Ему раз плюнуть достать что угодно в любом количестве. — По мере того как прошлое подступало ближе, в груди нарастала привычная тяжесть. — Если я снова скачусь в ту же выгребную яму, то уже больше не выберусь никогда!
— Ну да, конечно, — заметил Том сквозь зубы.
Джиллиан махнула рукой на скрытность:
— С ним что-то не так, с Эриком. Других таких я не встречала: внешне обходительный и приятный, но при этом гнилой до мозга костей. Я думаю, он ненормальный.
— Я бы рад помочь, Джиллиан, но прежде всего тебе придется написать заявление. Без него мои руки связаны.
— Не могу я пойти на такой риск! Пожалуйста, пойми. Теперь, когда я только-только начинаю заново жить… если вмешается полиция, он сотрет меня в порошок!
— Да, но…
— Прошу!!!
— Ладно, хватит. — Том поцеловал ее в плечо. — В постели и полицейский становится просто мужчиной.
— А что думает просто мужчина?
— Что пора спать.
Джиллиан уснула счастливой, как никогда прежде, с ощущением, что все в жизни меняется к лучшему.
То же ощущение ожидало ее в момент пробуждения. Видя, что Том еще крепко спит, она улыбнулась — вот соня!
Сама Джиллиан была просто переполнена энергией. Душа ее требовала любых действий, поэтому она решила закончить с переездом: забрать остаток вещей из дома, что когда-то купил для них Эрик, и отдать ключи. Она руководствовалась не только символическими соображениями, но и практическими тоже: Эрика вряд ли порадует известие, что она теперь с Томом. Он может выкинуть что-нибудь в своем духе. Например, разбить оставшиеся вещи молотком. А для нее при такой-то финансовой ситуации важен каждый тюбик губной помады.
Джиллиан размечталась, что дом будет продан, выручка поделена и она наконец избавится от Эрика навсегда. Ведь в принципе все возможно? Или нет? По крайней мере есть надежда.
В на редкость хорошем настроении Джиллиан решила приготовить Тому настоящий полноценный завтрак. Заглянув в холодильник, она обнаружила, что для холостого мужчины он загружен просто превосходно. А чего она ожидала? Если бы Том вырос на готовых мороженых блюдах, он стал бы задохликом, а не крепышом.
Джиллиан приготовила кофе. Достала овощи, фрукты, яйца.
Том наконец соизволил выбраться из постели и уже насвистывал в ванной.
Она принялась накрывать на стол: поставила в центр кофейник, кувшинчик молока, сахарницу.
Том вернулся в спальню и чем-то зашуршал. Видимо, одевался.
— Эй! — окликнула Джиллиан. — Захвати мою сумку, ладно?
— Уже уходишь?
— Нет, у меня там заменитель сахара.
— Тот, от которого бывает язва желудка?
— Зато фигура сохраняется до старости. На мой взгляд, стоит того.
— Фигуру можно сохранить и гимнастикой.
— Так ты захватишь сумку?
— Ладно уж, захвачу.
Голос у Тома звучал все еще сонно. Джиллиан снова размечталась, как она будет слышать его голос всю оставшуюся жизнь, да и вообще обо всех милых домашних мелочах, которые они разделят.
В качестве главного блюда на завтрак она задумала омлет с луком-пореем, который, кстати сказать, тоже нашелся вхо-лодильнике. Значит, Том на кухне частый гость. Мужчина, который умеет готовить… ангел во плоти!
Джиллиан резала лук-порей и улыбалась, когда вдруг ощутила близкое присутствие. Для такого крупного мужчины Том двигался на удивление бесшумно (видимо, их учили так в полицейской академии), но она уже научилась угадывать, что он рядом, по особой атмосфере, которая ему сопутствовала.
Сейчас он склонится к ней и прижмется губами к шее. От такой перспективы бросало в жар. Однако прошла минута, а Том не спешил с поцелуем, и она с сожалением подумала, что он не из тех, кто по утрам пристает к жене на кухне.
Ничего, хватит и ночей.
— Джиллиан!
Все радужные мысли разом вылетели из головы. Тон его звучал подчеркнуто холодно и бесстрастно. Она положила нож и повернулась.
— Как ты мне это объяснишь? — осведомился Том, показывая пакетик с белым порошком.
Даже на первый взгляд пакетик не напоминал заменитель сахара.
Джиллиан охватило беспросветное отчаяние. Вот так все и рушится, в один миг. Только что они были самыми близкими людьми, а теперь Том смотрит на нее как на чужую. Доверие, выходит, недорого стоит.
— Ты полицейский, ты и объясняй! — бросила она и скрестила руки на груди, чтобы скрыть дрожь.
— Я хочу слышать твое объяснение.
— Мало ли что ты хочешь! Не буду я ничего объяснять! Джиллиан прошагала к Тому, сорвала у него с плеча свою объемистую сумку из потертой джинсовой ткани и направилась к двери.
— Стой! — послышалось сзади.
В наступившей тишине пронзительно заверещал мобильный телефон.
— У меня дежурство, придется ответить. А ты пока стой и не двигайся.
