— Мне кажется, он что-то от нас скрывает. Возможно, чертежи нового автомобиля.
— Не знаю, — ответил Лорен. — Честное слово, не знаю. Он держится слишком уверенно для человека, который не ведает, что творит.
Лорен посмотрел на своего друга.
— Ты только не повторяй моей ошибки.
— О чем ты? — не понял Уэйман.
— Когда-то я тоже думал, что он не знает, что делает, и видишь, что из этого вышло. Он едва не раздавил нас, — Лорен взял со стола сигарету, закурил. — И мне не хочется давать ему шанс на еще один выстрел в нашу сторону.
— Так что же нам тогда делать? — спросил Дэн.
— Затаиться и ждать. Он — человек действия, ему нужно доказывать свою правоту. Нам доказывать ничего не надо. Наши отделения дают прибыль, которая поддерживает всю компанию.
На столе Анджело ждала записка с просьбой позвонить Дункану на Западное побережье. Он снял трубку и подождал, пока телефонистка соединит его.
— Как прошел бал, парень? — поинтересовался шотландец.
— Отлично, — ответил Анджело. — Но вы, полагаю, звонили по другому поводу.
Дункан рассмеялся.
— Где твое чувство юмора, Анджело?
— Куда-то подевалось. Тем более что поспать в эту ночь мне не удалось. Что-то случилось?
— Я хочу, чтобы ты разрешил провести кое-какие работы с моим газотурбинным двигателем.
— Вы закончили испытания японского «ванкеля»?.
— Еще нет. Но уже ясно, что двигатель хороший.
Очень хороший.
— Так, может, возьмем его?
— Ни единого шанса, парень. Во-первых, они собираются выйти с ним в Штаты в следующем году. Во-вторых, им уже вплотную занимается «Форд». А «Джи эм» работает в том же направлении с немцами. Так что нам нечего и соваться. С нас запросят такие выплаты, что будет дешевле не выходить на рынок.
Анджело промолчал.
— Я показал свою турбину Руарку, — продолжил Дункан. — И мы хотим поэкспериментировать с титановым и стальным литьем. У нас есть ощущение, что они выдержат температуру и напряжение, как и никелевые сплавы. Если это удастся, мы сможем существенно снизить стоимость турбинных двигателей.
— Хорошо, попробуйте, — Анджело потянулся за сигаретой. — Вы получили данные аэродинамических испытаний моделей?
— Нет, — ответил Дункан. — Мы установили модели в аэродинамической трубе, продувки начались, но результаты нам еще не сообщили.
— Держите меня в курсе.
— Обязательно, — пообещал Дункан. — А теперь скажи мне, как там Номер Один?
— Нормально.
— Ты уже поговорил с ним насчет «сандансера»?
— Нет, но я попытаюсь встретиться с ним до заседания.
— Удачи тебе, Анджело.
— Благодарю. И вам тоже, — Анджело положил трубку, но телефон зазвонил вновь.
— С вами хочет поговорить леди Эйрес, — сказала секретарша.
Он переключился на другой канал.
— Привет, Бобби.
— Ты мог бы и позвонить мне, Анджело, — упрекнула она его.
Он рассмеялся.
— Не издевайся надо мной. Простые вице-президенты не звонят суженой босса.
Засмеялась и леди Эйрес.
— Если кто издевается, так это ты. Я-то думала, что ты пригласишь меня на ленч.
— Я бы с удовольствием, но у меня сегодня безумный день. Придется ограничиться сэндвичем в кабинете.
— Смех, да и только. То же самое заявил мне и Лорен.
Или так принято среди американских чиновников? Символ прилежания или что-то в этом роде.
— Я не в курсе, — честно ответил ой.
— Тогда поднимись наверх. Я обещаю, что не съем тебя.
— Ой, не зарекайся, — засмеялся Анджело.
— Если ты поднимешься ко мне, я обещаю поделиться с тобой лучшим блюдом американского ленча.
— Что же это за блюдо?
— Сэндвич на двоих.
Он захохотал.
— Уже иду. Ты знаешь, как найти путь к сердцу итальянского мальчишки.
— Воспользуйся последним лифтом. Я сниму блокировку, и он поднимет тебя на крышу.
Она ждала его, когда он вышел из кабины лифта. Двери за его спиной мягко закрылись, и они еще несколько секунд постояли, глядя друг на друга.
— Я лишь птичка в золоченой клетке, — голос у нее дрогнул. Она попыталась улыбнуться, но без особого успеха, и приникла к его груди. Анджело обнял ее, и они застыли.
Потом она подняла голову, отступила назад.
— Ты похудел.
— Есть немного.
— Мне недоставало тебя.
Он промолчал.
— Мне действительно недоставало тебя.
Никакого ответа.
— Ты просто не представляешь себе, каково здесь сидеть. Иной раз мне кажется, что я вот-вот сойду с ума.
Он повернулся и нажал кнопку вызова лифта.
— Куда ты?
— Вниз. Не следовало мне приезжать сюда, — он вошел в кабину.
Бобби положила руку на дверь, не давая ей закрыться.
— Останься.
Он покачал головой.
— Если я останусь, то могу все тебе испортить. Ты и впрямь этого хочешь?
Она лишь смотрела на него.
— Хочешь?
Ее рука бессильно упала вниз. Она повернулась и пошла прочь еще до того, как закрылись двери. Кабина медленно поползла вниз.
Номер Один, как обычно, сидел у дальнего торца длинного стола, за которым заседали директора.
— Как я понимаю, мы пришли к единому мнению, господа. Мы одобряем продолжение производства «сандансера» до первого апреля 1971 года. Если к этому сроку мистер Перино предложит нам достойный вариант нового автомобиля, мы проголосуем за остановку производства и переоборудование сборочных конвейеров.
