Если бы обстоятельства сложились иначе, Ортиз мог бы постараться получше узнать незнакомку. Однако у него был долг. Ортиз обязан жениться на Йодилле и привести под власть Домината громадное государство Гэнг. Доминатор будет гордиться им и сделает своим наследником. Придет время, когда вся сила и могущество Домината будут принадлежать Ортизу.
Он посмотрел на покатый спуск к озеру и на город-дворец, возникший из вод. Пройдет несколько дней, и он женится. Его невеста, Йодилла Сихараси из Гэнга, будет жить в прекрасных комнатах. Служанка последует за своей госпожой. Очаровательная молодая женщина с темными глазами тоже будет спать под этой крышей. Ортиз встретит ее в коридорах дворца. Она поднимет глаза и увидит его. Ее рука слегка коснется его руки. Он обернется и обнаружит, что она тоже обернулась и смотрит на него. Ортиз протянет руку, прижмет ее к себе, поцелует ее шею, щеки, ее губы…
Цок-цок-цок — лошадиные копыта застучали по дощатому настилу дамбы. Ортиз моргнул, пробуждаясь от грез.
«Что со мной? — подумал Ортиз в тревоге. — Я даже не знаю имени этой девушки. Я не обмолвился с ней ни единым словом. Я только посмотрел на нее, и это продолжалось всего мгновение. Смехотворно, невозможно, неправильно… Но я влюбился».
Влюбился!
Одно это слово, произнесенное про себя, заставило Ортиза затрепетать от восторга. Влюбился? Конечно же нет! Влюбился? Смешно даже говорить об этом. Как мог наследник Доминатора, приехавший посмотреть на свою будущую невесту, влюбиться не в ту женщину?
Глава 15
Тайна Домината
Бомен скакал вслед за хозяином назад в Высший Удел, радуясь, что наконец-то встретится с семьей впервые после того, как его вызвали из казарм. Ортиз велел юноше остаться на ночь, выделив комнату, более подходящую для друга, нежели для слуги. Однако военачальник так и не сказал Бомену, в чем будут заключаться его обязанности. Ортиз обращался с ним вежливо, его распоряжения напоминали скорее просьбы. Все это заставляло юношу надеяться, что хозяин ему не откажет.
Однако, оказавшись во дворце, Ортиз отпустил всех слуг, кроме Бомена. Военачальник позвал юношу на уединенную террасу. Отсюда открывался прекрасный вид на город внизу — Ортиз обычно приходил сюда, когда хотел о чем-нибудь поразмыслить.
Бомен уже приготовился изложить свою просьбу, когда Ортиз внезапно спросил:
— Что ты думаешь о моей невесте?
— О вашей невесте?
— О ее красоте? Сладости голоса? Характере, манерах, уме?
— Но… она ведь была под вуалью. И ничего не говорила.
— Разумеется.
— Господин…
— Что такое брак? — Снедаемый внутренним беспокойством, Ортиз обращался более к себе самому, чем к Бомену. — Всего лишь соглашение. Не любовь. И даже не счастье. Только глупец любит свою жену.
Бомен не знал, что на это ответить, и потому промолчал.
— Ты же видишь, в этом браке никто и не думает о любви. Свадьба состоится, как и задумывалось. Обычное деловое соглашение. Я могу сказать Доминатору, что вполне удовлетворен. Понимаешь?
— Да, господин. — Бомен был так переполнен мыслями о сестре, что почти не прислушивался к тому, о чем говорит Ортиз. Он только сознавал, что не может понять, к чему клонит хозяин.
— Наверное, ты гадаешь, о чем это я?
— Да, господин.
— Я говорю о глупостях, о лунном сиянии, о снах и тенях. Смотри! — Ортиз жестом указал на сияющие купола города. — Разве на свете есть другой, столь же прекрасный город? Разве где-нибудь еще людям живется лучше, чем здесь? Все это существует на самом деле, все это продолжается. И это не просто мимолетное видение… Так что же я? Так увлечься? Ловить ее взгляд? Надеяться на ответную улыбку?
