..
Бегство
Карета летела по разбитой лесной дороге, удерживаясь на колесах только благодаря искусству кучера. Пассажиров внутри мотало, как тряпичные куклы. На передней скамье, спиной к движению, восседал средних лет мужчина, чье обветренное суровое лицо, украшенное давним рваным шрамом, с головой выдавало его принадлежность к касте воинов. Об этом же говорил длинный, слегка изогнутый меч в ножнах, который мужчина упирал в пол. Второй рукой он придерживал мальчика, одежда его резко отличалась от потертого кожаного камзола и штанов мужчины. Напротив расположились стройная молодая девушка и пожилая женщина.
Девушка находилась как раз в том возрасте, когда детство осталось позади, но юность еще не наступила. Однако ее голубые глаза, пепельные длинные волосы, в живописном беспорядке лежавшие на плечах, прелестное личико — все говорило о том, что недалек тот день, когда из нескладного подростка, подобно бабочке из куколки, выйдет настоящая красавица. Девушка была одета в бархатное платье в тон ее глазам, из-под длинного подола его временами выныривала маленькая изящная ножка в кожаном башмачке, которой девушка, упираясь в пол, пыталась удержать равновесие при особо сильных скачках кареты. Но это мало помогало. Пассажирку, несмотря на отчаянные усилия, частенько отрывало от скамьи, и только поддержка сидяшей рядом женщины помогала ей удержаться на месте.
На женщине, как и на девушке, было бархатное платье, только темно-коричневого, почти черного цвета. Шляпку женщина давно обронила на пол, а от некогда шикарной прически осталось одно воспоминание. Волосы женщины были темнее, чем у девушки и мальчика, но глаза ее безошибочно указывали, что дети с ней состоят в самом близком родстве.
— Баркет, — женщина еле удержалась при очередном толчке, — сколько нам еще терпеть эти мучения?
— Благородная солла, — мужчина учтиво склонил голову, — еще два-три часа, и мы будем в безопасности. Мы уже в лесу, — он кивнул в сторону дверного окна, — значит, недалеко владения вашего брата...
— Дяди Элиана? — спросил мальчик.
— Совершенно верно, сол Кир, — улыбнулся ему мужчина.
— Он нехороший, — нахмурился мальчик.
— Кир! — одернула его женщина. — Сейчас же прекрати!
— Нехороший! — упрямо произнес мальчик. — Почему он не приехал к нам?
— Значит, ему что-то помешало, — в свою очередь нахмурилась женщина.
Она отвернулась к окну и, закусив губу, уставилась на проплывавшие мимо угрюмые ели. Судя по ее лицу, женщина и сама не верила в только что сказанное.
По скептическому выражению глаз мужчины было понятно, что и он не убежден в занятости неведомого Элиана.
— Мама, — произнесла девушка, подтверждая своим обращением, что они действительно родственники, — а если Кир прав?
— Нам больше некуда податься, — дрогнувшим голосом произнесла женщина. — И, пожалуйста, Айя, перестань повторять глупости вслед за братом...
— И вовсе это не глупости, — опять подал голос мальчик.
Женщина повернулась в его сторону, собираясь в очередной раз одернуть мальчика, но не успела. Карета неожиданно начала притормаживать.
— В чем дело, Легон?! — высунулся в окно мужчина.
— Марвик! — крикнул кучер.
Мужчина посмотрел назад. Карету нагонял всадник, отчаянно махая рукой.
— Что случилось, Марвик? — все также властно спросил мужчина.
— Погоня! — крикнул всадник, пытаясь удержать на месте разгоряченного коня. — Десятник послал меня к вам с сообщением. Они пытаются задержать преследователей.
Мужчина глубоко вздохнул и повернулся к женщине.
— Благородная солла, — произнес он, — я вынужден оставить вас, чтобы выполнить свой долг.
— А как же мы, Баркет? — растерянно спросила женщина.
— Надеюсь, вам удастся благополучно добраться до замка вашего родственника. — Баркет вытащил из-под сиденья арбалет и сумку с болтами. — Мы задержим погоню на какое-то время. Прошу вас сообщить соллу Велту, что мы выполнили свой долг до конца.
Он спрыгнул на землю и скомандовал кучеру:
— Гони!
Легон щелкнул кнутом, и карета понеслась дальше.
— Сколько их? — Баркет повернулся к всаднику.
— Я видел около двух десятков, — сообщил Марвик, спешиваясь и расчехляя точно такой же арбалет, висевший на луке седла.
— После Эрга на нашу долю останется немного, — криво ухмыльнулся Баркет.
— Если их действительно только двадцать, — пробурчал Марвик, взводя пружину арбалета.
— Я, пожалуй, обоснуюсь вон там, — Баркет огляделся и указал на небольшой холм рядом с дорогой. — А ты, — он повернулся к Марвику, — перейди на другую сторону.
Наемник кивнул и пошел к кустам на противоположной стороне дороги, ведя за повод коня.
