Князь Михаил Микулинский Ц любимец князя тверского Михаила Ц сделал И
оанну торжественную встречу.
Он сошел перед ним со своего коня, низко поклонился и приветствовал от им
ени своего князя, приглашал от его лица в Тверь откушать хлеба и соли.
Ц Не время угощаться мне, Ц отвечал Иоанн. Ц Не за тем поднялся я в похо
д дальний, чтобы пировать пиры по дороге, если же хотите доказать приязнь
свою, то приготовьте мне воинов, чтобы вместе наказать нам непокорных но
вгородцев. Хочу я так поступать отныне со всеми открытыми и застенными в
рагами…
Микулинский понял намек и, запинаясь, отвечал:
Ц Мы всегда готовы покорствовать тебе, князю князей: повели Ц представ
им тебе потребное число воинов. Мы не ослушники твоей воли…
Ц Знаю и тех, кто одной рукой обнимает, а другой замахивается. Я жду воино
в ваших к делу, которое скоро начнется, Ц с ударением заметил великий кня
зь.
Князь Микулинский молча поклонился и отошел в сторону.
За ним представились Иоанну новгородские послы Ц опасчики, прибывшие п
росить у великого князя опасных грамот для архиепископа Феофила и посад
ников, намеревавшихся отправиться к нему для переговоров. Их было трое: с
тароста Даниславской улицы, Федор Калитин, гражданин Житов и гражданин М
арков.
Ц Низменно бьем челом тебе, государю нашему! Ц говорили они. Ц Желаем б
лагоденствовать многие века и просим униженно милосердия твоего: повел
и дать свободный пропуск…
Иоанн почти не взглянул на них и, прервав их просьбу, сказал:
Ц Вы сами ниже земли поступками своими, лицемерные люди! В глаза признае
те меня государем, а заглазно не только не держите имя мое грозно, но еще в
сячески его поносите. Я переговорю с вами выстрелами…
Он сделал знак рукою, послов схватили и увели, а великий князь поехал обед
ать к брату своему Борису Васильевичу в Волок со всею свитою и князем Мик
улинским.
Во время шумной и роскошной трапезы разговор, конечно, вертелся на цели п
охода Ц Новгороде.
Московские бояре по очереди выходили, по обычаю того времени, из-за стола
на середину обширной гридницы и кричали:
Ц Пьем за здоровье великого князя, всего двора его, воинства и союзников!

Князь Микулинский закричал:
Ц Я пью за здоровье будущего победителя новгородцев!
«И тверитян», Ц подумали многие про себя, осушая большие кубки.
Ц Будущее таится в руце Божией, Ц скромно произнес Иоанн, Ц а лучше вып
ьем за бывших победителей их, подивимся храбрости доблестных мужей и про
изнесем им в тайне души вечную память.
Хмель вскипятил кровь молодости и разогрел холод старости Ц языки разв
язались, бояре стали разговорчивее, смелее.
Ц Правду-матку сказать, государь, Ц воскликнул Ряполовский, Ц ты побе
дил их пяток лет тому назад. Честь тебе и слава! Но сами они тоже часто наты
кались на смерть, купленную ими междоусобною сварою: она на них из-за кажд
ого угла целила стрелы свои и на твое оружие натыкались они, как слепые му
хи на свечку. Стало быть, следует пить и за их здоровье: они и сами много пом
огли победить себя.
Ц Непременно, Ц подхватил Сабуров, Ц дух междоусобий был для них меч о
боюдоострый; памятен этот нашим предкам.
Ц Но вы забыли прибавить к числу собственных их язв острые языки литвин,
Ц сказал Федор Давыдович. Ц Они, как ножи, втыкались в уши новгородцев и
вели их короткою дорогою на погибель.
Ц Кому здоровье, а им анафема, двоедушникам!..
Клянусь всей роднею моею, покинутой в Москве, не щадить до конца жизни это
проклятое племя, если встретятся они с нами в битве за новгородцев, хотя б
ы они налетели на нас на огненных драконах! Ц вскричал князь Даниил Холм
ский.
Ц В Новгороде, говорят, конский падеж, а так как они не завелись еще возду
шными конями, то, наверно, выедут против нас на коровах, Ц пошутил боярин
Ощера.
На шутку его, однако, никто не откликнулся.
Ц Храбрым воинам здоровье, литвинам анафема! Ц резюмировал бывший при
особе великого князя Назарий.
Я заколочу тем рот до самой рукоятки меча моего, кто осмелится тайно или я
вно доброжелательствовать им и поминать их не лихом! Ц воскликнул княз
ь Василий Верейский.
Трапеза, между тем, окончилась.
Иоанн дал знак к походу.
С московскою дружиною отправился и брат великого князя Борис Васильеви
ч.