Ортиз повернул лицо к Бомену, и юноша увидел, как взволнован его хозяин. Подобно всем влюбленным, Ортиз был одержим желанием поделиться своими чувствами с посторонним.
— Могу я поговорить с тобой? Ты поймешь меня по крайней мере хоть немного.
— Да, — ответил Бомен. Он запоздало начал догадываться, что произошло.
— Всего один взгляд! Ну не глупо ли? Как такая малость может привести к таким последствиям? Я чувствую себя так, будто украдкой заглянул в маленькую дырочку в двери, в дырочку размером с булавочный укол, — и увидел там себя, хотя это и был некто иной.
Бомен лихорадочно соображал. Вряд ли этот страстный порыв был вызван Йодиллой Сихараси, так и не поднявшей вуали.
— Один взгляд темных глаз! — со вздохом промолвил Ортиз.
И тут Бомен понял.
— Служанка Йодиллы?
— Ну да! Ты тоже видел ее?
— Да. Я ее видел.
— Скажу тебе честно, если бы я не собирался жениться, то надеялся бы, желал, жаждал узнать ее получше.
Бомен пытался осмыслить новость. Еще не понимая как, но он был уверен, что сможет использовать ее, — он должен использовать все, что могло принести пользу его народу, пребывающему в рабстве.
— Вам ведь необязательно жениться сейчас, — сказал Бомен.
— Таково желание Доминатора.
— Вы не обязаны делать все, что захочет Доминатор.
Ортиз обернулся к Бомену и пристально посмотрел на него.
— Я не обязан?.. Ах да, конечно, я и забыл. Ты здесь совсем недавно. Ты еще не понимаешь. Этот, — последовал взмах руки, — этот безупречный мир создан Доминатором. Он существует и преуспевает только потому, что мы исполняем волю Доминатора.
— Этот мир кажется безупречным для вас, — сказал Бомен. — Но не для рабов.
Ортиз посмотрел на слугу очень странным взглядом.
— Ты уверен? — спросил военачальник. — Разве рабы Домината живут плохо? Разве они не пребывают в комфорте и безопасности? Разве у них здесь нет хорошей работы — лучшей в их жизни, разве не наживают они богатство и толстые животы, разве они не приобретают почет и уважение? Что еще нужно человеку?
— Быть свободным.
— Зачем?
— Зачем? — переспросил Бомен. — Каждый хочет быть свободным.
— Каждый? Все равно что сказать, что каждый любит шоколад! Всегда ли мы чувствуем радость, когда получаем то, к чему, как казалось, стремились?
— Нет, но свобода — это же… — Бомен смешался.
— Ну и что же такое свобода? — спросил Ортиз. — Хочешь, я скажу тебе, что это такое. Свобода — это тщеславие. Свобода — это алчность. Она противопоставляет людей друг другу. Она пробуждает в нас дикие инстинкты. Доминатор показал нам ужасающую жестокость свободы.
Это казалось невероятным, однако Ортиз действительно верил в то, о чем говорил. На мгновение Бомен позабыл, что он всего лишь раб и этот человек имеет над ним власть.
— Я видел, что такое жестокость, — гневно отвечал юноша. — Я видел невинных людей, сожженных заживо.
— Разумеется! Каждый из нас видел это! Только это не жестокость. Это ужас. Ужас рождает повиновение. А без повиновения наступает хаос. Только повиновение ведет к миру и порядку. Сначала мы подчиняемся с ужасом. Затем — с любовью. Этому научил нас Доминатор. А богатый и прекрасный мир — наша награда.
И снова Бомен повторил:
— Ваша награда. Ваша, а не рабов.
Ортиз молча вытянул правую руку и отдернул рукав дорогого платья. На запястье красовалось клеймо.
— Мы все здесь рабы, — произнес он. — В этом и состоит тайна Домината.
Бомен изумленно смотрел на него.
— Все?
— Все, кроме одного. Один Доминатор принял на себя груз свободы.
