— Насколько я понимаю, намечается война, и космофлот не устроит, если я буду сидеть на привязи. Разве нет никаких федеральных законов на этот случай?Катарина ответила не сразу:— Их, собственно говоря, два. В этом и заключается проблема. Один закон, существующий испокон веков, гласит, что законы Конфедерации превалируют над местными, и по приказу космофлота ты можешь улететь. Но поскольку некоторые наши люди не вовремя оплачивают телефонные счета, парламент принял и другой закон, в соответствии с которым космофлот не имеет права перемещать свой персонал, пока не оплатит долги. К сожалению, тот, кто составлял проект, слишком торопился и кое-что упустил из виду, например возможность войны. Космофлот до сих пор пытается разрешить эту проблему.— Понятно. Ты хочешь сказать, что я не зря плачу налоги. Давай разберемся. Мне придется нанять адвоката…— Я одолжу тебе денег…— …и пойти в суд, чтобы убедить судью Османа отпустить меня и дать мне погибнуть вместе с тобой и Хиро.— Ты хорошо во всем разобрался.На Мире Шайлера на широте Шенектади почти полгода длятся белые ночи. Сегодняшний вечер не был исключением. Кругом было светлым-светло, хотя на небе уже проглядывали звезды. Как в ясную лунную ночь на Земле. Мы остановились у Ямсвилльского муниципального парка и вытащили из машины одеяло вместе с полукилограммовой плиткой шоколада, которую так предусмотрительно прихватила с собой Катарина.Она расстелила одеяло на траве и жестом пригласила меня присесть.— Я должна перед тобой извиниться, что не пустила тебя в мотель.— Но извиняться ты не будешь, потому что и сама знаешь, что на самом-то деле мне не очень хотелось туда ехать.— Правильно. — Она развернула шоколадную обертку, откусила кусочек и протянула плитку мне. — Кен, я себя как-то неправильно веду. Мне хочется выяснить наши личные отношения, прежде чем мы отправимся на корабль. А теперь не похоже на то, что ты полетишь с нами.— Послушай, Катарина, — возразил я, тоже откусывая кусочек шоколада, — это мой корабль, а люди на его борту — мои друзья, в особенности ты, что меня, вероятно, как-то характеризует. Я вам нужен. Никто лучше меня не знает, как управлять этим кораблем, и, кстати, начнем с того, что вам не хватает людей.— Кен, не делай этого. — Она крепко сжала мое запястье. — Как военный корабль «Шпигат» никуда не годится, а если использовать его, чтобы заманить Генхиса на минное поле, а затем на линию огня с орбитальной станции, то обломки его рассеются по космосу в радиусе трех парсеков. Я хочу, чтобы ты остался здесь, и, если Осман запретит тебе покидать планету, ты останешься в живых. Давай не будем усложнять — и так все очень тяжело.— Катарина, я завяз по уши! Если меня не будет с вами на орбите, Генхис наверняка спустится, чтобы разыскать меня здесь.— Кен, — мягко сказала она, — если Генхис разнесет твой корабль на кусочки, то он может решить, что и ты погиб вместе с ним. А если я вдобавок переговорю с Генхисом до того, как начнется перестрелка, я укреплю его в этом мнении.— Вот как! — вырвалось у меня.Несколько минут мы сидели молча, созерцая, как блестит в сумерках шоколадка. Когда ешь шоколад, половину удовольствия получаешь, разглядывая абстрактный голографический рисунок, который наносят на плитку при охлаждении. Отломив еще кусочек, я вернул ей плитку.Она в задумчивости теребила в руках опавший листок.— Неловко вот таким образом прощаться, правда?— Ну это ж надо — во всей Вселенной столько баров, а я забрел именно в тот, где сидела именно ты. — Я покачал головой. — Ты давно узнала, что ты — вампир?— Около пяти месяцев назад. — Когда от листика остались одни прожилки, она выбросила его.— Теперь из-за меня об этом все узнали и твоей карьере конец.Она пожала плечами:— Все равно это рано или поздно обнаружилось бы.— Что ты ощущаешь? Я имею в виду, будучи вампиром?— Если я неправильно питаюсь или делаю то, что может разрегулировать эндокринную систему, то это очень похоже на катание с горы на санках. — Она усмехнулась. — Но, как и во всем, берешь себя в руки и смиряешься. Или не смиряешься.— Кроме того случая с печеньем, я не замечал, чтобы ты чем-то походила на графа Дракулу.Она сделалась серьезной.— По-моему, легенды о вампирах имеют большее отношение к разложению трупов, чем к синдрому Маклендона. В славянских преданиях у вампиров багровые лица — «краснолицый, как вурдалак», — так что здесь Брэм Стокер был не прав, Гарри гораздо больше меня похож на вампира.— Ну-ка, объясни про трупы, — попросил я, доедая шоколадку.