grohe lineare
» он указывал зажатой в руке раке
тницей на север. В стороне и на высоте тысяч трех приближалась пара «месс
ершмиттов». Мгновенно взревели двигатели «яков», а уже через минуту мы с
Филатовым шли на сближение с противником. Атака по ведомому фашисту сниз
у близилась к успешной развязке. Филатов (он имел на своем счету два лично
сбитых самолета) несколько раз подлетал ко мне, подавал разные знаки и не
мог понять, почему я не стрелял.
Ц Что же вы? Я и так и этак вам Ц бей! А вы хвост ему нюхаете, горячился пото
м Филатов на земле, что редко с ним бывало. Ц Такую возможность упустили.
А я не знал, чем и оправдываться.
Ц Думаешь, Гриша, мне не хотелось сбить его? Надо бы подойти ближе, чтобы н
аверняка. Может, я и не прав, с «мессершмиттами» Ц то впервые… Смущала мен
я вторая пара, на солнце. Ты видал ее?
Ц Нет.
Ц Ее и остерегался.
Ц Да-а, Ц чуть поостыл Филатов. Ц Не заметь вы вторую пару, дали бы они на
м прикурить.
Ц Сняли бы нас раньше, чем мы «мессершмитта».
О хитрости немцев мне кое-что рассказывал майор Наумов Н. А. инспектор ВВС
, летчик опытный и бесстрашный, Они подставляли под удар пару своих истре
бителей как приманку, а другая пара находилась на высоте в засаде, чаще на
солнечной стороне.
Ц Заходя в хвост «мессершмитту», Ц наставлял Николай Александрович, г
лянь повыше, нет ли засады. Прежде чем открыть огонь, посмотри себе под хво
ст, не висит ли там «веер»,
Нас предупредили Ц к концу дня ожидать большое начальство. Никто из ком
андования эскадрильи никогда не видел генерала Жаворонкова, но понаслы
шались будто начальник морской авиации очень строг, шумлив и нетерпим к
любым упущениям.
Вернулись с задания летчики, большой диск румяного солнца вот-вот покат
ится по степи в сторону залива, а генерала все не было. Настроение у людей
приподнятое Ц поработали славно и без потерь. Любимов собрался позвони
ть начальнику оперативного отдела штаба Фрайдорфской авиагруппы и дол
ожить о последнем вылете, но где-то опередили его Ц коробка полевого тел
ефона ожила, настойчиво подзывая к себе. Глядя на красивое предзакатное
солнце, в лучах которого строем тянулись на Сиваши бомбардировщики, каже
тся, наши СБ, Любимов взял трубку.
Ц «Чайка» слушает, Ц отозвался он. Ц «Юнкерсы»?..
Комэск не спускал глаз с приближавшихся самолетов. Он и сам теперь видел,
что это не наши. В нарастающем гуле моторов уже слышалось характерное по
двывание,
Ц Вижу, товарищ генерал… Поднять некогоЦ только отработали, заправляю
тся… Один мой в готовности… Есть, товарищ генерал, вылетаю.
Любимов бросил трубку телефонисту и торопливо собравшимся:
Ц Жаворонков разнос дал! Немец, говорит, сам в руки лезет, а вы спите. Ц И п
обежал к своему самолету.
* * *
А «юнкерсы» совсем близко. Все задрали головы. Идут прямо на аэродром, без
прикрытия истребителей. Неужели обнаружили, бомбить будут? Небо над степ
ью противно выло и дрожало. Но Любимов взлетать не торопился, не хотел дем
аскировать свою площадку поднятой при взлете пылью. «Юнкерсы» разверну
лись над деревней и взяли курс на Перекопский перешеек.
Ц С тыла на наших заходят, Ц заметил кто-то.
Ц Эх, такая добыча уплывает! Ц зло протянул Капитунов, ввернув острое с
ловечко.
Догнал Любимов их быстро. «Юнкерсы» не отстреливались. Не заметили или п
одпускают ближе? Зашел крайнему правому в хвост, в мертвую, не прострелив
аемую стрелком зону. «Пока до цели дойдут, я должен минимум троих свалить
», Ц решил Любимов. «Юнкерс» уже надежно сидел в прицеле, осталось до нег
о метров двадцать. «Если с этой дистанции дать по нему полным букетом на г
лазах развалится», Ц подумал Любимов. Он уверенно нажал на общую гашетк
у пулеметов и пушки… и не ощутил привычного при стрельбе вздрагивания ма
шины. В нос не ударил острый запах порохового дыма и горящего масла, не уви
дел он впереди себя трасс.