Бомен отвел глаза от Ортиза и посмотрел на город, на озеро и на прекрасно ухоженные поля вдали. Он видел фермеров, идущих за плугом. Повозки тащились по дороге. Конный отряд быстро пересекал дамбу. Бомен вспомнил юных лордов из отряда Ортиза, учительницу танцев, манахов и людей, певших хором в сумерках. И все они рабы?
— Вы хотите сказать, что мы рабы рабов?
— Да.
Мир перед глазами Бомена накренился и завращался.
— Тогда почему же рабы не восстанут? Почему они не поднимут бунт?
— Сначала мы подчиняемся с ужасом. Потом — с любовью.
— Я не понимаю.
— Не все сразу. Ты здесь новичок. Но постепенно ты научишься ценить то, что приобрел в обмен на свободу. Эта страна станет твоей страной. Ты будешь строить ее. Будешь гордиться ею. Увидишь, как все мы служим друг другу, потому что у нас есть лишь один хозяин. И тогда твой страх обратится в любовь.
— Я никогда не смогу полюбить Доминатора.
— Сможешь! Это сейчас ты думаешь, что не сможешь! — Внезапная мысль посетила Ортиза. — Я покажу его тебе. Я должен рассказать ему о том, как съездил. А ты пойдешь со мной.
— Только не сейчас. Завтра. Позвольте мне сегодня вернуться к моей семье. Они волнуются за меня.
— Нет-нет, сейчас! Немедленно!
— Вы хотите, чтобы Доминатор узнал о вашем новом увлечении?
— Моем что? Нет-нет! Разве это так бросается в глаза?
— Бросается.
Это утихомирило Ортиза.
— Возможно, ты и прав. Пожалуй, ночной сон немного успокоит меня. Я чувствую себя так необычно, словно… словно это уже не я. Ладно, возвращайся к своим. Я пришлю за тобой завтра.
Кот Дымок дожидался Бомена на дамбе.
— Ты провел здесь всю ночь? — спросил юноша.
— Здесь и там, — отвечал кот, которому не понравилась жалостливая нотка в голосе мальчишки.
— Ты должен идти домой, — сказал Бомен. — Находиться здесь опасно.
— Тут везде опасно. Кроме того, у меня нет дома. — Кот бежал рядом с быстро шагавшим Боменом. — Ты собираешься учить меня летать?
— Я уже говорил тебе — я не знаю, как летать.
— Если отшельник может летать, то ты и подавно сможешь, — произнес Дымок. — Ты просто не пытался.
— Прости. Я занят более важными делами.
— Более важными? — Дымок остановился. — Что ж, я и сам могу научиться.
Бомен спешил, однако на этот раз кот не последовал за ним. Дымок рассердился на то, что считал юношеским эгоизмом и отсутствием честолюбия. Гордость кота задело и то, что мальчишка так мало беспокоился о нем. Затем Дымок подумал, что, может быть, он действительно сможет научиться сам. Кот видел, как мальчик упражнялся с посохом. Здесь все решала сосредоточенность. Возможно, для того, чтобы научиться летать, требуется то же самое?
Дымок осмотрелся, чтобы найти подходящее место, откуда можно бы было спрыгнуть. Правда, не слишком высокое — кот не хотел расшибиться насмерть. Дымок проследил, как Бомен удаляется по дороге, затем остановил свой взгляд на высокой повозке на колесах, называемой обезьяньим фургоном.
Бомен нашел родителей в казармах, они сидели и что-то сосредоточенно обсуждали. Отец держал в руке стопку листов.
— Бо! — воскликнула мать, как только юноша вошел. — Закрой дверь. Отец хочет поговорить с тобой. О, пропащий народ!
— Нет-нет, — сказал Анно. — В конце концов, все еще обернется к лучшему. Нигде не сказано, что дело кончится плохо.
— Прежде всего у меня для вас есть новость, — произнес Бомен. Он сел на кровать, взял руки матери в свои и сжал их. — Я видел Кестрель.
