— Такую прекрасную команду? Почему бы мне не начать делать что-нибудь новое с ними, к примеру — завершить строительство здания на Пятьдесят седьмой стрит?
Банкер разинул рот:
— Крис, вы пришли сюда, чтобы спасти здание своего отца в разгар экономического застоя. А теперь вы собираетесь начать новую стройку!
— Вы знаете то здание, которое я имею в виду?
— Да, оно стоит, как полупостроенная колонна.
— Давайте завершим это строительство.
— Вы подумали, сколько на это понадобится денег? — Сам он определенно знал, потому что тут же начал нажимать кнопки своего калькулятора. — Нам надо думать о застое.
— Это они пусть думают о застое, — возразил Крис, — и продают дома. А мы должны быть дальновиднее. Мы смогли бы завершить строительство к зиме и до весны начать сдавать в аренду. У нас появилась бы наличность. А сейчас мы можем приобрести это здание за бесценок.
— Но никто не возьмет этот дом в аренду, пока мы не закончим строительства, — возразил Банкер. — Кто будет в нем жить?
— Если нам не удастся сдать дом в аренду, мы сможем продать его как совладельцы.
— Кому? Я, откровенно говоря, не уверен, что сейчас самое подходящее время вкладывать деньги в недвижимость на Манхэттене.
— Рынок недвижимости подвержен цикличности. Сейчас на рынке затишье, и именно поэтому надо браться за дело — скоро начнется подъем.
— Теорию циклов придумали те, кто предпочитает иллюзии здравому анализу.
Крис двинулся к двери.
— Пойдемте, — произнес он. — Совершим небольшую прогулку.
— Сейчас? — удивился Банкер.
— Я хочу показать вам следующий цикл.
— Сколько вам лет, Крис?
— Ну, вы идете со мной?
— Я спросил о возрасте, потому что сам слишком молод, чтобы занимать это место. Тем более странно мне слушать кого-либо, кто моложе меня.
— Я прошу только полчаса. Ленч за мой счет.
— Я пока еще могу позволить себе ленч за свой счет.
Но он все же согласился отправиться с Крисом на Шестую авеню. В этот ясный летний день улица была заполнена людьми, вышедшими из офисов на перерыв.
— И на что я должен смотреть?
— На лица и на здания. Они очень молоды. Молоды эти парни и девушки. Только что построены эти здания.
— И наполовину пусты.
— Об этом мы еще поговорим. Но все эти люди, приезжая сюда, тратят часы на дорогу.
— Многие приезжают сюда из пригородов.
— Вы хотели бы жить в пригороде и ездить сюда каждый день?
Банкер пожал плечами:
— Никогда не думал об этом.
— Они хотят жить здесь и ходить на работу пешком.
— Вы не можете перенести сюда пригороды.
— Нет, конечно, но пригороды перенаселены и будут расширяться. Однако загородный дом уже не по карману обычной семье. В то же время население увеличивается. Мой класс в Фордхаме десять лет назад имел вдвое меньше учеников. Идет беби-бум. Всем нужно будет жилье, и строительство этого жилья мы начнем с этой башни на Пятьдесят седьмой стрит.
— А вы уверены, что все они там поместятся? — с сарказмом спросил Банкер.
— Как только мы завершим это здание, примемся за Шестую авеню. Эта улица только и ждет строителей.
— Если только Линхольн-центр не займется там строительством, никто не захочет покупать такую дорогую землю под застройку.
— Шестую авеню захотят, — пообещал Крис. — Люди должны где-то жить.
— Крис, ваша теория базируется на постулате, что сдавать здания в аренду выгодно. Выгодно, но где-нибудь в Лондоне, на Тайме-сквере.
— Нет. Деньги придут именно сюда.
— Это очень оригинальное утверждение.
— Остальной мир идет ко всем чертям. Половина мира — диктатуры, в другой половине — революции. Верно?
— Ну, допустим.
— Но в любом, даже самом убогом месте есть люди с деньгами. Куда они собираются их вложить?
— В Гонконг.
— Но китайские коммунисты его скоро заберут.
— В Бейрут.
— Там дела еще хуже.
— В Лондон.
— В Англии национализируют все подряд.
— В Женеву.
— А швейцарские скачки инфляции? Определенно нет. Все хотят видеть свои деньги там, где с ними ничего не случится. А в мире только одна стабильная демократия, где правительство уважает деньги, — Соединенные Штаты. И эти люди будут покупать квартиры, начинать свой бизнес и приобретать в аренду офисы. Самое надежное место в Америке для вложения капитала — Нью-Йорк. Поэтому позвольте мне посоветовать...
— Что вы изучали в колледже? — прервал Банкер.
— Мой отец говорил мне, что мне нужно изучать все и на протяжении всего времени, пока я могу удержать в руках газету. Позвольте мне сказать вам кое-что.
— Что именно?
— А не захватить ли нам рынок до того, как осторожные ребята придут на него?
— Черт побери, сколько тебе лет?
— Двадцать три, — соврал Крис.