XIV. Новгородские перебежчики


Четвертого ноября к соединенным московским дружинникам присоединилис
ь тверские, под предводительством князя Микулинского, и привезли с собой
немалое количество съестных припасов.
Но воины тверские были плохо одеты для ненастного времени и были, видимо,
с расчетом не завидны ни для своих, ни грозны для неприятеля, ни по виду, ни
по летам, ни по вооружению.
Московитяне смеялись над ними:
Ц Да они, видно, у смерти напрокат выпрошены, Ц говорили они, Ц и грозны
столько же для нас, сколько и для врагов, и тех, и нас станут морить не от меч
а-кладенца, а от смеха.
Иоанн заметил эту хитрость тверского князя, но молчал и был милостив к пр
ишедшим воинам и приветлив с их предводителем.
Через несколько времени великий князь потребовал к себе задержанных оп
асчиков новгородских, укорял их в неверности и, наконец, велел дать им охр
анные и опасные грамоты для послов и отпустил восвояси.
Между тем в стан его стали прибывать многие знатные новгородцы и молили
принять их в службу; иные из них предвидели неминуемую гибель своего оте
чества, другие же, опасаясь злобы своих сограждан, которые немилосердно
гнали всех подозреваемых в тайных связях с московским князем, ускользну
ли от меча отечества и оградились московским от явно грозившей им смерти
.
В числе прибывших новгородских вельмож был к удивлению всех посадник Ки
рилл Ц отец Чурчилы.
Все знали в нем верного приверженца новгородской вольницы и ревностног
о защитника ее прав.
Ц Какой ветер вынес тебя из дома отцов твоих и занес сюда? Добрый или зло
й? Ц спросил его великий князь.
Ц Там потянул на меня злой ветер, государь, а к тебе занес добрый, Ц отвеч
ал Кирилл. Ц Обида невыносимая, личная, сгибает теперь главу мою пред тоб
ою. Прикажи, я поведаю ее.
Ц Что мне до того? Тебя и всех старейших Новгорода можно назвать детьми,
потому что вы играете опасностью, страшитесь безделицы. Ты был один из зл
ейших врагов моих, и я наказую тебя милостию моего прощения, Ц ласково по
ложил руку Иоанн на плечо Кирилла.
Ц Истинно наказуешь, Ц воскликнул последний со слезами в голосе, целуя
руку великого князя. Ц Раскаяние гложет, совесть душит меня. Позволь хот
ь умереть за тебя.
Ц Хорошо, старик, Ц отвечал Иоанн, Ц скоро я пошлю тебя опять домой с ра
тью моею. Если ты верно сослужишь мне эту службу, то сам в себе успокоишь с
овесть, а если Ц ты понимаешь меня Ц хотя ты скроешься в недра земли, не з
абудь, есть Бог между нами!
Ц И с нами, государь! Везде присутствует Дух Его. Посылку твою приму я, как
драгоценную награду: она зажжет в старике пыл молодости и укрепит мою ру
ку. Первая голова вражеская падет от нее за Москву, вторая Ц за детей и бр
атьев твоих, а моя Ц сюда скатится, за самого тебя!..
Ц Ну, что ваш Новгород? Ц спросил великий князь других, Ц думает ли он о
бороняться?
Ц Смотрит-то он богатырем, государь, Ц отвечали они, Ц силится, тянется
кверху, да ноги-то его слабеньки. Помоги немного, упадет он сперва на коле
ни, а там скоро совсем склонится, чокнется самой головой о землю, рассыпле
тся весь от меча твоего и разнесется чуть видимою пылью, так и следа его не
останется, кроме помину молвы далекой, многолетней…
Эта льстивая речь оказалась пророчеством.
Всех новгородских перебежчиков великий князь принял в свою службу и мил
остиво одарил.
Достигнув Палины, Иоанн вновь устроил войска уже для начатия неприятель
ских действий, вверив передовой отряд брату своему Андрею Меньшому и тре
м опытнейшим и храбрейшим воеводам, Холмскому, Федору Давыдовичу и князю
Ивану Оболенскому-Стриге.
Распорядясь таким образом, он послал своего дьяка Григория Волина с запи
сью в Псков, требуя себе подмоги и продовольствия от псковитян.
Московский дьяк, прибывши в Псков, увидел в нем почти одни головни, торчащ
ие обгорелые столбы, да закоптелые стены, оставшиеся от недавно бывшего
в городе пожара.
Ц Вот, ты сам видишь, Ц говорили псковитяне Волину, Ц какую мы помощь мо
жем оказать великому князю, когда сами нуждаемся в ней.
Ц Вижу, Ц отвечал дьяк, Ц что не стены ваши целы, а сами вы, да нам они и не
нужны, а вы сами. Что вам тут осталось делать, не жар загребать, или начинат
ь работать топором! Лучше действовать мечом.
Ц Да мы еще льем слезы на пепел наших жилищ, Ц говорили они уклончиво.
Ц Уж теперь поздно заливать ими пожарище, Ц отвечал он, и настойчиво пр
одолжал требовать от них людей и оружие.
Псковитяне уже перешепнулись с новгородцами, которые соблазняли их сое
динением с собою и разными заманчивыми выгодами, но благоразумие взяло в
ерх.
Псковитяне, поняв, что от всякого выигрыша, полученного ими от новгородц
ев, они будут в проигрыше, собрались на вече.
Ц Если мы передадимся Новгороду и он падет, Ц говорили они между собою,
Ц то придавит и нас. Лучше не раздразнивать московского князя, а поскоре
е услужить ему всячески, чтобы самим дорого не пришлось расплачиваться.

