После месяцев отшельничества Люк не был готов к столь тесному контакту с кем-либо. К счастью, Акейна это понимала.
Она видела, что ему трудно после долгой изоляции переносить чье-то общество и старалась не мешать ему. Она предоставила Люку единственно возможное в таких условиях уединение — уединение разума и сердца.
По ее предложению они организовали расписание вахт таким образом, что спать им приходилось в противоположное время суток. Казалось, Акейна рада, что кто-то теперь следит за кораблем, когда она спит, и не возражала, что такое расписание сократило их время общения лишь до пары часов дважды в день.
Люк думал, что Акейна тоже привыкла к одиночеству, наблюдая, как она, казалось, владеет искусством выдерживать ритм. Она читала на своем старом ноутбуке, медитировала в кресле второго пилота, и постоянно проверяла функциональность систем корабля.
Казалось, она ищет одиночества для себя.
Акейна выполняла упражнения фалланасси за задернутой занавеской спального места, снимая верхнюю одежду для упражнений только, когда Люк спал в закрытом спальном мешке. Когда он как-то заметил это, она вежливо это проигнорировала, избавив его от извинений, а себя — от объяснений.
Дважды в день они вместе готовили еду из скромных продовольственных запасов Акейны, большую часть которых составляли просроченные имперские пайки — явный знак отчаянной нехватки средств. Но даже еда не становилась причиной для разговора. Они не разговаривали почти весь путь до Лукейзика, пока, наконец, цель их путешествия не стала видна из окна кабины.
Люк, раскрывая упаковку с нарватскими хлебцами, сказал:
— Еще шестнадцать часов. Ненавижу так долго ждать. Я хотел бы залезть обратно на койку и спать, пока автопилот не спросит, желаем ли мы приземлиться.
Акейна глотнула из своей фляжки кислого сока паваи.
— Если бы я думала, что это не начало, а конец нашего путешествия, я бы сделала то же самое.
— Как ты думаешь, могли фалланасси вернуться сюда после войны?
Акейна покачала головой.
— Нет. Империя боялась нас не меньше, чем хотела завладеть нашей силой. Имперцы не стали бы высаживаться и требовать от нас сдаться, как они обычно поступают в таких случаях…
— Да уж, я знаю, как они работают. Но как имперцы узнали, что вы существуете? Я думал, что фалланасси — тайная секта. Или я последний, кто ничего о вас не знает?
Акейна сказала:
— Объяснение достаточно просто. Когда началась гражданская война, в нашем обществе возникли разногласия относительно того, какую позицию следует занять. Одна из нас по каким-то своим причинам пошла к имперскому губернатору и тем самым обнаружила себя.
— Значит, вас предали?
— О нет, это слишком сильно сказано. Она действовала из благородных побуждений, надеясь прекратить гражданскую войну. Она полагала, что, объединившись с Империей, мы станем той водой, которая погасит пламя войны. Но она ошибалась…
Люк сказал:
— Что ж, одним умом думает только то общество, в котором не больше одного ума. И я не знаю разумных существ, которые никогда бы не заблуждались и не ошибались.
В глазах Акейны мелькнула тоска.
— Ты великодушен. Более великодушен, чем наш круг.
— Мне тут легко быть великодушным. Она не меня предала.
Акейна кивнула.
Империя послала генерала Тэгга, чтобы предложить нам покровительство Императора. Он сказал, что мы должны подтвердить нашу верность Императору — только так можно было избежать судьбы джедаев. Мы поняли, что это значит. На джедаев охотились, как на предателей и колдунов, и никто не осмеливался открыто предложить им помощь и дружбу.
Люк прервал ее:
— Извини — не хочу выглядеть подозрительным, но откуда ты все это знаешь? Ты говоришь, что тогда была еще ребенком, и тебя в то время не было на планете.
— Нет, когда генерал Тэгг прибыл на Лукейзик, я еще была там. Моя мать — ее звали Айзелла — была среди тех женщин, которые встретились с главой нашего общества — ее звали Виэйлу — чтобы решить, что нам делать. В нашем обществе дети не отделены от забот взрослых, и моя мать рассказала мне о предложении Империи, и о том, что могло последовать в случае отказа.
Люк попытался вспомнить, где же он слышал раньше имя генерала Тэгга.
— Тогда я не понимаю, как ты оказалась отделена от остальных. Я думал, фалланасси покинули Лукейзик до того, как от них потребовали решение.
— Нет, это произошло спустя месяцы. Виэйлу отказала генералу Тэггу. Она сказала, что верность фалланасси принадлежит только Свету, и мы не изменим нашей сущности ради амбиций Императора.
— Я вспомнил этого Тэгга. Он служил на первой Звезде Смерти, когда Лейя была там в плену. Возможно, он был на борту, когда мы взорвали Звезду Смерти.
Люк сам удивился, зачем он это сказал, и реакция Акейны заставила его почувствовать себя весьма глупо.
