— Время для хорошего теста на трясучесть.
Его немного покоробила собственная неизобретательность, но, к его удивлению, обе девушки подчинились.
— Ты первая, — ткнул он пальцем в Клэр.
Она покорно подошла к нему и наклонилась, глядя ему в глаза. Их носы были в сантиметре друг от друга, и он, обняв ее за шею и потянув на себя, начал целовать ее в губы. Она упала на постель, и он в секунду оказался на ней, исследуя руками ее тело. Потом он остановился и подозвал Труди. Свободной рукой и ртом он снял с нее остатки одежд и положил ее руку на свой стоящий член, заставив ее направить его в Клэр. Он надеялся, что они тоже поиграют друг с другом, но у них были исключительно гетеросексуальные намерения. И Брэд у было не на что жаловаться, когда он, глянув вниз, увидел, как они вырывают изо рта друг у друга его пульсирующий член.
Они даже устроили соревнование, кто глубже заглотит. Победительница получала член в свое полное распоряжение на пять минут (проигравшая засекала время). У одной из девчонок оказалась банка лубриканта «Сайберглайд», и они смазали им Брэда, чтобы потом, скользя по его бедрам влагалищами, довести себя до оргазмического безумия. Брэд был рад, что у них оказалась смазка, потому что, скользя по нему в экстазе, каждая из них сжимала его член или яйца с такой страстью, что, если бы не смазка, у него остались бы ожоги до конца сезона. После сорока пяти лучших в своей жизни минут он кончил. Девушки откинулись на подушки, Брэд, стоя, довел себя до оргазма, в результате которого лица обеих девчонок были в сперме. Он почувствовал, что колени у него дрожат, из-за чего он был вынужден упасть рядом с ними, не сводя с них глаз. Брэд не мог вспомнить, когда он так хорошо и мощно кончал, да и девчонки были удивлены тем же, вытираясь.
«Гарри абсолютно точно в лодке», — подумал Брэд. Минуту спустя, когда они наконец отдышались, Клэр указала на большое пятно спермы на одеяле.
— Черт, ну почему ему надо было кончить именно на мою кровать?
Обалдевший Брэд сидел и смотрел на то, как они спорят о том, кто будет спать в этой кровати.
— Дамы, дамы, минуточку, — Брэд вклинился между ними. — А когда это вы всё спланировали?
Труди намотала на палец прядь волос.
— Это не твое дело.
Брэд встал и поцеловал Труди в лоб — единственное место, не покрытое спермой. Потом сделал то же с Клэр, обнял их обеих и начал одеваться.
— Должен сказать, девушки, вы сделали старика самым счастливым человеком. Если у вас будет желание повторить то же самое до конца сезона — я к вашим услугам.
Брэд вышел из номера пружинной походкой с улыбкой на лице. Он был удивлен тем, как легко все прошло. Он ждал этого всю свою сознательную жизнь и теперь хотел рассказать об этом миру. Хотя для начала сгодились бы и Грег с Майки.
Глава восьмая
Когда Лоррейн проснулась, ее глаза защипало от слез. Это только подтвердило, что все случившееся не было сном. Может, если она снова уснет… Господи, как же она не хотела терять свою работу! Зачем Марио схватил ее? Что он имел в виду, когда сказал, что «она наверняка всё знает»? Она была в смятении. Часть ее хотела броситься к Элисон и выяснить, в чем дело, но другая ее часть боялась встретиться с ней еще раз.
