(О зажигании ханукальных огней см. выше, 131:23).
Когда авель молится в качестве хазана, перед ним зажигают пять свечей.
Совершая «Гавдалу» на исходе субботы или праздника, авель сразу начинает с благословений, пропуская цитаты из Танаха, предшествующие первому благословению.
36. В течение семидневного траура авеля не вызывают к чтению Торы, даже если он коген, и в синагоге другого когена нет.
37. Авель имеет право произносить благословение «Шегехеяну» во время семидневного траура во всех случаях, когда возникает такая обязанность — например, над плодом нового урожая и перед зажиганием ханукальных огней, — он лишь не должен делать это публично.
38. Авель ни с кем не здоровается. В первые три дня траура он не здоровается первым и не отвечает на приветствия тем, кто не знает о его горе, а сообщает им, что он — авель. В остальные четыре дня он не здоровается первым, но отвечает на приветствие тем, кто не знает о его горе. После семидневного траура и до истечения тридцатидневного он приветствует других, но те не должны здороваться с ним. Однако на приветствие тех, кто не знает, что у него произошло, он отвечает.
После 30-ти дней траура авель ведет себя, как любой другой человек.
39. Авелю запрещено смеяться и веселиться. Поэтому ему надо быть немногословным и говорить только то, что необходимо для выражения уважения к присутствующим. В течение всего семидневного траура, если возможно, авель даже не должен брать на руки маленького ребенка, потому что ребенок может заставить авеля рассмеяться.
Есть места, где в субботу принято приветствовать авеля. Сам авель приветствует всех, поскольку он не должен в субботу воздерживаться от соблюдения тех траурных обычаев, которые могут быть заметны для посторонних.
40. Авель не должен сидеть на обычном стуле или кресле, ему разрешается сидеть лишь на полу или на низенькой скамейке, а если это ему трудно по состоянию здоровья, он имеет право подложить небольшую подушку.
Хотя в разговорном языке для обозначения семидневного траура принято употреблять выражение «сидеть шивъа», на самом деле авель не обязан все время сидеть: он имеет полное право вставать и ходить по дому. Но когда к нему приходят, чтобы исполнить заповедь утешения скорбящих, он обязан сесть.
41. Во все дни семидневного траура, кроме субботы, авель прикрывает глаза головным убором болыле, чем обычно.
42. В течение семидневного траура авель не меняет белья — ни нательного, ни постельного. Ему запрещается даже надеть чистую рубашку. Однако принято, что в честь субботы ему разрешается переодеться, а также застелить стол чистой скатертью.
Если человек вынужден соблюдать несколько семидневных трауров подряд, ему разрешается выстирать свою одежду — но без мыла.
43. Принято, что в течение всех семи дней траура в доме, где находится авель, днем не закрывают входные двери — в знак того, что тот, кто придет утешить авеля, всегда желанен.
44. В течение всего семидневного траура в доме авеля должна гореть свеча (нер нешама).
45. Все семь дней траура авель не выходит из дома. Тем не менее, он даже в первый день траура принимает участие в похоронах другого родственника или даже чужого человека, если некому дополнить «миньян». Если авелю нужно выйти по требованию властей или для того, чтобы принять срочные меры для предотвращения грозящего ему материального убытка, он должен насыпать в обувь немного земли.
Даже в синагогу авель имеет право пойти только в субботу. Но если он не может собрать «миньян» у себя дома, то, чтобы молиться в «миньяне» и читать «Кадиш», ему разрешается ходить в синагогу в будни.
Если авель —могель, многое зависит от того, есть ли другой могель в городе. Если нет, то для совершения обрезания младенцу авель имеет право выйти из дома даже в первый день своего траура. Если в городе есть другой могель, то в первые три дня траура авель не должен выходить из дома для совершения обрезания, а в последующие дни он молится дома и приходит в синагогу только к самому началу церемонии, когда туда уже принесли младенца.
Если авель должен сделать обрезание своему новорожденному сыну, то ради этого ему разрешается идти в синагогу даже в один из первых трех дней траура.
Не принято предлагать авелю быть сандаком на обрезании.
46. Тот, кто потерял близкого родственника, не должен выражать свое горе слишком эмоционально. Пророк говорит: «Не плачьте по умершему и не скорбите о нем» (Ирмеягу, 22:10). Как можно сказать эти слова?! — изумляются наши мудрецы и отвечают так: имеется в виду «не плачьте по умершему» слишком много «и не скорбите о нем» больше, чем полагается. А именно: первые три дня — для плача, семь дней шивъа — для траура, тридцать дней — для соблюдения запрета стричься и надевать глаженую одежду. А затем Всевышний словно говорит: ты не имеешь права жалеть о покойнике больше Меня.
И еще говорят наши мудрецы, что каждый, кто горюет об умершем сверх меры, может навлечь на себя еще одну такую же беду.
