Девушка старалась подавить ревность.«У него была целая жизнь до того, как ты появилась, — говорила она себе. — Другие люди разделяли его горести, заботились о нем…»— …Поэтому, когда стало известно, что неизменные точки растут как грибы после дождя, а Зеферил ищет добровольцев для разведки, мы и вызвались, — говорила Фавеллис. — Вы же нас знаете: никак не можем не совать нос во всякие такие дела.— Ну, тебя-то мы знаем, — ответил Даврон, улыбнувшись Дите. — Так что же вы там нашли?— Совсем ничего. Мелдор только что рассказал, что слышал от Россела, когда тот повстречался с вами на станции Пикля, — добавить к этому нечего.— А что с тех пор происходило в неизменных точках? — спросил Мелдор, отталкивая собаку, которая пыталась положить ему голову на колено. Животное принялось обнюхивать все еще спящую Корриан.— Вот это мы как раз сейчас и выясняем — возвращаемся и смотрим. Участки стали вроде немного обтрепанными по краям, как будто Неустойчивость вгрызается в них, но там по-прежнему сохраняется стабильность. И еще там зелено. Начали расти деревья… ох, маркграф, если бы только нам удалось узнать, как они были созданы, мы могли бы изменить всю Неустойчивость!— Сколько всего таких мест вы нашли? — спросил Мелдор.— Восемь.— Россел говорил, что их было семь.— Угу. Вот это-то и странно: первые семь были найдены примерно в одно и то же время, и все они расположены более или менее по прямой между Звездой Надежды и Восьмым Постоянством — как будто кто-то ехал там и по пути изменял участки местности. — Фавеллис сделала паузу и взяла у Скоу кружку с чаем, который тот только что заварил. — Восьмой расположен вдоль Извилистого. Понимаете, Зеферил велел нам высматривать, нет ли неизменных точек где еще, да только они нам не попадались до тех пор, пока месяц назад мы не обнаружили восьмую.— Извилистый там исчезает, — сказала Дита. — До чего же хорош всегда твой чай, Сэмми.— А? — непонимающе переспросил Даврон. Фавеллис объяснила:— Так и есть: недель шесть назад мы были там, и все выглядело как обычно, а потом, когда мы возвращались, часть Извилистого исчезла. Совсем исчезла. На его месте была неизменная точка. Такого же размера, как остальные семь, с краями прямыми, будто прочерченными по линейке. Поток леу у одного конца раздвоился, а потом снова слился. Так и остается в середине прямоугольник, стабильная территория, и она противится Неустойчивости, как черепаха, втянувшая голову в панцирь.— Загадочно… — пробормотал Скоу. — И ничего не известно о том, что вызвало это четыре недели назад?Дита и Фавеллис одновременно пожали плечами. Керис сдавленно вскрикнула, и все взгляды обратились к ней.— Вы… вы не знаете, — выдавила она, стараясь справиться с идеей, которая казалась почти невероятной, — как это место называется?— По-моему, оно вообще не имеет названия, — ответила Фавеллис и нахмурилась, пытаясь разобраться в том, кто такая Керис.— Имеет, — возразила Дита. — Оно называется пустошь Драггл.— Ох, Создатель! — Кровь бросилась в лицо Керис, потом отхлынула; лицо девушки стало белым, как мел у нее в коробочке. Даврон сразу же обеспокоился:— Керис, в чем дело?— Разве ты не понял? Прямые линии, прямоугольная форма — это же карты Деверли! Даврон, на той карте, что была у меня, как раз и изображалась пустошь Драггл!— Но мы же исключили возможность того, что можно вернуть месту стабильность, просто нанеся его на карту тромплери, — возразил Скоу.Керис нетерпеливо отмахнулась:— Да, но что случится, если карту тромплери сжечь?Слова Керис заставили всех замереть на месте; все сидели вокруг костра, обдумывая возможные последствия. Казалось невозможным, что Керис права, и все же наконец ее правота перестала вызывать сомнения. Все совпадало: на месте пустоши Драггл постоянная точка появилась именно тогда, когда, как показывали расчеты, Керис сожгла карту Деверли.Керис была скорее поражена, чем обрадована своим открытием.— Но что, если я кого-нибудь убила? — прошептала она. — Да поможет мне Создатель — что, если там в это время кто-то был?— Едва ли, — сказала Дита. — Это совсем глухое местечко.— А остальные семь участков стабильности… — протянул Даврон. — Мы, пожалуй, теперь знаем, что случилось с пропавшими картами Деверли. Он ведь много работал как раз в тех местах. Кто-то, должно быть, уничтожил семь из изготовленных им карт или когда Деверли был убит, или, что более вероятно, позднее.— А откуда известно, что всякий, кто там оказался, погиб бы? — сказала Дита, думая о своем. — Только из того, что карта была сожжена, не следует, что сгорела и земля и все, что на ней было. Мы ведь не видели никаких следов пожара, верно, Фавеллис?