Ей очень, очень не хотелось терять эту работу. Печальной иронией было то, что ей потребовалась вся ее храбрость, чтобы подать заявление на эту должность. Если бы ее парень не оставил ее, если бы были хоть какие-то перспективы… Она поежилась при мысли о том, что ей придется вернуться на эту фабрику в Саттон-Колфилде и снова делать коробки. И все произошло именно тогда, когда она по-настоящему полюбила свою работу и ее уверенность в себе росла с каждым днем. Ей нравилось работать с людьми, слушать людей, помогать им. Будто всю свою жизнь она шла к этому. Еще год на другом курорте, возможно, снова здесь. Год-другой менеджером по курорту, а потом и в головной офис… Переехать в Лондон… Все казалось таким простым! Марио… Почему? Девять утра. Через полчаса выходить. Нет. Этого не может быть. Просто нужно всё объяснить…
Будильник запикал в девять. Она попыталась его проигнорировать. Так приятно поваляться в постели! Потом она вспомнила. Черт бы побрал этого красавчика! Это все его вина. Она добралась до кровати в шесть утра. И чуть не пригласила его к себе. Она застонала. Слишком мало сна для принятия сложных решений и разбирательств. К черту эти менеджерские обязанности! Как вот она сейчас должна о чем-то думать, а? Она встала, прошла в кабинет и взяла со стола монетку в двадцать песет. «Орел — уволена, решка — остается». Она подбросила монетку в воздух.
Лоррейн постучала в дверь Элисон.
— Входи.
Лоррейн вошла. Комната Элисон была уютной и светлой, с балконом, выходящим на пляж. Запах в комнате был очень женским, хотя разбросанная по полу одежда напомнила Лоррейн ее бывшего бойфренда. Ублюдок.
Элисон варила кофе.
— Кофе будешь? У меня только черный.
— Нет, спасибо, Элисон. Я уже выпила чашку в баре.
— Садись. — У Элисон был даже чайник. Она налила кофе в чашку, на которой было написано «Босс».
Лоррейн села. В животе у нее словно бабочки порхали.
— Итак, — начала Элисон, жадно затянувшись своей первой за день сигаретой. Она закашлялась. — Так в чем там дело-то?
— Я понятия не имею, — Лоррейн была готова расплакаться. — Что Марио сказал?
— Неважно, что он сказал. Я уже слышала его версию истории. Мне более интересно, что ты скажешь.
— Я… я не понимаю. Я не знаю, что и сказать. До сих пор не понимаю, что произошло.
— Что ты имеешь в виду, говоря «произошло»? Ты имеешь в виду, что не знаешь, что на тебя нашло? Ты просто начала тискать Марио на виду у всех? Так, что ли?
— Нет, нет. Конечно же нет. Что ты говоришь-то. Я не тискала Марио.
— Ну мне так показалось, во всяком случае. Лоррейн была сбита с толку.
— Что ты думаешь? Я его схватила?! — Теперь все начало вставать на свои места. Она расхохоталась. — Да ты шутишь! Я его пальцем бы не коснулась. Он… он очень неприятный человек.
— Очень симпатичный «неприятный человек». В любом случае это не то, что говорит он, — плоским голосом заметила Элисон.
— Неправда! — Лоррейн возмутилась. — Я вышла из туалета, и он просто меня схватил. Я понятия не имею почему.
— Я тоже, — прошипела Элисон, с отвращением оглядев ее с головы до ног.
— О господи! Да ты думаешь, что я на него запала, так, что ли?
— В общем, так и есть.
— А почему ты веришь ему, а не мне?
— Я бы сказала, что все это и так было ясно.
— Мне лично ничего не ясно.
Тон Элисон стал более покровительственным.
— Слушай, Лоррейн, я понимаю твои чувства. Марио очень красивый и очень умный. И понятно, почему кто-то вроде тебя мог в него влюбиться….
— Не верю своим ушам!
— Но ты ведь не думаешь, что он смог бы увидеть что-то в тебе? Даже если бы и не было строгих правил? Да ладно, Лоррейн, поставь себя на мое место. Марио даже сказал… — Тут Элисон спохватилась.
— Сказал? Сказал тебе что? Скажи мне! Скажи мне, что это сраный говнюк обо мне говорил!
— Ну все, Лоррейн. Я пыталась быть милой… Марио пришел ко мне до того, как это произошло, и рассказал, что ты его домогаешься. И этот «сраный говнюк», как ты его назвала, этот «нехороший человек» пытался тебя защищать. Да, да. Он пытался тебя оправдать.
