Уильям увидел большую толпу негров, обступивших кольцом утоптанную пло
щадку, в центре которой горел огромный костер, испускающий желтоватые кл
убы вонючего дыма. У многих в руках были горящие ветки свечного дерева, ос
ыпавшие окружающих снопами искр. Самих барабанов и тех, кто издавал эти ч
удовищные звуки, Уильям не мог разглядеть за спинами чернокожих рабов. С
квозь барабанный бой Харт слышал еще отвратительные вопли, то и дело пре
рывавшие заунывное пение под мерное хлопанье десятков ладошей. Дикари п
ританцовывали в такт этой адской музыке и потрясали какими-то палками с
пучками сухой травы на концах. Уильям покрепче сжал палку и осторожно по
дкрался еще ближе, не в силах оторвать глаз от такого необыкновенного зр
елища.
Наконец барабаны стали бить тише и медленнее, и на середину вышел огромн
ый негр, весь разрисованный белыми пятнами и разводами. На голову и плечи
его была наброшена шкура ягуара, передние лапы которой оканчивались огр
омными железными когтями. Следом выступили еще два жреца. Они держали по
д локти какого-то связанного по рукам и ногам человека, сплошь разрисова
нного разноцветной глиной. В неровном свете пламени Харт даже не мог опр
еделить, к какой расе принадлежит несчастный.
Главный жрец или колдун, Харт не очень в этом разбирался, затянул низким г
олосом какой-то гимн. Постепенно голос его поднялся почти до крика, и по т
олпе пробежала какая-то дрожь. Внезапно главный жрец резко взмахнул рук
ой, сверкнули железные когти, и из распоротой груди жертвы хлынула кровь,
которую он принялся собирать в глиняный горшок. Голова и туловище жертвы
задергались, она захрипела, но два жреца не давали ей сдвинуться с места,
пока колдун не закончит собирать кровь.
Оцепенев от ужаса, Харт, почти терял сознание, не в силах ни отвернуться, н
и закрыть глаз.
Барабаны били мерно, не умолкая, в каком-то жестком сатанинском ритме. Отт
оченным жестом колдун вырвал сердце из груди истекшего кровью человека
и с ликующим воплем поднял его вверх. Жрецы швырнули бездыханное тело на
землю и, взяв в руки горшок с кровью, по очереди глотнули из него, а затем пе
редали его остальным. Негры стали друг за другом прикладываться к нему, и
по мере того, как они поглощали напиток, ритм барабана становился все быс
трее.
Неожиданно откуда-то из зарослей раздалось захлебывающееся злобой вор
чание какого-то хищного зверя. Харт дернулся и, оступившись, чуть не упал,
еле успев схватиться за какую-то лиану. Ворчание превратилось в громкий
рык, который, казалось, несся со всех сторон. Именно этот звук заставляет т
ерять рассудок бедных дикарей и ночующих под открытым небом путешестве
нников; слыша его, порой они от ужаса бросаются прямо в пасть хищника.
В ответ жрец испустил душераздирающий вопль, переходящий в кашляющее по
двывание. В ужасе Харт увидел, как из-за спины жреца, прямо на границе свет
а и тьмы вдруг отчетливо проявилась чья-то непроницаемая тень. Уильям да
же вздрогнуть не успел, как из мрака вылупился чудовищный ягуар. Бешено м
отая хвостом, он прыгнул на середину поляны и лязгнул зубами. Еще два звер
я внезапно оказались позади брошенной на землю жертвы. Их пятнистые шкур
ы в свете костра казались красными, от тяжелого дыхания выступали на лос
нящихся боках ребра, а в яростных желтых глазах пламенели багровые споло
хи. Тихо рыча, твари медленно прошли через утоптанную площадку и скрылис
ь во мраке. Уильям готов был поклясться, что из пасти одного из них торчала
окровавленная человеческая рука.
Колдун торжествующе завопил и пустился в пляс, по-прежнему сжимая в подн
ятой руке сердце несчастного. Безумные прыжки и кружение все ускорялись
, и вот колдун завел песню, похожую на заклинание. В ответ толпа дружно при
нялась подвывать, и юноша мог отчетливо различать вопли женщин и хрипени
е мужчин.
Вскоре в круг начали выскакивать другие негры. Они рычали, выли, визжали и
бросались друг на друга, пока в конце концов не опустились на четвереньк
и и не стали обнюхивать друг друга как собаки. Тогда что-то черное огромны
м мячом влетело в их круг, и Харт увидел тень, очертаниями схожую с ягуаром
. Призрак метался между танцующими, как будто купаясь в извивающейся пло
ти, но никто, казалось, не замечал его. Внезапно жрец схватил стоящую на че
твереньках какую-то женщину и полез на нее...
В ту же секунду что-то твердое с силой ударило Уильяма по затылку, и он без
чувств рухнул на землю.
Еще через несколько минут молнии прорезали небо, луна скрылась за клубящ
имися тучами, и ливень хлынул на землю, смывая следы страшного пиршества
и превращая недавние лужайки в болота.