Пулеметы и пушка молчали…
Это случилось так неожиданно, что Любимов на какой-то миг не то, чтобы рас
терялся, он просто, недоумевая, оцепенел. Тут же с досады бросил машину на
левую плоскость крыла вниз, развернулся, сделал механическую перезаряд
ку бортового оружия Ц не может же оно не стрелять, ведь летал сегодня и вс
е было исправно! И снова с набором высоты увязался за правым крайним «юнк
ерсом». Прицелился метров за сто, чтобы в случае повторного отказа успет
ь перезарядить пулеметы, не выходя из атаки, и нажал на гашетку…
И на этот раз, и потом до самого Перекопа, сколько ни пытался он, дергая за т
росы и растирая ими в кровь руки, заставить заговорить оружие, оно молчал
о.
Такого позора и такого беспомощного состояния, когда вражеские бомбард
ировщики бомбят наши войска, а он рядом, на прекрасном новеньком истреби
теле, и ничем не может им помешать, Любимов еще не испытывал. Приземлился Л
юбимов в сумерках. Вылез из кабины мрачный и усталый. Моторист и механик п
омогли отстегнуть парашют и освободиться от ремней. Быстро темнело.
Ц Мазур здесь? Ц тихо спросил Любимов.
Ц Я… Ц отозвался старший техник по авиавооружению.
Ц Посмотри, дружок, что-то пулеметы не работали. И пушка тоже, Ц сказал к
омэск, будто ничего особенного не случилось, и ушел на КП.
Мазур остолбенел, не смог выговорить даже положенное «есть». Его бросило
в жар. У командира в воздухе отказало оружие Ц это же такое ЧП…
А командир уже звонил в штаб и докладывал заместителю командующего ВВС Ч
ерноморского флота генералу Ермаченкову о неудачном вылете, сожалея, чт
о не удалось сбить ни одного «юнкерса».
Ц Ну и черт с ними, с «юнкерсами», Ц ответил Ермаченков. Ц Сам-то цел?
Ц При чем тут я?
Ц А при том, Ц пояснил Ермаченков. Ц «Юнкерс» был твой? Твой. Так вот, най
ди его и сбей. Генерал продолжал говорить, телефонная трубка в руках Люби
мова взмокла, казалось, накалилась докрасна от стыда.
Но комэск мужественно молчал и сказал лишь под конец:
Ц Завтра искупим свою вину, товарищ генерал.
Завтра… А сегодня за ужином, где обычно обсуждались боевые вылеты, предс
тояло разобраться в чрезвычайном происшествии.
В бою командиру отказало оружие! Ц такого в эскадрилье еще не бывало. И п
ричина-то оказалась глупой. Оружейник после предыдущего вылета разряди
л пулеметы и пушку, заменил стволы, наполнил патронные ящики и, оставив ор
ужие незаряженным, побежал зачем-то в каптерку. В это время ничего не подо
зревающий механик и выпустил Любимова в воздух.
Обсуждали ЧП вместе с техническим составом, спорили недолго, но крепко и
решили: впредь каждый летчик обязательно перед вылетом проверяет оружи
е.
Никак не могли придумать наказание виновным: ведь смерть ежедневно, ежеч
асно бродила по пятам каждого из нас.
* * *
Наши самолеты стояли рядом замаскированными в лесозащитной полосе. Мы с
командиром дежурили.
Каким бы напряженным ни был день, звено или пара истребителей всегда ост
авалась на аэродроме. Летчики в регланах или комбинезонах с пристегнуты
ми парашютами обычно изнывали в кабинах от жары, чтобы по первому сигнал
у быстро взлететь прямо со стоянки. Отражать нападение на аэродром с воз
духа пока никому не приходилось. Немцы площадку Тагайлы еще не знали. Но д
ля прикрытия посадки возвращающихся с боевого задания товарищей дежур
ной паре приходится подниматься в небо по нескольку раз в день. Летчики ч
асто бывали в длительных воздушных схватках с «мессершмиттами», прилет
али усталыми, иногда и ранеными, на подбитых машинах, с тощими остатками б
ензина и боеприпасов. В таком состоянии, да еще с потерей высоты и скорост
и при заходе на посадку, они не могли отразить внезапного нападения неме
цких истребителей, Для их безопасности в воздухе и барражировало дежурн
ое звено или пара.