— О, Элисон! Не могу поверить, что ты говоришь серьезно. Я не знаю, во что играет Марио, но, пожалуйста, послушай, — Лоррейн произнесла, выделяя каждое слово: — Марио — мне — не — нравится. Давай его позовем и спросим, во что он там играет.
— Нет, Лоррейн. Боюсь, это не представляется возможным. Быть менеджером по курорту — трудная работа, и она включает в себя принятие тяжелых решений. Я думала об этом долго. Я взвесила все за и против… — Элисон посмотрела на монетку, лежавшую на столе. — … И боюсь, что в этом случае я верю Марио.
— Господи Боже! — вздохнула Лоррейн. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, потому что рабочая обстановка на несколько следующих недель…
— Я это понимаю, Лоррейн. — Элисон встала и прошла к балкону. — И мне очень жаль, потому что тебе придется улететь обратно.
— Прости, не поняла?
— Извини, Лоррейн, но один из вас будет уволен, и я боюсь, это ты.
— Что?!
— Я уже заказала билет на сегодняшний вечерний рейс. Позже я тебе объясню все подробности. Конечно, ты можешь остаться, но в таком случае мы не ответственны за твое возвращение.
Лоррейн ходила по комнате из угла в угол, держась за голову и не веря происходящему.
— Все вещи, принадлежащие «Молодым и холостым», ты должна будешь сдать мне к четырем часам, иначе я не выдам тебе билет.
Лоррейн заплакала.
— Прости, Лоррейн, но ты действительно не оставила мне альтернативы. Ты знаешь, что правила запрещают сексуальные отношения между гидами. Как ты сама и сказала — будет невозможно работать в команде. Именно потому у нас такие правила.
— Но я не пыталась ничего с ним иметь! — запротестовала, плача, Лоррейн.
— Ну… — Элисон пожала плечами.
— Пожалуйста, — умоляюще попросила Лоррейн, — вызови его сюда, чтобы мы могли поговорить лицом к лицу, пожалуйста. — Лоррейн упала в кресло.
— Прекрати, Лоррейн. Нам обеим от этого лучше не станет. Послушай, у меня куча дел. Ты ведь не хочешь сама платить за билет?
Лоррейн посмотрела на нее красными глазами.
— Как ты можешь так со мной поступать? Мне нечего делать дома. Ты не можешь меня уволить из-за ерунды…
— Это не ерунда, — возразила Элисон, снова посмотрев на монетку. — Я долго ломала над этим голову…
— Пожалуйста, Элисон, дай мне еще один шанс, и….
— О, ради бога, Лоррейн, возьми себя в руки и прекрати вести себя как ребенок. Это всего лишь работа. К сожалению, это работа, на которую ты не подходишь. Так ты собираешься провести весь день здесь или все-таки пойдешь собирать свои вещи?
Лоррейн, всхлипывая, встала и пошла к двери. Элисон взяла со стола монетку.
— Решка.
Утро было прекрасным. Возможно, самое прекрасное утро, которое когда-либо видел Брэд. Он чувствовал себя так, будто его тело всю ночь стояло на подзарядке. Он был полон энергии и проплыл несколько кругов в бассейне. Это он сделал, чтобы не встать перед балконами и не заорать во весь голос: «Я переспал с двумя девушками! » Он вытерся полотенцем, съел круассан и смущал всех тех, кто рано встал, своим слишком радостным «Доброе утро!». Он не мог дождаться конца своей смены, чтобы сбегать в «Бон» или «Дельфин» и рассказать обо всем Грегу и Майки.
Десять часов, а в холле не было никого, кроме психа Рафаэля за стойкой бара. Брэд просматривал книгу записей, когда увидел плачущую Лоррейн.
— Лоррейн?
Она посмотрела на него и начала подвывать. Брэд встал.
— Лоррейн, в чем дело?
— О, Брэд! — Она подбежала к нему и уткнулась лицом ему в грудь.
