– Здесь уже много лет никто не бывал.
– Это точно, – откликнулся бывший рыцарь и посмотрел на шевелящийся песок рядом с домом. – Похоже, люди бежали отсюда, когда появились эти дыры.
– Возможно, – неуверенно согласился драконид. – А ты хорошо посмотрел на парадный вход отеля на центральной улице?
Дамон резко отскочил от рушащегося дома, попутно столкнув в яму несколько камней, и пошел обратно на главную улицу. Отель, о котором говорил сивак, был некогда роскошным зданием. Когда-то у него было три этажа, но половина верхнего уже обрушилась. Дом был построен из камня и дерева. Каменные фрагменты когда-то выкрасили в темно-зеленый цвет, но от краски остались только едва заметные следы. У крыльца стояла полуразвалившаяся скамейка, инкрустированная ракушками и мелкими цветными камешками, большая часть которых давно вывалилась. На пороге лежали два обломка вывески, которая гласила: «Гостиница „Волшебный Изумруд“».
На пороге валялись штаны, развеваясь на ветру, как паруса, и только пряжка ремня, зацепившаяся за щель в косяке, не давала им улететь. Рубаха, по-видимому из того же материала, валялась на скамейке, куда ее унесло ветром. Рядом также были брошены сапоги и трубка. Из кармана штанов выглядывал кисет с табаком. Все выглядело так, будто кто-то неожиданно разделся, второпях побросал свою одежду и убежал.
Дамон и подоспевший к нему Рагх огляделись по сторонам. Дул ледяной ветер, и было так холодно, что изо рта у них валил пар. Но вдруг порывы словно стали теплее, и у бывшего рыцаря с драконидом возникли тревожные предчувствия.
– Похоже, люди бежали из этих мест не из-за зыбучих песков, – сказал сивак, проверяя твердость почвы под лапами.
Грозный Волк остановился и взглянул повнимательнее на улицу. Повсюду около домов и на порогах валялась одежда. Вдоль дороги лежали перевернутые и покореженные телеги.
– Кажется, их заставило уйти что-то другое. Давай-ка побыстрее осмотрим эти места, найдем что-нибудь, чем можно зачерпнуть немного воды в колодце, найдем какие-нибудь припасы и поспешим отсюда прочь.
– А ты умен, сивак! Почти как человек. Конечно, я не собираюсь здесь задерживаться.
Драконид осторожно приоткрыл дверь дома и просунул голову внутрь:
– Сначала я хочу выяснить, как называется город, и понять, где мы находимся. Должны же тут быть какие-нибудь карты. Попытаю удачи, вдруг найду хоть одну? Тогда мы сможем отсюда выбраться и отправиться по нашему основному делу – к Нуре Змеедеве!
Дамон увидел, как старая дверь за Рагхом захлопнулась, и услышал, что драконид принялся орудовать внутри дома. Тогда Грозный Волк прошел еще немного вниз по улице и направился к таверне. Он надеялся найти там емкость для воды и, возможно, пару бутылок с каким-нибудь пойлом, чтобы согреться и спастись от осеннего холода. По пути его взгляд упал на очередной брошенный костюм, лежавший на обочине дороги и покрытый пятнами грязи. Маршрут Дамона пролегал мимо лавки булочника. Караваи, лежащие на запыленных витринах, выглядели, словно замшелые булыжники. Бывший рыцарь удивился: он заметил, что по хлебу, ползают насекомые, но при этом нет никаких следов пребывания крыс или птиц. Посмотрев сквозь мутные окна внутрь помещения, Грозный Волк разглядел прилавки с окаменевшими горами плюшек и булочек. В центре комнаты валялась скомканная одежда, фартук, а также башмаки и шляпа булочника. Неподалеку лежали также детское платьице, кукла и нечто напоминающее собачий ошейник.
– Странно – ни людей, ни животных– пробормотал себе под нос Дамон и направился к следующему зданию.
Когда-то на его штукатурку были нанесены письмена. Грозный Волк попытался разглядеть надписи – ему показалось, что он когда-то уже сталкивался с чем-то подобным. Он провел пальцем по одной из букв, затем по другой и вспомнил: такие знаки ему показывал его друг Мэлдред в одном из старинных фолиантов. Дверной проем был завешен полуистлевшей соломенной шторкой, изнутри доносился какой-то странный запах – не то чтобы неприятный. Дамон сразу догадался, что это дом мага, и пребывал в уверенности, что здесь-то и узнает все про этот город. Он тут же забыл про голод и жажду и про то, что собирался быть осторожным, проскользнул мимо шторки и оказался внутри.
Фиона очутилась на каком-то складе. Она оставила дверь открытой, боясь оказаться в полной темноте. Вдоль трех стен комнаты стояли высокие стеллажи с полками, на которых аккуратно были разложены продукты. С первого взгляда соламнийка не обнаружила ничего похожего на ведро, но затем заметила обливной глиняный кувшин и схватила его. Она отбросила в сторону паутину, сдула пыль с небольшого участка стола, поставила на него кувшин и принялась набивать только что найденную кожаную сумку. Рядом на полке стояло несколько предметов из почерневшего серебра, и Фиона решила прихватить их с собой.