— Вот как? — Она повернулась и адресовала ему независимый и пренебрежительный взгляд, которого не постыдилась бы даже прежняя крутая Джиллиан. — Значит, я арестована?
— Не зли меня! И никуда не ходи. Да! Да, это я! — сердито крикнул он в телефон, переводя взгляд то на окно, то на застывшую на пороге Джиллиан. — Да, конечно, само собой! Какой еще судья? Ладно, давай.
С нее довольно. Она вышла из кухни, а потом и из дому. Уже на тротуаре сунула руку в сумку в поисках телефона. Руки тряслись. Ее всю трясло крупной дрожью.
Ну, уж нет! На сей раз дело обойдется без нервного срыва. Сколько можно оставаться трепетной дурочкой?
— Привет, Джилл! — весело ответила Алекс, когда она назвалась. — Ты что, мысли читаешь? Я только что взяла телефон, чтобы тебе позвонить!
Никакое усилие не могло бы подвигнуть Джиллиан на ответную шутку, хотя следовало бы высказаться в том смысле, что саму Алекс Бог явно обделил телепатическими способностями. Ее оживленный тон говорил, что она не имеет ни малейшего понятия о катастрофе в жизни единственной сестры.
Что же дальше? Опять плакаться ей в жилетку? Надоело до чертиков. Конечно, неплохо, если ее подвезут, но до центра можно добраться и пешком. Никто еще не умирал от долгой энергичной прогулки.
— Как дела? — спросила Джиллиан, имитируя легкий тон сестры.
— Вот собираюсь показать Дункану дом, где мы с тобой выросли. Ты как, не против?
— А почему я должна быть против? Дом как мой, так и твой.
— Верно, но я там не живу, а ты живешь, что дает тебе дополнительные права. Как тем ребятам, что незаконно вселяются в пустующие дома.
Алекс засмеялась. Поднатужившись, Джиллиан подхватила смех, хотя в желудке образовался тяжелый ком, словно она съела разогретый готовый завтрак прямо с алюминиевой упаковкой. Радужные мечты о заспанном голосе Тома по утрам, о занятиях любовью в самых неожиданных местах, о кегельбане — все развеялось в прах. Сама того, не желая, Алекс попала в точку. У нее не больше прав, чем у того, кто незаконно расположился на чужой территории, потому что ему негде преклонить голову.
— Как только что-нибудь заработаю, сразу переберусь…
— Эй, эй! Я же пошутила. С продажей можно повременить, это не горит. Короче, могу я устроить Дункану экскурсию по дому? Тебе не помешает? Он сгорает от желания видеть подлинный старинный особняк.
— Да ради Бога! Все равно меня не будет дома — собираюсь сегодня перевезти оставшиеся вещи.
— Вот как? — проговорила Алекс после короткой паузы. — Наша помощь не требуется?
Вопрос приободрил Джиллиан. Все-таки она не одна во всем мире!
— Спасибо, но я справлюсь.
Сказав так, она поняла, что вот именно справится. На заднем плане послышался голос, низкий и самым очевидным образом мужской.
— Слушай, — заспешила Алекс, — это ведь ты мне позвонила! А я даже не догадалась спросить, в чем дело.
Теперь уже подвезти и не попросишь, зная, что сестра и ее шикарный профессор только что вылезли из постели.
— Кто там? — уточнила Джиллиан. — Твой профессор сексологии? Заглянул позавтракать или как?
— Вообще-то мы завтракаем у него…
Судя по тону, Алекс залилась краской. Краснеть — у них наследственное. Растрогавшись, Джиллиан сказала такое, для чего момент был просто на редкость неподходящим:
— Я бы с радостью тебя повидала! Давай как-нибудь встретимся и поужинаем вместе. У меня есть новости…
Кажется, накануне Том что-то вещал о неприятностях — как они отступают, если встретить их грудью. Может, попробовать? Рассказать об Эрике всю правду. Вдруг для разнообразия Алекс поверит?
— С удовольствием! — ответила та.
Джиллиан улыбнулась уже совсем искренне. Она огляделась, но не увидела рядом никого, кто улыбнулся бы вместе с ней. Наоборот, с ближайшего дерева на нее жадно таращилась ворона, словно в надежде на то, что она рухнет и тут же отдаст концы.
— Ладно, до скорого.
Сунув телефон в сумку, она перестала улыбаться. Путь предстоял неблизкий. Джиллиан поправила сумку и зашагала по обочине.
Глава 25
Услышав, что ее догоняет машина, Джиллиан до скрипа стиснула зубы. Джип, который она так хорошо знала, притормозил и покатился рядом, прилаживаясь к ее шагу. Стекло со стороны водителя начало опускаться. Она отвернулась так резко, что хрустнули шейные позвонки.
— Садись в машину! Джиллиан даже не замедлила шага.
— Пожалуйста, садись в машину!
Том сказал еще что-то, но его голос заглушил громкий лай. Джиллиан чуть-чуть повернула голову, чтобы убедиться, что это Лаки. Так и есть, высунул в заднее окошко рыжую голову с шелковистыми ушами и неистово виляет хвостом, приглашая ее внутрь. Если бы не злость, она бы засмеялась (полицейскому больше пристала овчарка, чем дворняга, которая только и ждет, чтобы ее приласкали). Но она зла. Злее, чем когда-либо в жизни.