— О боже… — Слезы заструились из глаз Аиры Хаз. — Малышка моя! С ней все в порядке?
— Да, она жива и здорова.
— Где она? — спросил Анно.
— Она находится в свадебном караване, который только что пересек границы Домината. Некая принцесса прибыла сюда для того, чтобы выйти замуж за сына Доминатора — Ортиза.
— Это тот, который посылал за тобой?
— Да.
— Ты разговаривал с ней? — спросила Аира. — Что она тебе сказала? Как она оказалась среди этих людей?
— Мы не смогли толком поговорить. Она не хочет обнаруживать себя. Кестрель — служанка невесты.
— Служанка невесты? — Аира Хаз изумилась. — Я хочу пойти к ней. Я хочу видеть ее.
Однако Анно Хаз уже понял, что этим обстоятельством можно будет воспользоваться.
— Не стоит, дорогая. Кестрель не хочет, чтобы ее секрет раскрыли. Уверен, у нее что-то на уме. Она не сказала тебе, Бо?
— Нет. Еще нет.
— Ты должен попытаться встретиться с ней наедине. Это далеко?
— Не очень. И еще, папа, — Бомен горел желанием рассказать о том, что узнал сегодня, — люди в этой стране, даже лорды и леди, все они — рабы! Это страна рабов!
— Все рабы! — воскликнула мать. — Это же нелепо. Как могут существовать рабы рабов?
— Вот так. Все здесь рабы, за исключением Доминатора. Рабы делают то, что он скажет.
— Неужели? — Казалось, что Анно Хаз вовсе не так поражен, как рассчитывал Бомен. — Этот Доминатор, должно быть, незаурядный человек.
— Я встречусь с ним завтра.
— Ты встретишься с Доминатором?
— Я буду с Ортизом.
— Доминатор — в высшей степени странная личность, произнес Анно задумчиво. — Он собирает старые рукописи мантхов. Говорят, что он знает о нашем пророке Аире Мантхе. Хорошо, что ты встретишься с ним. Расскажешь потом, что удастся выяснить.
— А что я должен выяснить?
— Не знаю. — Анно тряхнул головой, злясь на себя за то, что не может найти связь между событиями.
— Когда состоится эта свадьба?
— Очень скоро. Думаю, через несколько дней.
— У нас мало времени.
Анно протянул Бомену один из листков, которые держал в руке. Листок покрывали записи, нацарапанные в большой спешке.
— Ты тоже должен знать об этом.
— Ах, мой дорогой мальчик! — Аира обняла Бомена, словно скоро его собирались отнять у нее. Юноша слушал тихий ровный голос отца, пробегая листок глазами.
— Мы нашли Утерянный Завет Аиры Мантха. В нем много чего написано, и когда у нас будет время, мы все обсудим. Но одна вещь касается нас — причем тебя, Кестрель и Пинто особенно.
Бомен поднял глаза и увидел, что отец улыбается. Эта улыбка словно говорила — пришло время великой печали. Мать поглаживала руку юноши.
— Ты наверняка слышал о племени Певцов. Теперь я понимаю, ради чего они делают то, что делают, и какую цену им приходится платить.
— Они защищают нас от Морах.
— Не только. Лишь у них одних есть сила, чтобы уничтожить Морах. Но, совершив это, они умрут.
— Умрут? А Морах?
— Умрет и снова воскреснет. И Певцы вернутся. Вот, прочти.
Бомен прочел вслух первую строку, переведенную и записанную рукой отца.
«Дитя моих детей будет с вами во времена завершения, ибо так я обрету новую жизнь и вновь ее покину».
— Я никогда не просила об этом, дорогой мой, — произнесла Аира, целуя Бомена. — Я только хотела, чтобы мы были нормальной семьей, ведущей самую обычную жизнь.
— Ты не должна волноваться, мама, — мягко сказал Бомен. — Особенно за меня. Кажется, я всегда знал об этом.
— О чем знал, Бо?
— О том, что существует нечто, что я должен совершить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35