Главное здание было разрушено почти полностью, его поддерживающие конструкции были взорваны. Осколки куполов с крыши устилали землю вокруг и хрустели под ногами, когда путешественники вошли в руины.
Пруд высох, большой источник был забит обломками от разрушенных домов. Маленький источник, казалось, был отравлен какими-то химическими веществами. На это указывали пустые контейнеры разных размеров, сваленные около него.
Некоторые из маленьких домов уцелели, но и они были испорчены. Их облицовка была разбита, и символ фалланасси — две линии, пересекавшие окружность — был сожжен бластерным огнем. Акейна подошла к одному из этих домов, кусая губы и не произнося ни звука. Боль и тоска исходили от нее так сильно, что Люк счел нужным применить ментальную защиту.
Наконец Акейна сказала:
— Это был наш дом. Моя мать Айзела и я жили здесь. Нашими соседями с этой стороны были Тома Джи и Норика. Нори была моей лучшей подругой.
Закрыв глаза, она на мгновение наклонила голову. Потом она вошла в дом.
Люк ждал снаружи, предоставив Акейне уединиться в руинах ее воспоминаний. Через несколько минут она вышла к нему и сказала:
— Их здесь не было, когда это произошло. Смогли ли они спастись, или их захватили, здесь никто из них не умер.
— Почему ты так думаешь?
— Потому, что я это чувствую. Я не знаю, как это описать, но я уверена, что почувствовала бы, если бы кто-то из наших был убит здесь.
Люк сказал:
— Да, вероятно, ты права. Когда я посмотрел вокруг, я понял, что все это было сделано из разочарования и бессильной злобы. Они осквернили ваш дом потому, что это было все, что они могли сделать. Тут постарались не имперцы, иначе ничего бы не уцелело.
Акейна усмехнулась.
— Наши «друзья» с Большого Холма и из Джисейзу…
— Они были обмануты. Не всем Сила дает возможность чувствовать ложь.
— Пожалуйста, не пытайся убедить меня не злиться на них. Это был мой дом. Я имею право.
— Конечно… Акейна, а где был дом моей матери?
Она указала в сторону.
— Там. Номер четыре. Иди, я в порядке.
Люк кивнул и направился к разрушенному зданию у подножия одного из ближайших холмов. Но не успел он пройти и половины расстояния, как вдруг совсем рядом послышался жуткий вопль. Люк повернулся, и бластерный заряд пролетел мимо него так близко, что он почувствовал жар.
Призвав Силу, он прыгнул на пять метров от того места, где стоял, в полете включив лазерный меч.
Он увидел, что Акейна лежит на земле, подняв руку, как бы пытаясь защититься от удара, а над ней стоят двое человек. Люк прыгнул к ним.
— Акейна!
Следующий бластерный заряд был направлен точно, но Люк отразил его лазерным мечом. В следующий момент он, сконцентрировав Силу, телекинезом вырвал бластер из руки противника и отбросил в сторону.
Акейна подняла голову, когда Люк позвал ее.
— Нет, Люк, не надо!
Но внимания Люка сосредоточилось на втором человеке, который тоже держал оружие, направив его на Акейну. Он крикнул Люку:
— Стой на месте!
В его голосе не было страха. В ответ Люк мысленным усилием взорвал бластер в его руке, но противник успел его отбросить. Бластер разлетелся облаком искр.
Люк перевел меч в атакующую позицию и нанес удар. Первый противник успел включить индивидуальный силовой щит, который смягчил удар. Но удар был нанесен с такой силой, что обрушил противника на колени. Молниеносно Люк нанес следующий удар, который пробил ослабленный щит и меч вонзился глубоко в грудь противника. Захлебываясь кровью, наполнившей его разорванные легкие, противник упал на землю.
Люк быстро обернулся и увидел, что второй противник намеревается использовать Акейну как щит. Люк метнул в него лазерный меч, придав мечу дополнительное вращение. Просвистев в воздухе, меч отсек противнику руку выше локтя. Тот взвыл и упал на землю. Люк телекинезом вернул меч в свою руку и подошел ближе к поверженному противнику.
— Кто ты такой?
Человек прохрипел:
— Коммандер Пэффен докладывает — Скайуокер…
Из обожженного обрубка его руки сочилась кровь. Он закрыл глаза и конвульсивно дернулся. Потом снова открыл глаза.
— Скайуокер здесь…
Легким ударом меча Люк разбил комлинк на его поясе.
— Кто ты такой? Зачем вы пришли сюда?
Человек простонал:
— …Ждать так долго… Мы ждали только ведьму…
— Зачем вы ждали? Чего вы хотели?
Лицо несчастного исказилось в агонии. Он прошептал:
— Они сказали…яд не должен…
И умер.
Люк подошел к Акейне, которая еще лежала на земле, качая головой и всхлипывая.
— Акейна, ты не ранена?
Она отвернулась.
— Все кончилось. Теперь они не смогут причинить тебе вред.