– На самом деле воровством должен был заниматься Дамон, а не я! – злобно процедила она сквозь зубы. – Это он – вор и обманщик! Такой же лжец, как его приятель, этот людоед Мэлдред. Лжец! Лжец! Лжец!
Девушка внимательно обследовала все полки. Здесь были гвозди и топоры всевозможных размеров, целую стойку занимали инструменты, нашлось и несколько мотков веревки разной толщины. Один из них Фиона взяла, чтобы заменить полусгнившую бечеву у колодца. Здесь обнаружилась также дюжина фонарей и высокая стеклянная бутыль с маслом. Соламнийка, увидев их, подошла и заправила маслом два фонаря – в лавке как раз стало темнее, и Фиона справедливо рассудила, что уже вечер, солнце садится, скоро будет совсем темно, так что фонари им вовсе не помешают. На полу валялись горы одежды, но ни один наряд не показался Фионе привлекательным – все они казались совершенно одинаковыми и были покрыты толстым слоем пыли и паутины. Зато она приметила пару охотничьих ножей и поспешила заткнуть их за пояс. Соламнийский Рыцарь, конечно, больше привыкла управляться с мечом, но она решила, что, пока не найдется подходящего клинка, и ножи могут послужить кое-какой защитой.
«Когда я, наконец, утолю жажду, можно будет заняться поиском подходящего оружия», – пообещала себе Фиона.
Совки, мотыги, грабли были аккуратно расставлены вдоль прилавка и у задней стены. Тут же в ряд стояли раскрытые мешки с нашитыми этикетками:
«Бобы», «Пшеница», «Рожь». Внутри них пировали насекомые. Рядом находилась бочка, наполненная мелкими головками лука – усохшими и окаменевшими.
Соламнийка как раз принялась осматривать пространство за прилавком, когда ее обожгло холодом: в помещение ворвался ледяной ветер. Однако в следующее мгновение он прекратился, и в лавке опять потеплело.
Смеркалось, и Фиона уже с трудом различала очертания предметов. Невдалеке на полу она заметила очередную одежду. На этот раз почему-то все было ровно уложено: аккуратные штаны, черная рубаха и нарядная куртка с манжетами. Внизу, под брюками, лежали сапоги, на расстоянии фута от воротника покоилась широкополая шляпа, а возле рукава – трость. Все выглядело так, будто бы владелец лавки вышел, но перед этим зачем-то снял с себя всю одежду и аккуратно разложил ее.
Под крышкой стойки стояла банка с монетами, наполненная в основном стальной мелочью. Фиона уже потянулась к ней, но в следующий момент отдернула руку.
– Я же Соламнийский Рыцарь! – сказала себе девушка шепотом. – О, Винас Соламн, что же я делаю! – Она дотронулась до банки, и ее пальцы задрожали. – Если бы только Риг был здесь! Он бы…
В ответ откуда-то сзади послышалось:
– Я здесь.
Фиона обернулась и принялась искать взглядом того, кто это сказал.
– Риг! – От волнения ее сердце бешено забилось. – Я знаю, ты нашел меня! Я только… но где ты?
Рядом никого не было – соламнийка стояла посреди лавки одна-одинешенька.
– Я в дальней комнате. За занавеской. Я так скучал по тебе, Фиона.
Девушка резко отбросила тяжелую кожаную сумку, подбежала к дверному проему, отдернула занавеску и, ни минуты не медля, бросилась в темноту.
– И все-таки это не жилище мага, – задумчиво произнес Дамон.
Он стоял в центре небольшой комнаты. Во всяком случае, судя по виду стен, здесь не мог бы жить никто из знакомых Грозному Волку чародеев. На стенах висели шкуры животных, окрашенные в яркие, ядовитые тона. Таинственные знаки на них были того же характера, что и снаружи, только чуть более яркие, поскольку солнце не попадало сюда и краска не выцветала. Несколько полок были сплошь заставлены черепами каких-то мелких животных и прозрачными склянками с цветным песком. В целом помещение отдавало каким-то варварством и безвкусицей одновременно. На полках стояли горшки с сушеными ягодами и грибами, цветами и травами. Там же были маленькие баночки, расписанные непонятными символами, шкатулки с бусинами и связки тонких палочек с перышками на концах. Удивительно, что во всем этом еще и наблюдался строгий порядок. Дамон предположил, что дом является лавкой, а все вещи – товарами. На одной из стен висел живописный гобелен, где на переднем плане был изображен двухголовый медведь, а на заднем парили четыре пегаса. По всему помещению разносился чарующий аромат, который Грозный Волк почувствовал еще снаружи. Он исходил от подноса, усыпанного клубнеподобными корешками. Эти корешки, в отличие от всего остального, что было вокруг, казались совершенно свежими и даже не были покрыты пылью.