— Ты ищешь чести от меня за это? Мы не даем чести за убийство, даже если это убийство нашего мучителя.
Люк сказал:
— Я сожалею.
Он опять удивился своим словам. Все как будто перевернулось с ног на голову. К гордости за дело, за которое он так прославился, примешалось сожаление — сожаление о смерти врага, который был мучителем его сестры. До этого Люк никогда не сомневался в том, что поступил правильно.
Акейна, казалось, поняла его:
— Давай лучше не будем говорить об этом.
Люк вздохнул с облегчением. Ему не нравилось это странное чувство. Он спросил:
— И как имперцы отреагировали на ответ Виэйлу? Это тогда вам пришлось покинуть Лукейзик?
— Нет, это было позже. Тэгг попытался принудить нас к сотрудничеству тем, что разорвал наши связи с соседями. Лукейзик тогда был миром со свободной иммиграцией и высоким уровнем терпимости. Мы делали покупки в соседних деревнях и нанимали там рабочих. Тэгг послал в эти деревни своих агентов, чтобы они отравляли источники воды, убивали домашних животных, устраивали пожары…
Люк предположил:
— И при этом обвинять во всем фалланасси…
— Да. Имперские агенты настроили против нас всех, кто до этого был нашими друзьями. Рабочие перестали приходить в наш поселок, а трое представителей нашего общества подверглись нападению, когда они пришли в Джисейзу, чтобы купить еды и продать наши лекарства. Именно тогда моя мать решила отправить меня с планеты, не для того, чтобы защитить меня — фалланасси вполне могли защитить своих детей. Просто она не хотела, чтобы я видела ту ненависть, которая все сильнее нас окружала. Я была одна из пятерых, которых отправили на Пейг, Тейр и Керрейтос.
— И сколько из вас прилетели на Керрейтос?
Акейна печально улыбнулась:
— Только я. За мной должны были вернуться, когда Лукейзик снова станет мирным или если бы нам пришлось искать новый дом.
— Но за тобой не вернулись.
— Да. И я больше никогда не слышала ни о ком из наших.
— И ты не знаешь, что случилось?
— Все, что я смогла узнать — что они оставили Лукейзик и наш поселок покинут. Я даже не смогла найти других детей на Тейре и Пейге. Я думаю, за ними смогли вернуться. Похоже, бросили только меня одну.
— Или может быть, ты единственная, кого не смогли найти имперцы. Ты так не думаешь?
Акейна встряхнула головой.
— Я стараюсь об этом не думать. Больше смерти я боюсь оказаться последней, оставшейся в живых…
Область Лукейзика, которую Акейна называла Северное Плато, не имела настоящего космопорта. Люк посадил «Ленивца» на маленькой посадочной площадке. На выходе из корабля их встречали трое человек, одетых в коричневую форму. Они представились как комендант порта, инспектор округа и судья. У инспектора был маленький рекордер, который записывал ответы Люка и Акейны.
— Исходный пункт вашего полета?
Люк сказал:
— Корускант.
— Где зарегистрирован ваш корабль?
Акейна ответила:
— Керрейтос.
— Подтверждаете, что вы оба — граждане Новой Республики?
— Подтверждаем.
— Цель вашего визита?
— Археологические исследования.
Судья предупредил их:
— Раскопки разрешены только при наличии лицензии от советника по истории. Все найденные артефакты должны быть представлены в офис советника, для определения размера налогов, которые следует с них уплатить. Уклонение от уплаты налогов является государственным преступлением и наказывается…
Люк сделал незаметный жест рукой.
— Мы осведомлены о правилах археологических исследований, судья.
— Что? Да, конечно.
Люк повернулся к самому низкорослому из троих.
— Комендант, я хотел бы, чтобы наш корабль был помещен в ангар.
— К сожалению, у нас вряд ли найдутся свободные ангары…
— Я готов заплатить за место в ангаре соответствующую плату.
— Как долго вы собираетесь пробыть на Лукейзике?
— Я не могу сказать. А что, какие-то проблемы?
— Нет-нет. Я полагаю, свободное место можно будет найти в ангаре Каа. Это наш новейший ангар, он лучше всего охраняется. Я прослежу, чтобы ваш корабль был туда отбуксирован. Это «Верпин», не так ли? Я слышал, в свое время это были прекрасные корабли, но не думал, что увижу один из них здесь.
— Спасибо.
Люк повернулся к инспектору.
— Что-то еще?
Инспектор заявил:
— Я должен проверить ваши идентификационные карты.
Люк сконцентрировал на нем взгляд:
— Мы их вам уже показывали.
— Ах, да, конечно. Сейчас вы направляетесь…
— В Джисейзу.
— Тогда вы, вероятно, захотите нанять машину. Вам лучше ехать по дороге Восточного Округа — мост через реку на Королевской дороге снесло во время наводнения.
Люк кивнул:
— Спасибо, я упомяну о вашем содействии нам в своем донесении.