— Эх, дерево свалить нечем, — с досадой проворчал Баркет, оставшись один и щурясь от полуденного яркого света, бившего прямо в глаза, на высокую разлапистую ель, торчавшую почти на дороге. — Так было бы намного вернее. Клянусь, если останусь целым, никуда не выходить без топора.
Он поднялся на холм, лег на землю и повозил арбалетом, прилаживая его поудобнее. Наконец его устроило положение оружия, смотревшего точно на дорогу, и Баркет начал выкладывать по левую руку в ровный ряд запасные арбалетные болты.
От этого занятия его оторвал звук приближающегося конского топота.
«Значит, у Эрга не получилось, — с мимолетной досадой подумал мужчина, приникая к прицелу. — Что ж, теперь наша очередь доказывать, что солл Велт кормил нас не напрасно».
Оставшиеся пассажиры кареты повели себя по-разному. Женщина с отрешенным видом шептала молитву. Айя попыталась взять под свою опеку брата, пересев на освободившееся после Баркета место, но Кир, живо вывернувшийся из-под руки сестры, перескочил на ее место и прилип к заднему окошку. Вот только, к глубокому сожалению, ему мало что довелось разглядеть. Последнее, что он увидел, — стоящих под лучами светила Баркета и Марвика, смотревших вслед исчезающей карете.
Но беглецам так и не удалось добраться до цели. Карета еще некоторое время мчалась, не снижая скорости по лесной дороге, как вдруг пассажиры услышали сдавленный вскрик кучера, потом сильный удар и храп испуганных лошадей. Девушке повезло больше других. Ее просто сильно прижало к спинке неожиданно вставшей кареты. Мать и брата от неожиданного толчка швырнуло на пол. Только чудом они ничего себе не сломали, отделавшись ссадинами и сильными ушибами.
Внезапно перекосившаяся дверца кареты хрустнула и отлетела в сторону. В проем глянула скаляшаяся зверская рожа.
— Вот они, голубчики! — довольно загоготал обладатель лика, на коем отпечатались все мыслимые пороки.
— Тащи их оттуда! — скомандовали снаружи.
— С удовольствием! — осклабился говоривший и протянул волосатую ручищу по направлению к Айе. Девушка в ужасе взвизгнула, отползая в глубь кареты от тянущихся к ней лап. Еле очухавшийся от удара Кир решил вступиться за сестру и не раздумывая кинулся на обладателя зверской рожи.
— Ах ты, змееныш! — бандит с легкостью оторвал от себя вцепившегося мальчика и швырнул его наружу.
Кир с такой силой рухнул плашмя на землю, что едва не лишился сознания. В глазах потемнело. Как сквозь вату, он услышал давешний голос:
— Не троньте девку, идиоты! Вам в жизни не отработать тех денег, что удастся за нее выручить!
— А мамашу? — раздался молящий голос — Никогда не пробовал благородной соллы!
— Мерзавцы! — рявкнул командир, но, услышав недовольный ропот соратников, благоразумно пошел на попятную. — Ладно, бабу, так и быть, можете оставить себе. А этих двух — живо в лагерь!
Кир, грубо брошенный поперек седла, гаснущим взором успел увидеть, как мать окружили остановившие их бандиты. Всадник послал лошадь в галоп, и лесная дорога с развалившейся каретой и мертвым кучером на облучке осталась позади.
Дрок, неслышно вынырнувший из тонущих в вечерних сумерках лесных дебрей, остановился возле холма, оглядывая представшую его взору мрачную картину.
На дороге валялось несколько лошадей, безжалостно расстрелянных из арбалетов. Видимо, нападение было внезапным. Один из всадников не удержался в седле и раскроил себе голову о торчащий сук. Второго придавила умирающая лошадь, и он был растоптан копытами оставшихся в живых животных. А дальше люди схлестнулись в рукопашной. Дрок был прекрасным следопытом, выделяясь даже среди сородичей, которые издавна славились непревзойденными качествами незримых разведчиков и наблюдателей. И теперь он со все возрастающим изумлением читал открывшуюся его взору недавнюю драму.
Нападавших было двое. Они с полным пренебрежением к собственным жизням встретили намного превосходивший их отряд выстрелами, после чего вступили в схватку. Вернее, вынудили это сделать всадников. Часть конных, потеряв еще пару лошадей, спешилась и пошла на штурм холма, где притаился один из стрелков. Оставшиеся занялись вторым, засевшим в кустах по другую сторону дороги.
Дрок с изумлением пересчитал распластанные на склоне тела. Получалось, что находившийся в засаде на холме человек прикончил девять всадников. Причем пятерых из них он успел зарубить мечом, прежде чем нашел смерть от шестопера одного из атакующих. Второму, с той стороны дороги, повезло меньше. Он расправился только с двумя и погиб от арбалетного болта, поразившего его прямо в голову.
