Поэтому считают, что командир знает, что делает. Кроун и Немирович-Данченко помалкивают, понимая, что сейчас не время лезть с расспросами. Колчак вполголоса переводит Лондону то, что сказал Михаил и обрисовывает ситуацию в целом. Михаил же снова поднимается в рубку и занимает место у перископа. Единственного источника информации об окружающей обстановке. Гидроакустической аппаратуры у самой "Косатки" пока тоже нет. Ну, ничего. Не сразу Москва строилась…
Вот пролив уже почти рядом и хорошо видны миноносцы, пересекающие его в разных направлениях и метающих в разные стороны лучи прожекторов. Перископ изредка выглядывает из воды, но в эту сторону японцы пока не светят, сосредоточив все внимание на узкой части пролива. Понимают, что "Косатка" его никак не минует. А искать ее ночью по всей акватории бухты Сасебо — дело изначально безнадежное. Тем более, если исходить из ее обычной тактики, то сейчас она постарается удрать. Что же, ход мыслей у противника верный. Да только вот нужными средствами для поимки возмутительницы спокойствия он не располагает. Лодка уже легла на курс, идущий на выход по оси пролива — зюйд-вест тридцать семь градусов. Пора уходить. Рули на погружение и "Косатка" скользнула на глубину тридцать метров. Толща воды надежно укрывает ее от противника. А теперь — полный ход! Акустиков и глубинных бомб пока что бояться нечего. Слава всевышнему, сейчас 1904 год, а не 1942…
"Косатка", мерно гудя электродвигателями, выжимала свои семь узлов полного хода под водой. Михаил не отрывался от окуляров перископа, ведя постоянное наблюдение. Хорошо видно, как по поверхности пляшут лучи прожекторов, проникая в толщу воды. Вот миноносцы уже совсем рядом. Все же, шум паровой поршневой машины миноносца начала двадцатого века сильно отличается от шума турбин эсминцев и корветов из 1942 года. Наверху пляшут яркие огни и мечутся темные тени корпусов миноносцев. Вот один из них проходит прямо над "Косаткой". Но тридцать метров морской воды надежно укрывают ее. Наконец, пляска света и шумы над головой остаются позади. Теперь можно всплыть на перископную глубину, так как на этом курсе скоро глубины уменьшатся до тридцати метров. А чуть правее лежит банка Араидаси, на какую лучше вообще не заходить. Да и минные поля тоже надо обойти. Теперь снова малый ход и рули на всплытие.
Когда перископ снова показался над водой, Михаил понял, что пролив благополучно пройден. "Косатка" вырвалась на простор открытого моря, где больше никто не сможет ее удержать. С правого борта по корме все так же светил маяк Кого Саки. А за кормой японские миноносцы продолжали свой бесполезный "хоровод". Они еще не знают, что дичь ускользнула. И теперь не они — охотники. Роли снова поменялись. Но лучше и не разубеждать их в этом. Пусть "хороводят", пока не надоест. А "Косатка" за это время спокойно уберется подальше. Больше здесь нечего делать. То, что она совершила, до сих пор считалось невозможным. И слава U-47 теперь по праву принадлежит ей. История изменилась еще больше. Японцы получили не только свою Цусиму, но и свою Скапа Флоу. А виновница всего этого тихо удалялась на перископной глубине все дальше и дальше от своих преследователей. На остатках заряда аккумуляторных батарей она удалится на безопасное расстояние, а затем всплывет и снова скроется в ночи. Чтобы вскоре нанести неожиданный удар там, где никто не будет этого ожидать.
Удалившись от пролива на пару миль, Михаил дал команду на всплытие. Вокруг никого, а аккумуляторные батареи уже дышат на ладан. Работа полным ходом истощила их очень сильно. Когда "Косатка" всплыла в надводное положение, и он выбрался на мостик, то первым делом оглянулся назад. Вдали до сих пор мелькали огни прожекторов. Миноносцы ждали попытки прорыва врага, который сумел обмануть всех и не оставляли надежды обнаружить и уничтожить подлодку. Им еще невдомек, что ловить больше некого. Сигнальщики сразу начинают наблюдение за своими секторами, а рядом стоит старший офицер. И тоже смотрит в бинокль назад. Из люка доносится голос Кроуна с просьбой "пассажирам" подняться на мостик. Отбой боевой тревоги уже дан, поэтому можно и посмотреть, что к чему. Получив разрешение, все оказываются на мостике и набрасываются на Михаила с расспросами. В Сасебо его никто не отвлекал. Но сейчас сдержать свое любопытство — это выше человеческих сил.