Собственно, пара истребителей как боевая единица у нас тогда официально
не существовала. Было звено, впереди командир Ц ведущий, по сторонам, сза
ди, прикрывали его левый и правый ведомые. На самолетах с малыми скоростя
ми такой строй не сковывал свободы маневра и вполне себя оправдывал. Но д
ля новых скоростных истребителей ни новое построение, ни новая тактика р
азработаны еще не были. Творчески мыслящие летчики сами вносили поправк
и, очень слаженно летали и успешно вели воздушный бой. Свобода маневра и в
заимное прикрытие обеспечивались незначительным удалением правого ве
домого и в три-четыре раза большимЦ левого. Молодые же летчики по-прежне
му жались крыло к крылу и не могли воспользоваться преимуществами новых
машин.
В нашей эскадрилье с переходом на скоростные «яки» ничего подобного не п
роисходило. Оставляли на дежурство пару истребителей потому, что не хват
ало самолетов на прикрытие штурмовиков, бомбардировщиков или переднег
о края обороны. По той же причине формировались из пар и сами группы прикр
ытия. Так и в бой вступали парами и не заметили, что третий был бы лишним.
Так рождались и новое построение и новая тактика воздушного боя.
Кстати, вспомнился и недавний первый мой не состоявшийся бой, вернее пер
вая встреча с «мессершмиттом». Я не считал ее проигранной Ц ведь, как бы т
ам ни было, обстановку оценили мы правильно и вовремя прекратили атаку. Н
о на душе все же было неприятно Ц упустил-таки тот единственный миг, когд
а желтое брюхо «мессершмитта» попало ко мне в прицел. Может, действитель
но, следовало дать хорошую очередь со всех точек… Но захотелось подтянут
ься ближе, так чтобы все заклепки видны были. Но заклепок я не видал Ц то л
и зрение подвело, то ли дистанция была великовата. Да и пара стервятников
на солнце помешала.
С той памятной встречи, я раз и навсегда взял себе за правило: «Бей, когда з
аклепки увидишь». Впоследствии оно пригодилось многим летчикам.
Была в нашей технике еще одна уязвимая новинка Ц самолетные радиостанц
ии.
Об управлении воздушным боем по радио в авиации мечтали давно, прекрасны
х результатов достигли на опытах, но в строевых частях к началу войны рад
ио было не в почете, ему не доверяли. С недоверием отнеслись летчики к упра
влению боем по радио и с получением в начале войны истребителей Як-1. Пока
настраиваешься, чтобы предупредить товарища об опасности, его собьют. Лу
чше уж по-старинке: взмах крыла, ракета, горка… Много было разных условнос
тей, люди научились понимать их мгновенно, а возня с рацией только мешала
делу.
В нашей эскадрилье приемники имелись на всех новых машинах, передатчики
только на самолетах комэска, заместителя и командиров звеньев. Но ими до
сих пор не пользовались. Острая настройка была очень чувствительна к люб
ым незначительным помехам и невозможно порой услышать или понять коман
ду ведущего.
Ц Михаил Васильевич, у тебя рация работает? Настроимся? Ц предложил мне
во время дежурства Любимов.
Настраивались долго, оглушаемые пронзительным визгом. Когда стали отче
тливо слышать друг друга, к самолетам подбежал лейтенант Мажерыкин: на а
эродром шла пара «мессершмиттов».
Любимов махнул рукой. Мотор его взвыл на предельной ноте, и машина со стоя
нки пошла на взлет. Правее от него и чуть сзади несся, не чувствуя под собо
й земли, мой самолет. Вверх пошли спиралью. Противник был совсем близко на
высоте не более полутора тысяч метров. Любимов рассчитал так, чтобы не вы
скочить перед его носом и не пропустить мимо. Он опасался, как бы немцы, ис
пользовав свое преимущество в высоте и скорости, не бросились в драку ра
ньше, чем мы выйдем на их высоту.
Но немцы почему-то в драку не кинулись. Они стали над аэродромом в вираж
Ц видимо, это были разведчики, высматривавшие расположение стоянок наш
их самолетов, чтобы привести сюда своих пикировщиков.