Тем не менее, скорбь ученика по умершему учителю может выходить за эти рамки. Но не следует оплакивать его больше тридцати дней, потому что как бы ни был велик умерший, он не превосходит Моше-рабейну, о котором сказано в Торе: «И оплакивали сыны Израиля Моше… тридцать дней» (Дварим, 34:8).
47. Наши мудрецы говорят, что когда в семье кто-нибудь умирает, вся семья должна беспокоиться. Можно привести такое сравнение: если расшатывается один камень в каменном своде, расшатывается весь свод. Иначе говоря, гнев Б-га грозит всей семье (и, кстати, именно поэтому в доме авеля не читают «Таханун»: чтобы не напоминать о совершенных грехах). Мудрецы приводят еще одно сравнение: все семь дней траура над семьей словно висит обнаженный меч. После 30-ти дней он отдаляется и опасность становится менее грозной, но меч не возвращается в ножны до окончания 12-ти месяцев. Поэтому первые три дня авель должен себе представлять, что лезвие меча касается его шеи, следующие четыре дня — что меч отступил, но сверкает в углу комнаты, в течение последующих дней до 30-го дня — что меч проходит возле дома по улице, а затем, до окончания 12-ти месяцев со дня смерти близкого человека авель обязан постоянно думать о том, что угроза гнева Всевышнего все еще висит над семьей. Только если в семье в это время рождается мальчик, вся семья может облегченно воздохнуть, ибо Всевышний сменил Свой гнев на благоволение: «мальчик пришел в мир — спокойствие пришло в мир».
И то же самое относится к любому многолетнему кругу близких друзей: если кто-то из них умирает, все остальные обязаны встревожиться.
48. Каждый, кто не соблюдает траур так, как установили мудрецы Торы, проявляет жестокосердие, не свойственное сынам Израиля. И чтобы избежать наказания за это, ему следует, едва пробудившись ото сна, задуматься о своем поведении, преисполниться трепетом и совершить настоящую тшуву. «Б-г… Ты бил их — а они словно не чувствуют», — сокрушается пророк (Ирмеягу, 5:3). Отсюда следует, что необходимо сердцем почувствовать наказания Всевышнего и расценивать их как предупреждение за совершенные ошибки и побуждение к тшуве.
49. К седьмому дню шивъа применяют правило «часть дня — как целый день» и заканчивают траур уже утром. Принято в этот день помолиться «Шахарит» как можно раньше, затем войти в комнату, где сидит авель (те, кто находились с ним, должны выйти), и произнести традиционное утешение: «Всевышний утешит вас» и т. д. Затем авелю велят встать и завершить семидневный траур. Когда он встает, говорят: «Всевышний восполнит потери народа Своего, Израиля» и желают скорбящему долгих лет жизни. После этого там, где сидел авель, в пол вбивают гвоздь — но не молотком, а куском камня.
50. На седьмой день принято отправляться на могилу умершего, в первый раз после похорон. У могилы читают главы Тегилим в следующем порядке: 16, 17, 32, 74, 91, 104, 119 и 130, а также восьмистишия из главы 119-й — сначала те, начальные буквы которых образуют имя умершего, а потом те, начальные буквы которых образуют слово нешама («душа»). Весьма желательно присутствие «миньяна», чтобы дать возможность авелю после прочтения глав из Тегилим прочитать «Кадиш».
Если седьмой день совпадает с субботой, то на кладбище отправляются в воскресенье.
Глава 158
Утешение скорбящих
1. Заповедь утешения скорбящих чрезвычайно важна. Сам Всевышний подал нам пример ее исполнения, как сказано: "И было, после смерти Аврагама Всесильный благословил Ицхака, сына его" (Брейшит, 25:11).
2. Посетители, вошедшие в комнату, где сидит авель, не имеют права говорить с ним, прежде чем он сам не обратится к ним. Пример этого мы находим в Танахе: друзья, пришедшие к Иову, чтобы выразить ему свое соболезнование, сначала сидели с ним, не произнося ни слова, и лишь «после того раскрыл Иов уста свои» (Иов, 2:13 —3:1).
Когда посетители замечают, что авелъ начинает уделять им меньше внимания, им следует проявить тактичность и дольше не задерживаться у него. Перед уходом они должны произнести традиционные слова утешения: «Всевышний утешит вас вместе со всеми, кто скорбит о Сионе и Иерусалиме».
3. Авелъ не встает навстречу никому, кто приходит навестить его, как бы ни был знатен и почитаем посетитель.
4. Авелъ ни в коем случае не должен говорить, что постигшее его несчастье еще не искупило всех его грехов и т. п., — чтобы не дать повода обвинителю в Небесном суде выступить против него с новыми обвинениями.
