стук насосов. Вздох облегчения пронесся по всем палубам, когда тяжелые канаты полетели от носовой фигуры и с кормы на пирс и были ловко закреплены на швартовые палы. Вконец измотанные «аргонавты» высыпали на палубу. В их числе был Витус, который во время всего пути не только заботился о раненых, но и наравне с остальными откачивал воду из трюма. Рядом с ним стоял пожилой, длиннолицый, изрядно курносый человек. Звали его Босуэлл Соупс. Он служил камердинером, но ему не повезло: его богатые и влиятельные господа, мистер и миссис Торнстейпл, погибли во время сражения с «Сеньорой», что и побудило беднягу отказаться от путешествия в Новый Свет и вернуться на родину. Соупс хорошо разбирался в старинных дворянских родах. И что еще важнее, он знал, что резиденцией Коллинкортов был Гринвейлский замок – средоточие обширных владений, включавших земли и поместья, приблизительно в пятнадцати милях к северу от Уортинга.
Вчера утром Витус попрощался с командой, и теперь его ничего не удерживало на судне. Ему не терпелось поскорее попасть в Гринвейлский замок, чтобы наконец выяснить, кто он по происхождению.
– Кирургик, – к ним подошел Кэтфилд. До сих пор он следил за швартовкой, которая, несмотря на аварию, прошла как по маслу.
Вообще следовало признать, что Кэтфилд справился со своей задачей безукоризненно. Он постоянно был на ногах, словно не ведая усталости, и почти не позволял себе поспать. Об этом говорили его покрасневшие от бессонницы глаза.
– Что вам угодно?
– Кирургик, после того как мы все завершили, мне хотелось еще раз поблагодарить вас, – Кэтфилд протянул ему свою мозолистую руку.
Витус пожал ее:
– Да, но за что?
Кэтфилд почесал нос, который благодаря усилиям Витуса вновь обрел подобающий вид.
– Сами знаете, за что.
– Ах, вот вы о чем... – Кэтфилд снова намекал, как он признателен за то, что после инцидента с Арлеттой Витус заступился за него перед Таггартом. Это уже порядком надоело...
– Я этого никогда не забуду. Может быть, придет день, когда у меня появится возможность отплатить вам добром за добро.
– В том нет нужды. Кроме того, доброе дело вы уже сделали. Если и не для меня, то по крайней мере для вдовы капитана Эванса. Она потеряла мужа, но благодаря вашим усилиям не потеряла вдобавок и судно. Между прочим, я не завидую вам: ведь это вы должны сообщить ей об утрате.
Кэтфилд вздохнул:
– Вы правы, сэр. Однако это тоже надо сделать.
– Ничего, вы справитесь, – Витусу хотелось поскорее покончить с этим разговором. – Желаю удачи в том, что вам предстоит.
– Благодарю! И всего вам доброго! – Кэтфилд вытянулся и отдал честь.
Соупс тоже попрощался.
– А вот и мы! – появился Магистр, а следом за ним – Энано. Оба были нагружены общим скарбом. – Вот твои посох и короб, Витус. Что до нас, мы готовы!
Несколько мгновений спустя Витус впервые ступил на английскую землю, все тяготы пути были забыты.

