Хонор повернула голову и посмотрела вниз, вниз, вниз Ц туда, откуда она на
чала свой подъем. Небольшое ярко-зеленое пятно резко выделялось посреди
золотисто-красной и желтой, тронутой осенью травы, и сокращение мышц в ле
вой глазнице перевело глаз в режим приближения Ц чему она научилась во
время бесконечных месяцев лечения.
Мгновение легкой дезориентации, иллюзия движения в пространстве, несмо
тря на то что она сидела совершенно неподвижно, Ц и зеленое пятно увелич
илось. Она замигала, поскольку до сих пор не привыкла к этому фокусу, и нап
омнила себе, что надо больше тренировать новый глаз. Но мысль эта была дал
екой и почти рассеянной, поскольку телескопическая система протеза нав
ела резкость и стала видна сплошная зеленая листва под прозрачными крыш
ами оранжерей, со всех сторон окружавших дом.
Крыша дома вздымалась крутым пиком: орбита Сфинкса находилась слишком д
алеко от «зоны комфорта», и только высокая концентрация углекислоты дел
ала его пригодным для жизни. Холодный мир, с гигантскими ледниковыми шап
ками, годом продолжительностью в шестьдесят три земных месяца и долгими
, томительными сменами сезонов. Даже здесь, на сорок пятой параллели, мест
ные жители измеряли количество выпавшего снега в метрах, а дети, рожденн
ые осенью Ц как и сама Хонор, Ц к приходу весны уже умели ходить.
Обитателей других планет, стоило им представить себе зиму на Сфинксе, бр
осало в дрожь. Под нажимом они признавали, конечно, что на Мантикоре-Б IV, из
вестной как Грифон, климат еще более жуткий, но там было все же теплее, да и
год заметно короче. По крайней мере, зима проходила в три раза быстрее… Бо
льшинство мантикорцев непоколебимо верили, что каждый, живущий круглый
год на Сфинксе по своей воле, непременно должен быть сумасшедшим.
Рассматривая каменный дом, в котором появились на свет двадцать поколен
ий Харрингтонов, Хонор с улыбкой подумала, что это утверждение недалеко
от истины. Климат и сила тяжести делали жителей Сфинкса выносливыми и не
зависимыми. Не безумными, конечно, но самостоятельными и упрямыми, пожал
уй даже упертыми.
Зашуршала листва. Хонор повернула голову навстречу быстрому движению п
ятна кремово-серого меха, выскользнувшего из-за псевдолаврового дерева
за ее спиной. Шестилапые древесные коты водились в Сторожевых лесах, рас
тущих много ниже, но и здесь, в Медных горах, Нимиц чувствовал себя как дом
а. Недаром он столько времени бродил с ней по этим склонам, когда она была
еще ребенком.
Кот быстро перебрался через голую скалу, и Хонор напрягла мышцы, когда он
прыгнул к ней на колени. Его приземление сопровождалось тяжелым глухим у
даром: вместо обычных девяти килограммов кот сейчас весил почти двенадц
ать с половиной. Хонор укоризненно выдохнула.
Кот и ухом не повел. Встав на задние лапы, он положил передние ей на плечи. Е
й в лицо уставились светлые, цвета зеленой травы, глаза. Существо с почти ч
еловеческим интеллектом рассматривало Хонор совершенно нечеловеческ
ими глазами. Затем кот дотронулся до ее левой щеки длинными пальцами и уд
овлетворенно вздохнул, когда кожа от прикосновения вздрогнула.
Ц Уже чувствую, Ц сказала она, погладив его пушистый мех.
Он снова вздохнул, на этот раз с нескрываемым удовольствием, и с урчанием
соскользнул вниз. Бедром она ощутила его мягкую, теплую тяжесть, и ей пере
далось удовольствие, которое он испытывал. Она всегда знала, что он разде
ляет ее эмоции, но сама порой задумывалась: она и в самом деле способна
чувствовать его Ц или ей это только кажется? Год назад кот нео
провержимо доказал: да, способна, и теперь Хонор, лаская рукой мохнатую сп
ину, воспринимала его наслаждение, как собственное.
Тишина, окутавшая ее, была неподвластна порывам холодного, пронизывающе
го ветра, и Хонор, сидя на выступе скалы Ц совсем как в детстве, хозяйкой в
сего, что видела с высоты, Ц позволила ей наполнить свою душу, задавшись
вопросом: кто же я на самом деле?
Капитан Харрингтон, дама Хонор, графиня Харрингтон, кавалер ордена корол
я Роджера. Когда она одевалась по всей форме, на ее черном мундире сияли ор
денские ленты Мантикорского Креста, Звезды Грейсона, ордена «За особые з
аслуги», медали «За отвагу», кроваво-красный шеврон Монаршей Благодарно
сти с двумя метками
В Англии и Америке не принято носить несколько одинаковых шеврон
ов. Вместо этого на единственный шеврон добавляют значки, обычно в виде д
убовых листьев. Шеврон с двумя метками означает три награды.