— А ты уже хочешь захватить весь рынок?
* * *
Во вторник вечером собрались полицейские, получившие свидетельства об окончании учебного заведения Фордхама на Манхэттене. Там проходили обучение те, кто работал в полицейском департаменте Нью-Йорка, — сержанты, стремящиеся стать лейтенантами, лейтенанты, примеривающие знаки отличия капитанов, а также детективы, занятые расследованиями убийств, ограблениями и борьбой с организованной преступностью. Крис Таггарт с нетерпением ждал десяти часов, когда все должны были собраться на фуршет после торжественной части.
У него был опыт общения с дядей Имоном, и он знал, как нужно было держаться со служителями закона. Правилом было — вести себя почтительно и обращаться к хмурым, подозрительным полицейским как к приветливым друзьям и не задавать лишних вопросов. Следовало также казаться могущественным и богатым, чтобы полицейские не подумали, что вам от них что-то нужно.
На вопрос «Чем вы занимаетесь»? Крис ответил:
— Я строю здание на Пятьдесят шестой авеню.
— Это здание для офисов?
Таггарт кивнул:
— Тридцать этажей.
— У меня брат строитель. Он электрик.
— Как его дела?
— Ему дали под зад.
— Если ему понадобится работа, пришлите его ко мне. Я — Крис Таггарт.
Они пожали друг другу руки.
— Ник Помодоро. А это мой коллега, Чарли Добсон. — Добсон хмуро глянул на Ника. — Крис строит здание на Пятьдесят шестой.
— Вот как? А что будет со зданием на Пятьдесят седьмой? Ветер сдувает с этого здания паркетные плитки прямо на улицу.
— Я как раз собираюсь взять это строительство в свои руки.
— В самом деле?
— Я завершу строительство к осени. А вы чем занимаетесь сейчас?
— Расследованием убийства.
— Это серьезное дело.
— Это верно, — согласился Ник, и даже Добсон смягчился до того, что сказал Крису свое мнение об его работе:
— Это чертовски выгодный бизнес.
Таггарт вернулся домой поздним вечером. У него появились кое-какие связи среди полицейских. Сержант, занимающийся вопросами борьбы с уличной преступностью, имел большой долг в бридж, и Крис пообещал одолжить ему денег. Патрульный сержант, к которому многие в полиции относились с уважением, был вынужден уйти со службы по возрасту, и компания Криса предоставила ему место в охране на одном из заводов.
По средам Крис регулярно посещал бар рядом с новым департаментом полиции. Там часто бывали полицейские. По вторникам Крис посещал столовую Пятого полицейского округа. По пятницам он присоединялся к дяде Имону и его друзьям на их пирушках. А по понедельникам он бывал в «Салуне Армстронга», который часто посещали ученики одного из юридических учебных заведений.
Этим летом «Таггарт констракшн» перечислила деньги в фонд вдов служащих полицейского управления. Часть земли, принадлежавшей его семейству, Таггарт предоставил для лагерей бойскаутов, которые финансировались полицейским управлением. И осенью он основал фонд памяти Майкла Таглиона, и этот фонд приобрел тысячу пуленепробиваемых жилетов для департамента полиции Нью-Йорка.
* * *
Крис вложил немало денег, чтобы придать себе новый имидж — имидж бизнесмена. Поначалу у него в голове долго крутилась мысль о том, чтобы приобрести какой-нибудь потрясающий автомобиль, вроде «роллс-ройса», но затем он решил, что лучше украсить свой офис в строящейся на Пятьдесят седьмой стрит башне так, чтобы он буквально ошеломлял посетителей. Но, поразмыслив, он от этого отказался и вернулся к прежней идее.
— Мой старик всегда ездил в машине «линкольн-континенталь», — сказал он как-то Чрил Чемберлен.
— И что? — Та застегивала свою сумочку. Ее коллега, Виктория Маттеус, расчесывала волосы с такой энергией, что казалось, хотела их вырвать. Обе всего год назад окончили институт проектирования.
— Я только старался объяснить, что мне нужно.
— Не очень понятно, — холодно заметила Чрил.
Иногда Таггарт думал, что он давно уволил бы обеих, если бы они не были так потрясающе красивы. Обе они работали фотомоделями и, когда их возраст стал приближаться к тридцати, обе принялись изучать архитектуру. Если не обращать внимания на цвет волос, они выглядели, как сестры. У них были прелестные лица, прямые длинные волосы и гибкие тела, которые, казалось, проектировались долго и очень тщательно. У них также было обыкновение, которое очаровывало Криса: одна из них могла хлопнуть другую рукой или боднуть головой, и между ними, как электрический разряд, пробегал смех. Даже взгляд выражал их веселый характер. Сегодня, однако, они не смеялись.