Та покачала головой:— Ничего похожего. — Она задумалась, вспоминая. — Местность вокруг неизменных точек очень похожа на здешнюю. Никаких деревьев, только жесткая трава и колючие кусты, а еще множество тех серебристых кругляшей, которые едят лошади. По большей части там сухая каменистая земля, по которой гуляют смерчи и пыльные бури, — типичная картина владений Разрушителя. Внутри же прямоугольника все иначе, по крайней мере теперь: зеленая трава, цветы, речка там, где был поток леу, и даже несколько молодых деревцев. Прекрасное место.— Я не очень представляю себе, что такое карта тромплери, но, что бы это ни было, ты можешь ее сделать? — спросил Квирк Керис. — Ведь так можно навсегда избавиться от Неустойчивости. Только представь…— У тебя мозги меченые! — перебила его Керис. — Это же так опасно! Представь, что там кто-то окажется. Если он не погибнет при землетрясении и не сгорит в огне, он неожиданно окажется посередине стабильного участка! Человек просто сойдет с ума.— Есть и другая возможность, — медленно проговорил Мелдор. — Когда карта тромплери сгорела, поток леу исчез и на его месте восстановилась стабильность. Если мои теории верны, это означает, что леу возвращается на свое законное место в мироздании и все становится снова нормальным. Но подумай: если на пустоши Драггл в это время был кто-то из меченых, может быть, он бы излечился, а не погиб и не сошел с ума, — излечился, как излечилась сама земля. Может быть, из этого места он выехал бы нормальным человеком.— Это мысль! — со сдержанным волнением проговорил Даврон. — А интересно: что случилось бы там с Приспешником? Или… со мной?Керис постаралась не дать воли смеси страха и надежды, которая рванулась из глубин ее существа. Даврон, освободившийся от своего проклятия… Даврон, погибающий в ослепительной белой вспышке леу… Даврон, исчезающий вместе с Неустойчивостью…— Ты не можешь так рисковать, — сказала она решительно. — Это слишком опасно.Даврон горько рассмеялся:— Керис, любовь моя, жить вообще для меня слишком опасно. Ты однажды согласилась с этим, помнишь?Квирк, ничего не понявший из этого разговора, заморгал. Фавеллис, заметившая, как обратился к Керис Даврон, заинтересованно посмотрела на девушку.— Но все-таки это очень захватывающая перспектива, — сказал Скоу. — Кто-нибудь должен вызваться добровольцем, чтобы… сгореть, так сказать.— Поджариться — это будет точнее, — покачала головой Керис.— А мне как раз сейчас стали очень дороги мои способности хамелеона, — поспешно сказал Квирк. — И мне как-то сразу сделалось безразлично, буду ли я когда-нибудь снова нормальным. Нет уж, спасибо: пусть никто не смеет сжигать ту землю, на которой я нахожусь.— Мы могли бы для начала попробовать на Подручном, — предложил Даврон.— Пожалуй, первый эксперимент, который мы проделаем, — сухо сказала Керис, — должен заключаться в выяснении, действительно ли мы можем вернуть земле стабильность. Нужно изготовить и сжечь еще одну карту, убедившись сначала, что в этом месте абсолютно никого нет.Даврон просиял:— О Создатель! Это самое обнадеживающее событие из всего случившегося с нами! Я с трудом могу поверить в такую удачу! — Он чуть не обнял Керис.Мелдор улыбнулся и вернул всех к текущим делам.— Керис не может изготовить здесь настоящую карту, так что чем скорее мы доберемся до Звезды Надежды, тем лучше. А потом мы сможем начать исследовать все возможности. Квирк, разбуди Корриан. Дита, вы обе тоже будете мне нужны в Шилде.Женщина кивнула:— Нам только нужно будет вернуться и свернуть лагерь, так что мы немного отстанем от вас. — Она встала и позвала собак. Фавеллис поднялась тоже, небрежным жестом отряхнув приставшую к одежде Диты землю. Та ответила ей ласковой благодарной улыбкой.Прикосновение, которое длилось дольше необходимого, и ответная улыбка заставили Керис замереть на месте. Первой ее реакцией — плодом строгого воспитания — был шок, но он скоро сменился удивленным интересом. Размышляя над тем, что увидела, девушка испытала мимолетное сочувствие к Берейну. У Диты и Фавеллис все было так, как должно быть: никакого стыда, никакого карающего Закона — а значит, и никакой необходимости прятать их отношения.— Поэтому-то их и изгнали, — сказал Даврон, прочтя мысли Керис. — Изгнали за то, что они любили друг друга. Разве не заслуживают эти женщины лучшей доли?
