Когда мои люди сделают свое дело, они отправятся назад, имея все, что хотят — деньги, оружие...
— Тогда для чего нужна я?
— Улицы. Я не собираюсь нанимать палестинских бомбометателей или южноафриканских повстанцев, чтобы они заполнили улицы. Придут ваши люди. Они возьмут улицы. Я атакую лидеров других семейств. Вы никогда не будете волноваться о конкурентах. Ваши солдаты смогут сосредоточиться на бизнесе вместо обороны.
Внезапно он улыбнулся, потому что наконец удалось высказать то, что он хотел.
— Я должна подумать об этом...
— Вы напрасно тратите мое и свое время. Вы уже знаете ответ.
— Не торопите меня!
Она подошла к окну. Небо было в барашках, по нему проплывали белые облака, чуть окрашенные розовым в лучах заходящего солнца. Весь этот вид напоминал сентиментальную открытку. Ей вдруг невыносимо захотелось выйти на воздух.
— Почему бы нам не прогуляться? — спросил Таггарт.
Хелен улыбнулась, когда он вручил ей лиловую ветровку как раз ее размера.
— Подумали обо всем?
Каменистая дорожка вилась по полям, высокая трава покачивалась под порывами бриза. Она повернула лицо к солнцу и ветру и ускорила шаг. Таггарт шел следом, стараясь понять, о чем она думает. Ближе к берегу виднелись скалы, за ними простирался Атлантический океан, в котором были едва заметны силуэты кораблей. Хелен несколько раз останавливалась, вбирая ощущения из окружающей природы с заметным удовольствием.
Таггарт задержал взгляд на ее лице. В профиль оно тоже казалось удивительно красивым.
Регги шел на дистанции, опираясь на трость, в которой было вмонтировано ружье, заряженное картечью.
— Он не думает, что я собираюсь броситься с утеса?
— Регги всегда думает о самом худшем. — Таггарт улыбнулся. — Он несколько обескуражен, поскольку пропустил, как вы взяли в руки стекло. Вас этому научили в казино вашего дяди?
— Вы знаете обо мне слишком много.
— Вы слышали мое предложение. Вы думали, я сделал его вслепую?
— Кто информирует вас?
— Я хочу, чтобы мои источники жили дольше.
Хелен пожала плечами:
— Это Регги планировал мое похищение?
— Нет. Как я вам говорил, я нанял подрядчика. Хелен Риззоло была доставлена к терминалу аэропорта Кеннеди.
— Если Регги — англичанин, почему он дает ИРА оружие и амуницию?
— Регги делает свои собственные дела — как это будете делать и вы. Но, насколько я знаю Регги, у этой ветви ИРА скоро будут проблемы. Решайтесь, Хелен.
— А как насчет Комиссии?
— Я о ней позабочусь. Вы можете больше не думать об этом.
— В это трудно поверить. Комиссия подчиняется министерству юстиции.
— Я могу с этим справиться.
— Позвольте мне кое-что объяснить, мистер. Если полиция Бруклина или Манхэттена придет за моими братьями, я могу уладить это дело. Но если полицейское управление Южного округа возьмется за это, это будет конец. Кто, как вы думаете, забрал моего отца?
— Посоветуйте вашим братьям не пользоваться телефоном в вашем автобусном гараже.
— Вы проникли и туда?
— Я также могу вас уверить, что Риззоло много ниже в их списке, чем Цирилло.
Дорожка обрывалась у большого валуна, и они направились к утесу, разрезавшему океанские волны.
— Мне нужны доказательства, — задумчиво сказала Хелен.
Таггарт решил, что настало время. Он положил на скалу свой пиджак, усадил ее на него и встал перед ней на одно колено. Затем стащил с головы и сжал в руке маску.
Хелен Риззоло с изумлением уставилась на него:
— Я знаю вас!
— Мое имя Крис Таггарт. Я — строитель небоскребов. Я владею «Таггарт констракшн» и «Таггарт риелти». Я — директор «Ассоциации за лучший Нью-Йорк». Когда вы вернетесь в Нью-Йорк, то сможете увидеть мою фотографию во всех газетах, а мой адрес — в телефонной книге.
— Я помню, — прошептала она.
— Может, вы видели меня по телевизору, — добавил Таггарт, сомневаясь, что она помнит их краткую встречу в «Албателли» десять лет назад. — Мне привелось стать членом Президентской комиссии по борьбе с организованной преступностью.
Лицо Хелен чуть побелело, на нем появилось недоверие.
— Кто вас туда назначил? Ваш брат? Ваше имя не Таггарт. Вы — Таглион. Вы изменили его, когда Тони Таглион стал обвинителем. Кого вы хотите одурачить? Ваш брат посадил моего отца в тюрьму.
— А теперь я вверяю всю свою жизнь в ваши руки, — сказал Таггарт. — И пока вы не скажете «да», я буду ждать этой милости.
— Нет, — громко произнесла она. — Ваш план может ждать моей милости. Но не вы. Вас я даже не могу тронуть. И кто вообще поверит в этот разговор?