— Дело в том, что трупное окоченение — явление временное, и через какой-то промежуток времени тело снова становится гибким и содержит в себе жидкую кровь. Когда по мере разложения в нем скапливается газ, труп раздувается и вытесняет кровь из легких через рот и нос. Интересная штука трупы — при определенной температуре и влажности они очень долго не разлагаются.— И тело вполне может выглядеть так, будто оно где-то разгуливало и напивалось крови. Продолжай.— Еще одно: ногти трупа часто слезают, и, пока они не отпадут, впечатление такое, будто пальцы выросли.— Я, помнится, где-то читал, что трупы также могут издавать некие звуки.— Это тебе скажет любой патологоанатом. Если ввести в труп инородное тело, то грудная клетка сожмется и вытолкнет воздух в гортань. — Она улыбнулась, вспомнив что-то. — Ты не поверишь, как отвратительно патологоанатомы шутят в книжках, которые пишут на тему своей работы.— Если уж ты считаешь, что отвратительно, значит, шутки и в самом деле не из лучших.— Позволь мне счесть это за комплимент. В общем, я против того, чтобы меня считали вампиром. Вампиры — сверхъестественные существа, а в синдроме Маклендона нет ничего сверхъестественного, хотя это и не очень приятно. А ты как думаешь?— Я думаю, что совершенно невозможно было бы вот так разговаривать с моей бывшей женой. — Я вытянул ноги так, что они высунулись из-под одеяла, и пошевелил пальцами на траве. — По-моему, когда люди женятся, они обычно получают то, что заслуживают. Мне ее, должно быть, послали в наказание за грехи.— Я когда-то собиралась замуж. — Она глядела мимо меня в темноту. — Не знаю, что тебе успела наболтать Бим, но я восемь лет встречалась с одним человеком. Я сообразила, что у меня синдром Маклендона, уже через несколько месяцев после того, как заразилась, и порвала с ним. А потом пошла служить в глубокий космос. — Она скомкала в руке обертку от шоколада.— Мне кажется, что после восьми лет совместной жизни можно было бы продолжать и с синдромомМаклендона. — Я и не сообразил поначалу, какую сморозил глупость.Катарина в упор посмотрела на меня:— Кен, в наших отношениях были и другие, более серьезные проблемы. Вычти из восьми лет пять месяцев и подумай, от кого я могла заразиться Маклендоном.— Извини, какой же я дурак. Ее голос смягчился.— Это ты меня извини.— Ничего страшного. — Я взял ее за руку. Но тут же заметил, что в траве у меня под ногами что-то шевелится. -Что это? — Животное походило на движущийся кусок замазки.Катарина склонила голову набок.— Это бархатная лягушка. Местные жители называют их шлепками.Шлепка выпучила глаза и скакнула на мой ботинок, где бодро совершила несколько отжиманий. Это вывело нас из романтического настроения.— Умом они не отличаются, — пошутила Катарина.— Зато безобидны. — Я поднялся с одеяла и, махнув ногой, отшвырнул лягушку далеко в траву.— Здесь обычно не носят коричневые ботинки.— Возьму на заметку. — Я показал на что-то лиловое, неровными кругами летавшее у нас над головами. — А это кто?Катарина поспешно схватила меня за руку и отдернула в сторону, чтобы не попасть под струю зеленой слизи.— Это тупарь. Они питаются листьями и ягодами, но в это время года в ягодах скапливаются определенные ферменты. Зверьки наедаются их до отвала, пьянеют и на всем лету способны врезаться хоть в дом, хоть в прохожих.Тупарь, покачиваясь, описал еще один круг и полетел обратно прямо на меня. Я сделал шаг влево, чтобы уступить ему дорогу, чем привел зверька в явное замешательство. Он тоже заложил вираж влево, попытался затормозить, удивленно глядя на меня, и, хлопнувшись о мою грудь, упал на траву лапками кверху.— Тупарь, говоришь?— А как еще можно назвать того, кто напился и после этого летает? — вопросом на вопрос ответила Катарина.— Летчиком космофлота. Нет, серьезно, они не кусаются? — Я подобрал зверька и взял его в ладони. — Какой забавный. Надеюсь, что с ним ничего не случилось?Тупарь осоловело взглянул на меня и зевнул.— Они едят земную пищу? Катарина кивнула:— Думаю, да. — Она протянула мне кусочек шоколада.Я засунул его тупарю в рот, чтобы загладить свою вину. Тот с удовольствием задвигал челюстями. Проглотив, он вцепился лапками в мой рукав, закрыл глаза и заснул.— Эй! Отстань от меня! — Я попытался освободиться от тупаря, но тот отличался цепкой хваткой и, по-видимому, никуда улетать не собирался. Было похоже, что либо он останется висеть у меня на рукаве, либо я потеряю рубашку.— С ума сойти — у тебя появился новый дружок!— Их можно приручить? Может, подарить его Вайме Джин, вместо кошки? — Я немного подумал. -Нет. Неудачная мысль. Забудь об этом. И с кошкой-то сколько возни было, а кошки даже не летают. Как только этот тупица проснется, а я соображу, как отцепить его, пускай летит.Катарина тихо рассмеялась.Я поморщился.— Держу пари — ты думаешь, что на этой планете не только люди, но и звери не стоят того, чтобы за них воевать.