От рыцаря не осталось и щита с гордым фамильным гербом.
Ухватившись рукой за стену, чародей улыбнулся, сделал несколько шагов вперед и тяжело рухнул на пол. Из его шеи торчало древко тяжелой арбалетной стрелы.
– Малахи…
Его умоляющие глаза еще смотрели на Лентала, когда из горла хлынула кровь. Через мгновение Баураст был уже мертв.

Глава XL

Увидев смущенные лица стражей у двери своей приемной, Денетос мысленно понадеялся, что хотя бы здесь не произошло ничего сверхъестественного.
Неприятностей и так хватало за глаза. А мелкие шалости, вроде игры на посту в «бывать – не бывать», его сегодня не интересовали.
– Мессир!
Оглянувшись на оклик, Протектор с облегчением увидел спешащего к нему Халтоса.
– Я уж было решил, что и ты сбежал! – не удержался Дейнэр.
– Что вы, Протектор, в мои-то годы.
Денетос подозрительно взглянул на жреца: это была первая шутка, которую он услышал от Халтоса за все время пребывания в Лайгаше.
Мир положительно сошел с ума: у Халтоса прорезалось чувство юмора.
– А что, кто-то исчез? – поинтересовался жрец, глядя на ошарашенное лицо Протектора.
– На этот раз виконт.
Денетос полюбовался произведенным эффектом и добавил:
– Разумеется, вместе с талиссой.
– А его л-люди? – от изумления Халтос даже начал слегка заикаться. – В-вернее, нелюди?
– Горстка праха, – буркнул Дэйнер. – У кого-нибудь еще в цитадели были торквесы?
– Исключено, мессир. Только у вас.
– Так я и думал, – кивнул Протектор, направляясь ко входу в приемную. – Асдан отправлен?
– Отправлен, мессир.
Из-за поворота коридора выскочил запыхавшийся монах.
– Протектор! – отчаяние в его глазах не предвещало ничего хорошего. – Тревога на третьем уровне. Совсем рядом с…
– Халтос!
Денетос уже бежал в сторону Кельи Перехода.
– Какие будут распоряжения, мессир? – тяжело дыша, Халтос изо всех сил старался поспевать следом.
– Найди Андальта. Срочная связь с Исиндиосом. Пусть доложит синклиту о том, что у нас происходит. Особенно про торквес.
Халтос попытался было на бегу достать из-за пояса навощенные таблички, но быстро оставил эту затею.
– Понял, мессир.
– Поднимай резервную центурию. Бич Айригаля! Не успеют… Как пить дать, не успеют. Перебрасывай их через Келью Перехода. Сколько тебе понадобится времени?
– Полчаса, мессир.
– Двадцать минут. Не больше. Я постараюсь задержать их.
– Слушаюсь. А потом, мессир?
– Отправляйся в мой кабинет. Будешь следить, чтобы все пошевеливались. И скажи им, что если эти голодранцы унесут с собой хоть один талер, судьба Асдана покажется им…
– Да, мессир?
– Сам что-нибудь придумаешь. Хоть это-то ты можешь без меня сделать?
Хлопнув дверью, Протектор оставил Халтоса за порогом Кельи Перехода. Тот покачал головой, вздохнул и бодро потрусил к верхним казармам. x x x
– Бау! – Макобер кинулся к чародею. И остановился, осознав, что магу уже не помочь.
Сжав кулаки, мессариец повернулся к Ленталу:
– Это из-за тебя! – голос мессарийца сорвался. – Все из-за тебя!
– Мак, – Бэх дотронулась до плеча друга, но мессариец сбросил ее руку.
– Что – Мак?! Ты-то наверняка все знала с самого начала! И если бы этот… этот…
– Если бы не Лентал, – гном встал между ними, – призраки уже заканчивали бы нас хоронить. Если бы они вообще этим озаботились.
Не проронив больше ни слова, мессариец поднял на руки тело чародея.
– Пошли, – резко бросил он.
