Полагаю, вы по-прежнему хотели бы вернуть Люка?
– Да! – Диана подалась вперед. – И многое изменилось бы, узнай Люк о ваших отношениях с Ники! Конечно, если вы не хотите, чтобы он знал…
– Мне безразлично, лишь бы вернуть ее. Пусть Люк узнает обо всем, если нет иного способа. Без Ники мне жизнь не мила! Я не ем, не сплю, не могу работать! Моя жизнь превратилась в руины!
Диана ощущала то же самое, и необычный план Гвен вселил в нее надежду. Люку следует открыть глаза. Вот уж он разъярится, узнав, как его надули!..
– Итак, я жду вашего звонка. – Гвен поднялась из-за стола. – И не отчаивайтесь, если сразу не получите ожидаемого эффекта! – мрачно добавила она. – Вряд ли Люк поверит вам. Скорее всего Ники надолго его не удержит. Как, впрочем, и любая другая женщина.
Диана вспыхнула:
– А я сомневаюсь, что Ники вообще способна любить кого-то, будь то мужчина или женщина. Она вступает в связь лишь тогда, когда видит в этом какую-то выгоду.
Итак, две дамы распрощались, смерив друг друга довольно холодными взглядами. Диана считала, что Гвен напрасно тратит время на недостойную ее особу. Гвен то же самое думала про Диану.
Диана тщательно подготовилась к встрече с Люком. Она убеждала себя не возлагать на это слишком большие надежды. Платье с высоким воротом и почти обнаженной спиной оказалось ей широковато, но она надела пояс. Жемчужное ожерелье с серьгами придало ей чрезвычайно элегантный вид, всегда производивший на Люка особое впечатление. Ники, несмотря на молодость и красоту, выглядела только соблазнительной, но не элегантной. И Диана решила, что лучший способ соперничать с ней – оставаться самой собой.
Они договорились встретиться в небольшом парке с видом на Ист-Ривер. На этом настояла Диана. Разговор предстоял слишком серьезный, и вряд ли им будет до еды.
Люк, удивленный ее звонком, отнесся к нему с подозрением и весьма неохотно согласился прийти.
Появившись в этот день на работе, Диана выглядела такой посвежевшей, что бдительная Молли сразу обратила на это внимание. В порыве оптимизма Диана призналась во всем подруге, уверенная, что Молли сохранит в тайне откровения Гвен.
– Диана, лучше не суйся в эти дела. – Молли, как всегда, приступила к делу без обиняков. – Пусть Гвен сама сражается со своими драконами! Поверь же наконец: ты избавилась от паршивого мальчишки. Паршивого во всех смыслах. Кстати, он вернул те деньги, что получил от тебя в долг?
– Какие еще деньги?..
– Те самые, на которые он ходил в школу актерского мастерства, покупал шикарные шмотки, часы, фотоаппарат…
– О, Молли, ну при чем тут это? Пойми, когда мы стали жить вместе, все изменилось! Я вовсе не хочу, чтобы он возвращал мне деньги.
– Дело не в тебе. Дело в нем, он и не заикнулся об этом, потому что воспринял все как должное. Поверь мне, этот красавчик привык получать плату за свои услуги задолго до того, как повстречался с тобой!
Диана выскочила из кабинета, кипя от гнева. Но ей не удавалось отвязаться от слов Молли. С какой стати Люк поверил Ники? Если бы Диане стали возводить напраслину на Люка, разве она сначала не выслушала бы его самого?
Однако все мысли и сомнения вылетели у нее из головы, едва Диана увидела, как Люк пружинящей походкой спускается по широкой лестнице в легких полотняных брюках, гавайской рубахе, соломенной шляпе и огромных солнцезащитных очках. Ноги у Дианы подкосились, по телу прошла томная волна… Хорошо еще, что они встречаются в людном месте и она ничего перед этим не пила. Иначе бы точно не выдержала и бросилась ему на грудь.
