Она перегнулась через стойку, чтобы взять из крохотной ручки с розовыми ноготками пустой бокал. Дезире благодарно улыбнулась.— Спасибо. Вы так обо мне заботитесь! Как Адаму с вами повезло!На миг Дорси стало стыдно. Но только на миг.— А ведь сейчас так трудно найти хорошую прислугу! — продолжила Дезире. Дорси крепче сжала бокал.— Продолжайте, Дези. Вы рассказывали о том, как пытались заарканить Адама. А он, мне кажется, из тех хищников, что, попав в капкан, скорее лапу себе отгрызут, чем пойдут в неволю. Так продолжайте же, мне не терпится узнать, почему у вас ничего не получилось!— Вы тоже читали «Как заарканить миллионера»? — просияла Дезире, не услышав издевки. Дорси величественно кивнула:— От корки до корки прочла. От седьмой главы просто не могла оторваться.Лицо Дезире омрачилось.— Странно, почему все только и говорят об этой седьмой главе? Ничего там особенного нет, разве что этот фокус со сливками… — Теперь на хорошеньком розовом личике ее отразилось нечто, отдаленно напоминающее задумчивость. — Может, и мне стоило бы попробовать? Тогда Адам сделал бы мне предложение. Но больше я бы повторять не стала, потому что от жены такой изобретательности не требуется, жена должна просто лежать и…— Дези! — прервал ее Адам. Полный бокал, протянутый Дорси, он перехватил и поставил на стойку. — Мне кажется, с тебя хватит. С меня, во всяком случае, точно хватит. Я найду Лукаса, и он отвезет тебя домой.В это мгновение в библиотеку с подносом, полным пустых бокалов из-под шампанского, вошла Эди Малхолланд — она сегодня тоже здесь работала.— Что вы такое говорите? — весело воскликнула она, заглушив слабые протесты Дезире. Дорси показалось, впрочем, что веселье ее не вполне искреннее. — Чтобы Лукас отвез Дезире домой? Да с ним она никогда до дома не доберется!— Это еще почему? — удивился Адам.— Ну что вы… Лукас Конвей! — Видя, что такого объяснения недостаточно, Эди развила свою мысль:— Как можно доверять ему хорошенькую девушку в таком состоянии?— Что ты такое говоришь? — в свою очередь удивился Адам. — Лукас — единственный знакомый мне мужчина, которому можно без опаски доверить хорошенькую девушку в таком состоянии.Дорси заметила, что Эди удивлена, и мимолетно задумалась о том, почему подруга принимает моральные установки Лукаса так близко к сердцу.— Почему? — недоумевающе спросила Эди. — Он что, «голубой»?Адам расхохотался.— Лукас Конвей — «голубой»? Нет, конечно! Просто ему и в голову не придет воспользоваться беспомощностью пьяной женщины. Это не в его духе.Эди удивленно подняла брови — и Дорси, кстати, тоже. Что там этот наглец собирался сотворить с Лорен Грабл-Монро, предварительно раздев ее и привязав к столбу под палящим солнцем пустыни? Если это не называется «воспользоваться беспомощностью», то…Часы пробили четверть одиннадцатого, и Дезире, по всей вероятности, восприняла этот гулкий удар как разрешение забыться. Она уже давно хлопала ресницами и клонилась набок, а теперь рухнула на стойку и, если бы Адам в последний момент ее не поймал, непременно плюхнулась бы физиономией в свой нетронутый «Космополитен».Зря он ее поймал, подумала Дорси.Адам тяжело вздохнул и взглянул на часы.— Черт побери! — пробормотал он. — Похоже, эта вечеринка никогда не кончится! 9 Гости разошлись далеко за полночь.