У тебя нет нужной магии.
Дамон стал медленно поворачиваться, пытаясь ни на секунду не терять свой призрак из виду. Его взгляд скользил по полкам и стеллажам в поисках оружия.
«Ты говоришь, я не могу навредить тебе, но ведь это может оказаться всего лишь ложью», – подумал он.
– Нет, я не лгу, Дамон Грозный Волк, и твои мысли мне тоже известны, – раздалось в ответ на его мысли. – Ты не способен причинить мне боль.
«Что ж, если ты знаешь, о чем я думаю, посмотрим, все ли ты предвидишь», – произнес про себя Дамон. Он резко выбросил вперед кулаки и всадил в живот твари, но руки свободно прошли сквозь тело Воплощения Хаоса и вышли с обратной стороны. Когда Грозный Волк выдернул их, ему показалось, что кисти и предплечья побывали в ледяной воде – так они покраснели от холода. Он продолжал отчаянные попытки сражаться с тварью. На одном из стеллажей Дамон зачерпнул горсть обезьяньих костей и запустил ими в существо. Безрезультатно. Он пробовал швырять в существо баночки с песком, склянки с порошками, палочки с перьями – все, что попадалось под руку.
Воплощение Хаоса вытеснило его в соседнее помещение лавки. Там бьюший рыцарь возобновил боевые действия. Он стал бросать в тварь кости, колокольчики и другие предметы. Когда полетели корешки, существо на секунду замерло, но, увы, никакого эффекта они тоже де произвели.
«Где мне раздобыть магию? – отчаянно думал Дамон. – Может быть, она содержится в корешках?»
– Да, ты правильно понял: меня можно победить только чародейством. Я говорю это тебе только потому, что здесь ты не найдешь ни одного источника магии.
«Вполне вероятно, – предположил Грозный Волк, – что во всем этом городе не найдется ни одного артефакта…»
– Здесь нет ничего, что могло бы навредить мне. Много лет назад я уничтожила все подобные предметы.
Дамон в ярости сорвал со стены очередную полку и стал размахивать ею изо всех сил. Бывали времена, когда он желал смерти – если чешуйка причиняла невыносимые страдания, – но сейчас Грозный Волк не мог позволить этому ничтожному созданию Хаоса убить себя здесь. Надо было еще найти Рики и их ребенка, а также Мэлдреда, оставшегося в Шрентаке. Надо было заботиться о Фионе. Тут бывший рыцарь вспомнил, что существо упоминало о девушке. Неужели оно убило соламнийку?
– Я лишь немного побеспокоила ее, – ответило на мысли Дамона его отражение, – но не причинила ощутимого вреда.
Дамон яростно взмахнул полкой, пытаясь ударить призрака, он размахивал ею снова и снова, попутно задевая все, что было вокруг. От бесчисленного количества ударов склад постепенно превращался в руины.
– Изуродованному зверю с тремя именами я тоже ничего особенного не сделала.
Грозный Волк продолжал наносить удар за ударом, но – тщетно.
– Три имени: драконид, сивак, Рагх. Этот зверь о тебе слишком высокого мнения, человек, и это, кажется, беспокоит его.
Несмотря на леденящий холод, который источало существо, бывший рыцарь взмок. Он уже заметно устал и сражался не так энергично, как прежде. «Должно же быть у нее какое-то слабое место!» – вертелось у него в мозгу.
– И я тоже о тебе высокого мнения. Ты не оставляешь попыток осилить меня, хотя в глубине души понимаешь, что не можешь победить. Ты все еще рыскаешь глазами в поисках оружия, хитрец! Твой мозг продолжает работать. Удивительно!
– Я не сдамся, не надейся! И не позволю себя убить!
На этот раз Дамон размахнулся еще сильней, но полка вырвалась из его потных рук и ударилась о стену. Обезьяньи черепа и склянки снова с грохотом посыпались на пол.
– У меня вовсе нет никакого желания тебя убивать. Дамон отстранился – его грудь тяжело вздымалась – и, прищурившись, посмотрел прямо в светящиеся глаза существа:
– Если ты не хочешь убить меня, тогда в чем дело?
– Дело в том, что если я убью тебя, Дамон Грозный Волк, то ты сгинешь навсегда, как все люди из этого города. Однажды я уже допустила подобную ошибку и теперь раскаиваюсь. Я собираюсь съесть только часть тебя, чтобы потом, когда ты вновь попадешься мне на пути, поесть еще раз.
Произнеся эти слова, двойник бывшего рыцаря поднял руку, которая мгновенно почернела и стала очень тонкой. Длинные острые когти вытянулись в дугу и коснулись груди Дамона.
Грозный Волк от ужаса не мог произнести ни звука. Не в состоянии продолжать бой, он чувствовал себя совершенно беспомощным и окончательно утратил веру в себя – готов был вот-вот сдаться на милость победителя.
– Не сопротивляйся, – произнес двойник Дамона. – Это бесполезно. Наконец настало время.