– Привет, – холодно бросил Люк, коснувшись губами ее щеки. – Господи, ну и жара, даже под деревьями. Почему бы нам не прошвырнуться до «Амбассадора» и не заказать там коктейль?
– Я не хочу, – мягко ответила она.
И Люк тут же начал хвастаться своей новой жизнью. Он недавно купил роскошную квартиру с мебелью и всем прочим.
Диана проглотила язвительный вопрос: почему бы ему самому не обставить свою квартиру заново?
– Представляешь, как мне повезло: не пришлось шататься по городу и выбирать самому! Ребята, которые мне ее продали, недавно развелись и не пожелали ничего брать с собой, а там прорва всякого барахла, есть даже какие-то древности. Да, ты ведь хотела мне что-то сказать. – Он снял темные очки, и Диана чуть не застонала, увидев знакомый взгляд стальных глаз. Нет, только не сейчас!
– Я разговаривала с одной дамой по имени Гвен Ван Рик…
Диана долго репетировала свою речь, желая подвести Люка к сути дела постепенно, а не бить по голове сразу. Она также подготовилась к возможной вспышке ярости, и поэтому его небрежный смех застал ее врасплох.
– В жизни не слышал подобного дерьма! Это чтобы Ники была лесбиянкой? Нет, ты, конечно, шутишь!
– Я и не утверждаю, что она лесбиянка. Я говорю, Ники притворялась, поскольку поставила перед собой цель завладеть чужими идеями.
– Дерьмо!
– А ты… ты любишь ее? – шепотом спросила Диана. – Она живет у тебя?
– Не твое дело! – рявкнул Люк, но в запальчивости выложил больше, чем хотел: – И вообще хватит с меня баб, благодарю покорно, мэм! Я больше никому не позволю собой вертеть! Я сам себе голова!
Диана не совладала с собой: даже эти слова пробудили в ней надежду.
– Стало быть, – продолжал Люк, не спуская с нее разъяренного взгляда, – ты вытащила меня сюда, чтобы навешать на уши лапши? Да провались ты к черту, Диана! Вот уж не думал, что ты станешь мараться в таком дерьме!
– Я рассказала тебе правду, и, если не веришь мне, спроси у Гвен! Я оставлю тебе телефон…
– Только этого не хватало! – взорвался Люк. – Мало ли что наболтает извращенка, которая воротит нос от мужиков!
– Неправда! – возмутилась Диана. – Гвен ни от кого не воротит нос! Она мягкая, чувствительная женщина и действительно очень любит Ники…
– Хватит пудрить мне мозги! – Люк отшатнулся от нее как от прокаженной. – Это же надо придумать: Ники выуживает свои идеи из башки, приспособленной только для мыльных опер! Ты, верно, совсем рехнулась, если решила, что я в это поверю! Ники спала с извращенкой! Слушай, я еще не встречал такую крутую телку, как Ники, и что гораздо важнее – она от меня без ума! А ты наворотила все это дерьмо про лесбиянок лишь для того, чтобы нагадить нам с Ники! Тебе не дает покоя, что мы оказались умнее тебя и стали жить по-своему!
– Это неправда, – прошептала Диана, едва сдерживая слезы, – я люблю тебя и скучаю без тебя…
– Заткнись! И оставь меня в покое, и Ники тоже! Не суй нос в наши дела и не пытайся чего-то добиться своими враками! Я и так наглотался их по горло!
Люк бросился прочь. Глядя, как легко он перепрыгивает через ступеньки, Диана думала о том, какие у него сильные и мускулистые бедра. Возле лестницы Люка узнали две молодые женщины с колясками.
Злобной гримасы как не бывало: Люк – сама доброта – поиграл с младенцами и оставил автографы восхищенным мамашам.
От слез глаза ее затуманились. Как всегда, Молли оказалась права. И все же Диана твердо верила, что Люк слишком рано узнал правду. Нужно просто дождаться, пока ему изменит успех. Она не сомневалась, что это неизбежно произойдет.
