Ведь там тебе с этим будет еще труднее. Ты знаешь, что я готов на все ради твоего счастья. А теперь еще и ради ребенка. Бесконечно любящий тебя, Эннис» Мари-Кристин пристально наблюдала за мной.— Теперь прочти остальные, — сказала она. «Менингарт под Бодмином. Любимая моя Дейзи. Я заранее знал, что ты мне ответишь. Я помню о твоих мечтах о славе и богатстве. Конечно, ты не можешь от них отказаться, особенно сейчас, когда появилась надежда, что они исполнятся. Если бы ты вернулась сюда, тебе бы пришлось с ними расстаться. Ты пишешь, что у тебя там есть хорошие друзья, и они все для тебя сделают, больше, чем мог бы сделать я. Они богаты и хотят быть рядом с тобой. Я бы только мешал тебе, и ты права, говоря, что это стало бы концом всех твоих надежд и мечтаний… И, кроме того, ребенку нужно дать его шанс. Ты не смогла бы привезти ее сюда. Когда ты уехала, я понял, что это навсегда. Я думал, тебе там придется трудно. Но, судя по всему, ты хорошо справляешься с трудностями. Я надеялся, что, может быть, из-за ребенка ты вернешься ко мне, но ты пишешь, что именно из-за него ты должна остаться. Я постараюсь это понять. Вечно любящий тебя, Эннис» Было еще одно письмо. «Менингарт под Бодмином. Любимая моя Дейзи. Я так счастлив узнать о твоем успехе. Ты теперь знаменита, моя дорогая. Я всегда знал, что ты сумеешь добиться того, чего захочешь. И ребенок тоже счастлив, у нее есть все, чего только можно пожелать — много больше того, что было бы у нее здесь. И ты намерена сделать все, чтобы ей не пришлось испытать того, что испытала ты. Тебя ждут еще большие успехи. Ты всегда добивалась своего. По-прежнему любящий тебя и ребенка, Эннис» Не успела я кончить читать, как Мари-Кристин спросила:— Что ты об этом думаешь? Ведь это ты — тот ребенок, о котором идет речь.— Да, может быть, я.— Иначе, почему он так пишет? Почему так интересуется тобой?— Он просит ее вернуться и выйти за него замуж.— Ноэль, ребенок, о котором он пишет — ты.— Но ведь прямо он этого не говорит.— Да, прямо не говорит, но, по крайней мере, это можно предположить. Мы должны все выяснить, Ноэль. Должны, понимаешь? Мы поедем туда, в этот… — она выхватила письма. — В Менингарт, — сказала она, — под Бодмином. Мы найдем Энниса. Необходимо это сделать. Ты только представь, если…— Если он мой отец?— Да, и если это так, тогда…— Слишком поздно, Мари-Кристин.— Мы должны это знать. Неужели тебе не хочется знать, кто твой отец?— Но эти письма — единственное, что у нас есть.— Это уже немало для начала. Менингарт, наверное, небольшой поселок, иначе он бы не писал «под Бодмином». И Эннис, это все-таки не такое распространенное имя как Джон или Генри. Там не может быть много Эннисов.Она очень разволновалась.— Мы найдем его. Мы узнаем правду!— Но это означает — вторгаться в мамино прошлое, пытаться узнать то, что она хотела скрыть.— Но это касается тебя. Ты должна знать правду. Если бы она могла предположить, что из этого получится, она бы обязательно сказала тебе правду. Она бы сама захотела, чтобы ты ее узнала. Ты сейчас просто слишком взволнована этими письмами. Потом ты поймешь. Ноэль, мы немедленно едем в Менингарт. Мы разыщем Энниса. И узнаем всю правду.Как только мы приняли решение ехать в Корнуолл, Мари-Кристин совсем потеряла покой, и я тоже уже была готова последовать ее примеру. Для нас обеих лучше было, не откладывая, отправиться в дорогу.