Оказаться в машине было облегчением. Тут он открыл окно и
позволил ветру унести теплый запах крови Мэгги.
Она защелкнула ремень.
- Немного беспричинного насилия хорошо для души, тебе не кажется?
Когда-нибудь действовал, как Гарри?
Он пожал плечами.
- Конечно. Особенно когда две недели выслеживал подонка, который
резал девочек и старух. И узнал, что он на свободе, а я еще не успел
написать все бумаги в связи со его арестом.
Не действует ли он сам как Каллахан в своей охоте? Руководствоваться
только собственными суждениями о справедливости значит неизбежно прийти к
ошибке и поражению. Он внутренне покачал головой. Нет. Ведь он не
собирается убивать Лейн, только арестовать ее, и вполне законно, так как
ордер на ее арест не отменен.
- А ты когда-нибудь сочувствовал линчевателям, как Гарри этой
девушке, которая охотится за человеком, изнасиловавшим ее и ее сестру?
Он покачал головой.
- Я могу симпатизировать, но никогда не позволю им действовать так,
как он. Если кто-то собирается убить другого человека, как бы сильны и
оправданы ни были его мотивы, он должен считаться и с последствиями своего
поступка.
Боже, как самодовольно! А к себе он тоже это приложит? Невозможно
знать, пока это не случится.
Они выехали за пределы города. Гаррет нажал на акселератор. Машина
прыгнула вперед, как дикий вырвавшийся на свободу зверь.
Мэгги от удовольствия взвизгнула.
- Здорово идет. Смотри не обгони свои фары. Иногда здесь на дорогу
выходят коровы.
- Никаких проблем. - Даже в эту безлунную ночь, с небом, затянутым
тучами, дорога уходила вперед светлой лентой; он видел ее далеко за
пределами огня фар.
Он вздохнул. Ночное зрение. Вампиры. Лейн. Что собирается делать
миссис Байбер? Скоро День благодарения, а он не знает, едет ли она в
Акапулько. С опозданием он понял, что Мэгги о чем-то спрашивает.
- Что?
- Я спросила, что ты делаешь в четверг.
Он прикусил губу. Хочет пригласить его на ужин в День благодарения?
- Ничего особенного. Сплю.
- Не собираешься разлагать свое тело деликатесами, карбогидратами?
Поток воспоминаний о прошлых Днях благодарения охватил его, вызвав
волну тоски по дому. Больше он никогда не сможет наслаждаться такими
пирами. Увидит ли он когда-нибудь еще праздник? Его постоянно мучило
подозрение, что, закончив охоту на Лейн, он просто прекратит существовать.
- Не собираюсь пировать.
- Может, уговоришь Данцига, чтоб мы хоть на этот раз поменялись
сменами? А, золотоязыкий? Нас с папой пригласили к тете Руфи в Викторию, и
я хотела бы провести там весь день.
Гаррет не знал, что он испытывает: облегчение или разочарование,
оттого что она не приглашает его на обед.
- Поговорю в Данцигом.
Без очков.
- Замечательно! - Она наклонилась и поцеловала его в щеку. Потом
посмотрела в окно. - Снег начинается.
Что? Он остановил машину на краю дороги и выключил свет. Большие
пушистые хлопья падали с неба, темнота посветлела, как будто каждая
снежинка несла в себе лунный свет. Гаррет, очарованный, смотрел в окно.
Мэгги улыбнулась.
- Наверно, не часто такое видел? Земля слишком теплая, чтобы он
сохранился, но как красиво!
- Знаешь, чего мне хочется? Бежать. Хочешь? Всего несколько миль туда
и назад.
- Гаррет! - Она рассмеялась. - Бежать? Всего несколько миль? Посмотри
на мои туфли. Я в них вообще не могу бегать. Но даже если бы могла, мы в
темноте сломаем ноги. Поехали к тебе. Посидим на крыше, если хочешь, а
потом подумаем, как согреться.
Удовольствие от снега отступило. Он тронул машину и внутренне
вздохнул. Сидеть на крыше, конечно, хорошо... но ему хочется бежать.
Похоже, они могут с Мэгги встречаться и разговаривать о повседневных
вещах. Похоже также, что Мэгги не возражает против любви. Но он никогда не
сможет поделиться с ней тем, что у него глубоко внутри. И даже разделить с
ней физическую активность, которая так ему необходима. Она не может бежать
с ним под падающим снегом. Он продал бы душу за то, чтобы было с кем.

12
Баумен казался призрачным городом. Гаррет почти никого не видел.
Канзас авеню совершенно пустынна. Но это его совсем не беспокоило. Если
повезет, во время смены ничего не случится. Даже под затянутым тучами
небом, грозящим снегом, который на этот раз, при минусовой температуре,
может и задержаться, даже за темными стеклами очков глаза его болели от
света. Где-то над тучами солнце давило на него, отнимало энергию. Надеюсь,
ты оценишь, что я для тебя делаю, Мэгги. Ни для кого не стал бы выходить
на солнце.
