Эразм Роттердамский: «Разговоры запросто»

Эразм Роттердамский
Разговоры запросто



OCR Busya
«Эразм Роттердамский «Разговоры запросто»»: издательство «Художественная литература»; Москва; 1969
Аннотация В своих «Разговорах запросто» Эразм Роттердамский (1469—1536) выявил пошлость, формализм, догматизм и отсутствие всякого разумного начала — «глупость» во всех областях жизни (политической, культурной, церковной). Наиболее резким насмешкам подверглись богословы и представители схоластики. Разговоры запросто
ДЕЗИДЕРИЙ ЭРАЗМ РОТТЕРДАМСКИЙ ПРИВЕТСТВУЕТ ИОГАННА ЭРАЗМИЯ ФРОБЕНА Иоганн Эразмий Фробен (р. в 1516 г.) — младший сын знаменитого базельского печатника Иоганна Фробена (ок. 1460—1527) и крестник Эразма. Иоганн Фробен-старший был близким другом Эразма и основным его издателем (начиная с 1514 г.).

, ПОДАЮЩЕГО НАИЛУЧШИЕ НАДЕЖДЫ Эта книжечка, тебе посвященная, миленький мой Эразмий, превзошла все наши ожидания — теперь постарайся не обмануть их и ты.Ее так любят, так расхватывают, так прилежно читают молодые глаза, что и отцу твоему уже много раз приходилось печатать ее сызнова, и мне пополнять все новыми добавлениями. Пожалуй, что и она — своего рода εράσμιού любимчик (греч.).

, отрада тех, кто свято чтит Муз. Тем больше усилий надобно тебе приложить, чтобы оправдать имя, которое ты носишь, — чтобы ученостью и добрым нравом ты был дорог и любезен всякому порядочному человеку. И было бы очень стыдно, если бы книжечка, столь многих сделавшая и образованнее и лучше, тебе, по твоей же нерадивости, не принесла той пользы, какую через твое посредство принесла всем. Так много юношей поминает тебя с благодарностью по случаю «Разговоров», и если ты по тому же случаю меня не поблагодаришь, да еще сам, по-видимому, будешь во всем виноват — разве безосновательно назовут это люди нелепицею?Книжечка выросла до размеров полного тома, вот и тебе надо позаботиться, чтобы, насколько прибавляется возраста, настолько прибавлялось бы и достойной образованности, и крепости нравственных правил. Не обычные ожидания связаны с тобою; исполнить их — дело необходимое, но будет намного прекраснее, если ты шагнешь дальше; обмануть эти ожидания — величайший позор. Говорю так не потому, чтобы до сих пор не был доволен твоими успехами, но с тем, чтобы пришпорить скакуна: скачи еще шибче! Вдобавок, ты как раз вступаешь в возраст, когда всего легче западают в душу семена наук и благочестия. Сделай же так, чтобы эти «Разговоры» и вправду могли называться твоими. Господь Иисус Христос да хранит юные твои годы от всяческой нечистоты и всегда да направляет тебя к наилучшей цели. Прощай.
Писано в Базеле, в августовские календы Календы — в римском календаре первый день месяца.