Он взял две сумки с вещами и закинул их на плечи.
— Пойдем, леди Энн. Нам нужно добраться туда до темноты.
Они взяли напрокат неуклюжего вида двухместную машину с тремя большими колесами — распространенное транспортное средство на Лукейзике. Когда они выехали на дорогу, Акейна засмеялась.
— Леди Энн! Мне нравится. А как называть тебя? Лорд Скай?
— Лучше никак не называй. Я не хочу, чтобы кто-то, кого мы встретим, запоминал мое лицо или имя. Пусть лучше они обращают внимание на тебя.
Она улыбнулась.
— Это мне тоже нравится.
— Тебе знакомы эти места? Ты знаешь эту часть округа?
— Я лучше знаю Королевскую дорогу. Это был самый короткий путь в Джисейзу и к Большому Холму. Но посадочную площадку я узнала с трудом. Наверное, ее достроили позже.
Люк удивился.
— Достроили позже?
— Да. Когда я улетала отсюда, посадочная площадка была всего лишь участком земли, расчищенным от леса и камней. Здесь не было ни покрытия, ни тем более ангаров.
— Хорошо, что нам не нужна посадочная площадка для этой машины. Нам еще придется проехать пятьсот километров отсюда.
— Да, это будет долгая поездка. Посмотри, там впереди река — ты можешь увидеть ее за деревьями. Это Гастингский поток.
Люк спросил:
— А как тебе понравился наш комитет по встрече?
— Мне не нравится, когда в моем мире на меня смотрят с подозрением. Раньше здесь никто не требовал идентификационных карт сразу после посадки.
— Они бюрократы. И эта территория была оккупирована Империей…
Неожиданно машину сильно встряхнуло, когда переднее колесо попало в глубокую яму на дороге. Люка и Акейну чуть не выбросило из сидений. Акейна ухватилась за борт, а Люк одной рукой вцепился в штурвал, а другой — в крыло.
Задние ведущие колеса некоторое время буксовали, потом переднее колесо высвободилось из ямы, и машина поехала дальше.
Акейна сказала:
— Дороги сейчас стали гораздо лучше, чем тогда.
— Это что, шутка такая?
Она улыбнулась.
— Нет. Тогда нам приходилось держаться обеими руками всю дорогу до Джисейзу. Мы играли, кто простоит дольше всех, ни за что не держась…
Под левое колесо машины попал большой камень, ее снова встряхнуло. Акейна предложила:
— Я полагаю, можно устроить небольшую левитацию?
— Ты спрашиваешь или предлагаешь?
— И то и другое.
На дороге показалась еще одна машина, ехавшая им навстречу. Люк сказал:
— Я думаю, сейчас нам лучше не слишком демонстрировать свои способности. Неизвестно, как к этому отнесутся местные жители.
Акейна кивнула и подняла руки, приветствуя пожилого фермера и молодую женщину в проезжающей мимо машине. Они не ответил ей на приветствие, лишь подозрительно взглянули на нее.
— Сначала я подумала, что нам надо было сказать правду, кто мы есть на самом деле. Возможно, мы могли бы расспросить жителей соседних поселков, чтобы узнать хоть что-нибудь. Теперь думаю, что ты правильно сделал, выдав нас за археологов. Здесь все сильно изменилось.
Они проехали поворот на Иалтру, потому, что ее больше не существовало. Участок Королевской дороги, ведущий туда, был теперь помечен как тупик.
И дороги к поселку фалланасси тоже не было, даже по стандартам Лукейзика. Старые колеи еще были видны, но они были усыпаны большими камнями, особенно в том месте, где отрезок пути в поселок фалланасси соединялся с основной дорогой. Это было сделано явно умышленно.
— Акейна, ты уверена, что это правильный путь?
— Конечно.
Люк встряхнул головой.
— Что-то у меня плохое предчувствие.
Она прикоснулась к его руке.
— У меня тоже, Люк.
Во времена своего расцвета Иалтра насчитывала более тридцати домов, и все они, за небольшим исключением, были построены в простой и практичной архитектуре этого региона. Главный дом Круга Фалланасси имел в высоту три этажа, с большой аркой, разделявшей нижние этажи пополам, и был облицован плиткой странного дизайна. На крыше был устроен сад, снабжаемый водой по системе труб и насосов на солнечных батареях. Оттуда открывался прекрасный вид на окружавшие поселок холмы. Под тремя прозрачными куполами когда-то росли лекарственные и съедобные растения. Вокруг главного дома кольцом располагались жилища, каждое из них состояло из общего дома и полудюжины окружавших его маленьких спальных коттеджей.
В Иалтре было два источника воды и обнесенный стеной пруд. На склоне одного из холмов было некое подобие амфитеатра, достаточное большое, чтобы вместить все население поселка.
Ни одна постройка не сохранилась неповрежденной, и было заметно, что повреждения наносили не только время и погода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30