, две нашивки за ранения… Список можно было продолжать и продолжать
. Было время, когда она страстно желала наград как подтверждения своих до
стижений и способностей. Она гордилась ими даже сейчас, но они больше не б
ыли для нее предметом мечтаний. Она слишком хорошо знала, какова цена эти
х ленточек.
Нимиц Честе
р Уильям Нимиц (1885Ц 1966) Ц американский адмирал. Во Вторую мировую войну ком
андовал Тихоокеанским флотом США, нанес поражение японцам в переломном
сражении при атолле Мидуэй. Подписал акт о капитуляции Японии. (Прим. пер.)

поднял голову и осторожно кольнул ее сквозь штанину кончиками ког
тей, дав понять, что недоволен ходом ее мыслей. В качестве извинения она по
трепала его по ушам, но неприятные мысли продолжали крутиться в голове. И
менно они заставили ее в течение четырех часов карабкаться по горам в уб
ежище полузабытого детства. Нимиц несколько мгновений вслушивался, зат
ем облегченно вздохнул и снова опустил подбородок на передние лапы, пред
оставив Хонор самой себе.
Она ощупала левую половину лица и напрягла щеку. Ей понадобилось больше
восьми сфинксианских месяцев Ц почти полный земной год Ц восстановит
ельной хирургии и терапии, чтобы снова научиться делать это. Отец Хонор б
ыл одним из лучших мантикорских нейрохирургов, но рана, которую нанес ей
выстрел раптора, стала испытанием даже для его искусства, ибо Хонор прин
адлежала к тому несчастному меньшинству человечества, чьи организмы не
поддавались регенерации.
При восстановлении нейронов без регенерационной терапии всегда наблюд
ается потеря некоторых жизненных функций. В ее случае потери были необык
новенно тяжелыми, к тому же натуральные трансплантаты постоянно отторг
ались. Две попытки пересадки нейронов не увенчались успехом. В конце кон
цов врачи были вынуждены остановиться на искусственных нейронах с мощн
ыми усилителями. А затем были бесконечные хирургические операции, повто
ряющиеся неудачи Ц и долгое мучительное лечение, во время которого она
сражалась за контроль над протезами, сделанными по последнему слову тех
ники, и едва не потерпела поражение. Даже сейчас в работе искусственных н
ервов ощущалась какая-то чужеродная, режущая странность. Чувствовать
правильно не получалось Ц будто ей имплантировали набор пло
хо настроенных датчиков, Ц а неповрежденные нервы другой половины лица
, казалось, только усиливали контраст восприятия. Хонор сомневалась, что
когда-либо сможет по-настоящему привыкнуть к этому.
Она снова посмотрела на далекий дом и задумалась о том, сколько тоски про
росло из этих месяцев напряжения и страданий. Их невозможно было пережит
ь быстро и просто, и не раз она засыпала, обессилев от рыданий, а лицо ее тре
скалось от невидимого огня. На нем не осталось рубцов от множества сложн
ейших операций Ц по крайней мере, заметных глазу, Ц вернулось чувство о
сязания, мышцы снова были послушны ей почти так же, как прежде. Но только
почти. Она могла объяснить, в чем различие: глядя в зеркало, она
видела, как левый уголок рта слегка запаздывает в движениях; она слышала,
как из-за этого отставания порой смазываются отдельные слова; даже в том,
как ветер ласкал ее лицо, она ощущала странную асимметрию.
А глубоко в душе, там, где никто не мог их увидеть, остались и другие шрамы.

Сны теперь снились реже, но оставались по-прежнему холодными и горькими.
Слишком много людей погибло, подчиняясь ее приказам… или потому, что ее н
е оказалось на месте, чтобы сохранить им жизнь. Сны заставляли ее усомнит
ься в себе. Сможет ли она когда-нибудь снова взять на себя командование? А
даже если сможет, доверит ли ей Флот чужие жизни?
Нимиц зашевелился и снова встал на задние лапы, положив ей на плечи истин
ные руки. Он смотрел в ее шоколадно-карие глаза Ц один настоящий, а друго
й Ц из композитов и макромолекулярных соединений, и она чувствовала изл
учаемые им поддержку и любовь.
Хонор взяла кота на руки и спрятала замерзшее под ветром лицо в мягкий ме
х, вбирая физическое тепло друга как дорогое сокровище, и кот мурлыкал ей
что-то, пока она снова не опустила его на землю и глубоко-глубоко вздохну
ла.
Она наполнила легкие свежим воздухом, вбирая в себя ранний холод, до тех п
ор пока не заломило грудь, а затем исторгла долгий, бесконечный выдох, кот
орый унес… нечто. Хонор не могла дать этому названия, однако по
чувствовала, как оно ушло, а на его место явилось нечто другое, будто пробу
дившись от долгого сна.
Слишком долго она была межпланетным скитальцем. И она больше не принадле
жала своим любимым горам, хотя и глядела с высоты вниз сквозь хрустально-
чистый воздух на дом, где родилась. Впервые за очень долгое время она ощут
ила зов звезд не как вызов (она боялась, что больше никогда не услышит его),
но как давнюю потребность быть ближе к ним. Она ощутила перемену в настро
ении Нимица: он разделял ее чувства.
