Первым спохватился Мэтт. Приподнявшись на локте, гном отправил в полет острый метательный нож, целясь фута на полтора правее корчащегося тела Айвена. Проследив за клинком взглядом, Мэтт удовлетворенно крякнул: как он и ожидал, нож вонзился в нечто невидимое и начал медленно клониться к земле.
– Бэх, давай!
Но жрица и так уже была на ногах.
Тигр, Вышедший на Охоту, покажи нам лицо врага, и пусть начнется честная схватка!
Пасть благородного зверя оскалилась. Девушке даже показалось, что она слышит тихое угрожающее рычание: Темес терпеть не мог, когда коварство заменяло сражение.
В то же мгновение друзья увидели четыре фигуры, закутанные в серые плащи. Две из них уносили Айвена, третья сидела на земле, схватившись коченеющими пальцами за рукоятку ножа, а четвертая – с кинжалом наготове – на цыпочках заходила за спину лунному эльфу.
Мэтт потянулся было к мечу, но Терри едва заметно покачал головой: враги по-прежнему были уверены, что остаются невидимыми. Дождавшись, пока убийца занесет кинжал для удара, лунный эльф, извернувшись, перехватил его руку и одним движением вскочил на ноги, заставив врага пригнуться к земле. Убийца жалобно заскулил, однако Терри не склонен был причинять ему лишнюю боль. Сильный удар ладони чуть ниже основания черепа, хруст позвоночника – и на землю упало уже мертвое тело.
Обернувшись на предсмертный крик своего товарища, похитители бросили Айвена на землю и мгновенно скрылись в темноте.
– Эх, даже выспаться как следует – и то не дадут! – Мэтт брезгливо разжал скрюченные пальцы трупа и вытер кинжал о его плащ. – Айвен, ты как?
– Кто бы сомневался, что в первую очередь ты схватишься за свой драгоценный нож, – проворчал маг, потирая добрую дюжину ушибленных мест. – Ну вы и мастера дрыхнуть! Еле докричался!
– Кто уж действительно мастера… – Терри потряс Торрера за плечи, но тот только досадливо отмахнулся и перевернулся на другой бок.
Брови лунного эльфа удивленно поползли вверх.
– Мак, драку проспишь! – крикнула Бэх над самым ухом у мессарийца.
– Спишь… спишь… спишь… – с готовностью откликнулось эхо.
– Да тише ты! – шикнул на нее гном.
– А что, есть шанс кого-нибудь разбудить? – заинтересовалась девушка. – Айвен, без заклятья Развеивания чар здесь, кажется, не обойтись.
– Утром, – отрезал маг. – В конце концов, сейчас это ничего не решает, а я бы предпочел немного прийти в себя.
– Разумно, – кивнул гном. – Давайте тогда я сам до утра покараулю. В моем возрасте, знаете ли, не так уж и просто второй раз уснуть.
– В моем тоже, – улыбнулась Бэх. – Не против?
Мэтт молча подвинулся, освобождая место у костра, и подбросил в огонь новую охапку хвороста.
– Не прав я, конечно, – вполголоса признался он, когда Терри с Айвеном, наконец, уснули. – Теперь мы так и не узнаем, кто это был.
– Терри тоже хорош! Есть же силушка…
– Честно сказать, я вообще никогда не слышал, чтобы лунные эльфы брали пленных, – Мэтт поворошил угли, и костер ответил ему сытым довольным гулом. – Как-то на них это не похоже.
– Что значит не похоже?! – неожиданно обиделась Бэх. – Лунные эльфы, если кому интересно, не только пленных берут!
– Надо же? – широко ухмыльнулся гном.
– Они вообще – умные. И догадливые. Не то что некоторые. Ладно, – Бэх резко поднялась на ноги, и звенья ее кольчуги обиженно звякнули, – пойду еще хвороста соберу, косточки твои старые греть.
Мэтт молча улыбнулся ей вслед.

Глава XI

Кажется, прежде он не бывал в этом зале. Что-то знакомое, но… Нет, определенно не бывал. Разве только во сне.
Похоже то ли на древний собор, то ли на главную трапезную старинного рыцарского замка. Высокие готические своды, узкие стрельчатые окна, сквозь которые с трудом просачивается вязкий лунный свет. И уж очень странный здесь воздух: теплый и, пожалуй, даже немного густой.
Он осторожно сделал шаг вперед, боясь, что в темноте… В темноте? Какая, к Айригалю, темнота, если он маг?!
Рука привычно потянулась к кармашку, в котором он хранил несколько крупинок купленного в Мессаре янтаря. Губы чародея шевельнулись, и хотя сам он не услышал ни звука, янтарь стал мягким и послушным, и пальцы без труда растерли его в порошок. И вдруг сразу по всему залу вспыхнули факелы.
Нет, не собор. Никак не собор. Скорее, библиотека какого-то безумного книжника: ни единого выхода, лишь лестницы, ведущие на балюстраду, и книги, повсюду книги. Фолианты, тома, инкунабулы. На уходящих вдаль запыленных полках. На высоких подставках в разрывающих стену нишах. На длинных стеллажах на втором этаже.