Заглянув в библиотеку — посмотреть, как Мак справляется с посудой, — Адам невольно подумал, что никогда еще не видел ее такой усталой. Кажется, за последние дни она похудела и осунулась. Неудивительно: днем вкалывает в «Северне», вечером — в «Дрейке», в промежутках корпит над диссертацией — есть от чего переутомиться! Работа, работа, работа — и никакого просвета!.. Странно, никогда бы не подумал, что у них с Мак есть что-то общее!Но Адам своей работой наслаждается; а Мак, несомненно, рада была бы избавиться от кучи утомительных обязанностей. И зачем она так выматывается? У Адама все ясно: он в поте лица своего зарабатывает деньги, а затем наслаждается своим богатством. И не испытывает ни малейших угрызений совести, когда покупает себе очередную безумно дорогую машину, музыкальный центр или еще какую-нибудь мужскую игрушку. Все, что у него есть, честно заработано: он не тратит наеебя ни копейки из семейного состояния.Что же касается Мак…Странно: живет она гораздо хуже, чем, судя по всему, зарабатывает. Ни собственной квартиры, ни машины. Едва ли проводит отпуск на курортах (если вообще когда-нибудь берет отпуска). А ведь преподавателям в «Северне», насколько ему известно, очень прилично платят, да и клиенты «Дрейка» не скупятся на чаевые. Куда же она девает деньги? Да и зачем работать на износ, если твоя мать живет в шикарном районе и одевается, словно модель с обложки «Вог»? Странная семья, интересно, какие у них с матерью отношения?— Выпей со мной, Мак, — услышал он свой собственный голос. — Мне кажется, тебе не помешает выпить.Мак поставила в ящик пустые бутылки и выпрямилась, усталым жестом убирая с лица упавшую пряди волос. Рыжие волосы ее, как обычно, были стянуты в тугую косу — как мечтал Адам ее распустить! «Скоро, — сказал он себе. — Уже скоро».По крайней мере, она ослабила галстук, расстегнула две верхние пуговицы и закатала рукава. Адам невольно улыбнулся при виде этой картины.— Не стоит отказываться, — улыбнувшись, согласилась МакДостав широкий стакан, она положила туда льда, плеснула немножко «Джонни Уокера» и долила содовой.Адам вздохнул, разочарованно покачал головой.— Ты пьешь виски, как барышня.— Не оскорбляй женщин. — Она поднесла стакан к губам.Он усмехнулся:— И не думаю. Хорошо, ты пьешь виски, как никудышный мужичонка. Что за цыплячья порция? Да еще и разбавленная. — Помолчав, он добавил:— Что ж, по крайней мере, ты не пьешь ничего… — он поморщился, — розового. Быть может, я неисправимо старомоден, но выпивке не идут пастельные цвета.— В следующий раз, — лениво заметила Дорси, — ты пожалуешься на феминизацию баскетбола.— Уже жалуюсь, — ответил Адам.— Как, ты отказываешь женщинам в священном праве напяливать идиотскую форму и проливать семь потов, неизвестно зачем гоняя по полю мяч? — Она ласково улыбнулась. — А я так надеялась, что наконец-то встретила разумного и просвещенного мужчину!Дабы похоронить ее надежды, Адам сделал хороший глоток неразбавленного виски.— Вы, женщины, все у нас отбираете, — проворчал он.— Ах, бедный! Подожди минутку — возьму платок, утру скупую женскую слезу.Он рассмеялся.— Я серьезно. Ты не читаешь мои ежемесячные обзоры в «Жизни мужчины»?— Я не читаю «Жизнь мужчины», — немедленно откликнулась Дорси.— Врешь, — улыбнулся он. — Прочитываешь от корки до корки. Я же только и слышу, как ты критикуешь наши материалы!— А тебя жаба душит? — невозмутимо заметила Дорси. — Не нравится, когда женщина лезет в ваш мужской мир?— Вовсе нет, — честно ответил он. — Что бы там обо мне ни говорили, я не шовинист, не сексист и не самодовольная свинья.Дорси насмешливо вздернула брови.— Сенсация! Побегу звонить на телевидение!