Где его сразу пришлось отводить на мелководье во избежание затопления, так как механики не дали никакой гарантии, что им удастся справиться с поступлением воды. А когда он собрался выйти утром на поиски выживших в этой ужасной катастрофе, перенеся свой флаг на "Евралис", эти проклятые макаки устроили новую провокацию — подорвали "Евралис" прямо на выходе из бухты! О чем думают в Лондоне?! Как можно помогать этим обезьянам, если они сами отталкивают руку помощи?! Зачем?! Какой разумный человек так поступит?! Чего они хотят этим добиться?! Из шести вверенных ему броненосных крейсеров Ройял Нэви два лежат на дне моря, один на берегу, куда пришлось его выбросить, так как он начал тонуть после двух взрывов мин, а один еле держится на воде и неизвестно, когда удастся вернуть его в строй. И кто объяснит Англии, ради чего погибли более полутора тысяч ее моряков?! Без войны, из-за каких-то макак?! "Графтон" и "Кресчент" подобрали ночью из воды только тридцать восемь человек из экипажа "Дрейка". С "Гуд Хоупа", на котором взорвались погреба, не нашли никого. Еще шестерых с "Дрейка" подобрали макаки, когда их миноносцы вернулись, чтобы подобрать своих. Что удивительно само по себе. Более ожидаемым было бы, если бы они постарались не оставить свидетелей. Но, как бы то ни было, спасибо им и на этом. Видно, даже среди них иногда встречаются порядочные моряки, которые не пройдут мимо терпящих бедствие. Но остальные?! И сейчас, когда еще можно кого-то спасти, "Евралис" лежит на камнях с распоротым днищем, а оставшиеся четыре крейсера не могут выйти из бухты, так как резонно опасаются стать следующими! Какую очередную азиатскую хитрость задумали макаки, будь они трижды прокляты?! ЗАЧЕМ ИМ ЭТО НАДО?!
— Ну, Михель, не ожидал! И как тебе такое в голову пришло?!
— А оно мне уже давно пришло, Васька. Потому, что я прекрасно знаю породу англичан и с большой долей вероятности могу прогнозировать их поведение в различных ситуациях. Не ошибся и на этот раз.
— Ох, герр фрегаттен-капитан, здорово они видно тебе насолили, когда ты в немецком флоте служил…
— Нет, Васька, гораздо раньше. Когда еще они формально были нашими союзниками в войне против немцев до семнадцатого года. С такими союзниками и врагов не надо. Ведь мы, фактически, воевали за их интересы. И когда на западном фронте становилось жарко, оттуда сразу неслись вопли о помощи. И положение спасали тысячи жизней русских солдат, которые были пушечным мясом для господ британцев и французов. Но когда помощь потребовалась нам, нашлось множество причин, по которым она оказывалась сначала формально, а потом прекратилась вовсе. И ты знаешь, что заявили в английском парламенте, когда государь в семнадцатом году отрекся от престола? "Наши цели в этой войне достигнуты"! Вот так-то, Василий. Мы для них — варвары, недостойные называться цивилизованными людьми. И когда они высадились в Архангельске уже после большевистского переворота, то своим солдатам и матросам говорили, что это их новая колония под названием Северная Россия. Когда я воевал в составе Добровольческой армии, какая-никакая помощь от них приходила. Но когда начались бои за Крым и красные прорвали нашу оборону на Перекопе, то эти союзнички ничем не помогли нам. Хотя и могли. Поэтому, Василий, я очень хорошо знаю их подлую натуру. И сейчас костьми лягу, но не допущу повторения того, что было. Чтобы не было больше ни красных, ни белых. А был единый русский народ. И чтобы он никогда не познал ужасов гражданской войны. А если Англии и Франции так уж мешает Германия, так пусть и воюют с ней сами. Но без нашей помощи. Посмотрим, что у них получится.
— Но кто же тебя послушает, Михель? Да, ты много добился, но ведь и высокопоставленных врагов немало нажил.