Карета, в которой они ехали вдоль побережья на восток, была старой, с жесткими сиденьями и без рессор. На каждой кочке их трясло. Погода стояла холодная, свежий декабрьский ветер со свистом врывался в открытые окна и пронизывал их насквозь. На козлах сидел кучер, назвавшийся Хэнком Суэйзи.
Суэйзи был костлявым человеком лет сорока с небольшим и отличался неприятной привычкой постоянно шмыгать носом. А в остальном он казался вполне сносным и очень заботился о своих лошадях. Да к тому же, что немаловажно, за дорогу он взял с друзей меньше, чем спрашивали конкуренты.
– Много бы я дал, чтобы проделать этот путь в лодке по спокойному морю! – воскликнул Магистр, когда карету подбросило на кочке.
– Уи, уи, здорово трясет на этой развалине! – простонал Коротышка.
– Полюбовались бы лучше окрестными видами, – Витус выглянул в окно.
И действительно, места здесь были просто идиллические, словно природа извинялась за неровности дороги. Утренний иней словно припудрил окрестные луга, поля и лес. Они проезжали мимо маленьких сонных деревень, где совсем не было видно народа: жатва уже закончилась.
– С тех пор как пропали мои бериллы, оглядывать окрестности мне не любопытно, – пожаловался Магистр и заморгал.
– Сэр, – Суэйзи оглянулся на Витуса. – Через пять минут или вроде того мы будем в Чичестере. Там стоило бы переночевать, если вы не против.
– Переночевать? Это что, обязательно? – мысленно молодой человек был уже в замке Коллинкортов.
Суэйзи чихнул.
– Боюсь, что да, сэр. До Гринвейлского замка никак не меньше сорока миль, а сейчас уже близится вечер. Неплохо было бы остановиться в «Четырех быках»: там и чисто, и берут недорого.
– Недорого? Это сколько? – пожелал уточнить Магистр, отвечавший за расходы.
– Ну, в пару шиллингов уложимся, сэр. Но это включая еду, а она там хорошая.
– Ну-ну... Вашими бы устами...
– Положитесь на меня, – Суэйзи задрал нос.
К тому времени первые дома появились на горизонте.
– Чичестер, джентльмены.

На другой день они выехали рано утром, около полудня сделали привал, перекусили и ближе к вечеру увидели придорожный столб с замшелой табличкой:

Гринвейлский замок – 3 мили

– Мы уже некоторое время едем по владениям Коллинкортов, – доложил Суэйзи. – Осталось совсем немного, и мы на месте, джентльмены.
Витус кивнул.
– Спасибо, Суэйзи.
Перед ними последние несколько минут катил экипаж, покрытый черным блестящим лаком. Выглядел он куда роскошнее и удобнее, чем их карета.
Похоже, он направляется туда же, куда и мы. И почему только, черт побери, мы не сидим в нем!
Справа по дороге показался крестьянский дом, маленький и жалкий, крыша которого была кое-как покрыта дранкой, а стены облупились. От дороги подворье отделяла каменная стена. Когда экипаж поравнялся с домом, вдруг выскочила большая дворняга. Зверюга лаяла во всю мочь до хрипоты, кружила вокруг лошадей и хватала их за ноги. А потом все произошло очень быстро: лошади громко заржали, поднялись на дыбы и пустились бешеным галопом. Кучер тщетно хлестал их кнутом: охваченные паникой лошади не обращали на это никакого внимания. Экипаж опасно накренился и катил только на двух правых колесах, когда на его пути встал межевой камень. Экипаж приподняло и подбросило в воздух на высоту человеческого роста. Оглобля сломалась, упряжь слетела, а саму повозку, как огромный деревянный сундук, грохнуло оземь.
В испуге трое друзей наблюдали за тем, как кучер и еще один мужчина пролетели по воздуху и упали на расстоянии десяти-двенадцати ярдов от экипажа. В то время как пассажир, судя по одежде пожилой джентльмен, лежал без движения, кучер сразу поднялся и, изрыгая проклятья, принялся отряхивать свое платье.
– Вперед! – приказал Витус.
Суэйзи, который во время этого происшествия потратил достаточно сил, чтобы удержать собственных лошадей, прищелкнул языком. Несколько секунд спустя Витус с сундучком, в котором лежали его инструменты, уже стоял перед упавшей коляской.
– Магистр, иди сюда! Энано, займись собакой!
Витус краем глаза наблюдал за тем, как Энано без робости подошел к огромному псу, который, высунув язык, стоял у дороги. Малыш дал ему понюхать свою руку, после чего пес завилял хвостом и сел, будто ничего не произошло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83