года 1524. Опрометчивый обет
Арнольд. Корнелий Арнольд. Здравствуй, здравствуй, Корнелий! Целый век с тобой не видались!Корнелий. Здравствуй и ты, дорогой приятель. Арнольд. Я уж думал, ты не вернешься. Где ты пропадал так долго?Корнелий. На том свете.Арнольд. Похоже, что и правда, — такой ты нынче у нас ободранный, тощий да бледный.Корнелий. Да нет, не из царства теней я к вам явился, а из Иерусалима.Арнольд. Какой же бог или какой ветер тебя туда занес?Корнелий. А что заносит туда всех остальных, а им и числа нет?Арнольд. Я так полагаю, что глупость.Корнелий. Стало быть, не мне одному зваться дураком.Арнольд. А чего ты там искал?Корнелий. Несчастья!Арнольд. Ну, этого и дома вдосталь. А есть ли там, по-твоему, на что поглядеть?Корнелий. Признаться тебе по совести, так, пожалуй, и не на что! Показывают какие-то памятники старины, но все они, на мой взгляд, вымышленные, поддельные — нарочно, чтобы заманивать легковерных простаков. Да что говорить: где Иерусалим стоял поначалу — и то, мне думается, в точности не известно!Арнольд. Но что же ты все-таки видел?Корнелий. Великое повсюду варварство!Арнольд. И вернулся нисколько не чище?Корнелий. Наоборот, во много раз грязнее.Арнольд. Тогда, значит, богаче?Корнелий. Наоборот, беднее церковной крысы.Арнольд. А не жалеешь ты теперь о таком долгом и совсем зряшном странствии?Корнелий. Нет, я и не стыжусь, потому что вон сколько у меня товарищей по глупости, и не жалею, потому что жалеть уже бесполезно.Арнольд. Стало быть, такое трудное странствие — и никаких плодов?Корнелий. Плоды обильные.Арнольд. Какие же это?Корнелий. А те, что впредь житься мне будет слаще.Арнольд. Потому, что вспоминать о минувших тяготах приятно?Корнелий. Да, конечно. Но это еще не все.Арнольд. Есть и другая награда?Корнелий. Разумеется.Арнольд. Открой, какая.Корнелий. Всякий раз, как вздумается, примусь описывать свое путешествие где-нибудь на людях или за столом, и до чего же сладко будет обманывать и себя и других!Арнольд. Да, признаюсь, ты бьешь наверняка.Корнелий. И не меньше будет удовольствия послушать, как лгут другие, сочиняя небылицы о том, чего никогда не видели и не слыхали. И ведь с какою уверенностью лгут! Плетут такое, что уши вянут, а убеждены, будто говорят чистую правду!Арнольд. Странное удовольствие. Но ты, выходит, потрудился не попусту.Корнелий. Какой там попусту! По-моему, намного разумнее тех, кто за малые деньги идет в военную службу — в эту школу всяческих преступлений.Арнольд. Да, но черпать радость из обмана — удовольствие не из благородных.Корнелий. Но намного благороднее, чем забавлять других или самому забавляться злословием или же убивать время за игрою в кости.Арнольд. Должен с тобою согласиться.Корнелий. Но есть еще один добрый плод.Арнольд. Какой?Корнелий. Если кто из особенно близких друзей склонится к такому же безумию, я уговорю его остаться дома. Так моряки, потерпевшие кораблекрушение, всегда напоминают об опасности тем, кто намерен пуститься в плавание.Арнольд. Ах, если бы ты и мне напомнил своевременно!Корнелий. Что я слышу, приятель? Разве сходная болезнь постигла и тебя? Разве ты тоже заразился этой хворью?Арнольд. Да, я побывал в Риме и в Компостелле Компостелла (точнее Сантьяго-де-Компостела) — город на северо-западе Испании, столица бывшего королевства Галисия. По преданию, там погребено тело апостола Иакова, покровителя Испании. Собор в честь апостола Иакова в Компостелле был одним из важнейших в христианском мире центров паломничества.

.Корнелий. Боже бессмертный, какое это для меня утешение, что тебе выпало разделить со мною мою глупость! Что же за Паллада внушила тебе такие мысли?Арнольд. Не Паллада, а сама Мория Мория — Глупость (греч.), как противоположность Афине Палладе, греческой богине мудрости.

. Ведь дома-то у меня и жена, еще в самом расцвете лет, и дети, и домочадцы, и всё держится только на мне, все кормятся моими трудами ото дня ко дню.Корнелий. Должно быть, важная случилась причина, раз оторвала тебя от самых дорогих и близких людей. Расскажи, очень тебя прошу.Арнольд. Стыдно рассказывать.Корнелий. Только не передо мною: я-то, как ты знаешь, одержим тем же недугом.Арнольд. Собралось нас несколько соседей. И вот, когда вино распалило души, кто-то и говорит, что, дескать, надумал он поклониться святому Иакову, а еще кто-то — что святому Петру По традиционной хронологии, апостол Петр был казнен 29 июня 65 года в Риме. Вместе с ним, как гласит предание, был казнен апостол Павел.