— В него должны поверить только вы. Я освобожу вас от борьбы между семействами, которую сицилийцы ведут несколько веков своей истории, и вы сможете действовать так, как вы этого хотите.
— А что вы будете иметь от этого? — подозрительно спросила она. — Вы — богатый человек. Дела у вас идут хорошо.
— Я намереваюсь стать еще богаче.
Таггарт рассудил, что только богатство и власть могут быть убедительными мотивами для императрицы клана Риззоло. Если бы он был на ее месте, он определенно не поверил бы в месть.
— Я хочу быть много богаче. Вот ради чего вы должны присоединиться ко мне. И у меня будет много больше власти.
Она изучала его лицо. Что она пыталась увидеть? Таггарт терпеливо ждал. Хелен, конечно, менее интересуется его мотивами, чем возможностями, которые он предложил ее семье. А его семья была проблемой. Тони Таглион.
— Ваш брат участвует в этом?
— Господи, нет же! — Таггарт энергично покачал головой. — Если бы у моего, брата была запись этого разговора, он посадил бы меня на электрический стул.
Она поверила в это, но не поняла.
— Почему он ненавидит вас?
— Он не ненавидит меня. Он любит меня, но он — человек закона и порядка. Таких обычно называют «моралист».
— Но ведь вы — его брат.
— Тони считает, что жизнь подобна двум туннелям. Правильный и неправильный. Если вы находитесь в одном, вы не можете попасть в другой.
— Я не понимаю этого. Он — ваш брат!
— Это — его дорога, — просто сказал Таггарт. — Наша семья наполовину занимается строительством, а наполовину работает в полиции. В Тони победила полицейская половина.
Она знала, что никогда не сможет этого понять.
— Тогда кто же работает на вас в Комиссии?
— У меня много контактов на разных уровнях.
Это все, что я могу вам сказать. Ну как, мы заключаем сделку?
— Я всегда ожидаю взаимного доверия от партнеров.
— Вы будете подрядчиками. У меня нет партнеров.
— Я не интересуюсь ролью подрядчика, — холодно сказала Хелен.
— Я не делаю бизнес таким образом. Я выбрал вас из Цирилло, Боно, Конфорти, Империалов. Семья Риззоло выживет после ударов Комиссии и будет преуспевать. Но на моих условиях.
— А что, если я откажусь?
— Тогда этого не будет.
— Вы просите слишком много.
— Черт побери, я предлагаю вам целый Нью-Йорк!
— Но вы хотите, чтобы моя семья была под вашим контролем.
— Нет. Я сказал вам, что от вас требуется. Именно вы будете управлять своей семьей.
— А вы будете давать мне распоряжения. Мне это не нравится.
Она с гневом отвернулась.
Залив темнел, солнце опускалось за горизонт.
Может, ее гнев объясняется излишней гордостью? Ее отец никогда бы не заключил подобное соглашение с человеком, который не принадлежит к их семье. Но она сейчас была слаба, беспомощна, и это в то время, когда Комиссия обрушилась на нее. Если контроль над семейством Риззоло был еще не полностью в ее власти, то ответственность уже целиком легла на ее плечи. Она мало теряла и много выигрывала. Кроме того, сделка является сделкой, пока она выгодна обеим сторонам. Хелен повернулась к Таггарту с улыбкой. Как говорил отец, «это выбор, с которым ты будешь жить».
Таггарт увидел, что смирение как бы задернуло занавесом волевой огонь в ее глазах, и подумал, что эти странные глаза не контрастируют с ее необычной красотой, а, наоборот, являются ее источником. На мгновение он увидел еще что-то, что почти заставило его вздрогнуть, но это чувство прошло, когда она стерла рукавом кровь на его лице, поскольку порез снова стал кровоточить.
— Нам нужно встретиться в другом месте, чтобы все обсудить.
Таггарт засмеялся:
— Это значит — «да»?
— Ваши условия звучат великолепно, но вы требуете слишком многого взамен... Моя семья очень счастлива получить такого могущественного друга.
Таггарт улыбнулся в ответ на это высокопарное сицилийское выражение и протянул ей руку. Он держал ее руку около секунды, торжествуя победу.
3
Теплой июньской ночью, через две недели после возвращения из Ирландии, Таггарт встретился с Регги на самом верху еще не достроенного небоскреба. Свет фонарей обрамлял место, где скоро будет находиться его кабинет — на самой вершине. А пока здесь виднелись силуэты подъемников на фоне звезд. Внизу вокруг простирался Нью-Йорк, его огни были похожи на ковер, который резко обрывался у моря и уходил далеко на север и запад к пригородам. В небе двигались огни самолетов, а внизу плыли огни машин.
Таггарт подошел к краю крыши. Регги последовал за ним, как кот, любящий ночные прогулки. Регги докладывал о людях, внедренных в каналы снабжения героином семьи Цирилло. Таггарт слушал его со странным чувством: неужели он теперь может начать наступление на Цирилло, лишив его путей доставки наркотиков!
В эту ночь Таггарт и Регги решили, что за дело должен взяться Ронни Вальд. Он сделает это дело лучше всех.
