Вьерна бросила на меня насмешливый взгляд.— Продолжай свою работу, рабыня, — сказала она.— Да, госпожа, — пробормотала я.Раск и Вьерна ушли, оставив меня одну. Смахивая с глаз катящиеся слезы, я снова принялась гладить невольничьи рубахи.В тот вечер, выкроив минутку между ужином и дальнейшей работой на кухне, я осторожно пробралась к палатке для женщин.— Ена! — шепотом позвала я старшую невольницу.Ена показалась из-за отброшенного полога палатки, и я, будучи всего лишь самой бесправной рабыней, опустилась перед ней на колени.— Можно мне говорить? — с мольбой в голосе попросила я.Ена опустилась рядом со мной на землю и взяла меня за руку.— Конечно, Эли-нор, говори, — разрешила она. — Что случилось?Я с благодарностью посмотрела на нее.— У нас в лагере появилась новая женщина, — сказала я. — Свободная женщина!— Да, — подтвердила Ена. — Это Вьерна, женщина-пантера из северных лесов.— Простите мне мое любопытство, госпожа, — взмолилась я, — но как она здесь оказалась и что делает в нашем лагере?Ена улыбнулась.— Пошли со мной, — сказала она.Старшая невольница провела меня через весь лагерь к разбитой в его противоположном конце маленькой низкой палатке. У разведенного рядом с палаткой костра сидели двое крепких, величественного вида мужчин.— Это охотники из свиты Марленуса. Я узнала их, — прошептала я.Они мне хорошо запомнились во время торжественного шествия охотников Марленуса по улицам Ко-ро-ба и в торговом форте, расположенном на пути в Ар, где мы с Ланой осыпали оскорблениями выставленную в невольничьей клетке Вьерну.Возлежащим у костра мужчинам прислуживали Инга с Реной, все еще одетые в свои короткие рабочие туники. Обе девушки старательно выполняли свои обязанности и, я видела, были очень взволнованы тем, что их оставили наедине с такими видными мужчинами.Я даже поморщилась: у этих девчонок напрочь отсутствует чувство собственного достоинства!— Это Рафф и Прон, охотники из Трева. В своих охотничьих вылазках они нередко добираются и до северных лесов, — вполголоса пояснила Ена. — По приказу Раска эти парни выдали себя за жителей Муниса — небольшого селения, находящегося под властью Ара, и подали прошение принять их в состав охотничьей команды Марленуса, заявив, что почтут для себя за большую честь охотиться вместе с самим великим убаром. Кое-кто из ближайшей свиты убара уверил Марленуса в том, что Рафф и Прон славятся своим мастерством, бесконечно преданы делу процветания славного Ара, и порекомендовал великому убару включить их в состав своей экспедиции в северные леса. — Ена усмехнулась и заговорщически мне подмигнула: — У Трева везде свои люди!— И они помогли Вьерне бежать, — догадалась я.— Да, вместе с ней они добрались до заранее условленного места, где дождались Раска и его воинов. Они и доставили их в наш лагерь.— Но какое дело Раску до Вьерны?— Вьерна хорошо известна по всему Гору как предводительница лесных разбойниц. Когда Раск узнал, что Марленус готовит поход в северные леса, чтобы под видом охоты заполучить Вьерну в свои руки, он немедленно отдал приказ Раффу и Прону войти в состав отправляющейся с убаром свиты охотников.— Но зачем?— Затем, чтобы, если Марленусу повезет схватить Вьерну, иметь возможность ее освободить.— Но для чего все это? — недоумевала я.— Поимка такой разбойницы, несомненно, возвеличила бы славу Марленуса, а ее бегство лишь еще раз подчеркнет неспособность убара удержать в руках даже то, что он уже имеет!— Значит, ее отпустили на свободу только для того, чтобы лишить Марленуса части его добычи? Чтобы лишний раз ему досадить?— Ну конечно! — воскликнула Ена — Ведь Трев и Ар — противники! — Глаза у нее сияли от удовольствия. Я нисколько не сомневалась в том, какой из сторон она отдает свои симпатии. — Разве это не удар по славе Марленуса, убара Ара?— Еще какой! — согласилась я.— А разве не достойна восхищения дерзость моего хозяина Раска, разбившего свой военный лагерь во владениях могучего Ара, под носом у Марленуса, чтобы обчищать его поля и грабить идущие в Ар караваны торговцев?!— Да, — прошептала я.Я действительно на мгновение почувствовала нечто вроде гордости за этих отчаянно дерзких и храбрых воинов и, прежде всего, за своего хозяина — приводившего меня в трепет Раска из Трева, но тут же вспомнила, что он с презрением относится ко всем женщинам, включая меня, и что я его ненавижу.— А что с остальными разбойницами из банды Вьерны? — спросила я.Меня особенно беспокоило то, что на свободе могла оказаться и та светловолосая девушка, которая во время моего похищения у Тарго вела меня за собой по ночному лесу. Я сильно ее оскорбила, швыряя в нее куски грязи и пытаясь ударить палкой. Я очень ее боялась. Если ей удалось вырваться на свободу, она могла сделать со мной что угодно!