— Дорогая, давай сядем, и ты расскажешь мне, что случилось.
Лоррейн, все еще всхлипывая, попыталась взять себя в руки. Брэд дотянулся до соседнего столика, взял салфетки и дал их ей. Через пару минут она немного успокоилась и перестала плакать.
— Лучше? — спросил Брэд. Лоррейн кивнула. — Ну так что там произошло?
— Меня… меня уволили только что.
— Что? Почему? Я имею в виду… как?
— О, Брэд, это все так несправедливо! — Брэд посмотрел на Лоррейн, давая ей время выговориться. — Прошлой ночью я была в «Стар», просто занималась своими делами и никого не трогала. Потом я вышла из туалета, и Марио начал со мной разговаривать. И вдруг он схватил меня и стал целовать.
— Он что?..
— Я сама в это поверить не могла. Ну а Элисон стояла рядом и видела все это, а потом велела мне зайти к ней утром.
— Подожди-ка минуточку. — Брэд сел в кресло. — Я, кажется, что-то упустил. За что тебя уволили? Я не понял.
— Именно! — сказала Лоррейн. Казалось, что она вот-вот снова расплачется. — Так вот, с утра я и пошла к этой сучке долбаной попытаться выяснить, в чем дело, а она мне заявляет, что думает, что это я приставала к Марио.
— Да ладно!
— Ага. Ну, я все отрицаю, естественно, но выясняется, что Марио уже заходил к ней и говорил, что я к нему приставала еще до того, как это случилось.
— Уау! Ну, теперь я вообще ничего не понимаю. Зачем ему это?
— Мне самой непонятно.
— А ты… ну, никогда не… ну, ты понимаешь?
— Что, сдурел?! — возмутилась Лоррейн. — Я терпеть его не могу, и он об этом знает. Но наверняка даже Марио не настолько мстительный.
— Да, это уж слишком, — согласился Брэд. — Но с чего это он?
— Понятия не имею. Он странно вел себя последнюю неделю, но… — Голос Лоррейн упал. Несколько секунд они сидели молча.
— Короче, — сказал Брэд, вставая, — посиди здесь пока. Я схожу поговорю с Элисон.
— Думаешь, это хорошая идея?
— Ну, плохо, если это не так.
— Кто там?
— Это я, Брэд.
«Что ему нужно? » — пробормотала себе под нос Элисон. Она открыла дверь, и Брэд вошел. Элисон посмотрела на часы.
— Ты разве не должен быть на дежурстве? Брэд проигнорировал вопрос.
— Что за дерьмо с Лоррейн?
— Что?
— Я спросил, что там еще за дерьмо с Лоррейн?
— Именно так я и поняла, — сухо ответила Элисон. — А какое отношение это имеет к тебе?
Брэд понял, что ему придется вести себя повежливее.
— Ну, я только что от выплакавшей все глаза на моем плече брамми, и я хотел выяснить, что ее так расстроило, а она мне сказала что-то об увольнении, а я нахожу это почти невероятным.
— Нет, это истинная правда, хотя я не понимаю, какое отношение это имеет к тебе.
— Да ладно, Элисон, — запротестовал Брэд. — Ты ведь знаешь, как сближает эта работа. Я просто за нее переживаю. По-моему, здесь какая-то ошибка.
— Что ж, тебе не стоит переживать, потому что никакой ошибки нет.
— Так что же она такого сделала, чтобы ее увольнять?
Элисон села.
— Как я уже сказала, это не твоего ума дело, но… — Она прикурила. — Она преследовала Марио, и прошлой ночью я видела, как она приставала к нему на глазах у клиентов. Она не оставила мне выбора.
— Да прекрати! Неужели ты действительно считаешь, что Лоррейн приставала к Марио?
— Ну, уж точно уверена, что не наоборот.
— Ты, наверное, шутишь. Сколько времени ты потратила на то, чтобы нас всех узнать, Элисон?
— Куда ты клонишь?
— Туда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47