— Это правда, — отсмеявшись, серьезно прот должал Адам. — Я никогда не думал, что мужчины в чем-то лучше женщин.Она не отрывала от него пристального взгляда, задумчиво водя пальцем по ободку стакана. Это простое движение словно загипнотизировало Адама. В горле у него пересохло, и он залпом опрокинул в себя остатки виски. Однако крепкий напиток не усмирил его, он разогрел еще больше.— Значит, ты считаешь, что мужчины и женщины ничем друг от друга не отличаются? — спросила она.— Нет, — ответил он. — Мы совсем разные.— Хм… Не думаешь, что это сексизм?— Конечно, нет. Я ведь не говорю, что мужчины умнее, способнее, порядочнее женщин — или наоборот. Мы просто разные. У каждого пола свои сильные и слабые стороны. И мне кажется, — добавил он, — что мужчины и женщины идеально друг друга дополняют.— В чем же? — с интересом спросила она. Он пожал плечами.— Мужчины сильнее физически; женщины более выносливы эмоционально. Мужчины все делят на белое и черное; женщины умеют различать оттенки. Мужчины ищут кратчайший путь к цели; женщины наслаждаются путешествием.Дорси смотрела на него круглыми глазами.— Удивительно, — проговорила она. — Наконец-то мы с тобой в чем-то согласились!— Ты согласна, что мужчины и женщины не похожи друг на друга? — не скрывая удивления, переспросил Адам. — Мне казалось, ты из тех, кто твердит, что мы во всем равны. Я думал, ты ярая феминистка.— Я и есть ярая феминистка, — с готовностью ответила она. — Я считаю, что оба пола важны и необходимы, но не говорю, что они одинаковы! Конечно, мужчины и женщины устроены совсем по-разному. По-разному воспринимают мир, по-разному говорят, действуют. Мы должны понять, в чем мы похожи, а в чем — нет, и научиться уважать друг друга — вот моя позиция.— Так ведь и в моем журнале об этом! — воскликнул он. — Мы рассказываем о том, что делает мужчин мужчинами, и даем жизненно важные сведения о прекрасной половине человечества.— О том же и в книге «Как заарканить миллионера». Она тоже дает женщинам жизненно важные сведения о мужчинахАдам поперхнулся. Как она осмелилась упоминать об этой трижды проклятой книге? Более того — как осмелилась сравнить эту дешевую книжонку с его солидным журналом?— Ну, я бы так не сказал! — выдавил он наконец.— Так оно и есть, — настаивала Дорси. — Твой журнал воспевает радости мужской жизни, а книга Лорен Грабл-Монро рассказывает о радостях жизни женской и о том, как их заполучить. Да, способы предлагаются не совсем честные, но мужчины сами виноваты, что не дают женщинам играть честно!Адам закатил глаза:— Опять ты о том, как мы вас угнетаем!Он отошел от стойки и сел на диван у камина, где плясали оранжевые язычки пламени. Поставил свой бокал на стол, скрестил руки на груди. Не одна Мак предпочитала внешнему блеску комфорт: устроившись поудобнее, Адам скинул пиджак и ботинки, расстегнул рубашку и ослабил узел галстука.— Сколько же раз ты обвиняла нас во всех смертных грехах? Веришь или нет, я помню каждый случай. Могу подсчитать. — Тут он принялся загибать пальцы:— Первый раз, второй, третий, четвертый…— И не замолчу, — прервала его Мак, — пока положение не изменится к лучшему. Тысячи лет мужчины не давали женщинам работать и зарабатывать. И эта традиция действует и по сей день.Дорси вышла из-за стойки, пересекла комнату и, не дожидаясь приглашения, села на край дивана. Она тоже сняла туфли с усталых ног и непринужденно облокотилась на подлокотник. Адам невольно улыбнулся при виде такой самоуверенности.— Мужчины ни в чем не стесняют женщин, — возразил он.