— Они и так не смогли бы причинить мне вред.
— О чем ты говоришь? Ты кричала, ты лежала на земле…
— Я не была в опасности. Это не может быть причиной для того, что ты сделал.
— Что?!
Она встала на ноги и пошла. Люк последовал за ней, догадавшись, что причина ее состояния была в том, что он убил этих людей.
— Я думал, что тебе угрожает опасность.
— Разве ты не мог защитить нас, не убивая этих людей? Они лишь пытались напугать меня, не более.
— Это были имперские агенты. Неизвестно, сколько их здесь еще может быть. Мы должны вернуться на корабль.
— Нет, не сейчас…
— Нам некогда сейчас спорить. Я не хочу остаться здесь без корабля и тем более не хочу играть в прятки с имперскими канонерками, чтобы улететь отсюда.
— И куда ты предлагаешь направиться?
— Не важно, главное — подальше отсюда. Мы не нашли здесь фалланасси, только выяснили, что они сумели спастись от Империи.
Акейна медленно покачала головой.
— Есть кое-что, что я должна показать тебе. Пойдем.
Она привела его к тому, что когда-то было ее домом. Свет проникал через окна и сломанную крышу. Акейна указала на заднюю стену.
— Здесь была комната моей матери. Видишь?
— Что?
— Слушай звуки.
Люк попытался сконцентрировать внимание на стене.
— Что это? Я вижу это или слышу?
— Отпусти Силу. Она не поможет тебе понять это. Ты учился видеть тени — теперь ты должен научиться видеть свет.
Сделав глубокий вдох, Люк сконцентрировал внимание на стене, исследуя каждый аспект ее существования как материального объекта — цвет, массу, температуру, воздействие гравитации, радиоактивность, и еще сотни измерений, определявших ее реальность.
Акейна взяла его за руку.
— Позволь мне помочь. Ты ощущаешь стену?
— Да.
— Ты не должен ощущать ее как субстанцию. Позволь материальному исчезнуть из твоих мыслей.
И Люк увидел бледные образы, написанные не на стене, а где-то внутри ее, не материально, а некоей элементной сущностью.
— Что это?
Акейна улыбнулась.
— Путь домой всегда отмечается. Это обещание, сделанное нам.
— Ты можешь это прочитать? Что там говорится?
— Я знаю, куда мы должны направиться. Ты можешь увидеть это сам, без моей помощи?
Она убрала руку. Символы в сознании Люка исчезли, когда контакт был потерян.
— Нет, они исчезли. Сейчас я ничего там не вижу.
Акейна кивнула.
— Ничего. Если ты смог увидеть надписи Потока с моей помощью, то можешь научиться читать их сам.
— А есть еще такие надписи в других зданиях?
— Нет, только здесь. Специально для меня.
Люк неожиданно понял:
— Нападение на нас… Они напали, когда увидели, что ты заходила в дом. Они знали, что там что-то есть. Поэтому Империя держала здесь своих агентов. Они ждали кого-то, кто умеет читать такие символы.
— Но это же пространство Новой Республики, как имперцы рискнули послать сюда корабль?
Люк сказал:
— Это зависит от того, как сильно кто-то хочет добраться до фалланасси. Я хочу дожидаться, пока сюда явится к имперцам подкрепление. Но за нами могут следить.
Акейна нахмурилась.
— Ты можешь замаскировать нас?
— Частично могу. Но мы должны сделать больше. Надо стереть сообщение.
Даже не глядя на Акейну, Люк почувствовал ее сопротивление. Он сказал:
— Это единственный способ удостовериться, что эта ловушка обезврежена и имперцы больше не смогут использовать эту надпись. Ты можешь стереть это?
Акейна вздохнула.
— Это тонкая грань между реальным и нереальным. Конечно, уничтожить это легче, чем создать. Подожди меня снаружи.
Через некоторое время она вышла и взяла Люка за руку.
— Все сделано. Но чтобы мы были уверены, что никто не сможет разобрать это, пожалуйста, уничтожь дом.
— Ты уверена?
— Да. Я никогда больше сюда не вернусь. Дом надо разрушить.
— Хорошо.
Люк, призвав Силу, нанес мысленный удар в центр стены. На ней появились трещины, потом они расширились, и наконец, стена разлетелась на куски. Сверху рухнули остатки крыши.
Люк сказал:
— Теперь нам надо спешить.
— Еще кое-что. Тебе нужно зайти в дом твоей матери.
— Сейчас не время.
— Лишние несколько минут никак не помогут нашему уходу, но для тебя посещение дома твоей матери может значить очень многое. Я замаскирую нас на это время. Иди.
Люк сел на пол разрушенного дома и прошептал имя своей матери, как будто спрашивая у мертвых камней, помнят ли они его.
— Нэйшира…
Он прикоснулся ладонями к полу и глубоко вдохнул пыльный воздух, медленно сканируя пространство, которое когда-то было домом его матери.