Маг что-то шепнул. Тишина. Попробовал крикнуть. Тишина. Воздух не пропускал ни звука.
Другой на его месте испугался бы. Но чародей лишь почувствовал хорошо знакомый азарт: он знал, что непознанное отнюдь не всегда бывает опасным. Зато почти всегда – чарующе-увлекательным.
Что ж, сделаем вид, что принимаем правила игры. Тишина так тишина.
Он еще раз оглядел зал. От книг на полках рябило в глазах, они казались все на одно лицо. А вот тома на подставках… К тому же раскрытые тома…
Он подошел к ближайшему фолианту. Язык был ему известен: им пользовались все без исключения маги Двэлла, когда хотели, чтобы любой другой чародей смог прочитать их заклятья. Любезно, крайне любезно…
У мага появилось ощущение, что ночь за окнами усмехнулась. Похоже, он сделал именно то, чего от него ждали. Допустим, и что с того?
Заклинание называлось «Дар Ашшарат». Забавно, обычно маги не слишком жаловали богов. По крайней мере, не стремились увековечивать их имена в названиях заклятий.
«Чтобы исцелить душу любого существа» … так-так, любопытно… «кроме наяд, сирен и жрецов Юрайя» … интересно, за что же это их так?.. «добавьте лунный свет» … так, здесь все просто … стоп! «И частицу собственной души»! Ничего себе дар!
Он с сомнением покачал головой, помедлил и все же отошел в сторону. Частицу собственной души… Щедр, ой как щедр должен быть чародей, не пожалевший сил на подобное заклятье.
В зале стало темнее. Или ему померещилось?
Несколько шагов – и вот он уже стоит перед соседним томом.
«Копье Славы». Название красивое, но он, кажется, все же не жрец Темеса! «Чтобы не знать поражения в бою» … тоже мне, вояку нашли … «возьмите каплю слюны берсеркера» … угу, проще змеиного яда добыть … «и смешайте … со своей волей к жизни…».
Совпадение? Вряд ли. Не иначе как этот неведомый маг может тратить себя без счета. Или мог? Не случайно ли библиотека выглядит так, точно в нее уже годы как никто не заходил?
Обойдя с дюжину фолиантов, он уже не сомневался, что его предположение было верным. Случается, что маги специализируются на чем-то одном: дарах моря, лунном свете, костях нежити… Экспериментируют, проводят дни и ночи за книгами и в беседах с коллегами и, в конце концов, узнают об излюбленном компоненте все, что только можно. И немного больше.
Однако про подобные эксперименты над самим собой он слышал впервые.
Интереснейшие, прекрасные заклинания. Сотворивший их куда как превосходил его по могуществу. Часть из них предоставляла такие возможности, о которых он даже и не смел задумываться.
Но плата – вот в чем проблема! Душа, решительность, воля, разум. Плата неизменно казалась ему чрезмерной.
Чародей и не заметил, как дошел до конца зала. Здесь, за последней полкой, на неприметном гвоздике, дожидался своего хозяина плащ. Серо-стальной, искусно сшитый из странной, слегка блестящей ткани.
Маг на мгновение остановился. Что-то знакомое… Он видел нечто похожее то ли на каком-то гобелене, то ли…
Пожав плечами, он пересек зал. Обидно, если и здесь все то же самое.
«Диск Веры». «Чтобы жрец потерял веру в своего бога» … эх, иерархи, вам-то и неведомо, что существуют такие заклинания … «возьмите каплю крови существа той же расы, что и сам жрец» … отлично … «капните на его медальон» … сложнее, но ничего невероятного … «и он потеряет всю веру до последней капли, а к вам перейдет его Сила.»
Час от часу не легче. Там пытались отобрать, здесь хочешь – не хочешь, а бери. Хотя… В самом деле, может ли жрец перестать верить и не потерять при этом хотя бы часть жизненной силы?
Ему не было нужды идти дальше: все и так стало ясно.
Ну и библиотека! Заклинания казались невероятно, запредельно могущественными. Поначалу он ощутил обиду, разочарование. Как воин, узнавший в один прекрасный день, что кроме кремниевого ножа, с которым он ходил в бой всю свою жизнь, существуют еще и клинки из закаленной стали.
Но здесь… здесь было иное. Он чувствовал, что может выбрать в этом зале любую книгу, впитать ее знание, сделать его своим. Да что там книгу – он вправе остаться в библиотеке столько, сколько пожелает. И, выйдя отсюда, влиться в ряды самых именитых магов Двэлла.
Зал-дар, зал-искушение…
Маг дотронулся до своего Оберега и почувствовал привычное спокойствие и умиротворенность. Так ребенок утыкается в колени матери, ища утешения и защиты.
Ну, что посоветуешь, брат по Силе?
Молчание. Да он и не ожидал ответа.
Что ж, если выбирать…
Чародей вышел в центр библиотеки. Вот оно – могущество, стоит лишь протянуть руку. Маги не любят делиться друг с другом плодами своих изысканий. Даже за один такой том можно отдать многое.
Ему внезапно стало противно. Ни один подарок не делается просто так. И если некто привел, перенес его в этот зал, значит, зачем-то это нужно.