— Джиллиан! Не хотелось бы мне прибегать к наручникам…
— А придется! — мстительно перебила она. — Я отказываюсь сесть в машину. Проявляю сопротивление при аресте.
Если он вознамерился сделать из ее жизни еще большее пекло, пусть хоть немного поработает.
Джиллиан ожидала, что обмен любезностями будет продолжаться еще какое-то время. Но она недооценила профессиональные качества Тома. Джип рванул вперед чуть ли не прыжком, круто развернулся на обочине, брызжа из-под колес гравием, и загородил ей дорогу. Прежде чем она успела опомниться, Том уже вышел из машины и двинулся к ней целеустремленной походкой полицейского.
Только тогда она опомнилась и бросилась прочь. Не бегом, нет — он не дождется. Главное — перейти на другую сторону, чтобы знал — добровольно она не сдастся.
Однако достичь удалось только желтой срединной линии. Том догнал Джиллиан, схватил… но вместо того чтобы заломить руки, повернул к себе и впился в губы неистовым поцелуем. От неожиданности она и не подумала вырываться, только испуганно пискнула. Поцелуй не отличался ни нежностью, ни осторожностью, к которым она успела привыкнуть с Томом. Он был полон яростного гнева.
Когда первоначальный шок отхлынул, вернулась злость. Джиллиан не собиралась выражать ее в ответном поцелуе. Хотелось причинить боль сродни той, что она испытала утром от звука его бесстрастного голоса. В прошлом она, не задумываясь пнула бы мыском ботинка в голень или даже коленом в пах, но зрелость требовала иного подхода, поэтому она уперлась ладонями Тому в плечи и оттолкнула его изо всех сил.
Мощное тело Тома крепко держалось на ногах. Тем не менее, он отступил. Гнев горел в его зеленых глазах, читался в линии губ, влажных от поцелуя, который он ей навязал. Джиллиан захотелось разразиться рыданиями. Неужто, ни один мужчина не может быть таким, каким его хочет видеть женщина? Как несправедливо!
Том выпрямился, став еще более внушительным и неприступным.
— Ты что, так и собираешься бегать из дому каждый раз, когда между нами возникнут разногласия? — рявкнул он. — Что за семейная жизнь ждет нас?!
Джиллиан опешила. Такого она не ожидала.
— Ты сказал, что веришь мне, и я думала… — начала она механически, но Том бесцеремонно перебил:
— Сказал, что верю — значит, верю! — Он выпятил подбородок и зловеще заиграл желваками.
— Тогда почему же?..
— Я всего-навсего просил объяснить, откуда у тебя в сумке пакетик с кокаином! Ведь чаще всего человек знает, что у него с собой!
— То есть… — она глотнула, — в смысле… ты не думал, что кокаин мой? Что я опять нюхаю?
Прежде чем позволить надежде снова расправить крылья, надо выяснить все до конца.
— Само собой, ничего такого я не думал, — отмахнулся Том сердито. — Кокаин не такая штука, которую можно запросто выбросить в ближайший мусорный бак. Я думал, ты о нем знаешь, и рассердился, что промолчала.
— Только потому?
— Сама посуди, какая может быть скрытность, если кто-то хочет подставить нас обоих? Надо поскорее выяснить, кто и зачем.
Только тут Джиллиан пришло в голову, что тень может пасть и на Тома, если кокаин будет каким-то образом обнаружен у него в доме или в столе.
— Боже мой, я не подумала о том, что он может метить и в тебя!
— Кто «он»? Эрик?
Она понурила голову и кивнула.
Том обнял ее за плечи и повел к машине. Лаки разразился истерическим лаем, словно не видел ее, по меньшей мере год. Джиллиан стиснула собаку в объятиях и стоически выдержала мазки мокрого языка по щекам и рукам. Потом Лаки положил голову ей на колени и притих, счастливо посапывая.
Она не спрашивала, куда Том ее везет, и почти не удивилась, снова оказавшись перед его домом.
— Мы так и не позавтракали, — заметил он.
Вопреки его будничному замечанию Джиллиан знала, что он хочет наконец знать все и что разговора не избежать. Пакетик с кокаином поставил точку на скрытности раз и навсегда. Можно обманывать себя, убеждать, что таким образом бывший муж пытается заполучить ее назад, что он ревнует и все прочее, но, во-первых, это не так, а во-вторых, он слишком далеко зашел. Неужели, в самом деле верил, что Том арестует ее за хранение наркотиков? А впрочем, почему бы нет? Сама-то она поверила.
Они сидели на кухне, допивая по второй чашке кофе. Лаки, как обычно, устроился под столом, заняв столько места, что пришлось сбросить тапочки и поставить ноги на его теплый мохнатый бок. Они тотчас согрелись, да и вообще близость столь лояльного и благодушного создания помогала собраться с силами для рассказа.
Том у плиты готовил омлет. Джиллиан не возражала — она уже не в настроении что-то стряпать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41