Ближе к Любимову оказался ведомый. С набором высоты капитан, форсируя мо
тор, подтянулся к желтому брюху «худого» (так наши летчики прозвали «мес
сершмитт» за его тонкий фюзеляж) и дал по нему удачную очередь. Затем, выск
очив сзади и выше его, помчался, разгоняя скорость, за снижавшимся и почем
у-то ничего не подозревающим ведущим. Подбитый Любимовым истребитель ды
мил. Не замечая сзади себя моей машины, он стал пристраиваться в хвост ком
эска, но я опередил его очередью.
Дымивший «мессершмитт» вспыхнул пламенем. В тот же миг атакуемый Любимо
вым ведущий резко бросил свою машину вниз, об опасности, видимо, предупре
дил его по радио горящий напарник.
Я подошел сбоку к пылающему и теряющему высоту Me-109, ждал, когда фашист отки
нет фонарь кабины и выбросится с парашютом. Но тот, к моему удивлению, двум
я руками легко отбросил фонарь за борт, чуть задрал нос самолета и сразу ж
е резко толкнул ручку вперед. Машина клюнула носом, Из кабины сиганул дал
еко в сторону тощий и длинный сером комбинезоне лётчик. Он торопливо рас
крыл парашют.
«Мессершмитт» догорал километрах в двух севернее аэродрома. Недалеко о
т своего самолета приземлился и хозяин. Разглядывать далее этого спешен
ного аса не было времени Ц второй ведь удирал безнаказанным.
Когда мы сели и поспешно подрулили к лесозащитной полосе, к стоянкам, отт
уда уже бежали нам навстречу механики, летчики, не вылетевшие еще на зада
ние, оружейники, мотористы, прибористы Ц вся эскадрилья махала в ликова
нии пилотками, фуражками, летными шлемами.
Как и первый любимовский показательный бой, мое первое сражение с гитлер
овскими стервятниками прошло над родным аэродромом. Как и тогда мои това
рищи видели с земли все, что делалось в воздухе. И был я этим очень горд.
Комэск отыскивал глазами батьку Ныча и не находил. Как только выключил н
а стоянке мотор, сказал технику:
Ц Комиссара не вижу. Сбитого летчика надо бы поймать.
Ц Батько уже там, ловит, Ц ответил техник. Ц Сержант Бугаев с ним и еще д
вое. Умчались сразу же, как немец парашют раскрыл.
* * *
«Мессершмитт», зарывшись мотором в землю, чадил узиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
тницей на север. В стороне и на высоте тысяч трех приближалась пара «месс
ершмиттов». Мгновенно взревели двигатели «яков», а уже через минуту мы с
Филатовым шли на сближение с противником. Атака по ведомому фашисту сниз
у близилась к успешной развязке. Филатов (он имел на своем счету два лично
сбитых самолета) несколько раз подлетал ко мне, подавал разные знаки и не
мог понять, почему я не стрелял.
Ц Что же вы? Я и так и этак вам Ц бей! А вы хвост ему нюхаете, горячился пото
м Филатов на земле, что редко с ним бывало. Ц Такую возможность упустили.
А я не знал, чем и оправдываться.
Ц Думаешь, Гриша, мне не хотелось сбить его? Надо бы подойти ближе, чтобы н
аверняка. Может, я и не прав, с «мессершмиттами» Ц то впервые… Смущала мен
я вторая пара, на солнце. Ты видал ее?
Ц Нет.
Ц Ее и остерегался.
Ц Да-а, Ц чуть поостыл Филатов. Ц Не заметь вы вторую пару, дали бы они на
м прикурить.
Ц Сняли бы нас раньше, чем мы «мессершмитта».
О хитрости немцев мне кое-что рассказывал майор Наумов Н. А. инспектор ВВС
, летчик опытный и бесстрашный, Они подставляли под удар пару своих истре
бителей как приманку, а другая пара находилась на высоте в засаде, чаще на
солнечной стороне.
Ц Заходя в хвост «мессершмитту», Ц наставлял Николай Александрович, г
лянь повыше, нет ли засады. Прежде чем открыть огонь, посмотри себе под хво
ст, не висит ли там «веер»,
Нас предупредили Ц к концу дня ожидать большое начальство. Никто из ком
андования эскадрильи никогда не видел генерала Жаворонкова, но понаслы
шались будто начальник морской авиации очень строг, шумлив и нетерпим к
любым упущениям.
