ГЛАВА 3
Анна

Аня замерла от ужаса, прислушиваясь к звукам на чердаке. Это были шаги, вне
всякого сомнения, шаги… Кто-то ходил по чердаку, топая и скрипя сапогами.

В доме кроме Анны была только няня. Кухарка и молоденькая девушка из ближ
ней деревни, приглашенная в качестве горничной, считались приходящей пр
ислугой (так выходило дешевле) и ночевать отправлялись домой.
В любом случае, доведись даже слугам по какой-то причине задержаться в Пр
ивольном, вряд ли кто-либо из них глубоко за полночь поднялся в кромешной
темноте на чердак и бродил бы там, грохоча и топая… Может быть, эти шаги на
д головой все-таки примерещились? Стыдно быть такой трусихой и бояться к
аждого звука в собственном доме.
Аня засветила керосиновую лампу, накинула на плечи шаль и пошла из спаль
ни в конец коридора, туда, где узкая деревянная лестница поднималась под
крышу, в мансарду, давно уже нежилую и забитую всяким ненужным хламом.
Ц Эй, кто здесь? Ц крикнула Аня в сторону чердачной двери, поднявшись на
первую ступеньку. Ц Здесь кто-нибудь есть?
Ей никто не ответил.
Она поднялась по лестнице и отворила тяжелую дубовую дверь, которая нико
гда не запиралась, ведь никаких сокровищ, кроме забытой рухляди, там не бы
ло. На чердаке было тихо, темно, пахло слежавшейся пылью и мышами. Мансарда
, даже без всяких незнакомцев, сама по себе казалась зловещей. Переступит
ь порог было страшно.
Ц Кто здесь? Ц повторила Аня уже не так громко. Ц Есть тут кто-нибудь? От
вечайте!
Чердак молчал.
Ц Это нервы, Ц сказала себе Аня и, подобрав подол длинной ночной сорочк
и, стала спускаться по ступенькам вниз. И зачем она бродит ночью по дому, п
угая мышей? Скорее дойти до кровати, укрыться потеплее, и сон придет. Боять
ся ведь нечего!
Но как только Аня оказалась в постели, ей снова почудилось, что наверху гр
охочут тяжелые шаги, потом где-то хлопнула оконная рама.
Ц Нервы, нервы, Ц снова повторила Аня и, прикрыв голову подушкой, чтобы н
ичего не слышать, прочла про себя «Отче наш».
Ц Няня, Ц спросила за завтраком Анна, Ц ночью по дому кто-то ходил? Мне п
оказалось, что я слышала шаги на чердаке.
Ц Да что ты, касатка, кому тут ночами шастать, да еще по чердаку? Примерещи
лось. Хотя в доме этом, прости Господи, всякие чудеса бывают. Исстари так п
овелось. Такое уж место… Мне и самой иной раз что-то поблазнится…
Аня только-только собралась расспросить, что за чудеса исстари бывают в
ее доме, как няня уже перевела разговор на другое, сообщая новости про нез
накомых Анне или давно забытых соседей по имению. Как оказалось, жизнь и в
этом тихом лесном углу не стоит на месте.
Кто-то из соседей-помещиков продал усадьбу, кто-то разорился подчистую и
пустил дом с молотка, кто-то давно женился и обзавелся детками, а кто-то, н
апротив, овдовел и чахнет теперь от тоски, попивая в одиночестве домашню
ю наливочку.
Странно, что няня, никуда не выезжая из усадьбы, так хорошо знала все подро
бности о жизни помещиков, проживавших чуть ли не в двадцати верстах от Пр
ивольного и никогда не бывавших здесь в гостях. Но уж если о дальних сосед
ях нашлось, что порассказать, то все, что происходило в домах ближних, было
ведомо любопытной старушке без утайки.
Ну еще бы не знать, что происходит, к слову, в Гиреево, самой ближней к Приво
льному усадьбе, если няня ходит за три версты в гиреевскую церковь и бесе
дует после службы с местными кумушками.