— Что сказать, господа. Наш набег на Сасебо прошел довольно успешно. "Идзумо" и "Ивате" получили по две мины каждый и это гарантированно должно обеспечить им длительную стоянку на грунте рейда Сасебо. Жаль, что глубина там порядка десяти — двенадцати метров, поэтому толком они не утонут. В отлив даже корпуса из воды обнажаться будут. Но, тем не менее, в течение нескольких месяцев мы их в море не встретим. Мины из кормовых аппаратов попали в кого-то другого. Причем вторая вызвала детонацию погребов. Скорее всего, на одной из "собачек". Так как взрыв был в другой части рейда. Не там, где стояли "Идзумо" и "Ивате". Иными словами, главных сил японского флота больше нет. Остались несколько "собачек", канонерки и миноносцы. Да еще эти два мальчика на побегушках — "Тацута" и "Чихайя", которые раньше все время путались у нас под ногами. Ну и всякая разная несерьезная мелочь. В общем, получилось очень даже неплохо.
— Михаил Рудольфович, если это "неплохо", то что же тогда, по-вашему, "отлично"?! Ведь "Косатка" в одиночку уничтожила двенадцать кораблей линии японского флота!!! Двенадцать из четырнадцати!!! Шесть эскадренных броненосцев и шесть броненосных крейсеров!!! Под вопросом один "Асама". Не знаем, куда он делся. Да "Адзума" утонул на наших глазах от полученных повреждений. А все остальное — заслуга "Косатки"!!! И это не считая четырех "собачек", старья вроде "Мацусимы" и "Чин-Иен" и большого количества транспортов!!! Да в Сасебо на рейде, помимо "Идзумо" и "Ивате", сейчас у кого-то боезапас детонировал!!! Михаил Рудольфович, Вы случайно не волшебник?
— Увы, Николай Александрович. Был бы волшебником, постарался бы вообще не допустить этой войны. А так, всего лишь применил технические новшества в виде подводной лодки, к чему японцы оказались совершенно не готовы. Да и оружие то мы применяем то, что было еще до войны. Мины Шварцкопфа и Уайтхеда никакой секретной новинкой не являются. Просто, японцы зациклились на шаблонных действиях, которые переняли у англичан. А подводная лодка в этот шаблон никаким боком не вписывается. Только и всего…
Разговор на мостике продолжался довольно долго. Обстановка вокруг была спокойная, японские корабли пока не появились. По идее, сегодня ночью еще можно будет поймать кого-нибудь, так как информация о событиях в Сасебо не успеет распространиться до утра по всем судам, собирающимся выходить в Корею и возвращающихся обратно в Японию. А вот что будет завтра — неизвестно. Может, Япония вообще запросит мира? Это было бы наилучшим вариантом. Но надеяться на это не стоит. Уж очень сильно увязла Япония в этой войне. И прекрасно понимает, что если только проиграет ее, то рискует превратиться в подобие Кореи. Которую сама не считает за государство. Поэтому, работа у "Косатки" еще будет. И как бы в подтверждение этого, раздался доклад сигнальщика.
— Цель справа двадцать. Похоже на искры из труб, Ваше высокоблагородие.
Михаил поднял бинокль и посмотрел в указанном направлении. Действительно, кто-то шел навстречу, причем без ходовых огней. И незнакомца демаскировали только искры, иногда вырывающиеся из дымовой трубы. Судя по курсу, он направлялся в Сасебо.
— Вот видите, господа, добыча сама идет к нам в руки. Сейчас посмотрим, кого нам бог послал.
— Но кто это, Михаил Рудольфович? Вдруг, нейтрал?
— А вот это его проблемы. Когда мы еще стояли в Артуре, наше министерство иностранных дел оповестило все государства, что прилегающие к Корее и Японии воды являются театром военных действий и все нейтральные суда, находящиеся здесь, обязаны нести в темное время суток ходовые огни, а днем четко различимый флаг. Если же кто-то надумает ходить без огней, то будет считаться противником и может быть атакован без предупреждения. Мы сейчас находимся в водах, прилегающих к побережью Японии. Так что все приличия соблюдены…
Снова сыграна боевая тревога, и "Косатка" рванулась вперед. Михаил решил сначала осмотреть незнакомца. Вдруг, удастся его идентифицировать. Ночь была темная, и обнаружения лодки он не боялся. Но вскоре рассвет, поэтому нужно закончить все, как можно быстрее. Сблизившись с целью, "Косатка" уменьшила ход и легла на параллельный курс. Михаил и вахтенные вглядывались в бинокли, стараясь получше рассмотреть незнакомца, но кроме того, что это довольно крупный грузовой пароход, а не военный корабль, больше разобрать было нельзя. Однако, его курс не вызывал сомнений. Вдали мигал маяк Кого Саки, и незнакомец направлялся в его сторону, держа ход не менее десяти узлов. Если он не изменит курс и скорость, то через час с небольшим войдет в пролив бухты Сасебо. Михаил принял решение.
