Вот так сама собой и определилась тема для выбора нашей
. следующей сказки: это будет история о необыкновенной любви,
о преодолении страха, об умении взаимодействовать со всем ми-
ром и о чудесном перевоплощении.
Царевна-Лягушка,
или Василиса Прекрасная
(сказка, адаптированная для восприятия
<особой> девочки)
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь.
Было у того царя три сына, и каждый был сильным и храбрым кра-
савцем-царевичем. Пришло время, стали царевичи невест себе
выбирать. Созвал как-то раз царь-батюшка сыновей своих, вывел
в чистое поле, на высокий холм и сказал им слово свое отеческое:
- Пусть каждый из вас по стреле пустит, а там, где стрела
его упадет, там и невеста его; да помните, не просто оружие -
лук да стрелу - судьбу свою в своих руках держите!
Высоко в небо пустил стрелу старший сын, но вернулась она
на землю и упала на боярский двор. Радуется красавица, дочь
боярская:

Практикум по сказкотерапии
- Стрела царская ко мне прилетела, быть мне теперь царе-
вной!"
Еще выше метил стрелой своей средний сын, да упала она
недалеко - на двор купца богатого. Радуется дочь купеческая:
- Я стрелу царскую подняла и буду теперь царевной тоже!
Младший сын, Иван-царевич, натянул тетиву на луке и пус-
тил стрелу, как батюшка велел. Вдруг подхватил ветер стрелу
Иванову и понес ее далеко-далеко: за поля широкие, луга зеле-
ные, за озера чистые и за горы высокие - прямо в темный лес.
Как ее теперь найдешь? Да делать нечего, пошел Иванушка за
своей стрелой. Долго ли, коротко ли шел он, кто знает? Да толь-
ко дошел он наконец и до леса темного, дремучего. Страшно
царевичу по чаще лесной пробираться, все тяжелей ноги под-
нимать: увязают ноги в траве мокрой, в траве болотной:
- Это что ж, - говорит царевич, - из-за страха да боязни
от судьбы отказаться, домой к царю-батюшке без стрелы воз-
вращаться? Не бывать тому! Некогда мне думы думать, да стра-
хам волю давать. Уходи страх-боязнь с моих глаз долой, чтоб
увидеть мне судьбу мою! Только произнес царевич слова такие
смелые, как увидел вдруг: на траве болотной лягушка сидит да
на него, царевича, глядит, А сама-то лягушка зеленая, мокрая
да скользкая. А глаза-то у нее большие да круглые, а во рту, во
рту! - стрелу царскую, его, Ивана-царевича, стрелу держит!
Подошел Иванушка поближе, поклонился ей, попросил;
- Отдай, лягушка, стрелу мою, - Отвечает ему лягушка че-
ловеческим голосом:
- Стрела твоя, Иван-царевич, мне досталась, знать, я и есть
твоя невеста! Не страшись, царевич, и судьбы своей не бойся,
забирай меня со стрелою вместе.
Ох и обидно стало Иванушке, горько; а только взял он ля-
гушку, в платок свой белый завернул, положил в карман и по-
шел в обратный путь.
Не испугался Иван-царевич судьбы своей, к царю-батюшке
во дворец пришел с лягушкой. А братья над ним смеются:
- Что так далеко, Иван, за невестой ходил? Да и где же она? Уж
не в кармане ли прячешь ее от людей, точно лягушку болотную?
А царь-батюшка попусту не смеется и сыновьям не велит.
- Слушайте, царевичи, царскую волю: хочу я знать, хоро-
ших ли хозяюшек выбирали вы себе в жены. Посмотрю я, кото-
рая царевна за одну только ночь лучший хлеб испечет; да не
простой хлеб, а настоящий царский каравай, какой царь по пра-
здникам кушает.
Приложения
Услышали старшие братья приказ царев и радуются: <Жены
наши, красавицы, все умеют, а что сами не сумеют, то за них
мамки да няньки сделают>. Братьям весело, а Иван-царевич
идет домой да печалится. Пришел он к лягушке своей, сел на
лавку деревянную, за стол дубовый, низко-низко голову опус-
тил. Спрашивает его лягушка ласковым голосом:
- Что, Иванушка, невесел? Что головушку повесил?