Вот она и поведала Анюте, что одинокий старичок-полковник, прежний владе
лец Гиреева, уже скоро год как умер, оставив имение взрослым внукам покой
ного брата, а вот деверя своего, тоже имевшего на гиреевскую усадьбу виды,
наследством обошел. Этот полковничий деверь хотел было судиться с новым
и хозяевами, но потом решил, что дело безнадежное, оспорить завещание буд
ет трудно, махнул рукой и отступился.
Аня старого полковника помнила весьма смутно, а уж его наследники, включ
ая неудачливого деверя, были ей и вовсе не интересны, но остановить слово
охотливую няню не удалось и пришлось волей-неволей узнать все подробнос
ти о нынешних гиреевских помещиках.
Полковничьи наследники Ц молодые люди, неженатые еще, до войны были сту
дентами, сейчас оба в армии, воюют на германском фронте, а делами в усадьбе
заправляет их матушка, почтенная вдова. Она придумала устроить в гиреев
ском барском доме нечто вроде благотворительной лечебницы для раненых.
Там проживает много молодых офицеров, выздоравливающих после полученн
ых на фронтах увечий.
Ц Ты бы, Анюточка, съездила в Гиреево, нанесла бы новой хозяйке визит по-с
оседски, знакомство свела бы, помощь какую-никакую предложила по благот
ворительной части, Ц советовала нянька. Ц Она женщина вдовая, ты тоже…
Глядишь Ц и сойдетесь.
Ц Ну что ты говоришь, няня? Не хватало еще разъезжать с визитами по домам
соседей! Я не ищу новых знакомств и вообще не хочу никого видеть. Я приехал
а сюда, чтобы найти покой. Уединение и покой, понимаешь?
Ц Так-то оно так, покой Ц дело хорошее, да только… У госпожи Здравомысло
вой в доме офицеры поселились, все ж таки общество. А твое дело вдовье, Ц г
нула свое няня. Ц Где сейчас приличных мужчин-то найдешь? Все на фронтах,
помогай им Господь, война идет. А эти хоть и увечные, но ведь выздоравливаю
щие уже. Может, их не так уж сильно повредили… Что ж тебе в твои годы-то мона
шенкой куковать? Я ж не говорю, чтоб там мужа искать, друга сердечного или
что… Но на людях-то побыть нужно, чтобы от тоски не зачахнуть. Не все же сид
еть здесь, в Привольном, как в скиту лесном, пока вконец не одичаешь. Ты пос
лушай старуху, я тебе плохого не присоветую.
Ц Няня, ты говоришь какие-то глупости. Все, прости, но я не желаю больше ни
чего слушать.
Анна отбросила салфетку и вышла из-за стола, раздраженно стукнув стулом.

Ц Ну уж и глупости, Ц забормотала ей вслед няня. Ц Никакие не глупости.
Дело-то вдовье, молодое. А там господа хорошие есть, благородные, даже и из
дворян. Вот бы и знакомство свести по-соседски. Женихи-то нынче на улице н
е валяются. Война всех повыбьет. Тебе бы, Нюточка, не теряться! Да видать го
рюшко не отболело еще…

На следующее утро Аня отправилась на прогулку по усадебному парку, вольн
о раскинувшемуся на многих десятинах земли. Она обошла вокруг заросшего
, подернутого зеленой ряской пруда с ушедшей в землю у бережка скульптур
ой Венеры, посидела на шаткой, подгнившей скамье в беседке, заглянула в ра
стрескавшийся, давно лишенный воды фонтан, пробралась сквозь заросли од
ичавшего жасмина, постояла у надгробия деда и бабушки, потом углубилась
в дальнюю липовую аллею. Дорожка между старыми липами совсем заросла тра
вой, похоже, здесь давно уже никто не ходил.
«Вот и моя жизнь теперь будет похожа на этот угасающий парк, Ц думала Аня
. Ц В уединении и тоске можно найти свою горькую прелесть. Гулять одной п
о нехоженым тропинкам, чтобы никто не мешал предаваться воспоминаниям…
Ведь воспоминания Ц это единственное, что у меня осталось».
