Дети рассказывают мне истории о своих картинках. Иногда,
когда ребенок может отыскать только одну небольшую картинку, я
предлагаю ему изобразить сцену, в которую будет включена эта
маленькая картинка.

Рис. 20

Восьмилетняя Мелинда нарисовала большую голову девочки
(рис. 20). Я попросила ее побыть в роли этой девочки и рассказать
о себе. Она продиктовала небольшую историю, которую я записыва-
ла по ходу рассказа. <Я девочка со спутанными волосами и я только
что проснулась. Меня зовут Мелинда. Я чувствую себя как лохматая
собака. Я не выгляжу хорошенькой, а могла бы, если бы мои волосы
привести в порядок. Мои волосы разного цвета. Я ходила в бассейн,
а мои волосы длинные, и я не надевала шапочку, поэтому они стали.
разноцветными. Так произошло с моей подругой: у нее волосы стали
зелеными. Я хотела бы иметь длинные волосы и собираюсь их от-
растить. Мне нравятся длинные волосы>. Рассказ Мелинды легко
перешел в ее представление о себе, ощущение того, как она выгля-
дит и какой представляет себя, какой личностью себя ощущает.

Глава 2. Рисунок и фантазия

49

Восьмилетняя Синди обнаружила среди своих каракуль много
шляп (рис. 21). Вот ее рассказ: <Рассказ о шляпах. У этих шляп мно-
го проблем. У одной из них проблема в том, что на ней пуговицы,
у другой, что она полиняла во время стирки и никто не хочет ее
носить. У одной шляпы проблемы в связи с пятнышками на ней, а
у той шдяпы с двумя макушками - дыры и заплаты, из-за этого она
никому не нужна. Одна шляпа счастливая: она красивая, фиолетово-
го цвета, и кто-то носит ее. Одна шляпа очень печальная, потому
что она ободранная и никто не хочет ее покупать. Фиолетовая шля-
па-это волшебная шляпа, надев ее, вы не слышите криков. Я ношу
ее>. Я с интересом отметила, что все шляпы Синди были мужскими.
Я не упомянула тогда об этом, хотя теперь, когда пишу о Синди, я
поняла, что она могла бы сказать об этом многое. Я попросила ее
представить себе, что на ней ее волшебная фиолетовая шляпа, и
рассказать мне побольше о крике, которого она не слышала.

Рис. 22

Одиннадцатилетняя Кэрол нарисовала большую утку на воде
(рис. 22). Ее рассказ: <Я маленький утенок. У меня есть крылья, но
я не могу летать. Когда я родилась, я была совсем мокрая, но сейчас
у меня выросли перья и я пушистая. Я живу на воде и повсюду
следую за своей мамой, и мы живем вместе с ней в парке, где есть
озеро. Когда сюда приходят люди, они иногда кормят нас хлебными
крошками. У меня есть лапы, а между пальцами-перепонки, с ко-
торыми легче плыть по воде>. Я попросила Кэрол сравнить себя с
ее уткой. Она сказала: <Я сильно изменилась с тех пор, как роди-
лась, но мне по-прежнему нужна моя мама. Я еще недостаточно
взрослая, чтобы жить самостоятельно>. Кэрол была ребенком, кото-
рого надолго предоставляли самой себе.
Один восьмилетний мальчик нарисовал каракулями фигурку
мальчика, сидящего в середине рисунка. Изо рта мальчика, как в ко-
миксах, выходил пузырь со словом <Ха>, написанным девять раз. Я

50

В. Оклендер. Окна в мир ребенка

попросила его порыть нарисованным мальчиком и рассказать, над
чем он смеется. Он сказал: <Я смеюсь потому, что эти каракули не
позволяют никому из людей добраться до меня. Они как забор
вокруг меня>. Легко понять куда мы с ним направились после этого.

Рис. 23

Тринадцатиле-ший Грег испытывал большие трудности, отыски-
вая картинки в своих каракулях. Сначала он рассматривал одну их
них, поворачивал ее снова и снова и, наконец, сказал, что здесь
вообще нет рисунка. Я ответила: <Хорошо, у нас есть чистый лист
бумаги, попробуй еще раз>. Он изобразил каракули и затем, несмот-
ря на тщательное изучение, опять не смог найти картинку. Поэтому
я предложила ему сделать еще один рисунок. В этот раз он отыскал
одно очень маленькое лицо. Потом он пошел дальше, нарисовав
нескольких рыб, одна из которых попалась на крючок, спрута,
пронзенного копьем, и одну рыбку, которая плавала отдельно
(рис.23). Он сказал: <Я фиолетовая и желтая рыбка. Все попались,
а я один плаваю в безопасности>. Я попросила его сочинить по его
картинке простой стишок, в котором были бы слова: рыбка; фиоле-
товый, желтый; спокойно плавающий в одиночестве; приходящий
вовремя.