Вернулись с задания летчики, большой диск румяного солнца вот-вот покат
ится по степи в сторону залива, а генерала все не было. Настроение у людей
приподнятое Ц поработали славно и без потерь. Любимов собрался позвони
ть начальнику оперативного отдела штаба Фрайдорфской авиагруппы и дол
ожить о последнем вылете, но где-то опередили его Ц коробка полевого тел
ефона ожила, настойчиво подзывая к себе. Глядя на красивое предзакатное
солнце, в лучах которого строем тянулись на Сиваши бомбардировщики, каже
тся, наши СБ, Любимов взял трубку.
Ц «Чайка» слушает, Ц отозвался он. Ц «Юнкерсы»?..
Комэск не спускал глаз с приближавшихся самолетов. Он и сам теперь видел,
что это не наши. В нарастающем гуле моторов уже слышалось характерное по
двывание,
Ц Вижу, товарищ генерал… Поднять некогоЦ только отработали, заправляю
тся… Один мой в готовности… Есть, товарищ генерал, вылетаю.
Любимов бросил трубку телефонисту и торопливо собравшимся:
Ц Жаворонков разнос дал! Немец, говорит, сам в руки лезет, а вы спите. Ц И п
обежал к своему самолету.
* * *
А «юнкерсы» совсем близко. Все задрали головы. Идут прямо на аэродром, без
прикрытия истребителей. Неужели обнаружили, бомбить будут? Небо над степ
ью противно выло и дрожало. Но Любимов взлетать не торопился, не хотел дем
аскировать свою площадку поднятой при взлете пылью. «Юнкерсы» разверну
лись над деревней и взяли курс на Перекопский перешеек.
Ц С тыла на наших заходят, Ц заметил кто-то.
Ц Эх, такая добыча уплывает! Ц зло протянул Капитунов, ввернув острое с
ловечко.
Догнал Любимов их быстро. «Юнкерсы» не отстреливались. Не заметили или п
одпускают ближе? Зашел крайнему правому в хвост, в мертвую, не прострелив
аемую стрелком зону. «Пока до цели дойдут, я должен минимум троих свалить
», Ц решил Любимов. «Юнкерс» уже надежно сидел в прицеле, осталось до нег
о метров двадцать. «Если с этой дистанции дать по нему полным букетом на г
лазах развалится», Ц подумал Любимов. Он уверенно нажал на общую гашетк
у пулеметов и пушки… и не ощутил привычного при стрельбе вздрагивания ма
шины. В нос не ударил острый запах порохового дыма и горящего масла, не уви
дел он впереди себя трасс.
Пулеметы и пушка молчали…
Это случилось так неожиданно, что Любимов на какой-то миг не то, чтобы рас
терялся, он просто, недоумевая, оцепенел. Тут же с досады бросил машину на
левую плоскость крыла вниз, развернулся, сделал механическую перезаряд
ку бортового оружия Ц не может же оно не стрелять, ведь летал сегодня и вс
е было исправно! И снова с набором высоты увязался за правым крайним «юнк
ерсом». Прицелился метров за сто, чтобы в случае повторного отказа успет
ь перезарядить пулеметы, не выходя из атаки, и нажал на гашетку…
И на этот раз, и потом до самого Перекопа, сколько ни пытался он, дергая за т
росы и растирая ими в кровь руки, заставить заговорить оружие, оно молчал
о.
Такого позора и такого беспомощного состояния, когда вражеские бомбард
ировщики бомбят наши войска, а он рядом, на прекрасном новеньком истреби
теле, и ничем не может им помешать, Любимов еще не испытывал. Приземлился Л
юбимов в сумерках. Вылез из кабины мрачный и усталый. Моторист и механик п
омогли отстегнуть парашют и освободиться от ремней. Быстро темнело.
Ц Мазур здесь? Ц тихо спросил Любимов.
Ц Я… Ц отозвался старший техник по авиавооружению.
Ц Посмотри, дружок, что-то пулеметы не работали. И пушка тоже, Ц сказал к
омэск, будто ничего особенного не случилось, и ушел на КП.
Мазур остолбенел, не смог выговорить даже положенное «есть». Его бросило
в жар. У командира в воздухе отказало оружие Ц это же такое ЧП…
А командир уже звонил в штаб и докладывал заместителю командующего ВВС Ч
ерноморского флота генералу Ермаченкову о неудачном вылете, сожалея, чт
о не удалось сбить ни одного «юнкерса».
Ц Ну и черт с ними, с «юнкерсами», Ц ответил Ермаченков. Ц Сам-то цел?
Ц При чем тут я?