Никто не решился ему возразить.
Минут через пять Макобер все также молча положил Баураста на пол коридора и присел рядышком на корточки, привалившись к стене. Руки его дрожали.
Талисса остановилась.
– Ты же сам еле идешь, – попытался урезонить его гном. – Ну куда тебе еще…
– Он говорил, что уже совсем близко. Выберемся, попробую…
– Что, что ты попробуешь! – взорвался Мэтт. – Податься в монахи и уговорить Ашшарат совершить чудо?!
– Ах, так? – мессариец с вызовом посмотрел на гнома. – Тогда я сам найду малахитовое колье!
– И как же ты собираешься его искать? – опешил Торрер.
Макобер осторожно, словно боясь потревожить покой чародея, осмотрел его карманы.
– Вот по этой карте! – он развернул на коленях засаленный клочок пергамента.
Бэх поднесла факел поближе.
– Кажется, здесь действительно не так далеко, – задумчиво произнес Терри. – Вот только кто сказал, что нам туда?
– Я сказал, – Макобер поднялся на ноги. – Не нам – мне.
Друзья переглянулись.
– Давай помогу, – поднял чародея Торрер.
Мессариец промолчал. Теперь он хромал еще сильнее, и видно было, что каждый шаг причиняет ему боль.
Время от времени Терри незаметно поглядывал на пирамидку. Всякий раз она подтверждала выбранный Макобером путь.
На этот раз они даже не разговаривали между собой. Лентал то и дело тяжело опирался на стену коридора, и Бэх бросала на него обеспокоенные взгляды, но чувствовала, что тоненькая ниточка, связывающая ее с Тигром, порвется от малейшего усилия.
Потолок коридора постепенно снижался. Сначала пригнули головы люди и эльфы. Потом гном. Дальше можно было только ползти.
Макобер сверился с картой, привязал за собой тело Баураста, закрыл его лицо плащом и исчез в глубине лаза. Остальные последовали за ним.
И оказались в крохотной душной пещерке.
– Мак, ты уверен, что мы не первые, кто на нее наткнулся? – Торрер остановился рядом с лазом, из которого хоть как-то тянуло воздухом.
Мессариец озадаченно посмотрел на пергамент. Потом взял факел и поднес его к правой стене пещеры.
Только теперь все заметили высеченные на камне неясные очертания животных.
– Олени, что ли? – предположил Торрер.
– Сам ты олени! – фыркнул Макобер. – Медведей не узнаешь?
– Не узнаю, – честно признался эльф. – Гномом буду, если это не рога!
– А кто тебе сказал, что у пещерных медведей не было рогов?
Реплика мессарийца поставила Торрера в тупик.
– У пещерных? –Торрер задумался. – Это тех, которые в пещерах живут, что ли?
– Не живут, – назидательным тоном пояснил мессариец. – Это такие особые медведи, крайне чувствительные к своей репутации. И в пещеры они заходят исключительно попозировать художникам. Особо тщеславные, правда, иногда разрешают неутилитарно использовать свои остатки.
– Как-как использовать? – обалдело переспросил эльф, не ожидавший обнаружить в мессарийце такой кладезь премудрости.
– Не-у-ти-ли-тар-но, – по складам повторил Макобер. – Не мешай, пожалуйста. Эх, темный вы народ, эльфы, не знаете даже, что такое зоолатрия…
И, не теряя больше времени, мессариец заскользил пальцами по силуэту.
– Что это с ним? – удивленно прошептал Терри.
– Медвежатник, наверно, – так же шепотом предположил Торрер.
Неожиданно медведь начал обретать плоть и кровь. На глазах обрастая клочковатой буро-рыжей шерстью, животное недовольно заворчало, оскалило клыки и зашевелилось, сбрасывая с себя куски разваливающейся стены.
Они отступили назад. Лентал положил руку на медальон. Терри обнажил меч.
А Макобер… Макобер протянул руку и ласково почесал медведя за ухом. Все застыли.