К тому же псковский наместник, князь Василий Васильевич Шуйский, настаив
ал на скорейшем исполнении великокняжеской воли, и они, хотя со вздохом, н
о выдвинули свои пушки и самострелы и, набрав сильную рать с семью посадн
иками, выставили ее Шуйскому, который и поспешил с нею к берегам Ильменя, к
устью Шелони, как назначил ему великий князь.

XV. Новгородское посольство


23-го ноября великий князь находился уже в Сытине.
Рано утром, когда солнце на востоке, застланное зимним туманом, только чт
о появилось бледным шаром без лучей, и стан московский, издали едва замет
ный, так как белые его палатки сливались с белоснежной равниной, только ч
то пробудился, со стороны Новгорода показался большой поезд.
Это было посольство, с владыкою Феофилом во главе.
Подъехав к великокняжеской палатке, отличавшейся от других своим разме
ром и золотым шаром наверху, прибывшие сняли шапки и подошли.
Остановленные стражею, они передали ей свое желание видеть великого кня
зя и говорить с ним.
Десятник стражи доложил об этом ближним боярам великокняжеским, а после
дние ему самому.
Но он уже слышал голоса прибывших и вышел к ним.
Посольство состояло из многих людин всякого чина в богатых собольих шуб
ах нараспашку, из-за которых виднелись кожухи, крытые золотой парчой.
Архиепископ Феофил смиренно стоял впереди и низко поклонился великому
князю.
Его примеру последовали и другие.
Ц Государь и великий князь! Ц начал Феофил, Ц я, богомолец твой, со свящ
енными семи соборов и с другими людинами, молим тебя утушить гнев, которы
й ты возложил на отчину твою. Огонь и меч ходят по земле нашей, не попусти г
ибнуть рабам твоим под зельем их.
Другие обратились к нему с просьбою о даровании свободы закованным в мос
ковские цепи новгородским боярам.
Ц Они сами сковали их на себя! Ц сурово отвечал Иоанн и, не продолжая с ни
ми разговора, пригласил их, однако, к себе на трапезу.
Во время последней великий князь посылал боярам кушанье в рассылку, а но
вгородцам особенно и, кроме того, хлеб, в знак милости, по обычаю того врем
ени, а Феофилу Ц соль, в знак любви.
Ендовы переварного меда возвышались на столе для всех, а владыку новгоро
дского Иоанн угощал из собственного поставца.
Все были обворожены его обхождением и не знали, как изъявить ему свою пре
данность.
Ц Если бы зависело от одного меня отдать тебе город, государь, Ц сказал
Феофил, Ц я бы устроил это скорее, чем подумал.
Ц Верю, Ц отвечал Иоанн. Ц Но мне желательно знать, как приняли новгоро
дцы мою запись, отправленную к ним еще из Москвы? Что придумали и что прису
дили думные головы отвечать на нее? За мир или за меч взялись они?..
Феофил молчал, уныло опустив голову.
Великий князь понял и тоже замолчал.
Разговор сделался общий между боярами.
Ц Скоро, чай, вы будете постничать: город ваш со всех сторон обложим рать
ю нашей так, что и птица без спроса не посмеет пролететь в него, Ц говорил
один из московских бояр новгородскому сановнику.
Ц Если не птицы, так стрелы наши станут летать к ним рассыпным дождем! Ц
заметил другой.
Ц Что ж, в таком случае вам придется взять город порожний! Ц спокойно от
вечал новгородец.
Ц Это значит, вы все хотите помереть голодною смертью?
Ц Нам некогда будет думать об яствах, сидя на стенах и на бойницах!
Ц Им голодным-то еще легче будет перескакивать через стены, чтобы отбив
ать нас от них! Ц послышалось замечание.
Ц А я думаю, напротив: тощие-то они не перешагнут и через подворотню домо
в своих, не только что через стены… Да и для нас будет лучше, так как не ловк
о метиться в тени, Ц возразил другой боярин.
Ц Зато мы не будем промахиваться в смельчаков московских; наши огнемет
ы добрые, только подходите погреться к ним; как шаркнут, на всех достанет,
Ц заметил новгородец.
Ц Не так ли, как лет пяток тому назад, когда огнеметы ваши сами прохлажда
лись в озере? Ц спросил его Ряполовский.
Ц Тогда были изменники среди нас; их вы осыпали золотом, а теперь они зас
ыпаны землей, Ц с торжественною язвительностью отвечал новгородец.
Ц И теперь они есть, только, хвала Создателю, не между нами, Ц заметил дру
гой, и обвел взглядом обширный стол, но Назария и Захария не было в палатке
великокняжеской.
Трапеза кончилась.
Иоанн, выходя из палатки, подозвал к себе князя Ивана Юрьевича и поручил е
му говорить за себя с посольством.
Ц Чего вы хотите от государя моего, чтимые мужи новгородские? Ц спросил
он их.
Ц Князь! Одна наша просьба до него и вас: уймите мечи свои. За что ссоритьс
я нам и что делить единокровным сынам Руси православной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31