Ц А при том, Ц пояснил Ермаченков. Ц «Юнкерс» был твой? Твой. Так вот, най
ди его и сбей. Генерал продолжал говорить, телефонная трубка в руках Люби
мова взмокла, казалось, накалилась докрасна от стыда.
Но комэск мужественно молчал и сказал лишь под конец:
Ц Завтра искупим свою вину, товарищ генерал.
Завтра… А сегодня за ужином, где обычно обсуждались боевые вылеты, предс
тояло разобраться в чрезвычайном происшествии.
В бою командиру отказало оружие! Ц такого в эскадрилье еще не бывало. И п
ричина-то оказалась глупой. Оружейник после предыдущего вылета разряди
л пулеметы и пушку, заменил стволы, наполнил патронные ящики и, оставив ор
ужие незаряженным, побежал зачем-то в каптерку. В это время ничего не подо
зревающий механик и выпустил Любимова в воздух.
Обсуждали ЧП вместе с техническим составом, спорили недолго, но крепко и
решили: впредь каждый летчик обязательно перед вылетом проверяет оружи
е.
Никак не могли придумать наказание виновным: ведь смерть ежедневно, ежеч
асно бродила по пятам каждого из нас.
* * *
Наши самолеты стояли рядом замаскированными в лесозащитной полосе. Мы с
командиром дежурили.
Каким бы напряженным ни был день, звено или пара истребителей всегда ост
авалась на аэродроме. Летчики в регланах или комбинезонах с пристегнуты
ми парашютами обычно изнывали в кабинах от жары, чтобы по первому сигнал
у быстро взлететь прямо со стоянки. Отражать нападение на аэродром с воз
духа пока никому не приходилось. Немцы площадку Тагайлы еще не знали. Но д
ля прикрытия посадки возвращающихся с боевого задания товарищей дежур
ной паре приходится подниматься в небо по нескольку раз в день. Летчики ч
асто бывали в длительных воздушных схватках с «мессершмиттами», прилет
али усталыми, иногда и ранеными, на подбитых машинах, с тощими остатками б
ензина и боеприпасов. В таком состоянии, да еще с потерей высоты и скорост
и при заходе на посадку, они не могли отразить внезапного нападения неме
цких истребителей, Для их безопасности в воздухе и барражировало дежурн
ое звено или пара.
Собственно, пара истребителей как боевая единица у нас тогда официально
не существовала. Было звено, впереди командир Ц ведущий, по сторонам, сза
ди, прикрывали его левый и правый ведомые. На самолетах с малыми скоростя
ми такой строй не сковывал свободы маневра и вполне себя оправдывал. Но д
ля новых скоростных истребителей ни новое построение, ни новая тактика р
азработаны еще не были. Творчески мыслящие летчики сами вносили поправк
и, очень слаженно летали и успешно вели воздушный бой. Свобода маневра и в
заимное прикрытие обеспечивались незначительным удалением правого ве
домого и в три-четыре раза большимЦ левого. Молодые же летчики по-прежне
му жались крыло к крылу и не могли воспользоваться преимуществами новых
машин.
В нашей эскадрилье с переходом на скоростные «яки» ничего подобного не п
роисходило. Оставляли на дежурство пару истребителей потому, что не хват
ало самолетов на прикрытие штурмовиков, бомбардировщиков или переднег
о края обороны. По той же причине формировались из пар и сами группы прикр
ытия. Так и в бой вступали парами и не заметили, что третий был бы лишним.
Так рождались и новое построение и новая тактика воздушного боя.
Кстати, вспомнился и недавний первый мой не состоявшийся бой, вернее пер
вая встреча с «мессершмиттом». Я не считал ее проигранной Ц ведь, как бы т
ам ни было, обстановку оценили мы правильно и вовремя прекратили атаку. Н
о на душе все же было неприятно Ц упустил-таки тот единственный миг, когд
а желтое брюхо «мессершмитта» попало ко мне в прицел. Может, действитель
но, следовало дать хорошую очередь со всех точек… Но захотелось подтянут
ься ближе, так чтобы все заклепки видны были. Но заклепок я не видал Ц то л
и зрение подвело, то ли дистанция была великовата. Да и пара стервятников
на солнце помешала.
С той памятной встречи, я раз и навсегда взял себе за правило: «Бей, когда з
аклепки увидишь». Впоследствии оно пригодилось многим летчикам.
Была в нашей технике еще одна уязвимая новинка Ц самолетные радиостанц
ии.