Он старался не думать о том, что она в этот момент делает, боясь
новых воспоминаний и тоски о доме. Но они все равно приходили. Если
позвонить домой после смены, станет ли легче? Или боль усилится?
- Баумен 407, - заговорило радио, - городской номер 555-7107, миссис
Энн Байбер.
Миссис Байбер? Гаррет подъехал к телефонной будке и набрал номер. Шум
в трубке делал почти неразличимым слова. Гаррету пришлось кричать, чтобы
объяснить, кто ему нужен. Наконец подошла миссис Байбер.
- Я звонила вам домой, но Эмили Шонинг сказала, что Элен сказала, что
вы работаете. Не заедете ли ко мне, когда освободитесь? У меня адрес отеля
в Акапулько, где после Рождества мы с Мейдой встретимся.
Он вздохнул. Итак, решено. По крайней мере есть несколько недель,
чтобы продать машину и сделать другие приготовления.
- Я кончу не раньше восьми тридцати. Не поздно для вас?
- Я вас буду ждать.
Он повесил трубку и прислонился к стене будки, глядя на патрульную
машину. При мысли об уходе из департамента его охватило чувство вины.
Конечно, он может рассказать о тяжелой болезни члена семьи, но все равно
это нечестно по отношению ко всем. Его снова охватило сомнение в
правильности избранного плана. Даже закат не принес облегчения головной
боли.
На пересменке Мэгги взяла у него ключи от машины и сказала:
- Ты ужасно выглядишь. Вероятно, ты прав: ты сова. Хочешь, приду
после конца смены и покажу свою благодарность?
Ночь понедельника, кажется, начала что-то серьезное. Оскорбится ли
она, если он скажет, что у него болит голова? Нет, он хочет, чтобы она
пришла. Ему нужен кто-то, кто помог бы преодолеть пропасть.
- Кровать и я будем ждать.
Он быстро справился с отчетом и поехал прямо к миссис Байбер, в
форме, хоть и без пояса с оборудованием.
Старуха открыла дверь.
- Как вам идет. Никогда раньше не видела вас в форме. Пойдемте в
гостиную. - Она пошла вперед.
Он улыбнулся, несмотря на ком в желудке.
- Надеюсь, вы хорошо провели День благодарения.
- О, да. Хозяйничала моя дочь Кэтрин. Очень шумно, конечно, но мне
все дорого. - Она остановилась и повернулась к нему лицом. - Мне придется
сделать признание.
Холодок беспокойства пробежал по спине.
- Признание?
- Адрес отеля у меня есть, но это лишь предлог, чтобы зазвать вас.
Входите. - Она прошла в гостиную.
Он вошел вслед за ней. Сидевшая в кресле женщина встала.
Миссис Байбер улыбнулась.
- Я хотела вас удивить. Гаррет, это моя дочь Мейда.
Мейда! В животе все перевернулось. Но это не Лейн! Рост тот же, ноги
кажутся еще длиннее в сапогах на высоком каблуке. Рыжие волосы падают на
алый свитер, но... рыжие волосы перемежаются сединой, кожа, морщинистая от
возраста.
Он онемел от шока. Все эти недели он ждет не ту женщину! Но - он
старался рассуждать логически - штемпель, школьная фотография, миссис
Байбер говорила, что ее дочь певица; как все это может соответствовать?
- Очень... рад познакомиться, - выдавил он. Он не должен выдавать
свое разочарование.
- Я тоже, - ответила Мейда.
Он застыл. Голос Лейн.
Внимательно посмотрев на нее, он увидел ее глаза. Сердце его
подпрыгнуло. И глаза ее. Они отражают свет, глаза вампира, они сверкают
холодно, красным, она узнала его... она определяет размеры опасности.


ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. ДУЭЛЬ

1
Вихрь чувств и мыслей пронесся в голове Гаррета.
Восхищение... Здорово она загримировалась!
Облегчение... Значит в Акапулько ехать не нужно.
Беспокойство... Боже, мы в гостиной ее матери; я не могу арестовать
ее тут.
Озабоченность... Это будет стоить уик-энда департаменту.
Отчаяние... Так быстро? Я надеялся, что не буду иметь с ней дела до
Рождества. Я не хочу уезжать отсюда.
Предчувствие... Что будет со мной, когда она окажется в тюрьме и
исчезнет причина продолжать жить?
Из-за этой бури к нему донесся радостный голос миссис Байбер:
- Разве не прекрасно? Мейде надоел Акапулько, и она решила вернуться
домой. Сегодня утром мы встретили ее в аэропорту Хейса.
- Не надоел, мама, - сказала Мейда. - Я была там с другом, но с ним
произошел несчастный случай, и я просто не могла там оставаться. - Маска
пожилой женщины улыбнулась Гаррету. - Мака сказала, что вы из
Сан-Франциско. Вы тот самый Микаэлян, которого газеты прозвали Лазарем?
- Несчастный случай? Ты ничего не говорила раньше, - сказала миссис
Байбер.