Ему очень захотелось сделать другие каракули. Он снова изобра-
зил рыбу (рис. 24). Он сказал: <Огромное чудовище пытается схва-
тить эту рыбку. Друг рыбки, похожий на какое-то животное в фу-
ражке, вытаскивает рыбку снастью, чтобы спасти ее. Я спасенная
рыбка>. На вопрос о том, как это связано с его реальной жизнью, он
ответил по поводу первой картинки с рыбкой: <Мне удалось избе-
жать неприятностей>, а по поводу второй: <Кажется, мне удалось
спастись, не попасть в трудное положение, но я не знаю, как>. У
Грега отмечались симптомы психосоматических нарушений (вклю-
чая ночное недержание мочи), и мне открылась хорошая возмож-
ность разобраться в происхождении симптомов, используемых им
для собственной защиты. Грег был очень легким в общении и спо-
койным, никогда не обнаруживал признаков гнева и не считал, что
в его жизни что-то неправильно. Он спросил меня, почему он не
смог увидеть никаких картинок в своих первых каракулях, и я выс-

52

В. Окленде?. Окна в мир ребенка

казала предположение, что, возможно, он только теперь позволил
своим глазам освободиться. Он согласился и тотчас же взял свой
самый первый рисунок каракулями и дорисовал руку, хватающуюся
за стену. Он сказал, что это человек, который пытался перебраться
через стену, но у него не было хорошей опоры и были неприятнос-
ти. Потом он посмотрел на меня и сказал: <Может быть, я и пыта-
юсь вступить с чем-то в борьбу?>.

Рисунки, изображающие гнев

Время от времени ребенок выражает свой гнев во время наших
занятий, и я могу использовать это, чтобы показать ребенку, как вы-
разить в рисунке чувства и получить большое облегчение. Один
мальчик одиннадцати лет впал в состояние неистовой ярости, когда
рассказывал о своем брате. Я попросила его изобразить в рисунке
свои чувства в тот момент. Он схватил толстый черный карандаш и
начал лихорадочно чертить им на бумаге снова и снова. Когда он
выдохся, он выглядел расслабленным и спокойным.

Тринадцатилетняя девочка сделала то же самое с помощью
красного и оранжевого карандашей, назвав свой рисунок <Сожжение

Глава 2. Рисунок и фантазия

53

сумасшедшего> (рис. 25). Однако она не выглядела расслабленной,
и я заметила, что линии на ее рисунке не были плавными, как у
мальчика, о котором упоминалось выше, а распадались на отдельные
элементы, каждый из которых был заключен в зазубренную коробку.
Я попросила ее побыть в роли одной из этих грубых красных линий,
и она сказала: <Я очень сердитый, разгневанный цвет, и я взаперти>.
Она сказала, что временами ощущает сильный гнев, но не знает, как
его выразить. Затем мы смогли обсудить, что она делает в подобных
случаях, и рассмотреть приемлемые способы дать выход этому
чувству.
Рисунок, сделанный другой тринадцатилетней девочкой после
того, как я предложила ей изобразить на рисунке свой гнев, содер-
жал несколько светлых ярких цветных пятен, окруженных очень
жирной черной каймой. Когда я попросила рассказать мне о рисун-
ке, она сказала: <Гнев окутывает меня. Он подавляет добрые чувства,
и они не могут выйти наружу>. Это заключение точно отражало ее
поведение. В жизни люди редко замечали ее добрые чувства, они
видели только депрессию и угрюмое настроение. Этот рисунок был
первым шагом к тому, чтобы начать разбираться в ситуациях, кото-
рые заставляли ее сердиться, и помочь ей найти некоторые способы
выражать чувство гнева таким образом, чтобы дать возможность
проявиться и добрым чувствам. Некоторые из этих упражнений мы
выполняли в моем кабинете во время рисования и лепки, но ей
нужно было научиться следить за собой и за пределами моего каби-
нета. Она нуждалась в том, чтобы научиться в приемлемой форме
выражать свое негодование по отношению к источнику, вызывавше-
му гнев. Это нелегкая задача для детей, которые постоянно <выпали-
вают> прямо и откровенно то, что чувствуют, даже если эти чувства
не нравятся взрослым. Мне удалось вовлечь семью девочки в со-
вместные занятия. Когда я пробовала сделать это раньше, она сидела
в углу и оставалась мрачной; теперь она могла держаться свободно,
рассчитывать на свои собственные силы и поддержку окружающих.

Моя неделя, мой день, моя жизнь

Я могу пролить свет на жизнь ребенка, попросив его нарисовать
картину своей недели, дня или жизни. Картинка открывает нам путь
для беседы. Одна девочка на картинке, изображающей ее день,
; нарисовала среди прочих вещей большой ящик, именуемый <шко-
ла>, со словом <приятель>, написанным прописными буквами. Она
1 нарисовала также сердце, пронзенное стрелой, с крупными инициа-
лами на нем - инициалами мальчика, который ей нравился. Ее
чувства к школе и ее тоска по этому мальчику отнимали у нее много

54

В. Окленде?. Окна в мир ребенка

сил. Некоторые дети рисуют не связанные друг с другом картинки,
потому что так они ощущают свою жизнь. Иногда даже без специ-
альных инструкций дети рисуют фантастические картинки, изобра-
жающие такой день или неделю, которые они хотели бы пережить,
и это дает мне представление о многом, с чем можно работать
дальше.