- Как же мне, лягушечка, не печалиться? Когда велел царь-
батюшка, чтобы ты испекла сегодня за одну только ночь хлеба
каравай, да не простой, а такой, какой царь по праздникам ку-
шает! А как же ты, лягушка, печь станешь, ведь ты не человек, и
нет у тебя ручек белых да пальчиков ловких, которыми девицы
муку сеют да тесто мнут? Ты у меня лягушка зеленая, и лапками
своими тонкими умеешь по воде шлепать да прыгать, а языч-
ком своим - комариков, мошек всяких ловить.
Успокаивает лягушка Ивана-царевича и говорит ему доброе
слово:
- Верно ты, Иванушка, говоришь. Не умеют лягушки в доме
хозяйничать да хлеба печь. Да только не печалься понапрасну.
Ложись, царевич, спать: утро вечера мудренее. А тем време-
нем девица красная ручками своими белыми да пальчиками
ловкими из муки, из воды тесто вымесит да в печи жаркой испе-
чет каравай для стола царского.
Уснул Иван-царевич. Лягушка с лавки деревянной на пол
спрыгнула, шкурку свою лягушечью скинула, и оказалось, что
не лягушка это вовсе, а девица красоты необыкновенной - Ва-
силиса Прекрасная! Подошла Василиса к окошку, отворила его.
Солнце и Луна, светила небесные, приветствуют ее. Кланяется
в ответ Василиса Прекрасная.
- Здравствуй, Солнце Ясное, здравствуй, Месяц Белый,
здравствуйте и вы, звезды яркие; здравствуй, Земля-Матушка!
Не откажите красной девице, дайте муки звездной и воды не-
бесной для каравая царского.
Доброй девушке ни в чем отказа нет. Смолол Месяц звезд
горсточку на мельнице звездной - то мука необыкновенная для
каравая царского. Плеснуло облако водицы чудодейственной
прямо на руки Василисе и замесила она тесто необыкновенное!
В какой же печи испечь его? Солнце Ясное припекло своим лу-
чиком жарким - испекся хлеб высокий, к небу поднялся, пыш-
ный да белый, как облако, легкий царский каравай. Уложила его
Василиса Прекрасная на скатерть белую, полотенцем узорным
накрыла. Тут и ночь прошла, стала заря заниматься, день стал
239
Практикум по сказкотерапии
просыпаться. Надела Василиса Прекрасная шкурку свою лягу-
шечью, и вот уж нет девицы-красавицы, а сидит на лавке дере-
вянной зеленая лягушка, Иванушку зовет:
- Солнце на небо вышло, просыпайся и ты, Иван-царевич.
Пора во дворец идти.
Взял Иван-царевич хлеба каравай со скатертью белой да с
полотенцем узорным и пошел во дворец.
А братья его там уже, и тоже хлеба принесли. Вот подал стар-
ший царевич свой каравай:
- Прими, царь-батюшка, хлеба каравай. Боярыня моя, кра-
савица, всю ночь глаз не сомкнула - для тебя, государь, пекла,
трудилась.
Взял царь хлеб в руки, закачался даже:
- Ох и тяжел же хлеб боярский! Да черный какой! Нет, это
не царский каравай!
Тут и средний брат старшего толкает да свой хлеб царю по-
дает:
- У меня, у меня возьми каравай, царь мой, батюшка! Жена
моя, красавица, всю ночь пекла, старалась-мучалась!
Ох, зря так спешил царевич, брата толкал-обижал, славы себе
хотел, да вот беда - уронил хлеб свой, и прямо на ноги царю-
батюшке!
- Что за тяжесть! Что за цвет! Это ж камень, а не хлеб. Нет,
не по вкусу мне хлеб купеческий, не царский это каравай! А что,
Иван-царевич, в стороне стоишь? Почему не подходишь да свой
хлеб не подносишь?
- Боюсь я, царь-батюшка, что и мой каравай тебе не понра-
вится.