Но из состояния поэтической грусти ее вывела няня, чуть ли не бегом бежав
шая по аллее, подобрав юбки.
Ц Нюточка, детка, насилу тебя нашла. Ой, Божечки, запыхалась… Гость к нам п
ожаловал, касатка. Тебя спрашивает. Ты уж его прими, родная. А я насчет заку
ски и самовара распоряжусь.
Ц Какой гость, няня? Я не хочу никого видеть! Скажи ему, что я сегодня нездо
рова и вообще никого не принимаю.
Ц Да что ты, как можно! К нам господин офицер с визитом пожаловали, благор
одный человек честь тебе оказал, просит принять. А ты Ц не хочу! Это не по-л
юдски!
Ц Не хочу. Я уже сказала. Никого принимать не буду.
Ц Нюточка, послушай… Господин офицер просил передать, что с поручиком Ч
игаревым, с Алешей твоим покойным, вместе воевал, в одном полку. Да и сам ве
сь израненный, лицо в шрамах, места живого нету. Глядеть и то жалко. Неужто
ты сослуживцу мужа, герою, за отечество кровь проливавшему, на дверь указ
ать не посовестишься? Как хочешь, а не по-людски это, Аня.
Но Анна уже не слушала. Сослуживец мужа! Он расскажет ей что-нибудь об Але
ше, о его последних днях. Господи, а она по глупости чуть было не отказала э
тому человеку от дома, могла ведь обидеть его, оттолкнуть…
Ц Няня, где он?
Ц Ну где ему быть Ц в нижней гостиной на диване сидит. Комнаты-то не все в
порядке, чистых Ц раз-два и обчелся, куда же еще звать прикажешь, Ц забор
мотала няня. Ц Распорядись хоть парадные покои вычистить, Нюточка, вот и
будет где гостей принять. Там, в зале-то, и танцевальный вечер устроить мо
жно, особенно летом, пока тепло. Зимой-то в таких хоромах печек не натопиш
ься…
Ц Ладно, об этом потом. Ты об угощении для гостя позаботься.
Оставив няню, Аня поспешила к дому.

В гостиной на угловом диване сидел штабс-капитан, лицо которого было обе
зображено несколькими глубокими шрамами. При виде Анны он вскочил с дива
на. Судя по порывистости его движений, он был гораздо моложе, чем можно был
о бы заключить по его лицу.
Ц Здравствуйте, сударыня. Прошу простить, что нарушаю ваше уединение. Сп
асибо, что сочли возможным принять меня. Разрешите представиться Ц Вале
нтин Петрович Салтыков, однополчанин поручика Чигарева. Находясь по сос
едству от вашего имения, в гиреевской лечебнице, счел своим долгом засви
детельствовать почтение.
Ц Очень приятно. Анна Афанасьевна Чигарева, Ц церемонно представилас
ь в свою очередь Аня. Ц Рада нашему знакомству. Прошу садиться.
Ц Честно говоря, мы с вами давно уже знакомы, Ц сказал штабс-капитан улы
бнувшись, от чего шрамы на его лице уродливо искривились, Ц хотя вы меня,
мадам, вероятно, не помните.
Анна с большим удивлением вскинула на штабс-капитана глаза. «Давно знак
омы? О чем это он говорит?»
Ц Будучи совсем зеленым, безусым юнкером, я пытался ухаживать за вашей с
естрой Ниной и был принят в вашем доме, Ц пояснил Салтыков. Ц Мне даже ка
залось, что батюшка ваш весьма ко мне расположен. А может быть, я просто те
шил себя этой надеждой. Вы тогда были прелестной крошкой лет восьми. Риск
уя показаться банальным, скажу, что с тех пор вы сильно изменились. В лучшу
ю сторону.
Аня невольно вгляделась в изуродованное шрамами лицо, пытаясь найти в не
м знакомые черты. Она прекрасно помнила молоденького юнкера Валечку из А
лександровского военного училища на Знаменке.