Через несколько дней после того, как обнаружились эти письма, мы уже были на пути в Бодмин. До самого Тонтона поезд был переполнен. Потом люди начали понемногу выходить, и до того еще, как мы подъехали к Экстеру, вагон опустел. В Экстере в него сели лишь две немолодые дамы.Мари-Кристин стояла у окна и то и дело окликала меня, призывая посмотреть на проносившиеся мимо пейзажи. Она сразу же обратила внимание на красную плодородную почву Девона.Обе дамы с нескрываемым интересом наблюдали за нами. Потом одна из них сказала:— Вероятно, вы впервые в Западных землях?— Да, — ответила я.— И вы, и эта молодая француженка?— Да, мы обе здесь впервые.— Едете на каникулы? — спросила вторая дама.Мари-Кристин ответила:— Что-то вроде. Мы хотим изучить эти места.— Думаю, другого такого места, как Корнуолл, нигде нет, не правда ли, Мария? — сказала одна из дам другой.— Сущая правда, — подтвердила Мария. — Здесь, в Корнуолле, есть что-то такое, чего не встретишь ни в одном другом месте. Я всегда это говорю, верно, Кэролайн?— Да. Мы живем здесь всю жизнь. И не часто уезжаем отсюда. Разве что проведать нашу замужнюю сестру, которая живет с семьей в Экстере.— Вы живете недалеко от Бодмина? — спросила я.— Да.— Не знаете ли вы местечко под названием Менингарт? — нетерпеливо спросила Мари-Кристин.— Менингарт, — задумчиво повторила Кэролайн. — Боюсь, никогда о таком не слышала.— А ты, Мария?— Менингарт, говорите? Нет, я такого не знаю.— Где вы собираетесь остановиться? — спросила Кэролайн.— Мы пока не решили. Надеемся, там будет нетрудно снять комнату в какой-нибудь гостинице. Сначала на одну ночь, а если понравится, останемся дольше. Или поездим по окрестностям.— Думаю, им лучше остановиться в «Танцующих девах», правда, Мария?— О, да, в «Танцующих девах». Лучшего им не найти. Если, конечно, их не смущает, что это немного за городом.— Пусть за городом. Мы не имеем ничего против.— Там на станции есть извозчик, он вас и довезет. Это всего несколько миль от Бодмина, можно и пешком пройти. Гостиница эта небольшая, комнат десять, пожалуй, но мы слышали о ней только самые лучшие отзывы. Вам там будет удобно. Наши знакомые останавливались там несколько раз. Только скажите, что вы от сестер Тригорен, и они сделают все наилучшим образом.— «Танцующие девы», — сказала Мари-Кристин, — звучит очень мило.— Гостиницу так назвали из-за камней. Там есть такие камни, говорят, они похожи на танцующих девушек. Из окна гостиницы вам их будет видно. Они там лежат с незапамятных времен.— Как только приедем в Бодмин, мы обязательно сходим к этим камням, — сказала я. — Мы вам очень благодарны за вашу помощь.— Кстати, нас зовут Мария и Кэролайн Тригорен.— А я Ноэль Тримастон, а это Мари-Кристин де Каррон.— Тримастон. Это старая добрая Корнуольская фамилия. Уж не родственница ли вы тех Тримастонов?— Кто такие «те Тримастоны»?— Кто такие Тримастоны! — Кэролайн и Мария переглянулись и засмеялись. — Это очень уважаемая семья, они живут в Большом Доме. Сэр Найджел и леди Тримастон. Это в полумиле от города. Тримастоны живут здесь уже сотни лет.Мари-Кристин выразительно взглянула на меня. «Я же говорила тебе, мы должны были приехать сюда, события с каждой минутой принимают все более интересный оборот», — говорил ее взгляд.Сестры Тригорен продолжали рассказывать нам о Тримастонах. У них в саду обычно проводятся церковные праздники. И если иногда погода плохая, все идут в дом. Это так интересно. Все только того и ждут, чтобы на день празднования пошел дождь. Этот их дом — как дворец… или, как замок.Наша оживленная беседа продолжалась до самого Бодмина. В волнении мы вышли из вагона поезда. Сестры Тригорен и тут продолжали опекать нас.