- Напрасно ты, Иван-царевич, боишься: что должно быть,
то всегда случится. А потому, неси с миром подарок свой, да
меня,старика, порадуй.
Поклонился Иван-царевич царю-батюшке, братьям старшим,
гостям дорогим и развернул скатерть белую.
- Прими, царь-батюшка, и мой хлеб. Добрыми словами про-
водила меня жена и кланяться тебе велела.
Взял царь-батюшка хлеб в руки, и лицо его от радости засве-
тилось.
- Что за чудо? Белый да душистый, как облачко, легкий. Аро-
мат на все царство-государство разливается - люди его вдыхают
да радуются! Вот он - настоящий каравай для праздника царско-
го! Да только к празднику этому надо и дворец украсить. А потому
слушайте, дети мои, волю мою царскую: велю я женам вашим,
Приложения
красавицам, за одну только ночь выткать по ковру. Да чтоб ковер
тот не простой был, а такой, каким в царских палатах стены укра-
шают! Посмотрю я, которая красавица мастерит лучше.
Услышали старшие братья приказ царев и радуются: <Жены
наши, красавицы, все умеют, а что сами не сумеют, то за них
няньки да мамки сделают>. Братьям весело, а Иван-царевич
идет домой, печалится. Пришел к лягушке своей, сел на лавку
деревянную за стол дубовый, низко-низко голову опустил. Спра-
шивает его лягушка ласковым голосом:
- Что, Иванушка, невесел? Что головушку повесил? Может,
не понравился царю-батюшке хлеб мой?
- Лягушечка ты моя добрая, хлеб твой батюшке по вкусу при-
шелся, понравился. Да только как же мне не печалиться, когда
велит царь-батюшка, чтобы соткала ты за одну только ночь ковер
красоты невиданной, и чтобы украшал он стены дворца во время
праздника, пира царского? А как ты, лягушка, ткать станешь, ведь
ты не человек, и нет у тебя ручек белых да пальчиков ловких, кото-
рыми девицы-мастерицы ниточки разноцветные в чудесные узо-
ры вяжут и красивые ковры ткут? Ты у меня лягушка зеленая, и
лапками своими тонкими умеешь лишь по воде шлепать да пры-
гать, язычком своим комариков, мошек разных ловить.
Успокаивает лягушка царевича, говорит ему доброе слово:
- Верно ты, Иванушка, говоришь. Не умеют лягушки вязать
узоры да ковры ткать. Да только не печалься понапрасну. Ложись,
царевич, спать: утро вечера мудренее. А тем временем девица
красная ручками своими белыми да пальчиками ловкими чудо-
ковер ткать будет, к празднику, к пиру царскому, украшение.
Уснул Иван-царевич. А лягушка с лавки деревянной на пол
спрыгнула, шкурку свою лягушечью сбросила, и оказалось, что
не лягушка это вовсе, а девица красоты необыкновенной - Ва-
силиса Прекрасная! Подошла она к окошку, отворила его. Солн-
це и Луна, светила небесные, приветствуют ее. Кланяется в от-
вет Василиса Прекрасная:
- Здравствуй, Солнце Ясное, здравствуй, Месяц Белый,
здравствуйте и вы, звезды яркие; здравствуй, Земля-Матушка!
Не откажите красной девице, дайте нитей тонких да ярких, та-
ких, чтобы вязью своею узорною с ковра моего чудесного оза-
рили бы стены в палатах царских.
Доброй девушке ни в чем отказа нет. Земля-Матушка Васили-
се Прекрасной в помощь посылает паучков самых лучших, плетут
они нити тонкие да прочные, а птички небесные летят к красавице
Василисе с цветами яркими для ковра царского. Протянет руку
241
Практикум по сказкотерапии
Василиса Прекрасная, и сыплются звезды ей на ладонь, вплетает
она звездочки в узор необыкновенный. А как коснулось Солнце
Ясное лучом своим живым ковра, так все краски на нем заиграли,
ярче стали. Тут и ночь прошла; стала заря заниматься, день стал
просыпаться. Надела Василиса шкурку свою лягушечью, и вот уж
нет девицы, а сидит на лавке зеленая лягушка, Ивана зовет:
- Солнце на небо вышло, просыпайся и ты, Иван-царевич.