. Тотчас же остальные, один за другим, принялись клясться, что пойдут с ними вместе. Скоро оказалось, что идут все. Чтобы меня не сочли плохим собутыльником, пообещался и я. Потом, не откладывая, начали обсуждать, куда лучше идти — в Рим или в Компостеллу. Постановили: назавтра же, всем, в добрый час, отправиться и туда и сюда.Корнелий. Ох, уж и постановление! Его бы не на меди записывать, а на вине.Арнольд. И тут же пустили вкруговую громадную чашу, и каждый, в свой черед, осушал ее до дна и произносил нерушимый обет.Корнелий. Странное благочестие!… Но всем ли довелось вернуться благополучно?Арнольд. Всем, кроме троих. Один умер еще в день отбытия, поручивши нам поклониться за него Петру и Павлу. Другой скончался в Риме и велел передать поклон жене и детям. Третьего оставили во Флоренции — уже безнадежным. Я полагаю, он теперь на небесах.Корнелий. Такой был благочестивый?Арнольд. Что ты! Пустейший был человек.Корнелий. Откуда же такое предположение?Арнольд. А он доверху набил мешок самыми щедрыми индульгенциями.Корнелий. Понятно. Но путь на небеса долгий и не вполне, как слышно, безопасный: посреди воздушной области засели разбойники.Арнольд. Верно. Но он-то вполне надежно защищен грамотами.Корнелий. А каким языком они писаны?Арнольд. Римским.Корнелий. Стало быть, опасаться нечего?Арнольд. Нечего. Разве что натолкнется на гения, который не знает по-латыни. Тогда надо будет возвращаться в Рим и хлопотать о новой грамоте.Корнелий. А там и мертвым продают буллы?Арнольд. Сколько угодно!Корнелий. Но пока я должен тебе внушить, чтобы ты не болтал лишнего: кругом полно доносчиков, точно в Корике Корик — портовый город в Киликии (области Малой Азии), которая в древности была пиратским гнездом. Про жителей этого города шла дурная слава, — будто они выспрашивали у путников и мореходов, куда и когда те намерены плыть, а потом доносили пиратам, которые делились с доносчиками добычей.

.Арнольд. Да ведь я нисколько не против индульгенций, я только смеюсь над глупостью моего собутыльника, который всегда был пустозвон из пустозвонов, а все надежды на спасение души, как говорится, утвердил и возвел на листах пергамена, вместо того чтобы исправлять свои пороки… А когда можно насладиться удовольствием, которое ты упоминал?Корнелий. Как выпадет случай — устроим пирушку, созовем людей нашего круга и будем состязаться во лжи, да и чужих врак наслушаемся вдоволь.Арнольд. Очень хорошо. В поисках прихода
Памфаг. Коклит Памфаг. Либо в глазах у меня туман, либо я вижу Коклита, старого своего собутыльника.Коклит. Нет, глаза тебя не обманывают: перед тобою закадычный твой друг. Никто уж и не чаял, что ты вернешься, — ведь столько лет тебя не было, и ни одна живая душа не знала, в каких ты краях. Откуда ж теперь? Скажи, сделай милость.Памфаг. От антиподов.Коклит. Скорее, по-моему, с Островов Блаженных.Памфаг. Как приятно, что ты узнал друга. А я боялся, как бы мое возвращение не было похоже на возвращение Улисса см. Гомер, «Одиссея», XVI сл.