— Отец говорил, что большинство парней, которые сумели купить какой-нибудь паршивый «кадиллак», думают, что они уже умнее своего босса. Моя машина должна заставить их понять, кто есть кто. Надо производить эффект. У меня отличные идеи, но все думают, что я — ребенок. Мне нужно заинтересовать их еще до того, как они начнут меня слушать. Вы можете попробовать спроектировать для меня эффектный офис? Чтобы человек, которого я хочу вовлечь в совместное предприятие, подумал: «Может, мне стоит иметь дела с этим парнем?»
— А кто этот человек, которого ты хочешь вовлечь в совместное предприятие?
— Один человек, который распоряжается сотней миллионов долларов, вкладами страховой компании. Я хочу, чтобы он стал инвестором в одном моем проекте.
— Тебе сколько лет?
— Я — ваш босс и плачу вам за работу. Теперь я даю вам чек, в котором самая большая сумма, которую вы получали со времени окончания школы. И вы спрашиваете, сколько мне лет? Как раз столько, чтобы создать совместное предприятие.
— Но твои деньги не дают тебе права быть идиотом...
— Кстати, об идиотах: я хотел бы, чтобы в моем кабинете не было излишних фантазий, и ради лишних комиссионных не старайтесь разукрашивать вестибюль и коридоры. Это должен быть действительно деловой офис.
Виктория хлопнула Чрил по плечу, и они обменялись взглядами. Они отлично понимали друг друга, но Таггарт не понял, что таилось в их глазах.
— И если вы так этого хотите, мне двадцать один год.
— Возраст подходит для меня, — сказала Чрил. — Мы сможем воплотить в жизнь твои мальчишеские фантазии.
— И еще, офис должен быть таким, чтобы его можно было легко перемещать. Я — строитель, и мне нужен офис там, где я нахожусь.
— Мы сделаем тебе еще один.
— Нет. Я хочу, чтобы офис, создающий мой имидж, был со мной всегда. Вы знаете, как короли переезжают из одного замка в другой?
— Они перевозят с собой ковры, — сказала Виктория. — Хорошо поняла. Мы сделаем все в соответствии с королевской мальчишеской фантазией.
Чрил повернулась к ней:
— Мы будем называть его «ваше величество»?..
Крису выпала удача завязать знакомство с агентом ФБР, который сможет информировать его долгие годы. Один из руководителей профсоюза работников цементного производства явился к Арни Марковичу за деньгами, но Арни, который был весьма сообразительным малым, заподозрил что-то неладное и отослал его к Крису. В беседе с Крисом профсоюзный деятель начал ходить вокруг да около. Наконец Крис его прервал:
— Что вы хотите? У меня есть проблемы с профсоюзами или у меня их нет?
— Я думаю, есть, но их можно разрешить.
На этом следовало выложить деньги, чего требовал обычай, но предупреждение Арни и какое-то смутное чувство подсказали ему, что это — особый случай.
— Ну, тогда разрешайте.
Профсоюзный деятель вышел с растерянным видом. Крис последовал за ним, спустился по лестнице и завернул за угол.
На Седьмой авеню была припаркована машина с длинной радиоантенной. Внутри сидел человек, плохо видимый за затемненными стеклами. Деятель профсоюза помахал ему рукой. Таггарт подошел к машине и постучал по стеклу. Стекло медленно поползло вниз.
— В вашей машине есть прослушивающее устройство?
— Что?
— Я — Крис Таггард. Вы пытались потребовать от меня взятку. Кто вы, агенты ФБР? А если вы из полиции, то я больше не буду платить налоги, а лучше куплю самолет.
— По этому поводу разбирайтесь с нашим руководством. Что мы сделали не так?
— Вы послали плохо обученного парня. Каждый раз, как он открывал рот, он старался вспомнить, что вы написали в сценарии, и ждал, что по сценарию буду отвечать и я. Когда я менял одно слово, у него отвисала челюсть. Чего вы хотели добиться?
— Это неважно. Занимайтесь своим чертовым бизнесом.
— Послушайте. Я помогаю вам делать вашу работу лучше, а вы так со мной обращаетесь. Я скажу вам кое-что еще. Вы теряете время. Я не плачу взятки.
— Я процитирую вас своему руководству.
— Я могу напечатать вам соответствующий документ и подписать его.
— Лучше передайте его своему адвокату.
— Я передам его моему брату. Он работает в министерстве юстиции США. Послушайте, сейчас уже полдень. Как насчет пива?
* * *
— Закрой глаза.
Длинные пальцы, пахнущие духами, закрыли ему глаза. Он услышал, как закрылась дверь и щелкнул замок.
— Готово. Открывай.
— Ну и ну!
— Мы так и не решили, как называть это: «идиот» или «паршивый кадиллак». Что ты думаешь об этом?
— Мне нравится!
— Понравится еще больше.
В комнате стояла японская электроника и дорогостоящая европейская антикварная посуда. Всю стену заполняли дорогие и модные игрушки для руководства — многоэкранный телевизор со стереосистемой, радиоаппаратура и видеоигры. В центре, рядом с кожаным диваном, стоял ореховый книжный шкаф. В другом конце размещался ультрамодный стол, поблескивающий под электрическим светом, как озеро, и стулья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45