Пора во дворец идти; чудо-ковер мой в ларце драгоценном свер-
нут лежит, бери его, а раскроешь перед царем-батюшкой.
Взял Иван-царевич ларец драгоценный с чудесным ковром
и пошел во дворец к царю-батюшке.
А братья его там уже, и ковры у них большущие, дорогущие;
тяжело и в руках-то их держать. И над Иваном смеются:
- Что же ты, Иван-царевич, в коробочке маленькой принес?
Не сумела, видно, твоя мастерица ковер соткать, так ты с дара-
ми к царю-батюшке пришел.
Не отвечает Иван-царевич братьям на слова их обидные.
Вышел тут и царь-батюшка:
- Что ж, сыновья мои старшие, над Иваном-царевичем сме-
етесь, а сами с чем пришли? Поглядим.
Развернул старший царевич свой ковер, и как туча нашла на
царя-батюшку:
- Ох, и мрачная картина! Нет! Не царский это ковер. Ковер
этот на пол стелить да ноги об него вытирать.
Отвернулся царь-батюшка от боярского ковра, черного да
. мрачного. А тут средний царевич свой ковер развернул, царь-
батюшка на месте так и подпрыгнул. Замахал он руками:
- От цвета разного в глазах рябит. Много красок у купца
богатого, да только ковром этим, покрывалом пестрым, лавки в
домах простых накрывать. Не таким коврам на стенах царских
красоваться. А где же, Иван-царевич, твой ковер?
- Боюсь я, царь-батюшка, что и мой ковер тебе не по нраву
придется.
- Напрасно ты, Иван-царевич, боишься: что должно быть,
то всегда случится. А потому неси с миром подарок свой, да
меня,старика, порадуй.
Поклонился Иван-царевич царю-батюшке, братьям старшим,
гостям дорогим и открыл ларец драгоценный. Развернул он пе-
ред царем и перед народом чудо-ковер работы тонкой, необык-
новенной: от дыханья человеческого колышется он, как живой.
Солнце и Луна, светила все небесные на том ковре в стройный
узор сплетены, и Землю-Матушку узор этот светом озаряет. Как
увидел царь-батюшка чудо такое, засиял от радости:
Приложения
- Вот он, ковер царский, что стены мои украшать будет на
пиру моем царском! Все готово к празднику нашему: и угоще-
ние, и убранство дорогое. И хочу я непременно увидеть, что за
красавица-мастерица чудеса такие творит. А потому нынче же
ночью и будет во дворце моем пир. Приходите, дети мои, с же-
нами своими, и пусть наденут они лучшие свои наряды да са-
мые дорогие украшения. Посмотрю я, которая девица лицом
краше да нравом приветливей.
Весело старшим братьям, над Иваном-царевичем смеются:
- Наши жены - красавицы, приведем их на пир, поглядим,
которую царь-батюшка первой красавицей назовет.
- Украшений дорогих у боярыни моей много, будет она пер-
вою среди прочих, и усадит царь-батюшка нас - меня и жену
мою знатную, на место дорогое, почетное - с собою рядом!
- Рано ты, брат мой старший, радуешься. Много у купчихи
моей нарядов шелковых да бархатных, если только лучший вы-
брать из богатства такого, то не сможет царь-батюшка и взгля-
да отвести от красавицы моей, и тогда уж мы сядем на место
почетное, сядем рядом с царем-батюшкой!
- А ты, Иван-царевич, отчего молчишь, или нет у жены тво-
ей украшений драгоценных, ни нарядов дорогих? Кого же при-
ведешь к царю-батюшке, уж не лягушку ли?
Ничего не ответил Иван-царевич на обидные слова. С тяже-
лыми мыслями идет, думает: <Что делать? Как быть?> Вот при-
шел он домой, сел на лавку широкую за стол дубовый и низко
голову опустил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48