— Остальные разбойницы остались в руках охотников Марленуса, — ответила Ена.Я вздохнула с облегчением.Инга тем временем наполняла вином кубок одного из охотников. Она, я видела, наклонялась к нему значительно ближе, чем это было необходимо. Губы у нее были приоткрыты, глаза сияли, а руки, державшие кувшин с вином, дрожали. Рядом на коленях стояла Рена. Она не отрывая глаз смотрела на своего обгладывающего мясо с кости охотника, готовая по малейшему знаку вскочить на ноги и исполнить все его желания.Что за бесстыжие девчонки! У них нет никакого уважения к себе!— Наш хозяин люто ненавидит Марленуса из Ара, — продолжала Ена.Я понимающе кивнула.— А ты обратила внимание на темноволосую девушку, которая иногда убирает в его шатре? — поинтересовалась она.— Да, — ответила я.Еще бы мне не обратить на нее внимание! Это была невероятно красивая невольница. Она, пожалуй, затмевала своей красотой даже Ену, одну из самых красивых женщин, которых мне довелось увидеть в жизни. Она была само совершенство. Ее изящная хрупкая фигурка казалась выточенной из белого мрамора рукой непревзойденного мастера, а миндалевидные зеленые глаза и струящиеся по плечам густые волнистые волосы дарили девушке неповторимую привлекательность. Она всегда была одета в алые короткие прозрачные шелка и носила на щиколотке левой ноги два браслета с колокольчиками.— Ты знаешь, кто она такая? — спросила Ена.— Нет, — ответила я, — А кто она?Ена загадочно усмехнулась.— Эли-нор! — раздался у меня за спиной окрик Юты. — А ну, немедленно в барак!Я испуганно вскочила на ноги и, кляня вездесущую Юту на чем свет стоит, поспешила в барак, чтобы быть прикованной на ночь цепями.Вскоре я узнала, кем была эта темноволосая красавица…У Вьерны в лагере Раска была отдельная палатка, но когда он не отправлялся в рейд, она ужинала вместе с ним. Иногда она выходила и за пределы лагеря, чтобы прогуляться по лесу и поохотиться.Мне довольно часто выпадало заниматься уборкой в палатке Вьерны, готовить ей пищу и прислуживать за ужином. Я очень ее боялась, но она вела себя со мной не жестче, чем с остальными невольницами, выполняющими ту же работу. Прислуживая ей за столом, я старалась держаться как можно незаметнее, чтобы ничем не привлечь ее внимание и лишний раз не напомнить о том, что было между нами. Сама Вьерна не делала никаких различий между мной и любой другой невольницей; я же старалась угодить ей во всем, поскольку меня не оставлял страх перед этой женщиной.Однажды ночью, когда Раск со своими тарнсменами вернулся с богатой добычей и новыми пленницами, Вьерна отмечала эту победу в своей палатке и, к моему немалому удивлению, распорядилась, чтобы прислуживала ей за столом именно я. Блюда для праздничного ужина, как и прежде, готовили другие девушки, больше, чем я, разбирающиеся в этом деле.Приготовлению пищи в лагере Раска уделялось большое внимание, а среди запасов находящейся в лагере провизии были даже такие деликатесы, как, скажем, устрицы из дельты Воска, захваченные тарнсменами в качестве трофея после совершенного ими налета на следующий в Ар караван торговцев. Следует отметить, что пиршества в воинском лагере проходили на славу, а многие изысканные блюда были достойны стола самого Марленуса — великого убара Ара! Мне же в таких мероприятиях отводилась весьма скромная роль: я только подносила блюда, наполняла вином кубки пирующих да выполняла их небольшие поручения, стараясь не привлекать к себе внимания мужчин.А они разговаривали об охоте, о войне и о своих рейдах в северные леса так, словно меня рядом с ними не было.Иногда Вьерна или Раск жестом подзывали меня к себе, и я со словами “Да, госпожа!” или “Да, хозяин!” спешила наполнить вином их кубки.Вьерна сидела за низким столом, по-мужски скрестив перед собой ноги. Наполняя ее кубок, я опускалась перед ней на колени.Когдя я подошла к ней в очередной раз, она бросила мне устрицу.— Ешь, рабыня! — сказала она.Таким образом она, гость на этом празднике, давала понять, что теперь меня тоже можно кормить. В рамках горианских традиций прислуживающих за столом невольниц не кормят до тех пор, пока этого не позволит кто-либо из гостей или сам хозяин дома.— Благодарю вас, госпожа, — пробормотала я, запихивая в рот пропитанную винным соусом устрицу.Раск бросил мне кусок мяса, и я с удовольствием принялась утолять мучивший меня голод. Отойдя в глубь шатра и спрятавшись за спины пирующих, я с жадностью вонзала зубы в хорошо прожаренное, сочное мясо, жир из которого стекал у меня по подбородку и заливал ладони.