— Знаю. Поэтому, отдаю себе отчет, какая сложная задача у меня впереди. Разбить Японию — это еще далеко не все. Надо любыми путями убедить императора изменить приоритеты во внешней и внутренней политике. Нечего слепо следовать в кильватер Англии и делать все с оглядкой на нее. Только то, что соответствует ее интересам. Такой курс уже привел однажды Россию к катастрофе…
Трое "посвященных" сидели в командирской каюте, куда Михаил вызвал старшего офицера и старшего механика, чтобы обсудить без посторонних предстоящий рейд к восточным берегам Японии. Надо было решить ряд важных технических вопросов. Но постепенно разговор сместился к обсуждению последних событий, и тут Михаила, как говорится, понесло. Все, что накопилось за долгие годы, выплеснулось наружу. Старший офицер и старший механик помалкивали, давая командиру возможность выговориться. Сбросить то, что тяжелым камнем лежало на сердце много лет. И теперь слушая человека, опаленного огнем трех самых страшных войн, которые когда-либо происходили на планете, они понимали, что близок решающий момент. Англия фактически вмешалась в войну на стороне Японии. Внутренние враги государства подняли головы и действуют в интересах врагов России. В какую сторону качнется маятник Истории? Из многих вариантов История выбирает один. Причем не всегда — самый лучший. Но сейчас у России все же появился шанс. Шанс избежать того, что однажды раскололо страну на две части — красную и белую…
А "Косатка", никем так и не обнаруженная, тихо скользила в глубине, уходя все дальше и дальше от чужих берегов. Вскоре она всплывет и отправится на север, к главной базе японского флота. А затем снова исчезнет, оставив противника в догадках, где же ее ждать в следующий раз. Пришелица из другого времени уже изменила Историю самым решительным образом, и теперь от ее действий, по сути, мало что зависит. Россия, наконец-то, изменила курс, который вел к опасности. Но успокаиваться рано. Жизнь может преподнести такие неожиданные коллизии, что надо быть готовым ко всему. И как знать, быть может "Косатка", этот маленький винтик в громадной и сложной машине войны, окажется тем решающим фактором, который сыграет ключевую роль в ответственный момент при решении вопроса "или — или". Но этот момент еще не пришел. И пока она темным призраком скользит под поверхностью моря, оставаясь невидимой и неслышимой. Грозный морской демон снова напомнил своим врагам и их пособникам о том, кто здесь является истинным хозяином. И снова бесследно исчез в морских глубинах.
Часть 5
Глава 1. Особенности в тактике применения подводных лодок, или не все коту масленица
День клонился к вечеру. "Косатка" шла малым ходом в надводном положении в сторону берега в полном одиночестве, что было довольно странным для этих мест. Впрочем, с наступлением темноты активность японцев может возрасти. Михаил оглядывал горизонт в бинокль, но вокруг никого не было. Нейтралы так далеко не забирались, а японцы если и рисковали пересекать Корейский пролив, то только в ночное время и без огней. На мостике снова было многолюдно, кроме вахты и командира присутствовали все четверо офицеров — "учеников". Тьедер и Ризнич уже более — менее освоились на лодке и сейчас тоже осматривали горизонт в надежде обнаружить хоть какую-нибудь цель. Но вокруг было только море и небо. И далекая полоска берега на горизонте. Вскоре стемнеет, и ночь, верная союзница подводной лодки, скроет ее от посторонних глаз.
— Михаил Рудольфович, но куда же все японцы подевались? За целый день — никого. Даже ни одной японской джонки не встретили.
— Так это же хорошо, что не встретили. Джонки — не наша добыча. Но сообщить о встрече с нами могут запросто. Не топить же их всех подряд. Не следует разрушать тот образ воина, не воюющего с безоружными, какой мы с таким трудом создали и успешно этим пользуемся. Ведь команды японских транспортов продолжают соблюдать наш негласный уговор. Мы их не трогаем, а они покидают судно при встрече с нами без напоминания. Джонки сейчас далеко в море не выходят, опасаются. Транспорты в светлое время суток идти через пролив тоже не рискуют. Но ночью вполне могут попытаться. Попадется кто — хорошо. Не попадется — прогуляемся к Сасебо, выставим мины и пойдем дальше. В Японском море мы уже давно не были. Вот и наведем там порядок. Не все же Владивостокскому отряду там корсарствовать. Может быть, и мы чем поживимся…
На мостике шел неспешный разговор, как вдруг издалека донеслись звуки орудийной канонады, а на горизонте появился дым.
— Дым слева на траверзе!
Все глянули в указанную сторону. Действительно, над горизонтом появился дым. Кто-то шел через Корейский пролив со стороны Японского моря. Не было никаких сомнений, что в проливе шел бой.
— Ну, вот и дождались. Обе машины полный вперед, курс на дым. Посмотрим, что там такое. Никак, Владивостокский отряд появился. Больше там японцам воевать не с кем…
Дав полный ход дизелями, "Косатка" устремилась навстречу обнаруженной цели. Но вскоре пришлось погрузиться. Оказалось, что это полным ходом удирают три японских бронепалубных крейсера, а за ними гонится весь Владивостокский отряд в полном составе — "Россия", "Громобой", "Рюрик" и "Богатырь". Правда, "Рюрик" заметно отстал, но "Россия" и "Громобой" выжимали из машин все, что можно, стараясь как можно дольше удержать японцев под огнем. Более быстроходный "Богатырь" вполне мог бы настичь удирающих "собачек", но очевидно контр-адмирал Иессен, командующий Владивостокским отрядом, не хотел рисковать и бросать в бой один бронепалубный крейсер против трех. Поэтому "Богатырь" не отрывался от своих более мощных броненосных собратьев и втроем они вели огонь по пытающимся уйти японцам. Было ясно, что у двух крейсеров шансы уйти есть, а вот третий, рядом с которым вздымались фонтаны воды от падений снарядов, заметно отстал и рыскал, поэтому расстояние между ним и настигающими русскими крейсерами неуклонно сокращалось. Михаил внимательно рассмотрел в перископ обнаруженные цели.