Они проводили нас до места, где поджидал седаков извозчик.— А вот и Джимми, — сказала мисс Кэролайн Тригорен.— Ну, как погостили, мисс? Как там мисс Сара и ее детишки?— Все в порядке, спасибо, Джимми. Отвези-ка вот этих двух леди в «Танцующие девы».— Да, мисс.— Они приехали из самого Лондона, — при этом она чуть улыбнулась краешком рта, как бы подчеркивая, что по этой причине с нами следует обращаться с особым вниманием. — Если в «Танцующих девах» не будет места вернитесь назад в Бодмин и попытайтесь что-нибудь найти в «Бычьей голове», а если и там нет — езжайте в «Славный король». Они путешествуют одни и первый раз в Корнуолле.— Все будет сделано, мисс, — сказал Джимми. Когда мы уже садились в пролетку, она опять напомнила нам:— Вы им скажите там, в «Танцующих девах», что это сестры Тригорен вас прислали. Тогда они о вас позаботятся.— Вы очень добры к нам, — сказала я. — Нам необыкновенно повезло, что мы встретили вас в поезде.Они, сияя от удовольствия, отправились к себе, а мы поехали со станции к «Танцующим девам».У хозяина гостиницы «Танцующие девы», конечно, нашлась комната для друзей сестер Тригорен. Он рассказал нам, что принимал у себя многих друзей этих леди и всегда к взаимному удовлетворению сторон.Гостиница была выстроена из серого корнуолльского камня. Над дверью висела вывеска с изображением трех каменных фигур, которые при наличии некоторого воображения можно было назвать танцующими.Полагаю, она была построена в семнадцатом веке. Комнаты оказались довольно просторными, но с низкими потолками и маленькими окнами. Во всем чувствовался какой-то особый дух старины, что мы с Мари-Кристин нашли весьма привлекательным.Хозяин проводил нас в отведенную нам комнату, где стояли две односпальные кровати, шкаф, стол с тазом для умывания и кувшином, еще один стол поменьше и два стула.Мы были приятно удивлены, что благодаря этим славным мисс Тригорен нас так быстро разместили.Хозяин сказал, что если мы будем готовы через полчаса, в столовой к этому времени нас будет ждать обед. Это нас вполне устраивало. По его распоряжению в комнату уже принесли горячей воды. Когда хозяин вышел, мы обе рассмеялись.— Все отлично получается! — воскликнула Мари-Кристин. — Как я рада, что мы приехали сюда!Она подошла к окну.— Это заколдованное место, — сказала она. — Здесь может случиться все, что угодно.Я тоже выглянула в окно. Оно выходило на болота. Легкий ветерок шевелил траву. То там, то здесь над землей возвышались огромные валуны. Неподалеку от нас лежали камни, очень напоминавшие те, что изображены были на вывеске над дверью гостиницы.Я указала на них Мари-Кристин, и она со страхом уставилась на них.— Как ты думаешь, что про них рассказывают? Может быть, это девушки, обращенные в камень? За то, что они танцевали, когда нельзя было этого делать.— Какое жестокое наказание за такой незначительный проступок.— В старые времена люди часто так поступали. Вот, например, греки. Они всегда обращали людей во что-нибудь — в цветы, в лебедей и так далее.Мы засмеялись. Это был смех в предвкушении новых открытий. Какие бы факты мы не обнаружили, это расследование, несомненно будет интересным.— Давай-ка поторопимся, — сказала я. — Обед будет через полчаса.Нам подали горячий суп, холодный ростбиф с картошкой в мундире и пирог с патокой.— Уж что-что, а с голоду нам здесь умереть не дадут, — заметила я.Нас обслуживала полная женщина по имени Салли. Она была не прочь поболтать, что нас устраивало как нельзя лучше.