- Не хотела портить тебе День благодарения. Мама мне кое-что
рассказала о вас, мистер Микаэлян, - легко сказала Лейн. - Интересная
история, но и удивительная. Баумен далеко от Сан-Франциско. Как вы сюда
попали?
Он снял очки и посмотрел ей прямо в глаза.
- Хорошая полицейская работа.
- Но что за случай? - спросила миссис Байбер.
Лейн пожала плечами.
- Он упал со скалы. У него была сломана шея и разорвано горло.
Полиция решила, что на него напали собаки и он упал, пытаясь защититься.
Гаррет автоматически коснулся горла, почти невидимых шрамов.
- Друг? - Миссис Байбер наморщила лоб. - Ты была с... прости, -
сказала она, увидев, как Лейн начала хмуриться. - Просто не могу
представить себе тебя частью современной морали. Мне жаль, что так
случилось с твоим другом. А как ты?
Насытилась, гневно подумал Гаррет. Наелась Пережидает, пока в
Акапулько успокоится.
- Все в порядке, мама. Он не был близким другом, и никаких
непристойностей не было. - Не отрывая взгляда от Гаррета, она улыбнулась
матери. - С женщинами моего возраста мужчины не начинают авантюр. Просто я
жила в одной комнате с его внучкой, помогая воспитывать ее. Значит, вы
решили поселиться здесь, сказала мама. Но вы по-прежнему полицейский.
Гаррета раздражала насмешка в ее голосе. Он спокойно ответил:
- Это я умею делать - защищать закон. - Посмотрим, как она это
примет.
Глаза ее сверкнули красным.
Миссис Байбер перевела взгляд с него на дочь. Она, очевидно,
почувствовала возникшее напряжение, но не могла понять его причины.
- Посидите поговорите, а я приготовлю чай. Гаррет тоже не пьет кофе.
И она вышла.
Гаррет снял куртку, но продолжал стоять, глядя на Лейн.
Она рассмеялась, первой нарушив молчание. При этих звуках сквозь
маску как будто проступило юное лицо.
- Вы меня поразили и обрадовали, инспектор. Я ждала нашей следующей
встречи, но, должна признаться, не думала, что она произойдет здесь.
Расскажите, как вы меня нашли?
Он в замешательстве мигнул. Она ждала следующей встречи? Почему она
считала, что такая встреча будет?
- Все расскажу на пути в Сан-Франциско.
Лейн повернулась, по широкой дуге подошла к окну и стояла, глядя в
ночь, играя высоким воротником свитера.
- Ага. Вот причина вашего замечания о защите закона. Вы пришли
арестовать меня.
Гаррет заметил, что дуга прошла далеко от висевшего на стене креста.
- Охота за убийцами - моя работа, а вы убили Моссмана и Адейра. И
пытались убить меня.
Она повернулась.
- Нет, нет, инспектор, я не пыталась убить вас. Если бы я этого
хотела, будьте уверены, вас нашли бы со сломанной шеей.
Значит это был не простой просмотр.
- Но почему... - начал он.
- Скажите, как вы собираетесь отвезти меня назад?
Он нахмурился.
- Есть ордер на ваш арест. Будет организована передача из одного
штата в другой и...
Она прервала его, прошипев:
- Неужели вы так глупы? Как вы меня повезете? Как заставите
сопровождать вас и будете держать в заключении? При помощи наручников из
стеблей роз? В камере с вымазанными чесноком стенами? Позвольте напомнить,
что все использованное против меня обернется и против вас, если вы сможете
убедить своих коллег по защите закона в подобной чепухе.
Слова ее вызвали неприятное чувство. Ему и в голову не приходило, что
будут проблемы с доставкой и заключением. Даже учитывая его занятость
поиском, как он мог быть таким слепым и непредусмотрительным? Черт бы
побрал этого ограниченного копа! Но должен быть способ справиться с ней.
Он не может позволить ей уйти.
Взгляд его упал на распятие.
- Может, я свяжу вас четками.
Зрачки Лейн расширились.
- Суеверие, - ровно ответила она.
Но Гаррет заметил, как участилось ее дыхание и расширились зрачки.
Суеверие, да, поскольку распятие и святая вода его не беспокоят, но тех,
кто в них верит, суеверие затрагивает... а вид этого дома свидетельствует,
что она воспитана в лоне римской католической церкви.
- Поэтому вы сорвали христианский символ с шеи Моссмана?
- Терпеть не могу липкие украшения. - Она вернулась к нему, снова
обойдя крест. - Откройте глаза, инспектор. Бесполезно пытаться арестовать
меня. Мы с вами за пределами человеческих законов.
- Нет. - Он покачал головой. Никто не может быть за пределами закона.
- Не верю...
Он замолк, так как вошла миссис Байбер с чаем и тыквенным пирогом.
- Мейда, ты ничего не ела у Кэтрин. Должно быть, умираешь с голоду.
Съешь пирога. Вы тоже, Гаррет.
Гаррет и Лейн обменялись быстрыми взглядами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31