Глава 24
Люка разбудили яркие солнечные лучи, лившиеся в окно, хотя кондиционер поддерживал в комнате заданную температуру. С блаженной улыбкой он потянулся на своей необъятной кровати – первой, с которой у него не свешивались ноги.
Это круто – иметь такую шикарную кровать в огромной шикарной квартире и распоряжаться всем этим самому. Две спальни, столовая, гостиная с видом на реку – конечно, это стоило бешеных денег, но Люк мог себе это позволить. Ему до сих пор казалось чудом то, что в течение пяти лет он будет исправно огребать кучу деньжищ. Конечно, Гарриет и адвокат раскудахтались, узнав про контракт, – ведь Люк поработал своими мозгами, а не стал плясать под их дудку! Он не дурак, поэтому не верил их утверждениям, будто совершил ошибку.
Люк давно усвоил: все эти богатеи только и делают, что трясутся над всякими «что» да «если». А тот, кто знаком с голодом, не боится брать от жизни все, не опасаясь за завтрашний день. И такой богатой сучке, как эта Гарриет, ни за что не понять его, хотя она и не стала воротить нос от десяти процентов за контракт, которого добился Люк самостоятельно. Да уж, вся эта свора адвокатов, агентов и брокеров постоянно сует нос туда, где пахнет деньгами.
Лениво протянув руку, Люк включил кофеварку и магнитофон. Комнату наполнила классная громкая музыка.
Выпив в кровати две чашки кофе, он отправился на кухню и подогрел круассаны.
Сегодня предстояла запись пятого выпуска из первых тринадцати в его шоу. На улице возле студии наверняка уже шныряют жучки из «Альфы» и продают из-под полы билеты. Народ валил на запись толпами, как только слышал его имя.
Все оказалось до смешного просто. Специально нанятый забавник подначивал публику, та начинала сыпать вопросами, а помощник режиссера отмечал, кто о чем спросил. После короткого совещания на сцену выходил Люк и вызывал тех, кого выбирал сам. Ответы были заранее заготовлены.
И никаких суфлеров, никаких стычек с другими артистами – ведь каждый так и норовит заступить ему дорогу к камере! Нет, господа, в этом шоу есть только одна звезда! Он здесь самый главный, и об этом знают все!
Люк заканчивал завтракать, когда зазвонил телефон. Секретарша «Континентал» сказала, что женщина по имени Сара Коулс попросила дать его адрес и телефон.
– Я сказала, что мы не распространяем такого рода информацию, мистер Мерримэн, но она уверяет, что хорошо с вами знакома, и я позволила себе…
Люк нервно поежился.
– Да-да, все верно. А откуда она звонила? Ох, черт… ладно, дайте мне телефон.
Сара в Нью-Йорке! И как она сюда добралась? Люк и думать позабыл об этой Саре Коулс. Неужто она за столько лет не нашла кого-то другого? Наверняка нашла, но ведь теперь Люк выбился в люди, и ей, конечно, подавай денежки. Пожалуй, лучше разделаться с ней раз и навсегда – не хватало этой головной боли!
Он набрал продиктованный секретаршей номер, человек, говоривший с испанским акцентом, назвал совершенно неизвестный ему отель.
Зато знакомое бормотание Сары мигом развеяло все сомнения. Ну да, она приехамши, прям с детями. При мысли о том, чтобы сунуться в ту дыру, где они остановились, Люка бросило в дрожь. Нет уж, лучше пусть приезжают сюда.
Быстро надев свитер и джинсы, Люк заметался по квартире. Он не будет даром тратить время, откупится от Сары и отправит ее подальше.
Когда оборванная троица перешагнула порог, Люку показалось, что к нему в гости явилось его собственное прошлое.
– Привет, Сара. – Он брезгливо похлопал ее по плечу.