На следующий день путники достигли Расколотого. Поднявшись на холм, Керис впервые увидела Клык — слияние Расколотого и Извилистого. Два потока леу обвивались друг вокруг друга, взмывали вверх, рассыпаясь в вышине фонтаном сияющих оттенков цвета, и наконец снова устремлялись вниз дрожащими пальцами-лучами. Здесь было все — опасная зыбкость и переливающееся всеми цветами радуги очарование, неутолимая ярость и эфемерный блеск, — неприкрытая злобность Расколотого и легкая игривость Извилистого.Керис снова ощутила притяжение леу — и испугалась.— Энергия, — спокойно сказал ехавший рядом Мелдор, словно уловивший ее чувства. — Это просто энергия. Огромная сила, свободная и неудержимая, смешивается с непостоянством меньшей силы, и обе они непредсказуемы. Представь себе молнию. Она может убить человека, а может просто свалить с ног и заставить волосы встать дыбом. Леу иногда ведет себя так же. Думаю, что наш успех со Звездой Надежды отчасти этим и объясняется: мы можем работать с двумя такими разными формами леу — по-настоящему могучей и очаровательно игривой.— До чего же красиво, — прошептала Керис.— А еще очень страшно, когда ничего не видишь, — недовольно пробормотал Квирк; однако его раздражение было мимолетным. — Эй, Керис, — спросил он, — как я теперь выгляжу? — Он встал так, чтобы Керис видела его на фоне кипящей леу.Девушка улыбнулась: Квирк неожиданно превратился в радужный столб, такой же яркий, как Клык.— Дурачок, — нежно сказала она Хамелеону, — ты похож на разноцветный леденец, облепленный светлячками.Потом она взглянула в другую сторону и побледнела.— Нет, — успокоил ее Даврон, прежде чем девушка в панике подняла тревогу, — это не Приспешники, а стражи Звезды Надежды. Наши Защитники, если хочешь. Видишь? К их пикам привязаны флажки: белые с золотом, цветов Санстрима, одной из деревень. И у них зеленые воротники — отличительный знак стражей.— Но ведь с ними не обычные собаки — это Подручные! — Ни один нормальный пес не имел таких устрашающих клыков и не двигался с такой хищной грацией.— А почему бы нам тоже не приручать Диких? — возразил Даврон. Его скрежещущий голос оказался способен звучать удивительно мягко: Даврон уловил панику Керис и постарался успокоить девушку.— Но Закон запрещает такое! — воскликнула Керис и тут же поняла глупость сказанного. В Звезде Надежды все было против Закона.Даврон ласково посмеялся над ней, и любовь в его глазах заставила сердце девушки затрепетать.— Подручные отвратительны только потому, что Приспешники натаскивают их так, чтобы они нападали на людей, — объяснил Даврон, — ну и, конечно, они отбирают для себя самых злобных тварей. Эти наши псы тоже Дикие, но они обучены нести сторожевую службу. Мы называем их нюхачами, и они выслеживают чужаков в окрестностях Звезды Надежды. Думаю, они могут напасть на человека, если им приказать, однако предназначены они для другого.Керис слушала его, стараясь избавиться от предубеждения.— Мне нужно поговорить со стражами, — сказал Мелдор.— Они уже послали кого-то нам навстречу, — проворчал Скоу. — Двоих — Брекона, кузнеца из Санстрима, и его сына. Мелдор кивнул:— Я их помню. Мы привезли их сюда пять лет назад из Третьего Постоянства. Сын отправился в Неустойчивость искать отца, который за двадцать лет до того стал меченым. Прекрасный молодой человек, и как хорошо, что эта история имела счастливый конец: они нашли друг друга.— Как дела? — окликнул стражей Даврон, когда те приблизились.— Ничего, да будет с нами милость Создателя, — был не очень оптимистичный ответ.— Да будет с нами милость Создателя, — повторил Мелдор. — Рад слышать снова этот твой восточный выговор. Но скажи мне, Брекон, почему вы несете дозор так близко от Звезды Надежды? Мы на всем пути не встретили ни одного отряда. — Голос Мелдора был ровным, он явно не собирался отчитывать стражей до того, как узнает, были ли у них причины действовать так, как они действовали.Кузнец был почтителен, но не подобострастен. Это был мускулистый человек с фиолетовой кожей и ушами, свисающими до плеч, на шестиногом коне; сын его, хоть и облаченный в скромную одежду мирянина, носил на пальце великолепное золотое кольцо с грубо ограненным красным камнем, которое Керис скорее ожидала бы увидеть у церковника.— С возвращением, маркграф! — Кузнец поклонился, хоть Мелдор и не мог этого увидеть. — Боюсь, тебя ждут плохие новости. Мы теперь не отъезжаем особенно далеко от Звезды Надежды: это стало слишком опасно. Летучие Подручные выслеживают наши дозоры, а Приспешники нападают, как только мы удаляемся от границ.Мелдор сразу же нахмурился:— Значит, они нас выследили.— Боюсь, что так. Никому из них пока не удавалось прорваться сквозь наши заслоны, но мы не осмеливаемся теперь слишком растягивать цепь. И их становится все больше.Мелдор вздохнул:— Это рано или поздно должно было случиться, хотя, конечно, хотелось бы, чтобы не так скоро. Впрочем, мы получаем подкрепления, как вы, несомненно, заметили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67