— Отлично, господа. Как я и предполагал, Владивостокский отряд нанес визит в Корейский пролив для наведения здесь порядка. И сразу же повстречал японцев. Три самых быстроходных "собачки", какие у них остались. Головным удирает новый "Цусима", систер-шип убиенной нами "Нийтаки". За ним "Акаси". А вот сзади, похоже, "Акицусима". Кормовая труба и грот-мачта на нем сбиты, да видно и с рулем что-то не в порядке, так как сильно рыскает то вправо, то влево. Похоже, ему не уйти.
— А остальные, Михаил Рудольфович?! Ведь скоро стемнеет, уйдут!!!
— Один уйдет. А второго попробуем достать. Василий Иванович, Вам предстоит серьезный экзамен. Цель быстроходная, более двадцати узлов. Правда, курс и скорость постоянные, эскорта нет. Количество мин в залпе не ограничиваю, выпускайте хоть все четыре. Перед Вами "Цусима" — новейший бронепалубный крейсер противника, построенный в этом году. До сих пор мы его еще не встречали. Он Ваш. Действуйте, как учили.
И Михаил отошел в сторону, уступая место старшему офицеру. Старший офицер молча занял место у перископа. Наступал момент, который решит, сможет ли он стать командиром подводной лодки. Все присутствующие это понимали, и не лезли с вопросами.
"Косатка" осторожно маневрирует, чтобы занять позицию перпендикулярно курсу стремительно приближающегося крейсера "Цусима". Он уже чувствует себя в безопасности и, используя свое преимущество в скорости, пытается скрыться. Тем более, противник уже махнул рукой на него и следующий за ним по пятам крейсер "Акаси", сосредоточив огонь на отставшей "Акицусиме", в которую участились попадания из-за сократившейся дистанции. Новейший крейсер японского флота "Цусима" мчится, рассекая своим форштевнем волны, и за ним тянется густой шлейф дыма. Кочегары сейчас выжимают из котлов невозможное, подняв давление до предела. Но его команда тоже еще не знает, что такое противолодочный зигзаг. Крейсер идет, не меняя курса, стараясь побыстрее оторваться от более сильного противника.
"Косатка" очень медленно движется на перископной глубине. Перископ на короткое время показывается из воды. Данные уже введены в механический вычислитель торпедной стрельбы, и две торпеды в носовых аппаратах ждут той секунды, которая отправит их вперед, к цели. Если "Цусима" не изменит курса, то он должен пройти всего в двух кабельтовых перед носом "Косатки". Если сейчас он отвернет в сторону, то атака сорвется. Быстроходный крейсер быстро выйдет из зоны поражения. Следом за ним усиленно дымит "Акаси", тоже пытаясь выжать из котлов и машин невозможное. А далеко позади гремят выстрелы. "Акицусима" пытается уйти, но еще один залп русских крейсеров накрывает его. Возле бортов вздымаются столбы воды, а корма неожиданно скрывается в черном облаке взрыва, пронизанного огненными сполохами. Очевидно, один из русских снарядов вызвал детонацию боезапаса. "Акицусима" начинает быстро терять ход. "Цусима" и "Акаси" продолжают уходить. Они ничем не смогут помочь своему собрату. Ибо, если вернутся, то погибнут тоже, попав под огонь четырех крейсеров, три из которых — броненосные, значительно превосходящие их в огневой мощи и броневой защите. Это будет обычным самоубийством. Таковы жестокие законы войны…
Таранный форштевень "Цусимы", окутанный пеной, все ближе и ближе. Цель, освещенная лучами заходящего солнца, хорошо видна в перископе. И вот настает момент, когда она приходит в точку залпа. Две торпеды с небольшим интервалом выходят из аппаратов и устремляются на перехват цели. Пуск произведен с таким расчетом, чтобы перекрыть возможные погрешности в прицеливании. Больше от "Косатки" ничего не зависит, и ей остается только ждать, пока две стальные сигары пронизывают толщу воды, в надежде на то, что в конце их короткого пути они ударят в борт вражеского корабля.
Два секундомера, один из настоящего, а второй из будущего, отсчитывают время хода торпед. Командир и старший офицер смотрят каждый на свой. В рубке стоит тишина. "Косатка" уже нырнула на двадцать пять метров, чтобы избежать обстрела и возможной попытки тарана идущего следом "Акаси". Но наверху тихо. Похоже, японцы то ли не заметили пуск торпед, то ли вышла заминка у комендоров. Михаил внимательно следит за стрелкой своего "иновременного" секундомера, верного помощника с U-177.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146