Внезапно Раск щелкнул пальцами.— Подойди сюда, Эли-нор, — позвал он.Я с сожалением отложила недоеденный кусок мяса и поспешила на зов хозяина. Подойдя к его низкому столику, я опустилась на колени.Он протянул мне свой кубок.— Пей, — сказал он.Я посмотрела на кубок и испуганно покачала головой.— Рабыня никогда не посмеет пить из кубка, к которому прикасались губы ее хозяина, — прошептала я.— Отлично, — кивнула головой Вьерна.— Она прошла обучение в невольничьей школе в Ко-ро-ба, — пояснил Раск из Трева.Из своего кубка он отлил немного вина в небольшую, стоящую рядом с ним чашу и протянул ее мне.— Благодарю вас, хозяин, — одними губами прошептала я.Он жестом показал, что я могу быть свободна, и я поспешно вернулась на свое место в глубине шатра. Здесь я опустилась на колени и с наслаждением выпила изумительное, так потрясшее меня вначале каланское вино.— У меня есть для вас сюрприз, — обращаясь к Вьерне, заметил Раск.— Вот как? — с любопытством откликнулась она.Я с сожалением отставила слишком быстро опустевшую чашу.Раск посмотрел на меня и улыбнулся. Он был в хорошем расположении духа. Заметив мой обращенный к его столу голодный взгляд, он отрезал большой кусок жареного мяса. При одном виде его истекающей соком розовой мякоти я почувствовала, как у меня снова потекли слюнки. Раск усмехнулся и бросил мне мясо. Я поймала его на лету и тут же впилась в него зубами.— Что же это за сюрприз? — напомнила Вьерна.Раск хлопнул в ладоши, и дожидавшиеся его сигнала музыканты вошли в шатер и заняли место у откинутого полога. У них было два небольших барабана, флейта и какой-то незнакомый мне струнный инструмент.Раск еще дважды хлопнул в ладоши. В шатер вошла черноволосая зеленоглазая девушка и остановилась перед его столом.— Наденьте на нее колокольчики, — приказал Раск Музыкантам.Те быстро вытащили из принесенной с собой кожаной сумки несколько комплектов колокольчиков и привязали их к щиколоткам и запястьям девушки.— Пожалуйста, хозяин, только не перед женщиной! — взмолилась девушка, имея в виду, конечно, Вьерну: я -то была всего лишь невольницей.Раск бросил ей одну из лежавших перед ним на серебряном блюде устриц.— Ешь, — приказал он.Сопровождая каждое свое движение мелодичным перезвоном колокольчиков, девушка взяла брошенную ей устрицу.— Такая еда достойна стола Марленуса из Ара, не правда ли? — поинтересовался Раск.— Да, хозяин, — ответила девушка.Она стояла, глядя ему в лицо.Мы с Вьерной молча наблюдали за этой сценой.— Сними с себя накидку, — распорядился Раск из Трева.— Прошу вас, хозяин! — взмолилась девушка.— Снимай! — приказал Раск.Шелковая накидка соскользнула к ногам девушки.— А теперь танцуй, Талена! — приказал Раск. Секунду помедлив, девушка поплыла в мягком кружении танца.— Неплохо, — с удовлетворением заметила Вьерна.— Знаете, кто она такая? — поинтересовался Раск.— Нет, — ответила Вьерна.— Дочь убара Марленуса, Талена, — усмехнулся Раск, расправляясь с очередным куском мяса.Вьерна на мгновение обомлела от неожиданности и тут же громогласно расхохоталась.— Великолепно! — воскликнула она, хлопая себя по коленям. — Это просто великолепно!Она вскочила на ноги и вплотную подошла к девушке, плывущей в медленном ритме танца, сопровождающемся перезвоном ее колокольчиков.— Потрясающе! — не удержалась она. Мелодия начала набирать темп, и, подчиняясь ей, быстрее закружилась черноволосая девушка.— Отдайте ее мне! — воскликнула Вьерна.— Может, и отдам, — усмехнулся Раск.— Я — враг Марленуса! Отдайте мне его дочь! — упрашивала Вьерна хозяина лагеря.— Я тоже его враг, — заметил Раск, протягивая мне опустевший кубок, который я немедленно наполнила вином.— Я покажу ей, что значит быть рабыней в северных лесах! — предавалась сладостным мечтам женщина-пантера.Ужас промелькнул в глазах девушки, но она не оборвала свой танец. Кружась перед своими врагами, она выглядела особенно беспомощной и беззащитной. При каждом повороте ее головы надетый на нее ошейник отливал металлическим блеском в тусклом свете ламп на тарларионовом жире. Однако я не испытывала к ней большой жалости. Мне не было до нее никакого дела. Эта девчонка — всего лишь одна из множества ежедневно встречающихся мне рабынь.— Кое-чему из жизни в неволе я ее уже научил, — похвастался Раск.Глаза танцующей девушки округлились от ужаса.— И как она? — полюбопытствовала Вьерна.— Великолепна, — кивнул Раск. Не прерывая танца, девушка съежилась под устремленными на нее взглядами.— Как она к вам попала? — поинтересовалась Вьерна.— Наверное, с год назад мне уступил ее один торговец. Причем совершенно бесплатно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56