— Мама…
Неожиданно он почувствовал контакт. Она была там, где он был сейчас!
Неважно, что он не мог найти ее следов на материальных предметах, окружавших его. Одного осознания было достаточно.
Она жила здесь. Смеялась и плакала, готовилась к священным ритуалам и искала покоя, любила и огорчалась, двигаясь через это пространство.
Люк не мог видеть ее лицо или слышать ее голос, но все равно она была сейчас более реальной для него, чем когда-либо до этого.
Этого было недостаточно, но это было начало.
Над поселком уже сгущались сумерки, когда Люк вышел из развалин и присоединился к Акейне.
— Я долго был там?
— Это не важно. Ты почувствовал?
— Да. Ты была права. Спасибо.
— Я знала, что это важно. Но сейчас надо спешить. Стемнеет до того, как мы доедем до космопорта.
Люк внимательно осмотрел машину на предмет радиозондов или еще какой-нибудь сигнальной аппаратуры, потом Силой поднял машину на метр над землей.
— На этот раз не будет такой тряски. Но надо замаскироваться. Как тут называют этих больших птиц-падальщиков?
— Нэкхоуны
— Вот мы теперь и будем большим уродливым нэкхоуном.
Люк осмотрел местность, пытаясь обнаружить другие транспортные средства. Он ничего не нашел, и удивился, как имперские агенты последовали за ними сюда. Наконец они с Акейной уселись в машину, и Люк посредством левитации направил ее к посадочной площадке, которую местные жители гордо называли космопортом.
Вскоре после этого тела двух мертвецов, лежащие в руинах Иалтры, покрылись странной тенью, а потом исчезли, как будто их никогда не было.
Глава 13
На границе Кластера Коорнахт из гиперпространства вышел астрографический разведчик Новой Республики «Астролябия».
Плоский корпус маленького безоружного корабля был усеян сканерами. Четыре сканерных платформы несли множество оборудования от стерео-имейджеров и нейтронных дипперов до кварковых детекторов и фотометриконов. Многие из этих приборов были дублированы, на случай выхода из строя. Из-за плоского широкого корпуса корабли класса «Астронавигатор» получили прозвище «плоская рыба».
После выхода из гиперпространства пилот корабля обратился к исследовательской группе:
— Уважаемые операторы Астрографического Исследовательского Института, добро пожаловать в систему Доорник-1142. Постарайтесь использовать все развлекательные возможности этой неисследованной жемчужины сектора Фарлаз! Смотрите в иллюминаторы! Позднее вы еще раз сможете посмотреть в иллюминаторы. И чем бы вы не занимались во время нашей остановки здесь, не забывайте смотреть в иллюминаторы!
Эта старая шутка вызвала не более чем вежливое хихиканье. Корабли института были постоянными путешественниками по Галактике — «профессиональные туристы», без отдыха исследующие звездные системы. «Плоские рыбки» были способны двигаться в реальном пространстве с исключительной скоростью, и могли исследовать и нанести на карту целую звездную систему за один день.
Мимо большинства планет пролетали на максимальной скорости. Только если сенсоры засекали признаки разумной жизни, «рыбка» задерживалась на орбите планеты дольше. Но посадки на поверхность планеты практически никогда не совершались.
«Астролябия» была отозвана с исследовательской миссии в секторе Торраникс, чтобы заполнить нехватку данных о Кластере Коорнахт, вызванную параноидальной секретностью, господствовавшей в Империи, когда обычные данные астронавигации классифицировались как секретные.
Пилот «Астролябии», ветеран, известный среди экипажа как Габби, исследовал более тысячи планет за свою службу, но высаживался только на трех.
Старший исследователь команды, Таня, исследовала более трех тысяч планет, но высаживаться ей приходилось только на шести. Младший исследователь Ральф имел на счету более пяти сотен миров, но до сих пор ему приходилось дышать воздухом только своего родного мира.
Эта миссия начиналась подобно всем остальным. Первый час, как обычно, был самым загруженным работой — Таня и Ральф проверяли показания сканеров, Габби регулировал автопилот. Все они имели основания думать, что их визит в систему Доорник-1142 окажется коротким и не богатым событиями. Они, как обычно, соберут данные, передадут их на Корускант и полетят в следующую систему.
Но они ошибались.
Габби и Таня играли в словесную игру, когда «Астролябия» подлетала ко второй планете.
— Гемостат.
— Это легко. Статистика.
Таня нахмурилась, придумывая, что еще сказать.
Вдруг корабль начало сильно трясти. Кабина наполнилась ревущими звуками, напоминавшими завывания бури. Ральф воскликнул:
— Что происходит?!
Габби перекрикивая жуткий рев, ответил:
— Что-то с двигателями!
Внезапно воздух вырвался из его легких, и наступила тишина. Освещение в кабине погасло.
В следующие мучительные секунды пилот попытался включить гиперпостранственную связь, чтобы передать сообщение на Корускант, но его руки, сводимые агонией, уже не слушались его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30