Довольно урча, животное тяжело спрыгнуло со стены и разлеглось у ног мессарийца, доверчиво подставляя ему живот.
Стена за его спиной окончательно рухнула, обнажив грязную тюремную камеру. Грубо сколоченный стол, стул-развалюха, неровные сырые стены. Бросившиеся врассыпную крысы вызвали из заплечного мешка Мэтта весьма заинтересованное попискивание.
Единственным заключенным этого странного подземного каземата оказался взъерошенный филин, обосновавшийся на краю низкой неприбранной кровати у дальней стены камеры.
Увидев развалившегося на полу медведя, филин несколько раз возмущенно щелкнул клювом. Медведь утробно зарычал и покачал головой.
– Ну-ну.
Друзья переглянулись.
– Простите, что вы сказали? – мессариец понял, что не удивится уже ничему.
– И все-то тебе не терпится, – благодушно откликнулся филин.
– Магия? – с подозрением принюхался Торрер. – И кто же это, интересно знать, решил использовать тебя, чтобы с нами пообщаться?
– Что значит использовать? – возмущенно прогудел филин.
– Погоди, – Макобер на секунду обернулся к эльфу. – Дай я сам с ним поговорю.
Филин насмешливо склонил голову на бок.
Бэх взглянула на медальон: Тигр оставался спокоен.
– Неужели Айригалю служат говорящие филины? – тихо спросила Бэх.
Лентал пожал плечами:
– Ни разу о таком не слышал. Но это в любом случае не его филин. Это сам по себе филин.
– В смысле? – удивилась девушка.
– Он не принадлежит этому месту. Не знаю, как по-другому сказать. Не от мира сего.
Макобер присел на корточки рядом с филином и набрал в легкие побольше воздуха.
– Обожаю говорящих птиц! – затараторил он. – Нельзя сказать, чтобы они попадались мне каждый день… Но всякий раз, когда мне удается вволю поболтать с ними, я обычно спрашиваю: а не встречалось ли им, скажем… малахитовое колье.
– А вам оно зачем? – хитро поинтересовалась птица.
– Да не нам! Стали бы мы, в самом деле, искать какое-то колье?! Как ты только мог такое удумать! Чтобы мы, великие победители драконов, перед которыми даже призраки рассыпаются в прах…
– Куда-куда рассыпаются? – заухал филин.
– Да куда угодно! Но раз уж ты сам заговорил про колье, скажи хотя бы, где оно сейчас.
Филин покрутил головой.
Жест был настолько человеческим, что Мэтт невольно улыбнулся. Он уже в который раз с наслаждением наблюдал, как Макобер обрабатывает очередную жертву. Были люди, способные выдержать монолог мессарийца минут пять. От силы десять. После этого сдавались даже самые стойкие.
В когтях у филина появилось колье. Бэх ахнула.
– Умная птичка! – от души похвалил мессариец. – А теперь сам подумай, ну, зачем оно тебе? На шею не наденешь – свалится, а потом еще в ногах мешаться будет. И тяжелое, небось, – ни взлететь, ни за ветку уцепиться. Морока, да и только.
Филин расправил крылья, критически оглядел их и покосился на колье.
– Но ты не расстраивайся! – успокоил его Макобер. – Мы тебя от этой ерунды избавим. Представляешь, как тебе повезло, что мы случайно мимо проходили? А то так бы и сидел с этой безделушкой…
Птица разжала когти, и колье скользнуло в подставленную мессарийцем ладонь.
– Кстати, ты не знаешь… случайно, конечно, – не унимался Макобер, – какова его истинная ценность?
– Восемьсот двенадцать с половиной талеров, если не обманут, – похлопал глазами филин и одобрительно добавил: – Умный воришка. Морока, да и только.
– Да я не про то, – махнул рукой Макобер. – Хочешь верь, хочешь нет, первый раз в жизни такую красоту вижу. А что толку? Ну, подарю я ее какой-нибудь девице…
– Надень на шею, – посоветовал филин.