Глава 5
Лед и пламень


Франция, Версаль. Атлантичес
кий океан

В апреле 1682 года, за несколько месяцев до описываемых событий, Король-Солн
це Людовик XIV, превратил в столицу Франции Версаль, перенеся в него официа
льную резиденцию двора, несмотря на то что Южное крыло было едва законче
но, а строительство Северного еще даже не начиналось. Пусть еще ведутся р
аботы в конюшнях, только приступили к закладке главных служб, а Зеркальн
ая галерея полна пыли и загромождена лесами. Людовик не любит Лувр, обвет
шавший к тому времени и слишком тесный для него, устал он и от Сен-Жермена-
о-Лэ и от Тюильри Ц все эти дворцы кажутся ему недостойными ни его персон
ы, ни его представлений о величии монархии и Франции.
К этому времени Версаль представлял собой уже целый город, в котором, сор
евнуясь друг с другом за близость к дворцовому ансамблю, обитали вельмож
и и сановники, фаворитки и придворные, прислуга и ремесленники. Населени
е этого странного города, воюющее между собой за место подле Короля-Солн
ца, доходило уже до 30000 человек, из которых 2000 обслуживали дворец и лично Его
Величество.
Если же взглянуть на Версаль с высоты птичьего полета, становилось ясно,
что он являл собой материальное воплощение главной идеи царствования Л
юдовика Ц божественности монарха, который венчает собой пирамиду людс
кого общества, как бы животворя и созидая его своей властью и неограниче
нным могуществом. Версаль Ц место явления королевской славы, как Фавор
Ц гора славы Господней. Говорят, что все дороги ведут в Рим, но Людовик ре
шил, что Франция станет исключением из этого правила. Все дороги в ней пов
едут к Королю. Отсюда и план трех шоссе, в виде лучей трезубца расходящихс
я от центрального дворца. Они должны были соединить Версаль с главными ц
ентрами политической и светской жизни Франции, напоминая дворянам и про
столюдинам, что жизнь и счастье исходят отныне из нового Олимпа.
Трехкилометровый парк, куда выходили арочные окна Зеркальной галереи, б
лагодаря умело выстриженной зелени деревьев и кустарников, создавали в
печатление бесконечного пространства, в котором взгляд свободно сколь
зит к горизонту по безупречным плоскостям водной глади, травяного ковра
и усыпанных цветным песком дорожек. Теряющиеся в дали ряды статуй вызыва
ли ощущение бескрайности, словно играя с главной мечтой короля о Франции
, простирающейся от моря до моря, чьими границами должны были стать тольк
о препоны самой Природы, но не жалкие претензии соседних государств.
Верховный сюзерен Франции хорошо знал цену своей резиденции и собствен
норучно составил руководство для ее гостей. Король советовал, выходя из
дворца на Мраморный двор и террасу, задержаться не верхних ступенях лест
ницы, окинуть взглядом партер, бассейны и фонтаны, потом двигаться к окру
женной радужными брызгами мраморной Латоне, полюбоваться статуями, про
йти Королевской аллеей к фонтану Апполона и каналу, обязательно оглянув
шись оттуда назад на дворец.
Ныне вряд ли удастся вообразить себе зрелище, которое представляло это в
осьмое чудо света во времена королей. Времена, когда в зеленых версальск
их театрах, украшенных цветочными гирляндами и апельсиновыми деревьям
и в золотых кадках, в пламени фейерверков и громе оркестров разносились
дивные трели оперных певцов, по аллеям торжественно двигались пышные ко
ртежи разодетых придворных во главе с самим королем, предстающим перед в
осхищенными взорами то в виде Марса, то Апполона, а вслед за ними ехали убр
анные букетами и драгоценными тканями колесницы с актерами, изображающ
ими знаки Зодиака, рыцарей и богов, нимф и богинь... Времена, когда в тенисты
х аллеях дрались на шпагах и целовались, играли в серсо и мяч, плакали и см
еялись, блистали остроумием и потрясали ничтожеством, декламировали ст
ихи и играли на флейтах, интриговали и шпионили, любили и умирали... Ныне па
рк застыл, как будто жизнь навсегда покинула его, и никогда больше во Фран
ции не наступят столь блистательные времена.
Итак, в одно жаркое июльское утро в Версале, в приемных покоях генерально
го контролера финансов Его Величества, находилось всего два посетителя
Ц молодая дама, одетая для визитов, и господин лет пятидесяти, с очень при
ятными манерами и замечательным, полным жизнелюбия лицом. Оба они томили
сь под дверьми министра достаточно долго, для того, чтобы вдосталь налюб
оваться на многочисленные эмблемы, украшающие стены, гобелены и расписа
нные потолки этого великолепного дворца.