Обессиленный Грозный Волк почувствовал, как длинные когти впиваются ему в грудь. Тут что-то внутри него вздрогнуло и заставило снова бороться:
«Сдаваться нельзя. Такое поражение было бы слишком позорным».
– Тебе не победить меня, Дамон Грозный Волк, – услышал он в ответ.
Дамон опустился на колени, но та же мысль продолжала сверлить его мозг: «Я не могу сдаться».
– При всей твоей силе и выносливости тебе не справиться со мной.
На глазах у Грозного Волка выступили слезы, руки задрожали. «Я должен сражаться!» – приказал он себе.
– А я должна завладеть тобой так же, как я завладела всем этим городом. Я возьму у тебя то же, что взяла у твоих спутников. – Тварь всадила тонкие черные пальцы в бровь Дамона и резко дернула вниз. Образовалась кровавая рана.
«Не дать ей победить меня! Бороться – во что бы то ни стало!» – повторял про себя бывший рыцарь.
Воплощение Хаоса продолжало шевелить пальцами перед лицом Грозного Волка. Неожиданно оно запрокинуло голову, развело руки и зарычало. Призрак Дамона растаял как свечка. В следующее мгновение тварь обрела очертания ящероподобного существа с острыми завитыми рожками.
– Хватит сопротивляться, я сказала! – рявкнуло существо, – Все равно ничего не получится! Ты только оттягиваешь неизбежное, Дамон!
Бывший рыцарь глубоко вдохнул и расправил плечи. Его тело сотрясалось от ударов магии и леденящего холода, который исходил от рептилии, поэтому потребовалось колоссальное усилие, чтобы заговорить.
– Красная драконица не смогла подчинить меня себе до конца, – сказал Дамон в полной уверенности, что существо читает его мысли и знает о его борьбе с Малис и о чешуйках на ноге. – И уж тем более это не удастся такому ничтожному созданию, как ты. Я не позволю тебе завладеть моим сознанием.
Существо отодвинулось, медленно проплыв над полом, остановилось и принялось внимательно рассматривать Дамона, как будто бывший рыцарь был для него первой в жизни жертвой.
– Ты крепкий орешек, человек! Удивительно, но, похоже, я не могу откусить ни кусочка от твоих воспоминаний… пока что.
– Я знаю, что могу победить тебя, – произнес Грозный Волк. – Возможно, я не смогу навредить тебе, но и не дам тебе навредить мне.
Существо громко расхохоталось, у него заблестели глаза:
– Я не дам тебе победить. Дай мне то, что я хочу, Дамон. Брось свои жалкие попытки сопротивления, так будет легче и безболезненнее для нас обоих.
Бывший рыцарь лишь гордо тряхнул головой.
– Если ты не подчинишься, – продолжала тварь, старательно растягивая каждое слово, – я убью тех, которых ты называешь Рагхом и Фионой.
Грозный Волк глубоко вдохнул.
– Ты прекрасно знаешь, что я могу сделать это и что я это сделаю! – вновь заговорило существо. – Они не такие сильные, как ты, – даже бороться со мной не смогут. Я выпью их память, они умрут, и тогда ты будешь один в этом безымянном городе. Каждый раз, когда ты попадешься мне, я буду есть тебя. Я буду приходить за твоим сознанием снова и снова, выпивать его по частям до тех пор, пока оно не иссякнет и ты не умрешь. Тебе не спрятаться от меня навсегда. Так что покорись, если хочешь, чтобы твои спутники остались в живых.
На несколько минут в помещении воцарилась тишина.
– Ты ничего не сможешь поделать со мной! – повторило Воплощение Хаоса. – Ничего! Сдайся! Тебе не остается другого, если хочешь сохранить жизнь твоим спутникам – твоим друзьям!
– Что же все-таки ты хочешь от меня? Тварь распахнула пасть, обнажив огромные блестящие желтые клыки и высунув тонкий, длинный змееподобный язык, который тут же потянулся к Дамону.
– Только одно воспоминание, – прошипело она, – Это все, что мне нужно сейчас. Я питаюсь воспоминаниями живых и возьму у тебя только одно. В этот раз.
Язык обвился вокруг шеи Грозного Волка и подтащил его ближе к существу, тонкие пальцы легли на его виски.
– Только одно воспоминание, и ты со своими друзьями можешь уйти из этого города. Но учти, если ты опять попадешься мне на пути, я потребую новое. Потом еще и еще, пока твоя память не будет опустошена.
Несколько секунд Дамон еще сопротивлялся.
– Выбирай: смерть друзей или твое воспоминание. Всего одно воспоминание! – прошептало Воплощение Хаоса в последний раз.
Бывший рыцарь сделал глубокий вдох, закрыл глаза, и существо шагнуло внутрь его сознания.

Похищенная юность

Сто двенадцать рыцарей разбили лагерь на поле, поросшем шалфеем и дикими цветами, на полпути между городом Олений Брод и Вингаардской рекой. Дамон теперь знал точное число рыцарей – после того, как пересчитал их трижды. Он лежал на животе в высокой траве, спрятавшись за старым поваленным деревом, и внимательно наблюдал за ними. Младший братишка, лежавший рядом, от скуки задремал.