.Коклит. А что с ним случилось, с этим Улиссом?Памфаг. Жена и та его не узнала. Только собака, совсем уже старая, признала хозяина и вильнула хвостом.Коклит. Сколько лет он пробыл в отсутствии?Памфаг. Двадцать.Коклит. А ты еще больше, и все-таки твое лицо сразу мне показалось знакомым. Но кто же это рассказывает про Улисса?Памфаг. Гомер.Коклит. А-а, как про него говорят, отец всяческих вымыслов! А может, супруга тем временем приискала себе другого быка и потому как раз и не узнала своего Улисса?Памфаг. Наоборот — чище ее на свете не было и нет! Просто Паллада прибавила Улиссу возраста, чтобы его не признали.Коклит. Но в конце-то концов признали?Памфаг. Да, по бугорку на пальце ноги У Гомера — по шраму на колене; ошибку, несомненно, следует отнести не на счет Эразма, а на счет его простоватого героя.

. Его заметила нянька, ветхая старуха, когда мыла гостю ноги.Коклит. Подумать только, настоящая ламия Ламия — в греческой мифологии страшная старуха, которой пугали детей, некое подобие бабы-яги.

. А ты дивишься, что я узнал тебя по твоему приметному носу!Памфаг. Я своим носом вполне доволен.Коклит. Еще бы тебе быть недовольным таким орудием, годным на любую потребу!Памфаг. На какую ж именно?Коклит. Во-первых, гасить свечи, словно бы рогом Гасильником для свечей обычно служил полый рог.

.Памфаг. Дальше.Коклит. Потом, если надо вычерпнуть влагу из глубокой впадины, он будет тебе наместо хобота.Памфаг. Вот те раз!Коклит. Если будут заняты руки, обопрешься на пего, как на посох.Памфаг. И это всё?Коклит. Нет. Раздуешь им жаровню, если не случится под рукою мехов.Памфаг. Отлично рассказываешь. Еще что?Коклит. Если солнце помешает писать, он послужит тебе зонтом.Памфаг. Ха-ха-ха! Ты уж все выложил?Коклит. В морском бою послужит багром. Памфаг. А в сухопутном?Коклит. Щитом.Памфаг. А еще?Коклит. Придет нужда расколоть дерево — он будет клином.Памфаг. Дельно.Коклит. Ты станешь герольдом — он трубою, ты горнистом — он горном, ты землекопом — он заступом, ты жнецом — он серпом, ты мореходом — он якорем. На кухне он будет вилкою, за рыбною ловлею — крючком.Памфаг. Однако мне повезло! Я и не знал, что ношу с собою такую снасть, годную на все случаи жизни.Коклит. Какой же все-таки уголок земли тебя приютил?Памфаг. Рим.Коклит. У всех на глазах — и никто не знал, что ты жив! Как это могло случиться?Памфаг. Именно у всех на глазах и пропадают порядочные люди, так что часто средь бела дня на битком набитой площади никого не увидишь Намек на известный анекдот о Диогене, который днем расхаживал по городу, держа в руках зажженный фонарь, и на вопрос, что он делает, отвечал: «Ищу человека».

.Коклит. Стало быть, ты возвращаешься к нам, нагруженный приходами?Памфаг. Охотился-то я с усердием, но Делия Делия — то есть Делосская — греческая богиня охоты Артемида, местом рождения которой считался остров Делос.

была не слишком милостива. А все оттого, что там большею частью рыбку ловят, как говорится, золотым крючком.Коклит. Глупо.Памфаг. И тем не менее кое у кого получалось прекрасно. Но, конечно, не у всех.Коклит. Разве не явные глупцы те, кто золото променивает на свинец Имеются в виду свинцовые печати, которыми скреплялись папские грамоты.

?Памфаг. Ты не понимаешь, что в освященном свинце таятся золотые жилы.Коклит. Так что же, ты вернулся к нам прежним Памфагом-Прожорою «Памфаг» по-гречески «всеядный».

?Памфаг. Нет.Коклит. Кем же?Памфаг. Волком с разинутою понапрасну пастью.Коклит. Лучше бы вернуться ослом, изнемогающим под грузом приходов. Но почему приход ты предпочитаешь жене?Памфаг. Потому что мне люб покой, нравится эпикурейская жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82