— Работаем из надводного положения. Василий Иванович, давайте начинать учиться на практике. Вам, как старшему офицеру, это необходимо. Сейчас Вы будете проводить атаку, а я выполнять Ваши команды. Цель несложная. Курс и скорость постоянные, нас в темноте обнаружить не сможет, зато мы видим ее прекрасно по искрам из трубы. Все команды пойдут через меня, неверных команд я выполнять не буду и подскажу в случае чего, что надо делать. А вы, господа, смотрите и запоминайте. То же самое придется делать и вам, как командирам лодок. Сейчас у нас ситуация довольно простая. Цель одиночная, без эскорта, курс и скорость постоянные. А может быть гораздо сложнее. Все, начинаем. Командуйте, Василий Иванович. Не волнуйтесь, действуйте так, как учили. И все получится…
"Косатка" рванулась вперед, стараясь занять выгодную позицию для стрельбы впереди неизвестного судна. Михаил смотрел на действия старшего офицера и понимал, что его вмешательство пока не требуется. Те месяцы, что его друг детства провел на лодке, сделали из него неплохого подводника. При всех атаках "Косатки" он был рядом с Михаилом и перенимал его опыт. И вот теперь — пробный экзамен. Михаил по себе знал, насколько важна для будущего командира лодки первая самостоятельная атака. В немецком флоте к этому подходили со всей серьезностью. И для того, чтобы стать командиром боевой лодки, нужно было провести не менее шестидесяти учебных атак учебными торпедами. Когда все по-настоящему. Цель маневрирует и пытается уклониться, а твоя торпеда должна ее "поразить". С той лишь разницей, что ты знаешь, что стрелять по тебе не будут, "цель" — это свой корабль, который выполняет функцию подвижной мишени, а учебная торпеда не имеет боевого заряда и должна пройти под целью благодаря увеличенной глубине хода, дабы не нанести повреждений ни себе, ни цели. Он сам прошел эту школу и признавал, что она была наилучшей, не смотря на значительные затраты. А вот сейчас так учиться нет возможности. Придется готовить будущих командиров в условиях реального боя. Стрельбой боевыми торпедами по реальным целям. Когда малейшая ошибка может дорого обойтись. Но на то он и находится на мостике, чтобы подстраховать. Все думают, что скороспелый двадцатичетырехлетний капитан второго ранга Михаил Корф дошел до всего методом "научного тыка". И только немногие знают, что "научный тык" здесь не причем. Что все поразительные успехи "Косатки" достигнуты исключительно благодаря богатейшему опыту прошедшего огнь и воду шестидесятичетырехлетнего фрегаттен-капитана Михеля Корфа. Опыту, основанному на опыте всех его многочисленных предшественников, подводных асов Великой войны — Веддигена, фон Арнольда, Копхаммеля, Валентинера и многих других. Опыт, который он начал кропотливо изучать с октября 1917 года. И который постарался применить на практике, едва только ступил на борт своей первой лодки в 1940 году. И это ему удалось…
"Косатка" заняла позицию впереди своей жертвы и развернулась на курс, перпендикулярный курсу цели. Все же, здорово мешает, что прицеливание приходится осуществлять разворотом корпуса лодки. Старший офицер со "студентами" на это особого внимания не обращают и считают само собой разумеющимся, так как другого просто не видели. Но фрегаттен-капитан Корф чертыхается про себя и с сожалением думает, насколько бы упростилось маневрирование при атаке, если бы можно было выпускать торпеды с заданным курсом, независимым от курса лодки, как было во время его предыдущей войны. Но, увы, Морское министерство не заинтересовал ни проект подводной лодки, ни проект торпеды. И теперь ему приходится приспосабливать для стрельбы то, что изначально предназначалось для стрельбы исключительно с надводных кораблей. Хоть теперь дело сдвинулось с места благодаря тому, что император дал пинка, кому следует. Как знать, может быть умельцам Обуховского завода и удастся воплотить в металле проект немецкой торпеды G7A. А может, на ее базе придумать что-то гораздо лучшее. Но это дело не ближайших дней. А пока приходится обходиться тем, что есть…
Цель все ближе и ближе. В бинокль хорошо различим темный силуэт, над которым иногда появляются искры, вылетающие из трубы. Старший офицер внимательно наблюдает за целью. Параметры ее движения уже определены и "Косатка" ждет, когда цель окажется в точке выстрела. Неизвестный пароход должен пройти в трех кабельтовых перед носом "Косатки". Все замерли и смотрят вперед, где движется темный силуэт. Вот цель в точке выстрела. Толчок воздуха, и одна торпеда выходит из аппарата. Бегут секунды, отмеряя время хода торпеды. Все молчат, и слышен только плеск воды возле бортов. И вот — взрыв! Столб воды взлетает в небо возле борта парохода, и грохот раскалывает ночную тишину.
— Ура!!!
На мостике никто не может сдержать эмоций. Причем, громче всех кричит старший офицер. Первая атака оказалась успешной. Михаил с улыбкой поздравляет друга.
— С почином, Василий Иванович! Ваша первая победа, поздравляю!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146