Пресловутые эмблемы, то ли благодаря которым Людовика прозвали Солнцем,
то ли которые лишь заключали в себе это прозвище, были замечательны тем, ч
то представляли собой человеческий лик в обрамлении солнечных лучей, ос
вещающих земной шар. Лик этот, исполненный в лучших традициях классицизм
а, принадлежал, конечно же, Людовику XIV, милостью Божьей королю Франции и На
варры. Таким образом, каждый посетитель Версаля мог быть уверенным в том,
что и его коснулся свет, исходящий от Короля-Солнца Ц «подателя, всех бла
г, неустанного труженика и источника справедливости», Ц как изъяснял с
ей символ сам Людовик Бурбон.
Но даже солнце может надоесть, посему господин и решился первым нарушить
тягостное молчание.
Ц Сударыня, позвольте нарушить всевозможные условности и представить
ся вам. Судя по всему, наш Юпитер не в духе, и меня пугает мысль провести еще
час под этими сводами в полном молчании, особенно в присутствии столь из
ящной дамы.
Ц О, какие только жертвы не принудит нас принести скука, Ц ответила дам
а с холодными глазами, на безупречно красивом лице которой не отражалось
никаких чувств, и улыбнулась.
Ц Так позвольте же представиться Ц председатель Французской академи
и Шарль Перро. Ц Господин снял шляпу и галантно раскланялся.
Ц Леди Лукреция графиня Бертрам, вдова лорда Бертрам.
Ц О, надеюсь, ваша утрата...
Ц Пустяки, сударь. Мой муж геройски погиб больше пяти лет назад, и рана в м
оем сердце постепенно затянулась. Тем более он был старше меня на двадца
ть лет.
Ц Прошу прощения, миледи. А как вы находите Версаль?
Ц Я живу во Франции уже несколько лет и не перестаю восхищаться великол
епием двора и чудесами версальской жизни.
Ц О, как вы правы Ц в нашей жизни столько чудес... Ц Месье Шарль воздел гл
аза к небу и снова улыбнулся.
Ц Ах, сударь, я только что поняла, кто вы. Ведь это вам почтеннейшая публик
а должна быть благодарна за доступ в сад Тюильри и за ту удивительную ско
рость, с которой был выстроен Версаль... Я вспомнила, именно вы курировали
строительные работы... Не могу не выразить вам своего восхищения, Ц молод
ая женщина одарила секретаря Академии восторженным взглядом и благоск
лонной улыбкой, в глубине которой мелькнуло нечто, что заставило господи
на Перро повнимательней всмотреться в необычайно привлекательное лицо
своей случайной знакомой.
Ц Вы преувеличиваете мои заслуги, миледи. Признаться, я всегда мечтал пр
ославиться не как ученый и строитель, а как литератор.
Ц Мне кажется, Ц тут леди Бертрам сделала очаровательную гримаску, Ц
литераторов в Париже и так достаточно, а вот умных и деятельных людей, спо
собствующих прогрессу, весьма не хватает...
Миледи сумела польстить секретарю, и он благодарно поклонился ей.
Ц Ну если под прогрессом понимать чересчур оживленное движение карет п
о парижским улицам и увеличившуюся возможность постоянно менять белье,
избавляющую цвет нашего общества от «несносной» необходимости то и дел
о мыться... Впрочем, я всегда ратовал за прогресс.
Миледи рассмеялась.
Ц О, не будьте слишком строги к нашим привычкам. Хотя мысль о посещении б
ани приводит и меня в содрогание. Я предпочитаю принимать ванны.
Ц А разве вы не знаете? Наши медики доказали, что вода является источнико
м всех болезней!
Ц Мне кажется, что в Париже источником всех болезней является любовь.
Ц Теперь пришла очередь рассмеяться месье Перро.
Ц Должен вам признаться, что я ведь собираю сказки. Вы любите чудесные ис
тории?
Ц О, конечно. Жаль, что слушать их мне случалось лишь в детстве. А сейчас мн
е приходится развлекаться сплетнями Ц но в них слишком мало поучительн
ого и совсем нет волшебства.
Ц Как, разве страшные слухи о черных мессах и принесенных в жертву младе
нцах, которые потрясли двор, не достаточно интересны для вас? Представля
ете, во дворе колдуньи Вуазьен нашли останки двух с половиной тысяч млад
енцев и человеческих эмбрионов!
Молодая женщина не успела ответить, как дверь в кабинет открылась, и из не
е вышел высокий, изысканно одетый мужчина лет сорока с умным, несколько х
ищным лицом.
Ц Это Ла Рейни, Ц шепнул месье Перро, наклонившись к леди Бертрам и почт
и касаясь ее кудрями великолепного придворного парика. Ц Начальник пол
иции и, кстати, следователь по делу отравителей.
Ла Рейни заметил молодую женщину и хотел было ее поприветствовать, но, на
толкнувшись на ее предупреждающий взгляд, сделал вид, что они незнакомы,
и равнодушно прошел дальше.
Ц Да? Неужели? Остается только выразить восхищение тем, с каким умом и гр
ацией он провел дело, в котором были, как говорят, замешаны сам герцог Люкс
ембургский, сестра короля и сама госпожа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52