Сияющий начищенной амуницией, розовощекий юнкер приходил к ним в дом с б
укетиками фиалок для Нины и шоколадными зайчиками для Ани. Своим нежным
личиком он был похож на воскового ангелочка с рождественской елки… Неуж
ели вот этот штабс-капитан с его шрамами, морщинами и первой проседью на в
исках и есть тот юный юнкер Валечка?
Казалось, его лицо выточили грубым резцом из куска гранита, испещрив глу
бокими бороздами и сделав непроницаемым, как у древнего сфинкса…
Ц Понимаю, теперь меня почти невозможно узнать, Ц грустно проговорил о
фицер, поймав взгляд Ани. Ц Видите, насколько я стал безобразен после обш
ирных осколочных ранений… Такие лица, как мое, можно встретить разве что
на фотографиях в пособии по военной хирургии.
Чтобы утешить Салтыкова, Аня собралась было в свой черед сказать ему как
ую-нибудь банальность, вроде широко известной сентенции, что шрамы укра
шают мужчину, но, подумав, воздержалась.
Это было бы не просто неуместно, но даже в высшей степени бестактно. Конеч
но, на израненном лице штабс-капитана читалась сила и решительность, одн
ако эти качества для Анны не являлись самыми привлекательными в людях, т
ак что ей пришлось бы не только говорить пошлости, но еще и кривить при это
м душой.
Выйти из неловкого положения удалось, напомнив о сестре, поклонником кот
орой был Валентин.
Ц Нина год назад умерла, Ц прошептала Аня, отведя глаза от изуродованно
го лица гостя. Ц Туберкулез…
Ц Да, такое несчастье, Ц кивнул офицер.
Ц Я до сих пор не в силах поверить, что это могло случиться. Простите, что р
асстроил вас, Анна Афанасьевна. Я, собственно, пришел к вам по делу. По очен
ь грустному делу, Я уже имел честь сообщить, что поручик Чигарев был моим с
ослуживцем, но мы с Алексеем были еще и друзьями. Вы, наверное, читали в газ
етах о масштабном наступлении противника близ Горлице в Карпатах. Главн
ый удар пришелся на наш армейский корпус… Перед боем, из которого Алеша н
е вернулся, мы с ним поменялись нательными крестами и дали друг другу сло
во, что, если хоть один из нас выживет в этом бою, он разыщет семью погибшег
о, отдаст близким его крест и расскажет о его смерти.
Салтыков помолчал, потом словно бы сглотнул невидимый комок и снова бесс
трастно заговорил:
Ц Признаюсь честно, Анна Афанасьевна, мы все были обречены. Немцы превос
ходили нас в живой силе раза в два, а то и в три, да к тому же постоянные арти
ллерийские обстрелы… Уже через час после начала боя из личного состава о
сталось не более четверти солдат, но свои позиции мы не сдавали. И связи с
командным пунктом не было Ц немцам удалось повредить наш телефонный ка
бель. Когда мы увидели, что австрийцы пытаются обойти нас с фланга и отрез
ать от своих, я повел людей в штыковую атаку, чтобы не дать австриякам соед
иниться с немцами… Огнестрельных припасов не хватало, дрались почти гол
ыми руками, экономя каждый патрон. После этого боя я и нашел Алексея среди
убитых.
Салтыков снова надолго замолчал и закрыл свое израненное лицо руками. Мо
лчала и Аня, по щекам которой катились слезы. Наконец офицер продолжил:
Ц Я собирался ехать в Москву и искать вас, чтобы выполнить волю Алеши. И с
лучайно узнал, что по стечению обстоятельств вы поселились в трех верста
х от Гиреева… Вот крест, который дал мне перед своим последним боем Алеша.

Штабс-капитан вытащил из кармана небольшой сверточек и развернул его. Т
ам оказался золотой крестик, который Аня сама привезла когда-то из Троиц
е-Сергиевой лавры и надела на шею мужу перед отправкой на фронт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38