Ц Ладно, паршивец, можешь перестать беспокоиться, Ц сказала она ему, и к
от замурлыкал живее и громче. Его цепкий хвост свился в кольцо, когда кот к
оснулся ее носа своим, и она засмеялась, крепко обнимая шестилапого.
Еще не все кончено. Теперь она знает. По крайней мере, она поняла, что ей дел
ать, чтобы ночные кошмары остались в прошлом.
Ц Вот так, Ц сказала она древесному коту. Ц Я полагаю, настало время пер
естать жалеть себя, не так ли?
Нимиц еще сильнее замахал хвостом в знак согласия.
Ц И пришло время возвращаться на капитанский мостик, Ц добавила она.
Ц Если, конечно, власть предержащие позволят мне вернуться.

На этот раз кот не отразил новой вспышки боли, и она улыбнулась в знак приз
нательности.
Ц А пока что, Ц сказала она веселее, Ц пора нам с тобой полетать.
Хонор встала, усадила Нимица на скалу и склонилась над длинным свертком.
Быстро развязала скреплявшие его веревки и принялась ловкими, умелыми п
альцами собирать трубчатую раму. Детали, щелкая, послушно становились на
места. Очень давно, когда ей было двенадцать земных лет, они с Нимицем отк
рыли для себя неукротимую радость полета на знаменитых ветрах Медных го
р, и кот одобрительно урчал, пока она натягивала на раму исключительно пр
очную тонкую ткань.
Ей потребовалось менее получаса, чтобы собрать дельтаплан и дважды пров
ерить каждый узел. Она пристегнула стропы, дополненные специальными рем
нями безопасности для Нимица, а кот вскарабкался ей на спину и вцепился в
подставленные плечи. Хонор ощутила его восторг и предвкушение полета. В
ее душе бурлили те же чувства, и уцелевший глаз сверкнул, когда она взялас
ь за перекладину.
Ц Давай держись! Ц крикнула она коту и, оттолкнувшись от края, с воплем н
аслаждения устремилась в долгий, долгий, долгий полет.
Когда Хонор легла на последний круг, солнце превратилось в гаснущий оран
жево-красный краешек, видневшийся за пиками Медных гор. Она летела, как сф
инксианский альбатрос, в пяти километрах от берега, и ее глаза широко отк
рылись от изумления, когда в глубоких сумерках у подножия гор она увидел
а яркие брызги света. Усадьба Харрингтонов сверкала в темноте переливаю
щимися огнями. Ее стюард Ц очевидно, считавший, что четырехчасовой пеши
й подъем в горы и последовавший затем трехчасовой полет на планере неско
лько превышают нагрузку, допустимую для недавнего инвалида, Ц не остав
ил своему капитану никаких шансов промахнуться мимо места посадки.
Она с нежностью усмехнулась и покачала головой. На Сфинксе полеты на дел
ьтапланах были всепланетной страстью, но старший стюард МакГиннес роди
лся в столице метрополии, на Мантикоре, и, следовательно, считал всех сфин
ксианцев (включая саму Хонор) сумасшедшими, нуждающимися в постоянном пр
исмотре. МакГиннес лез вон из кожи, железной рукой налаживая ее жизнь. Он н
и за что не позволил бы себе поверить, что ей это нравится, а Хонор ни за что
не призналась бы ему, что он попал в точку. Уже тридцать лет назад она могл
а считать себя опытным планеристом. Но сейчас, едва увидев посадочные ог
ни, она почувствовала себя дома, и это означало, что ей придется кротко вын
ести почтительные упреки стюарда.
Хонор мчалась над морем, балансируя всем телом и выравнивая угол снижени
я, а земля приближалась с захватывающей дыхание быстротой. Затем сверкаю
щие огни оказались прямо перед ней, она вытянула ноги, а Нимиц задрожал от
удовольствия, когда она побежала по земле, гася скорость и ликующе смеяс
ь.
Потом она опустилась на одно колено и сбросила раму планера в золотисто-
красную траву перед домом. Холодный нос и торчащие усы ткнулись ей в прав
ое ухо Ц Нимиц словно лучился от удовольствия. Она отстегнула ремни без
опасности, и кот легко спрыгнул на землю. Он посидел, глядя, как она отстег
ивает ремни крепления, и, потянувшись, встал. Затем в несколько доведенны
х до автоматизма движений она разобрала планер Ц не полностью, только ч
тобы удобнее было нести Ц и, взяв под мышку, направилась к дому.
Ц Вы опять оставили комм дома, мэм, Ц произнес почтительный, но слегка у
коризненный голос, когда она поднялась на застекленную от непогоды терр
асу.
Ц Правда? Ц с невинным видом спросила Хонор. Ц Как легкомысленно с мое
й стороны. Должно быть, у меня просто выскочило из головы.
Ц Конечно, выскочило, Ц согласился МакГиннес, и она обернулась, чтобы о
дарить его сверкающей улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56