– Здрасьте, Лукас. Это вот Дэйзи – она малость подросла, а это Джой. Скажите «здрасьте» своему папе.
Дети уставились на него разинув рты, а потом глупо захихикали. И Люк, в два счета находивший общий язык с любым незнакомым ребенком на улице, вдруг онемел перед собственными детьми.
Дэйзи на вид было шесть или семь лет. У тощей, как палка, девочки, с топкими ручками и ножками, жидкими волосенками, вместо двух передних зубов зияла дыра. На коже у нее была какая-то сыпь, из носа текло, и она то и дело кашляла. Джой, настоящий заморыш, ни секунды не мог простоять спокойно.
– Пожалуйста, ничего здесь не трогайте! – запоздало сказал Люк.
У них были такие голодные глаза, что он отдал детям все запасы молока и печенья, а Сару угостил чашечкой кофе. Дети смели всю еду в мгновение ока. Люк смотрел, как они, развалившись в его старинных креслах, возят грязными ладошками по идеально отполированной поверхности дубового стола, и нервничал все больше.
Ему не терпелось поскорее отделаться от этой компании, но Сару не так-то просто выставить. Она бухтела и бухтела про то, как идут дела у них дома, что теперь растят фермеры, как пришел конец их «доджу»…
Дети, не усидев на месте, начали шнырять по всему дому, повсюду совать нос, потрошить шкафы и ящики, так что Люку было не до Сариной болтовни.
Наконец он загнал маленьких паршивцев в гостиную и усадил на ковер перед телевизором.
– Ну вот, Лукас, а я-то все голову ломала, куда ты пропал. Я прям обалдела, как увидала тебя по телику после стольких-то лет!
Люк не отваживался поднять на Сару глаза. Она запомнилась ему самой смазливой девчонкой в деревне. Но ведь ей было… кажется, пятнадцать?.. когда они впервые сошлись. С тех пор Сара похудела, увяла и выглядела совершенно жутко в выцветшем ситцевом платье, грубых носках и пластиковых туфлях. Ее волосы, некогда пышные и блестящие, превратились в редкие тусклые лохмы. А из-за двух глубоких складок возле рта она казалась старше собственной матери, хотя сейчас Саре едва ли больше двадцати пяти.
– Я ведь не думала на тебя наезжать, Лукас, – монотонно, невыразительно бубнила она. Выцветшие голубые глаза были прикованы к его лицу, а потрескавшиеся губы ни разу не сложились в улыбку. – Я и думать не думала, что когда-то устану работать на земле, а вышло по-другому. Особливо теперь, когда нет машины. А еще Уолт таскается за нами по пятам. Мы вроде как сошлись на сборе ежевики через два года после того, как ты ушел. Но с двумя-то сосунками уж больно тяжко было управляться…
Она все говорила и говорила, а Люк разглядывал детей и не находил в этих деревенских рожах ни малейшего сходства с собой. У Дэйзи не прекращался кашель, и Люк даже подумал, не подцепила ли она туберкулез.
– А ты кой-чего добился, Лукас. Видать, того и хотел, когда взял да и оставил нас в Орегоне. – Сара на миг умолкла, словно надеясь услышать объяснение, но он промолчал. – А уж нам-то пришлось несладко. Я из кожи вон лезла, все пыталась отложить деньжат, да наша жизнь сам знаешь какая – то одно, то другое. Джой, он, понимаешь, шибко нервный и не может смирно сидеть, а у Дэйзи вечно эта сыпь, если чего нажрется. Ты, Лукас, нынче живешь вон в каком шикарном доме, денег у тебя куры не клюют, и без работы не сидишь. Ну, я глядела-глядела, как ты голубишь тех малолеток по телику, и подумала: может, и для своих чего-нибудь захочешь сделать? Вот я и села на автобус да приехала сюды из Салема…
Слушая этот бесцветный голос, Люк представил себе выжженную солнцем долину и обшарпанный «додж» (и как он столько лет продержался?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49