* * *
— Я говорю вам честно, — сказал Ронни Вальд солдатам Цирилло, которые его обыскивали. — Совершенно чистый.
Этого хлыща с берегов Атлантического океана агенты Регги разыскали в калифорнийской тюрьме. Он носил три массивных кольца, которые служили кастетами, а в его ботинках из крокодиловой кожи был спрятан нож.
Солдатам Цирилло он явно не нравился — его загар, его вычурные ботинки и белые джинсы. Но торговцы на улице говорили, что он может продать героин в значительных количествах.
— Девяносто четыре и восемь десятых процента. Проверьте сами.
Вальд открыл сумку и вытащил громадный пакет:
— Если это понравится, мы сможем договориться о цене.
Цирилло дрогнули: Комиссия, силы по борьбе с организованной преступностью, нью-йоркский департамент полиции и полиция штата наносили удар за ударом по торговцам наркотиками. И вот этот клоун Вальд продает героин в открытую, как будто это — кокаин, который он предлагает паре девиц в дискотеке в обмен на возможность их трахнуть.
Они еще раз оглядели этот квартал Вест-Сайда: пуэрториканцы попивали пиво, сидя на крылечках домов, молодые служащие важно шествовали домой с портфелями, и на их рубашках были видны пятна пота. Половина зданий квартала перестраивалась, и из пустых окон вполне могли смотреть в бинокли агенты ФБР.
— Поехали.
Вальд колебался:
— Если время у вас есть, то и у меня оно есть.
Они забрались в машину и направились на юг — на случай, если пуэрториканцы и служащие начнут доставать бинокли и пистолеты. Вальд достал свой пакет снова и протянул, как будто это была детская присыпка.
— Это стоит пятьдесят.
— Я знаю.
— Тогда в чем проблемы?
Солдаты Цирилло обменялись взглядами. Тот, что не сидел за рулем, сказал:
— Ничего, если я тебя похлопаю, поищу микрофон?
Вальд ухмыльнулся, показав зубы:
— Осторожность никогда не повредит.
Солдат Цирилло перевесился через сиденье и провел руками по бокам и ногам Вальда. Когда обыск был окончен, Вальд бросил пакет на переднее сиденье.
— Проверьте. Я жду вас на перекрестке между Сто сороковой и Бродвеем завтра.
— Если все в порядке.
— Все в порядке, — дружелюбно подмигнул Вальд. — Все будет на высшем уровне.
Он выбрался из машины и пошел прочь.
— Похоже, он из ФБР.
Проверка показала, что героин имеет чистоту девяносто четыре и восемь десятых процента. Солдаты доложили об этом своему капо, а тот передал эту информацию и условия сделки Мики Цирилло. Мики ездил по Манхэттену половину ночи в раздумьях. Может, Вальд был из ФБР. Но с другой стороны, его имя было замешано в других делах с наркотиками, и никто не мог сказать о нем дурного слова. И главное, о чем твердо знал Мики, новые партии были ему совершенно необходимы. И он позвонил капо:
— Действуй!
Может быть, и его брату Николасу следовало быть таким же осторожным.
* * *
Таггарт и Регги заключили, что Вальд вышел на Цирилло. Они позволили Вальду продать пять килограммов героина по сто пятьдесят тысяч за килограмм.
Скоро солдаты Цирилло спросили Вальда о больших количествах.
— Я боюсь, что не могу. Мой босс узнал об этих моих делах на стороне, и у меня теперь неприятности.
Солдаты Цирилло переглянулись:
— Дела на стороне?
— Поймите меня правильно. Я не говорю, что он не одобряет эту сделку. Но он считает, что хватит.
— Нам хотелось бы видеть этого парня.
— Забудьте об этом, — засмеялся Вальд.
— Хорошо. Может, наш босс мог бы повидать его?
— Если ваш босс купит пятьдесят килограммов за раз, тогда вы можете его прислать.
— Завтра.
Вальд выглядел несколько озадаченным.
— Завтра, — повторил солдат.
— Я посмотрю, что могу сделать. Завтра встретимся на перекрестке Риверсайда и Сто шестой.
Капо стал настаивать на том, чтобы они прибыли на час раньше. Место встречи ему не понравилось.
Этот перекресток был заполнен машинами, он был пересечен широкой Сто шестой, Риверсайд и еще одной дополнительной дорогой, и здесь трудно было припарковать машину или выбраться из общего движения.
— Высади меня на Бродвее. Забери этого клоуна, проверь хвост и затем возвращайся к нам, — сказал капо солдату.
— А если они не придут?
— Черт с ними. Все это выглядит, как ловушка. Не болтай лишнего. Если кто-нибудь появится с ним, сматывайся.
Вальд ждал на Риверсайде.
— Где ваш парень?
— А где ваш?
— Уже ждет, — Вальд показал на такси.
Регги Ранд вышел из машины. На нем были солнцезащитные очки и легкая рубашка, расстегнутая на груди. В машину капо он нырнул очень быстро, этот момент сфотографировать было невозможно. Вальд забрался на переднее сиденье. Машина рванула по Риверсайду.
Машина подобрала капо на Бродвее. Он сел к Регги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45