Об управлении воздушным боем по радио в авиации мечтали давно, прекрасны
х результатов достигли на опытах, но в строевых частях к началу войны рад
ио было не в почете, ему не доверяли. С недоверием отнеслись летчики к упра
влению боем по радио и с получением в начале войны истребителей Як-1. Пока
настраиваешься, чтобы предупредить товарища об опасности, его собьют. Лу
чше уж по-старинке: взмах крыла, ракета, горка… Много было разных условнос
тей, люди научились понимать их мгновенно, а возня с рацией только мешала
делу.
В нашей эскадрилье приемники имелись на всех новых машинах, передатчики
только на самолетах комэска, заместителя и командиров звеньев. Но ими до
сих пор не пользовались. Острая настройка была очень чувствительна к люб
ым незначительным помехам и невозможно порой услышать или понять коман
ду ведущего.
Ц Михаил Васильевич, у тебя рация работает? Настроимся? Ц предложил мне
во время дежурства Любимов.
Настраивались долго, оглушаемые пронзительным визгом. Когда стали отче
тливо слышать друг друга, к самолетам подбежал лейтенант Мажерыкин: на а
эродром шла пара «мессершмиттов».
Любимов махнул рукой. Мотор его взвыл на предельной ноте, и машина со стоя
нки пошла на взлет. Правее от него и чуть сзади несся, не чувствуя под собо
й земли, мой самолет. Вверх пошли спиралью. Противник был совсем близко на
высоте не более полутора тысяч метров. Любимов рассчитал так, чтобы не вы
скочить перед его носом и не пропустить мимо. Он опасался, как бы немцы, ис
пользовав свое преимущество в высоте и скорости, не бросились в драку ра
ньше, чем мы выйдем на их высоту.
Но немцы почему-то в драку не кинулись. Они стали над аэродромом в вираж
Ц видимо, это были разведчики, высматривавшие расположение стоянок наш
их самолетов, чтобы привести сюда своих пикировщиков.
Ближе к Любимову оказался ведомый. С набором высоты капитан, форсируя мо
тор, подтянулся к желтому брюху «худого» (так наши летчики прозвали «мес
сершмитт» за его тонкий фюзеляж) и дал по нему удачную очередь. Затем, выск
очив сзади и выше его, помчался, разгоняя скорость, за снижавшимся и почем
у-то ничего не подозревающим ведущим. Подбитый Любимовым истребитель ды
мил. Не замечая сзади себя моей машины, он стал пристраиваться в хвост ком
эска, но я опередил его очередью.
Дымивший «мессершмитт» вспыхнул пламенем. В тот же миг атакуемый Любимо
вым ведущий резко бросил свою машину вниз, об опасности, видимо, предупре
дил его по радио горящий напарник.
Я подошел сбоку к пылающему и теряющему высоту Me-109, ждал, когда фашист отки
нет фонарь кабины и выбросится с парашютом. Но тот, к моему удивлению, двум
я руками легко отбросил фонарь за борт, чуть задрал нос самолета и сразу ж
е резко толкнул ручку вперед. Машина клюнула носом, Из кабины сиганул дал
еко в сторону тощий и длинный сером комбинезоне лётчик. Он торопливо рас
крыл парашют.
«Мессершмитт» догорал километрах в двух севернее аэродрома. Недалеко о
т своего самолета приземлился и хозяин. Разглядывать далее этого спешен
ного аса не было времени Ц второй ведь удирал безнаказанным.
Когда мы сели и поспешно подрулили к лесозащитной полосе, к стоянкам, отт
уда уже бежали нам навстречу механики, летчики, не вылетевшие еще на зада
ние, оружейники, мотористы, прибористы Ц вся эскадрилья махала в ликова
нии пилотками, фуражками, летными шлемами.
Как и первый любимовский показательный бой, мое первое сражение с гитлер
овскими стервятниками прошло над родным аэродромом. Как и тогда мои това
рищи видели с земли все, что делалось в воздухе. И был я этим очень горд.
Комэск отыскивал глазами батьку Ныча и не находил. Как только выключил н
а стоянке мотор, сказал технику:
Ц Комиссара не вижу. Сбитого летчика надо бы поймать.
Ц Батько уже там, ловит, Ц ответил техник. Ц Сержант Бугаев с ним и еще д
вое. Умчались сразу же, как немец парашют раскрыл.
* * *
«Мессершмитт», зарывшись мотором в землю, чадил узиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26