Голос его прозвучал резко, но поза оставалась спокойной и расслабленной. Давненько ему не было так уютно и спокойно… Если быть точным — целую неделю. Оказывается, ему очень не хватало споров с Мак! Впрочем, скорее ему не хватало самой Мак.— Женщинам нравится зависеть от мужчин, — продолжал Адам. — Да, это не всегда легко, но они получают свою, награду. Безопасность. Любовь. Наконец, нас самих.Дорси расхохоталась:— Да ты шутишь! «Вас самих» — тоже мне награда!Адам покачал головой.— Нет, я совсем не шучу. Мужчины — действительно желанная добыча. И доказательство тому — пресловутая книжка о миллионерах и способах охоты на них. Хоть я и всеми фибрами души ненавижу Лорен Грабл-Монро, не могу не признать: эта женщина нашла в себе смелость выйти вперед и прямо объявить то, что все вы думаете, но сказать боитесь.— Так скажи, сделай милость, — сладко улыбнулась Мак, — о чем же мы все думаем, но боимся сказать?— О том, как здорово жить за спиной сильного мужчины, который о тебе заботится и тебя защищает.Мак поднесла руку ко лбу и покачала головой, словно изумляясь его непроходимой тупости.— Ты понятия не имеешь, чего на самом деле хотят женщины, — произнесла она наконец. — Потому что не представляешь, что значит быть женщиной в мире мужчин. И не представляешь, что значит быть бедным. Не только потому, что ты из богатой семьи, но и потому, что… — Она пожала плечами. — Ты мужчина.«Ну наконец-то подошли к делу!» — подумал Адам.— Рад, что ты это заметила.— Адам… — строго начала она. Он шутливо поднял руки, как бы прося пощады, и вернулся к теме разговора:— Хочешь сказать, что тебе все это знакомо. Ты знаешь, что значит быть бедной, а что касается женщины в мужском мире…Тут он окинул ее ленивым взглядом — от свободно болтающегося галстука и расстегнутого воротника до мягких округлостей груди, особенно заметных под строгой рубашкой мужского покроя. Взгляд его торопливо пробежал по ее бедрам и длинным ногам.— Да, ты, несомненно, женщина, — заключил он.— Ну, спасибо, рада, что ты это заметил!Осмотра с головы до ног она предпочла не заметить.— Так вот почему ты пошла изучать социологию? — поинтересовался он. — Потому что принадлежишь к угнетаемому классу?Адам с любопытством ждал ответа. Ему было интересно, почему Мак направилась по стезе общественных наук. Она, умная и способная девушка, могла бы проявить свои таланты в чем угодно. Почему бы не заняться чем-нибудь… ну, чем-нибудь таким, что приносит деньги?— Нет, потому что принадлежу к униженному полу.Он воздел руки:— Опять?!— Ты сам спросил.— Да, действительно. — Он снова скрестил руки на груди. — Раз спросил, должен выслушать ответ.Дорси раздирали совершенно несовместимые желания. «Беги от него!» — говорил ей внутренний голос, но тут же она осознавала, что больше всего ей хочется броситься ему на шею. Как они забрели в такие дебри? Неужели она расскажет ему то, о чем не рассказывала даже самым близким подругам?Вздохнув, она положила голову на руку и запустила другую в рыжую копну непокорных волос. Может быть, сослаться на поздний час и сбежать домой? Забыть о том, как это здорово — быть рядом с Адамом. Не вспоминать, как тосковала она без разговоров с ним… и без поцелуев… и как она мечтала, что когда-нибудь Адам наконец… Нет, об этом она вообще не должна думать.Но вместо того чтобы забыть обо всем и отправиться домой, она вдруг услышала свой собственный ГОЛОС:— Ты, конечно, знаешь мою мать.— Очаровательная женщина, — кивнул Адам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34