Зачем? Вряд ли он сможет разгадать замысел чародея такой Силы.
Его выбор был шире, нежели тот, что предлагала библиотека. Не из двух – из трех. Маг знал, что если сейчас он отвернется, закроет глаза, попросит – да что там, потребует! – чтобы все это немедля прекратилось, зал исчезнет.
Вместе со всеми фолиантами. Вместе с могуществом.
И тут библиотека осветилась, точно под ее сводами взошло солнце. Смотреть на кажущийся раскаленным шар, висящий где-то под потолком, было нестерпимо больно, и маг невольно опустил глаза.
И понял, что свет заливает лишь половину библиотеки. Вторая половина оставалась во тьме.
А он стоял на самой границе.
Свет и тьма. Банально, чересчур банально. Детские игры!
Банально?
Он не стал задавать дурацкий вопрос: «Кто здесь?». Кто-то. Хватит и того, что голос смог проникнуть в его мысли.
Маг кивнул.
А мне казалось, символично…
В голосе явно звучала ирония.
– Добро и зло? Не слишком ли старо?
Приятно было чувствовать себя смельчаком, однако чародей не сомневался, что он в полной безопасности. Пока не воплотится замысел хозяина этого зала, ему не причинят вреда.
Не в том дело.
Чародею показалось, что обладатель голоса улыбнулся. Не презрительно – по-доброму, как объясняют другу очевидные вещи, которые тот лишь случайно не смог вовремя осознать.
Магия не требует света. И в то же время она не стремится быть у всех на виду.
Разве истинный маг всегда выбирает тьму?
Тьму? Он выбирает тайну.
Чародей не знал, кто этот неведомый советчик. Таинственный хозяин библиотеки? Или впервые в жизни ему удалось услышать голос брата по Силе?
Не думай над тем, кто я. Думай, кто ты.
Это твои заклинания? – маг и не заметил, как перестал говорить вслух.
Да.
Разве люди не имеют права знать, если ты забираешь частицу их души?
Чародейство не только берет, но и дает. И в твоей власти сделать так, чтобы отдавать больше, чем брать. Для этого у тебя и есть Сила.
А может быть, невидимый собеседник – он сам?! Ведь, в некотором роде, это уже и его заклинания.
Диалог с внутренним голосом…Что ж, бывает. У некоторых даже часто.
А ведь по сути он прав, этот голос. Его собственный или…
Ты бог?
Ему показалось, что собеседник смеется.
Каждый из нас – бог, когда наполнен Силой.
Ему было довольно этого ответа. Он не хотел знать большего.
И вступил во тьму. Она приняла его в себя и окутала. Так защищает от холода теплый плед. Так защищают от ветра стены жилья. Так защищает от непогоды огонь в камине.
На секунду через его тело прошла волна печали и сожаления. И маг понял, почувствовал, догадался, что это свет не хочет отпускать его, скорбит о сделанном им выборе.
Но чародей уже шел через зал к ожидавшим его книгам.
И в этих книгах была Сила. x x x
Поздним утром, когда солнцу наконец удалось доказать Макоберу, что так просто оно от него не отстанет, мессариец с трудом открыл один глаз.
Голова болела, как после разбавленного трумаритского пива. Но вот откуда бы им было его раздобыть? Помнится, он с жаром пытался доказать Торреру, что Мессар был славен еще тогда, когда первые эльфы только-только обживали леса, затем Торрер вдруг замер, точно к чему-то прислушиваясь, а потом… потом… Нет, как отрубило.
Неподалеку раздался глубокий и искренний стон эльфа, прозвучавший для Макобера также оглушительно, как трубный глас боевого рога катэнской панцирной кавалерии.
– Мак, что это было? – слабым голосом вопросил эльф.
– Ну, наконец-то! – громкий возглас Бэх заставил мессарийца поморщиться.
– Я тебя умоляю! – прохрипел Макобер, поднося палец к губам.
Небо закрыло встревоженное лицо Айвена, показавшееся мессарийцу неожиданно огромным.
– На-ка вот, выпей.
Прохладная жидкость, пахнущая свежескошенным лугом, принесла желанное облегчение. Несколько глотков – и уже можно было поверить, что его голову не использовали вчера в качестве тарана при штурме старого замка графа Беральда.
Бульканье и вежливое «спасибо» дали понять, что о Торрере тоже позаботились.
– А теперь рассказывайте! – Айвен присел рядом с эльфом.
– Мне показалось, что я увидел какое-то движение на самой границе света, – принялся медленно вспоминать Торрер. – И только попросил Макобера хоть секундочку помолчать, как… В общем, такое ощущение, что на мгновение закрыл глаза тогда, а открыл их – сейчас.
– Магия? – поинтересовался Мэтт.
– Не без того, – кивнул Айвен. – Видимо, чародею пришлось приблизиться, чтобы точнее направить заклятье.
– Если Торрер его увидел, значит, их было как минимум пятеро, – отметил Терри. – И этому пятому в итоге удалось скрыться.
– Пятеро? – Макобер постепенно начал осознавать, что пока он спал, явно произошло нечто весьма интересное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62