Зато Дамон нисколько не скучал. За всю свою недолгую жизнь он ни разу не наблюдал более интересных картин.
Конечно, мальчик и прежде видел рыцарей – это были соламнийцы, которые временами проезжали через их город, отправляясь по своим делам. Как правило, они направлялись в Солантус, на юг, где, Дамон знал это по слухам, у них был форпост, или форт, или что-то в этом роде. Конечно, на парнишку произвели огромное впечатление Соламнийские Рыцари и четверо Рыцарей Стального Легиона, которые два или три года назад посетили Олений Брод в связи с какой-то церемонией, посвященной одному из них. Разве мог он не прийти в восторг от бравых воинов на мощных боевых скакунах, в латах и с мечами? У Дамона были друзья постарше, которые уже покинули отчий дом и присоединились к Ордену Соламнийских Рыцарей. Один из них, Тренкен Хагенсон, был теперь настоящим рыцарем и в начале зимы должен был приехать на побывку.
Но эти необыкновенные рыцари – Рыцари Такхизис, как их осторожным шепотом именовали жители города, – производили на Дамона особое впечатление, ведь их к тому же было так много! Местные жители вообще питали к этим рыцарям сильные чувства – от страха до удивления и от ненависти до восхищения. Но юный Дамон испытывал по отношению к ним то, что можно было определить просто – благоговение. Что-то было в них такое, что отсутствовало у представителей всех прочих Орденов. Рыцари казались гордыми и властными, держались уверенно, с достоинством – их уверенность передавалась Дамону, прячущемуся в траве за бревном. Что это были за рыцари! Если бы только Тренкен хоть раз увидел их, он бы наверняка выбрал этот Орден, а не Соламнийский! Все Рыцари Тьмы, крупные мужчины, двигались удивительно грациозно, расправив плечи и выпятив грудь. На их лицах не было заметно и тени усталости, несмотря на то, что они с самого рассвета упражнялись на этой поляне – маршировали и тренировались в бое на мечах. Дамон уже мог в этом убедиться, поскольку наблюдал за ними почти с самого восхода солнца.
Большую часть времени он пролежал в высокой траве, там же, где и сейчас, но когда солнце слишком припекало, отползал назад, хватался за ствол плакучей ивы, второй рукой зачерпывал воды из ручья и обрызгивал себя и брата. Потом мальчик еще некоторое время стоял на берегу ручья, прячась в кроне ивы, жевал персики, которые захватил с собой из дома, и сквозь ветки и листья наблюдал за рыцарями. Младшего брата родители послали на прогулку вместе с Дамоном, чтобы тот следил за ним, в случае чего отругал бы и вовремя привел домой, где было так много работы для всех. Но парнишка решил для себя, что сегодня у него есть дела поважнее стрижки овец – он просто обязан посмотреть на рыцарей. Братишка хотел было напомнить Дамону обещание, данное родителям, но быстро сообразил, что если он пойдет с братом, то тоже сможет увильнуть от работы. А случись какая-нибудь неприятность – во всем будет виноват старший.
Теперь Дамон рассматривал полевого командира рыцарей. Солнце стояло в зените, и отполированные до зеркального блеска латы командира сверкали в его лучах, лицо блестело от пота, а когда тот снял шлем, то мальчик увидел, что его волосы абсолютно мокры и прилипли к голове. Был разгар лета, жара стояла невыносимая, на небе ни облачка, и дождя ничто не предвещало. Дамон подумал, что командир и его подчиненные, должно быть, очень страдают из-за такой погоды. У нескольких человек, которые почему-то были без лат, под мышками образовались темные мокрые круги. Мальчика изумляло, как это ни один из рыцарей до сих пор не свалился с ног от усталости.
Сам Дамон уже совершенно измучился от жары, хотя он и сидел в тени деревьев, да к тому же на берегу холодного ручья, из которого он мог в любой момент зачерпнуть воды и освежиться. Он снял рубашку и аккуратно сложил ее рядом, попутно обратив внимание, что спереди материя сильно испачкалась от долгого лежания на земле. Парнишка подумал, что надо будет непременно постирать рубаху в ручье перед отправлением домой, чтобы не навлечь на себя каких-нибудь неприятностей.
Командир выкрикивал новые приказы, некоторые Дамон расслышал. Командир отбирал рыцарей для очередного раунда боев на мечах. Дамон глянул краем глаза на братишку, убедился, что тот по-прежнему спокойно спит, и осторожно пополз вперед в надежде посмотреть на своих кумиров поближе.
Шестеро мужчин медленно снимали с себя латы, одну часть за другой. Наконец все их оружие было аккуратно положено на траву, словно они готовились к какой-то загадочной церемонии. Издалека были видны их обнаженные торсы с громадными рельефными мышцами. На штанах виднелись темные пятна от пота – следствие ношения ножен. Рыцари разбились на пары и взяли длинные мечи и щиты, такие гладкие, что от них во все стороны разбегались солнечные зайчики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41