После боя оставшиеся в живых всадники, даже не озаботясь похоронами погибших товарищей, умчались дальше. Похоже, их очень интересовала проехавшая чуть раньше повозка или карета, чьи следы на дороге не ускользнули от острого взгляда дрока. Еще больше его поразила торопливость победителей, когда он увидел привязанный к поясу мертвого арбалетчика из засады кошель с деньгами. Жадность людей давно вошла в поговорку среди его народа.
Дрок еще раз оглядел маленькими черными глазами побоище, не торопясь срезал с убитых кошели и ссыпал монеты к себе в наплечную сумку, справедливо рассудив, что мертвецам серебро ни к чему. Скользнув к арбалетчику, он выдернул из его руки длинный, чуть изогнутый меч и, пристроив его за спину, так же неслышно, как и появился, канул в лесную чащу.
В плену
Очнулся Кир, наследник солла Велта, в полной темноте. Тело совершенно заледенело и занемело от неровного каменного пола, на котором он лежал. Мальчик со стоном приподнялся и пошарил рукой вокруг себя. Вдруг он наткнулся на чье-то тело, дернувшееся под рукой. От неожиданности Кир вскрикнул и отпрянул. От удара о невидимую в темноте стену из глаз брызнули такие искры, что на мгновение мальчику показалось, будто сделалось светлее. А потом он услышал голос, заставивший его вздохнуть с облегчением.
— Кто здесь? Кир, это ты?
Испуганный голос сестры показался ему гласом небес.
— Я, — он пополз на голос — Где ты?
— Здесь.
Их руки встретились, переплелись, и они прижались друг к другу.
— Где мама? — задал вопрос Кир.
— Ее нет, — тихо всхлипнула сестра, — и, наверное, не будет.
Кир молча гладил плачущую Айю по голове, пытаясь проглотить стоящий в горле колючий комок. Он изо всех сил сдерживался, чтобы не разреветься вслед за сестрой.
«Мужчина никогда не должен показывать свою слабость окружающим, — прозвучал в его голове голос отца. — Напротив, ты должен встать на защиту обиженного...»
И теперь мальчик вовсю старался показать, что он уже мужчина.
Постепенно рыдания сестры начали стихать. Усталость брала свое. Брат и сестра поплотнее прижались друг к другу, чтобы сохранить остатки тепла и хоть немного согреться.
Кир начал проваливаться в липкую, тягучую дремоту, в которой мелькали лица матери, отца, Баркета. Потом он долго бежал за сестрой по ставшим вдруг бесконечными переходам замка, а сзади бушевало всепоглощающее пламя, от которого трескался и проседал, обращаясь в песок и пыль, вековой камень стен...
Из ночного кошмара его вырвали скрип отпираемой двери и колеблющийся свет, отбрасываемый факелом. В дверной проем шагнул, чуть покачиваясь, мужчина.
— А-а, вот вы где! — Он поводил перед собой факелом и уставился на сжавшихся возле стены детей.
Затем пришелец воткнул факел в расщелину стены и двинулся к пленникам.
— Ты не замерзла, крошка, в этой пещере? — пьяно осклабился мужчина. — Котес сейчас тебя обогреет...
Он протянул руки к Айе. Кир начал отползать в угол. Сестра, скованная ужасом, замерла на месте. Пришелец уцепился за лиф платья девушки и с силой дернул. Материя лопнула, в прорехе сверкнуло девичье тело.
— Хороша-а, — протянул мужчина.
И в этот момент Кир, преодолев ужас перед мучителем, решительно кинулся вперед и впился зубами тому в руку.
— А-а-а, тварь! — завопил не ожидавший нападения мужчина.
Он схватил второй рукой мальчика за длинные волосы, пытаясь отодрать его от себя. И вдруг его вопль перешел в странный булькающий звук. Руки пришельца разжались, и он мешком осел на пол.
В груди ночного гостя торчал всаженный по самую рукоятку кинжал, мгновение до этого болтавшийся у него на поясе. Айя ударила так, как учил Баркет: снизу вверх, под грудину. При таком ударе лезвие пробивает легкие и достает до сердца.
Вот и сейчас брат и сестра смогли воочию убедиться в эффективности приема. Несостоявшийся насильник лежал на полу, пуская кровавые пузыри, уставившись недоумевающим стекленеющим взглядом на девушку.
В коридоре, ведущем в пещеру пленников, послышались шаги, и на сцене появились новые персонажи.
— Допрыгался, козел! — Вошедшая женщина, не обращая внимания на детей, пнула носком сапога испускающего дух мужчину. — Предупреждала же, что когда-нибудь кобелячьи привычки выйдут ему боком!
— Рана смертельна? — деловито спросил вошедший за ней мужчина.
— Уж будь спокоен, — хмыкнула женщина. — Девчонка не промахнулась...
— Значит, место главы свободно? — вкрадчиво осведомился ее спутник.
— А вот тут ты ошибаешься! — резко отреагировала на его слова женщина. — Не для того я терпела столько лет выходки этого ублюдка, чтобы отдать его место еще кому-нибудь...
— Это должен решить общий сход, Лика, — возразил ей мужчина.
— Уж не ты ли метишь на освободившееся место?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49