Посетители не должны утешать авеля словами вроде: «Что же тут поделаешь? Что совершил Всевышний, уже не изменишь», потому что, в сущности, это богохульство: мол, если бы только можно было изменить, мы изменили бы. Все, что ниспосылает Всевышний, следует принимать с любовью и верить, что даже несчастья приносят благо (см. 61:1).
5. Лучше всего соблюдать семидневный траур там, где человек умер, потому что все эти семь дней душа покойного не покидает этого места: она скорбит, и следует делать все, что может принести ей утешение. Чрезвычайно важно, чтобы там же собирался «миньян», по крайней мере, для молитв «Шахарит» и «Маарив» (даже когда авель сидит шивъа в другом месте), поскольку это приносит огромное благо душе умершего.
6. Если в доме авеля нет свитка Торы, его приносят из другого места.
Предварительно необходимо подготовить соответствующее святости свитка Торы место (см. 28:2). Следует иметь в виду, что свиток Торы не уносят с постоянного места хранения. Поэтому пока свиток Торы находится в доме авеля, дом этот должен считаться местом его постоянного хранения. Поэтому свиток Торы приносят в дом авеля с таким расчетом, чтобы его прочитали там три раза — во все дни недели, предназначенные для чтения Торы. Для двукратного и тем более однократного чтения свиток Торы не приносят, и тогда авель имеет право пойти в синагогу, чтобы прослушать чтение Торы, — но только на молитву «Шахарит» и только к самому раннему «миньяну», чтобы его не увидели прохожие, которые позже появляются на улице.
7. В доме авеля ърош-ходеш не читают «Галель», так как слова «не мертвецы будут восхвалять Б-га» прозвучали бы там насмешкой. Участники «миньяна» должны прочитать «Галель», вернувшись в свои дома. Однако если молятся в доме покойного, где не находится авель, или в присутствии авеля, но не в том доме, где человек умер, «Галель» читают все, кроме авеля. В Хануку «Галель» читают также в доме авеля (и, конечно, в рош-ходеш, который совпал с субботой, поскольку в субботу траур отменяется).
Глава 159
Шлошим и двенадцать месяцев
1. По букве закона, после шивъа и до окончания 30-дневного траура (т. н. шлошим) авелю разрешается надевать любую одежду кроме глаженой, а по мнению некоторых авторитетов Торы —кроме глаженой белой и новой одежды. Сложился, однако, обычай, согласно которому свежевыстиранную одежду сначала надевает кто-то другой, а потом уже авелъ. Но одежду, выстиранную без применения моющих средств, авелъ имеет право надеть сразу, не отдавая ее предварительно надеть кому-нибудь другому.
Во время 30-дневного траура авелю разрешено стирать и гладить одежду, чтобы надеть ее по окончании этого траурного срока.
2. Все сказанное выше о смене одежды не относится к случаям, когда ее действительно необходимо сменить (например, если одежда сильно загрязнилась). В этих случаях авелъ даже во время семидневного траура (и даже в будний день) надевает чистую одежду — но только после того, как ее надел другой человек.
3. В течение 30-дневного траура авелъ не надевает новую одежду, а если он соблюдает траур по отцу или матери, то и в течение всех 12-ти месяцев траура (в случае крайней необходимости авелъ на два-три дня отдает новую одежду поносить другому человеку, а затем может надеть ее).
4. В течение всех тридцати дней траура авелъ не стрижет волосы, бороду и усы.
Если, как правило, он бреется, то в течение тридцати траурных дней он бриться не должен. А если он соблюдает траур по отцу или матери, то не стрижется до тех пор, пока окружающие не сделают ему замечание или ему самому это будет очень мешать.
5. Авелю запрещено стричь ногти специально для этой цели предназначенным инструментом. Но даже во время шивъа ему не запрещается укорачивать ногти каким-либо необычным способом, например, скусывать их зубами.
Если авель-могель, ему, чтобы совершить обрезание, разрешается стричь ногти даже во время семидневного траура, но только в том случае, если нет другого могеля, который мог бы его заменить.
Женщина, которая после окончания семидневного траура готовится к погружению в воды миквэ, должна попросить остричь ей ногти другую женщину, желательно нееврейку.
6. Причесываться авелю разрешается даже в дни семидневного траура.
7. Принято, что в течение 30-ти дней траура (а после смерти отца или матери в течение всех 12-ти месяцев) авелъ удаляется от своего обычного места в синагоге, по крайней мере, на два метра в сторону, противоположную от арон кодеша.
8. В течение 12-ти месяцев после смерти отца или матери (также и в високосный год) и 30-ти дней после смерти другого близкого родственника авелю запрещается принимать участие в любых трапезах по случаю исполнения заповеди, даже в тех, что устраивают в честь окончания изучения трактата Талмуда, выкупа первенца или совершения обрезания, не говоря уже о свадьбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90