Сквигл

Сквигл - термин, которым обозначают изображение на листе
бумаги беспорядочных знаков, обычно черного цвета. Ребенка
просят закончить картинку. Ребенок может потом рассказать исто-
рию, связанную с картинкой, стать картинкой, поговорить с картин-
кой и т. д.
Существуют адаптированные варианты этой процедуры в форме
книг. В таких книгах используется множество знаков, неопределен-
ных изображений, сделанных одним росчерком, и эти изображения
должны быть закончены как картинка. В них больше намека на
содержание, чем в сквигле.
D. W. Winnicott [52] описывает метод для установления контакта
с детьми с использованием того, что он называет сквигл-игрой. Его
метод заключается в том, чтобы сесть вместе с ребенком за стол,
положив перед собой два карандаша и бумагу. Терапевт закрывает
глаза, изображает сквигл на бумаге и предлагает ребенку превратить
его во что-нибудь, а ребенок в свою очередь делает для терапевта
изображение, которое тот превращает во что-то. По мере продолже-
ния игры они рассказывают друг другу о содержании своих картинок
и обо всем, что они об этом думают. По данным исследований D.
W. Wilmicott очевидно, что в результате оригинального метода
использования старой игры возникает огромное количество спосо-
бов общения.

Цвета, кривые и прямые лини, формы

Мне нравится побуждать детей постарше, подростков и взрослых
изображать свои чувства и ассоциации в цветах, кривых и прямых
линиях, разнообразных формах. Я предлагаю им отказаться от
изображения реальных вещей и перейти к выражению чувства. Один
из методов, которые я для себя открыла и успешно применяю,-
попросить человек или группу посмотреть на какую-нибудь вещь,
представляющуюся мне очень красивой. Я могу использовать в
частности цветок, лист, растение, раковину, закат солнца, если это
доступно, или живопись. Любой предмет (например игрушка или
предметы домашнего быта) вызовет выражение каких-нибудь чувств.

Глава 2. Рисунок и фантазия

55

Я также могу предложить послушать отрывок прекрасного музыкаль-
ного произведения.
Иногда людям необходимо потренироваться, чтобы заставить
себя расслабиться, довериться своим собственным чувствам и выра-
жать эти чувства. Я прошу детей: <Нарисуйте картинку о том, как
вы чувствуете себя каждый день в определенное вами время. При-
несите картинки с собой на следующее занятие, и мы посмотрим
их>. Вероятно, сначала я предложу им сделать это вместе со мной.
<Закройте глаза и осознайте, как вы себя чувствуете, как чувствует
себя ваше тело. Как меняется ваше настроение, меняются ваши
телесные ощущения. Посмотрите, каково вам сейчас. Затем выра-
зите это на бумаге, используя только цвета, линии и формы>. Я
часто делаю это сама, чтобы дать детям примеры того, о чем я
спрашиваю их.

Групповой рисунок

Иногда у меня бывает семья или двое детей, или даже один
ребенок, с которыми я вместе рисую картинку на одном листе.
<Изобразите просто ряд кругов, разнообразных форм и цветов на
листе бумаги. Понаблюдайте, как вы чувствуете себя, занимаясь
этим. Я буду наблюдать за всем происходящим, а затем мы обсудим
результаты>. Иногда возникает борьба за пространство на бумаге, и
интересно наблюдать, как решается эта проблема. Уступает ли один
дорогу другому, существует ли согласие, вторгается ли один на
территорию другого? Детям постарше может быть дана инструкция
выполнять это упражнение молча, в то время как с детьми младшего
возраста нужно разговаривать. Я могу спросить: <Какие чувства
возникают у вас, когда вас вытесняют из вашего пространства?
Испытываете ли вы такого рода чувства в жизни? Чувствуете ли вы
себя подобным образом дома?>. Состояние ребенка во время этого
упражнения часто достаточно хорошо отражает его состояние в
жизни. ;
Я прошу большую группу детей вместе нарисовать картинку.
Существует несколько способов выполнения этого задания. На-
пример, в группе из восьми детей я раздаю каждому по листу бумаги
и прошу начать рисовать. Затем по моей команде рисование прекра-
щается и лист бумаги передается следующему, который добавляет к
картинке что-то свое. Цикл повторяется, пока не будут закончены
все восемь рисунков. Затем можно рассматривать их и рассказывать
о них. Дети получают удовольствие от этого упражнения. Они
веселятся, рассказывая о том, какой им представляется картинка, и
делятся впечатлениями о том, какие штрихи к групповой картинке
они добавили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58