— Совершенно верно. — Она хохотала до тех пор, пока у нее по щекам не потекли слезы, но потом улыбка исчезла с ее лица. — Кен, — мягко проговорила она, — я могу еще ненадолго остаться, но потом мне все равно придется сесть в челнок и улететь.— А еще ты говорила мне, что не хочешь ничего осложнять.— Но так будет лучше, — настаивала она. — Даже если мы еще несколько дней пробудем вместе, то все равно в конце концов разойдемся в разные стороны.— Можно будет навестить тебя в монастыре?— Благочестивые сестры будут в шоке… — улыбнулась она.Мы закинули одеяло в багажник и покатили обратно к Клайду. Когда мы почти доехали до дома, я заметил, что у входа стоят две машины.— Притормози, — попросил я. — Схожу разберусь.Катарина остановилась за квартал от дома. Я обнял ее на прощанье и открыл дверь. Потом проводил машину взглядом, пока она не скрылась из виду. Подойдя к первой машине, я заметил знакомый коричневый берет с искусственными цветами и постучал по окну.— Эй, что ты здесь потеряла? Лидия опустила стекло.— Я заметила, как вы ушли с приема. Вы должны были остаться до конца. Где та девица, с которой вы ушли?— Ты следила за мной. — Я и не пытался скрывать овладевшее мной отвращение. — Никакой девицы, как видишь, нет. — Я показал на прицепившегося к моей руке тупаря. — Вот это вся моя компания. А теперь убирайся, пожалуйста, пока я не вызвал полицию.Она немного поругалась и пошумела, но наконец все-таки уехала.В другой машине сидели двое мужчин. Один из них вышел.— Эй, приятель, огоньку не найдется?— Извините. — Я машинально похлопал себя по карманам. — Я не курю.— Вы, случайно, не Кен Маккей? Я вас видел по телевизору.— Да, я Маккей, и вы могли меня видеть.— Прекрасно. — Он вытащил из кармана пистолет. — Полезай в машину. Живо. И никаких фокусов!Очевидно, если бы в моем гороскопе было нечто подобное, человек шесть-семь меня бы наверняка предупредили, и я бы и носа из дому не высунул.Я залез на заднее сиденье, вслед за мной в машину плюхнулся парень с пистолетом.— Давай назад к трейлеру, Ларри.— О'кей, Джо.— Послушай, Джо, что происходит? — Тут меня осенило. — У тебя, наверное, есть подружка, которую зовут Кристина?— Не-е. Кристина — что это за имя такое? — Джо зажег сигарету. — Успокойся, мы не по личным вопросам. Мы по делу. Не возражаешь, если я закурю?— Возражаю, — холодно ответил я.— Хо-хо, какой нежный!— А каким бы ты был на моем месте?Ларри, не выпуская руля из рук, повернул назад голову.— Он прав, Джо. Ты разве ничего не читал о пассивном курении? Это очень вредно.— Ларри, давай ты будешь просто вести машину, ладно? — раздраженно огрызнулся Джо, гася сигарету.Мы остановились у трейлера, стоявшего на парковке рядом с каркасным строением с яркими неоновыми вывесками. Верхняя гласила: "Публичный дом «Маленькая Нелл». Далее следовало: «Отличные девочки!» На нижней было написано: «Для пожилых граждан по средам скидка 10%».Полусонный тупарь все еще висел у меня на руке. Выйдя из машины, я стряхнул его, прошептал «Лети за помощью!» и подбросил зверька в воздух. Он грузно шлепнулся на землю.Ларри открыл трейлер, а Джо заставил меня последовать за ним, подталкивая пистолетом. Не люблю я трейлеры — только одно в них хорошо: они навлекают циклоны, и это сдерживает рост их количества. Ларри скрылся в спальне и через минуту вернулся. Я осторожно присел на мягкую оранжевую кушетку.— Что это здесь за запах?— Какой запах? — возмутился Ларри, почесывая затылок. Джо был приземистый и темноволосый, аЛарри — высокий, с соломенными волосами и отсутствующим выражением лица.— Мусор, наверное, — предположил Джо. — Мусорщики в отпуске, и вчера его никто не вывозил. Кажется, у них Рамадан. Есть хочешь?— Нет, спасибо. Я не голоден. — Рамадан длится около месяца. Я окинул их взглядом. — Мы, кажется, друг другу не представлены.— Меня зовут Ларри, — охотно сообщил высокий, — а это Джо. Мы из мафии.Я удивился.— Ваш крестный отец будет вами недоволен.— Эй! Попридержи язык, — буркнул Ларри. — Джо — настоящий сицилиец.— Точно, — подал голос Джо. — Если ты не заткнешься, мы отвезем тебя к реке и заставим погулять по волнам в сапогах из цемента.Космонавты имеют привычку смотреть старые фильмы, включая и те, что уже обесцветились от древности, так что я видел немало плохих гангстерских фильмов. Эти двое, очевидно, тоже.— Реки у вас здесь нет. Так в чем же дело? — устало спросил я.Джо смущенно поглядел на Ларри.— Ты — капитан корабля, который собирается воевать с Грызунами, и ты нам мешаешь, Маккей.— Ага, все наши девочки жалуются, — добавил Ларри.Теперь была очередь Джо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44