«Похоже, тут действительно не обошлось без мага, но совсем не такого, как Палин. И даже если эти корешки съедобные, я не настолько обезумел от голода, чтобы их есть», – подумал Дамон.
Осмотрев помещение повнимательнее, он обнаружил кремень и кусок железа, зажег декоративную лампу, наполненную темным густым маслом. От застарелого масла пошел такой тяжелый дым, что неожиданно Грозный Волк едва не задохнулся. Инстинктивно он закрыл лицо руками и сделал движение, чтобы затушить светильник, но это у него не получилось, а через мгновение Дамон увидел, как помещение наполнилось мягким теплым светом.
Он разглядел еще несколько любопытных предметов, в том числе несколько чучел животных – какую-то необычную змею, скрученную в кольцо, ящерицу с загнутым хвостом и шестилапого ежа. Но, увы, бывший рыцарь не видел ни одного обрывка пергамента, на котором бы мог содержаться ключ к определению их местонахождения.
В задней части помещения стояла тонкая ширма, украшенная цветными бусинками. Возможно, она отделяла лавку от жилых комнат хозяина, и Дамон понадеялся, что найдет там какие-нибудь бумаги или Карты.
Протиснувшись в щель между стеной и ширмой, он оказался в другом помещении, еще больших размеров. Посредине него стоял круглый столик, покрытый толстым слоем пыли. Грозный Волк удивился: высотой столик был ему по колено. Он смахнул рукой пыль и поставил светильник на столешницу и в гладкой полированной поверхности увидел отражение своего исхудавшего, заросшего лица. Столик был сделан из орехового дерева и украшен серебряными вставками – это было настоящее произведение искусства. Вокруг были разложены мягкие подушки, также покрытые слоем пыли и изъеденные насекомыми. В центре столика лежала груда мелких костей – по всей видимости, фаланг человеческих пальцев – и окаменевших куриных лап, а рядом – несколько расписных деревянных кубиков и чашка, наполненная сухими зелеными листьями.
С потолка свисали пестрые ленты и платки, на полках стояли ряды крошечных чучел животных, обезьяньих черепов, статуэток из прозрачного камня, изображающих насекомых в натуральную величину, банок с песком и порошками и потрепанных свитков. Взгляд Дамона остановился на последних: «Возможно, здесь я наконец обнаружу какую-нибудь карту».
Грозный Волк потянулся к самому толстому из свитков и случайно коснулся одной из маленьких резных фигурок, большой гроздью висящих на нитях, закрепленных на верхней полке. Фигурка была размером со сливу и изображала медведя; размер остальных колебался от вишни до большого яблока. Фигурки завертелись, их грани засверкали в лучах светильника и заполнили всю комнату бликами, так что у Дамона даже слегка закружилась голова.
«Нет, это был никакой не колдун, – подумал Дамон. – Обыкновенная гадалка, – разочарованно заключил он. – И она давно покинула этот город».
Взяв толстый свиток, Дамон потянулся к другому. В это момент его взгляд остановился на одной из подушек, самой большой из всех. Поверх нее лежало одеяние пурпурного цвета, расшитое серебряными и золотыми нитями. Рядом лежали браслеты, серьги и изысканный головной убор необычной формы. К манжетам рукавов были пришиты тонкие деревянные пластинки. На других подушках также лежали горки оставленной одежды.
– Хозяева этой одежды тоже давно исчезли, – с тревогой пробормотал Дамон. – Пожалуй, и нам надо убираться отсюда как можно скорее.
– Риг! Риг! – кричала Фиона. – Я тебя не вижу! Здесь так темно!
Слабый рассудок Фионы отчаянно сопротивлялся происходящему, он убеждал хозяйку, что ее возлюбленный никак не может быть здесь и что ей надо поскорее уйти из этого места и вернуться к Дамоне и Рагху. Но соламнийка не послушалась внутреннего голоса – слишком уж все перепуталось в ее раненой голове – и продолжала звать морехода:
– Риг! Риг! Здесь слишком темно! Выйди ко мне! Слишком темно! И холодно! Очень, очень холодно!
– Как в гробу, – услышала она в ответ.
– Что ты такое сказал, Риг? – переспросила Фиона.
Она обернулась и увидела, как занавеска зашевелилась. Девушка решила, что надо вернуться в лавку и взять один из заправленных фонарей. Возможно, Риг прячется здесь – больной, ослабший, израненный потомками и драконидами, с которыми они сражались в Шрентаке. Может быть, он не хочет, чтобы она видела его таким – изувеченным, покрытым ранами. Но ей ведь не важно, как он выглядит. Она же любит его.
– Может, ты… ранен, но я не боюсь этого, – сказала Фиона, ее пальцы неосознанно коснулись шрама на лбу. – Я буду любить тебя всегда. – Она остановилась, прислушалась и, не дождавшись ответа, повторила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41