Салли обращалась ко мне с почтительным страхом.— Вы, значит, и есть мисс Тримастон, — сказала она. — Вы, должно быть, оттуда, из Большого дома.— До сегодняшнего дня я даже и не слышала о Большом доме. Так что на эту честь не претендую.— В наших местах все знают Тримастонов. И мне никогда не приходилось слышать о каком-нибудь другом Тримастоне, не из этой семьи.— Я всю жизнь прожила в Лондоне, за исключением поездки на некоторое время во Францию.Салли посмотрела на Мари-Кристин и кивнула. Мари-Кристин спросила:— Не знаете ли вы такого местечка под названием Менингарт?— Менингарт, — как бы припоминая, повторила Салли. — Где бы это могло быть?— Это где-то под Бодмином, — сказала я.— Под Бодмином? Нет, не могу сказать, никогда не слышала.— Вы уверены? — умоляюще глядя на нее спросила Мари-Кристин.— Нет, не могу припомнить, мисс.Когда она ушла, Мари-Кристин сказала:— Странно, что эти обе мисс Тригорен ничего о нем не слышали. А теперь вот и Салли тоже…Мы немного приуныли. Я раздумывала, как нам продолжить поиски. Их конечной целью был Эннис, фамилии которого мы не знали. А теперь, как выяснилось, никто даже не слышал о местечке, где он живет.Мари-Кристин сказала:— Надо подумать, что нам делать дальше. Мы должны поспрашивать у всех, кто здесь живет. Кто-нибудь обязательно слышал об этом месте.После обеда, решив немного прогуляться, мы пересекли болото и направились к Танцующим девам.Мари-Кристин была права — болота действительно внушали страх. Мы остановились перед странными камнями. Они были размером в человеческий рост, и, если подойти к ним поближе, можно было представить, как они вдруг оживают.Мари-Кристин, по-видимому, испытывала такое же чувство.— Я уверена, они бы смогли нам сказать, где находится Менингарт, — заметила она.Мы засмеялись и, попрощавшись с камнями, пустились в обратный путь.— Ну, что поделаешь, — сказала Мари-Кристин, — нельзя же рассчитывать, что так все сразу и получится.На утро, когда мы встретились с женой хозяина гостиницы, нам повезло больше.Она приветливо поздоровалась с нами, когда мы спустились вниз. Изумительный запах кофе и жареной ветчины заполнял все помещение столовой.— Доброго вам утречка, — сказала она. — Вы будете мисс Тримастон и вы обе — приятельницы сестер Тригорен. Мы очень рады, что вы приехали в «Танцующие Девы».— Мы познакомились с обеими мисс Тригорен в поезде. Они были очень добры к нам.— Они очень милые дамы. По утрам я готовлю завтрак сама. Что бы вы хотели?Мы выбрали омлет с подрумяненным беконом, который на вкус оказался таким же восхитительным, как и его аромат.Жена хозяина была словоохотливой женщиной, и за несколько минут успела рассказать нам, что выросла ь этих стенах, так как гостиница раньше принадлежала ее отцу.— Потом за это дело взялся Джим, мой муж, так что она и сейчас — мой дом. Я всю свою жизнь прожила в «Танцующих девах».— Наверное, вы знаете эти места, как никто другой, — сказала Мари-Кристин. — Может быть, вы нам подскажете, где находится Менингарт?Мы обе пристально смотрели на нее. Мое сердце екнуло, когда я заметила озадаченное выражение на ее лице. Потом она сказала:— А-а, вы, должно быть, имеете в виду местечко, где живет мистер Мастерман. Да, скорее всего. Оно называется Гарт. Обратите внимание, когда-то оно называлось Менингарт, но уже лет десять или больше его так не называют.Лицо Мари-Кристин при этих словах просияло.— Значит, теперь оно просто называется Гарт!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49