– Себе?
Филин вновь покрутил головой.
– Ему? – мессариец указал на тело Баураста.
Птица не ответила.
Макобер осторожно приподняв голову чародея.
Драгоценные камни заструились, перетекая друг в друга, превращаясь в живое сверкающее ожерелье, слепящее глаза тем же чисто-изумрудным светом, что отбрасывал в бою медальон Лентала.
Движение становилось все стремительнее, и Макобер отвел глаза, пытаясь подавить подступающее головокружение.
Баураст исчез.
– Он?.. – Макобер растерянно взглянул на филина.
– Там, где ему сейчас хорошо, – на этот раз в голосе птицы слышалась печаль. – Баураст искал это колье всю свою жизнь. Слишком долгую жизнь…
Торрер хотел было что-то спросить, но Бэх приложила палец к губам.
– Это он уговорил свою талиссу отправиться в Лайгаш. И так до последнего дня не мог себе простить ее гибель. А потом ждал, ждал тех, с кем мог бы повторить свою попытку. Ты спас его, но и тебе лучше не знать, от чего.
– Ты только скажи, – нерешительно проговорил Макобер, – ему правда хорошо?
Птица кивнула.
– Тогда ладно, – Макобер улыбнулся. – А как нам?..
– Ну уж нет, – не выдержал стоявший за его спиной гном. – Мне, пожалуй, и так неплохо! Большое спасибо, господин филин, но нам пора.
Подойдя к ведущей из комнаты двери, Мэтт в изумлении обнаружил, что она заперта на засов. Снаружи.
– Вот так, значит? – растерянно произнес он, обращаясь к засову.
– Видите ли, господин гном, – скромно потупился филин, – некоторые птицы столь драгоценны…
– Ладно, чего уж там, мы и обратно проползти можем!
– Мэтти, ты что? – удивленно шепнул ему Макобер. – Как с цепи сорвался.
– Не нравится мне здесь, – пробурчал гном. – Уж слишком все как-то… благостно что ли. Колье? На тебе колье. Не знаешь, что дальше делать с Баурастом? И здесь все прямо как по заказу!
– Ты что-то подозреваешь? – напрямую спросил мессариец.
– Мы в Лайгаше, Мак! Понимаешь, в Лайгаше, а не на бульварах Альдомира. И союзникам здесь просто неоткуда взяться. Ты что, не видишь, что он просто время тянет?!
К концу разговора шепот гнома напоминал удары боевого молота.
– А вам, собственно, куда надо-то? – даже не обиделся филин.
– Да говорят, здесь сокровища какие-то валяются, – снова выступил Макобер к вящему негодованию Мэтта. – Посмотреть бы, а? Ты не бойся, мы люди аккуратные, ничего не поломаем!
– Так до них еще идти и идти, – посочувствовал филин. – Сначала белесое марево…
– Что-что? – заинтересовался Терри.
– Ну, мерзость такая. Сквозь нее одни жрецы Айри пройти могут.
– Резко это он, – пробормотал Терри, – особенно в таком месте.
– А что ты с ним сделаешь? – фыркнул Торрер. – Разве что чучело.
– Ну, с маревом-то мы… – энергично начал Макобер.
– С маревом-то да. А с Вечным Истуканом как – тоже надеетесь совладать? Смотрите на Жалящей Слизи не поскользнитесь!
– Слушай, – мессариец наклонился к филину. – Нам-то что, мы хоть с кем сразимся. Но Лайгаш, знаешь ли, жалко. Люди старались, строили… Может, как по-другому проскользнем?
– По-другому? – филин задумался. – Можно, конечно, и по-другому.
На глазах у талиссы прямо за хлипким столом открылся низкий тесный проход, уходящий в темноту.
– Опять ползти! – простонал гном.
– Так пройдешь, – ободрил его Торрер, критически оглядев с головы до ног. – Мэтти, да у тебя никак мания величия.
– Спасибо! – не веря своим глазам, Макобер перевел взгляд на филина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62