Он посмотрел на Анджело.
— Тебя это устроит?
— Нет, сэр, — твердо заявил Анджело — Но разве у меня есть варианты?
— Нет, — отрезал Номер Один.
— В таком случае хочу обратить внимание совета директоров на следующее. Я поставил перед собой цель довести изготовление и продажу нового автомобиля до пятисот тысяч экземпляров в первый же год. Ваше решение ополовинит эту цифру, потому что нам просто не хватит времени на демонтаж старого оборудования и установку нового.
— Мы отметим это в протоколе, — пообещал Номер Один. — Поскольку все вопросы рассмотрены, объявляю заседание закрытым.
Трель дверного звонка все-таки проникла в его сон, и ему потребовалось добрых полминуты, чтобы вспомнить, что он в номере отеля «Понтчартрейн». Он выбрался из кровати, пересек гостиную, открыл дверь.
На пороге стояла Бетси. Трудно сказать, кто из них удивился больше.
— Извините, — пролепетала Бетси. — Я и подумать не могла, что вы так рано ляжете спать.
— Я совершенно вымотался, — пробурчал он. — За последние трое суток не спал и четырех часов.
— Извините.
— Довольно извинений. От них я чувствую себя виноватым. Заходите.
Она вошла в гостиную.
— Сколько времени?
— Половина одиннадцатого.
Он указал на бар:
— Налейте себе что-нибудь, а я накину халат, — и в пижамных штанах скрылся в спальне.
Когда он вернулся, она пила «кока-колу». Анджело налил себе канадского виски, разбавил водой, отпил полбокала.
— А теперь, мисс Элизабет, чем я могу вам помочь?
Она посмотрела на него, потом отвела глаза.
— Я хочу попросить вас об одной услуге. Важной для меня.
Он выпил еще виски.
— Какой же?
— Анджело.
— Да? — в нем начало подниматься раздражение.
Она замялась.
— Так я слушаю.
— Мой гороскоп говорит, что все получится.
— Что получится?
— Вы знаете. Вы, я. Телец и Дева.
— О, конечно, — он уже отказывался что-либо понимать.
— Тогда все решено, — она заулыбалась, поставила бокал. — Мы можем лечь в постель, — она обняла его за шею.
— Подождите, подождите, — запротестовал он. — Разве мое мнение не в счет?
— Разумеется, нет. Все решили звезды.
— Но я не Телец, а Лев.
В глазах ее он прочитал укор.
— Разве это имеет значение, Анджело? Ты не хочешь жениться на мне?

Книга третья
1971 год
Глава 1
Маленький зал судебных заседаний в старом бревенчатом доме в городке на полпути от Сиэтла до Спокана, где размещался окружной суд, затих. Присяжные жюри коронера вошли по одному и заняли места на деревянных стульях с высокими спинками рядом со столом, за которым восседал сам коронер, высокий мужчина с загорелым лицом. Коронер кивнул судебному приставу. Тот повернулся к залу.
— Заседание суда коронера, вызванное разбором причины смерти Сильвестера Пирлесса, последовавшей во время испытаний экспериментального автомобиля компании «Вифлеем моторс», объявляю открытым, — пристав глянул на листок, который держал в руке. — Суд вызывает свидетельницу Синди Моррис.
Синди повернулась к Анджело.
— Я нервничаю. Что мне им сказать?
— Правду, — посоветовал Анджело. — Тут ты никогда не ошибешься.
Она поднялась — в облегающем комбинезоне, подчеркивающем достоинства ее фигуры, с надписью «ВИФЛЕЕМ МОТОРС» на спине. Подошла к стулу, предназначенному для свидетелей, поклялась говорить только правду. Судебный пристав спросил, как ее зовут.
— Синди Моррис.
— Пожалуйста, садитесь, — и он отошел к своему стулу.
Едва она села, поднялся окружной прокурор. Высокий мужчина, как и большинство проживающих в этой частя округа, с таким же загорелым, обветренным лицом, что и у коронера. В его серых глазах светился ум.
Он остановился перед ней.
— Сколько вам лет, мисс Моррис?
— Двадцать четыре.
— Двадцать четыре, — повторил он, покивал.
— Да.
— Вы — сотрудница «Вифлеем моторс»?
— Да.
— В какой должности?
— Водитель-испытатель и консультант отдела дизайна.
— Пожалуйста, разъясните нам ваши обязанности.
— Я испытываю экспериментальные автомобили и докладываю главному конструктору, каковы мои впечатления как женщины.
— Как давно вы работаете в «Вифлеем моторс»?
— Полтора года.
— Сколько машин вы испытали за это время?
— Девятнадцать.
— Вы расцениваете вашу работу как опасную?
— В общем-то нет.
Окружной прокурор посмотрел на Синди.
— Любопытный ответ. Что вы хотели этим сказать?
— На испытательном кольце полигона, оборудованном всевозможными средствами безопасности, я чувствую себя гораздо спокойнее, чем в обычном потоке городского транспорта.
Прокурор помолчал, потом кивнул:
— Понятно, — прошел к своему столику, взял лист бумаги, вернулся к свидетельнице. — Вы были знакомы с погибшим водителем Сильвестером Пирлессом?
— Да.
— Насколько хорошо?
— Мы были давними друзьями.
Прокурор взглянул на листок, что держал в руке.
— Я вот смотрю на копию регистрационной карточки мотеля «Звездный свет». Тут написано, я цитирую: «Мистер и миссис Сильвестер Пирлесс, Тарзана, Калифорния». И в скобках: «Синди Моррис». Вы были замужем за мистером Пирлессом?
— Нет.
— Тогда как вы можете объяснить эту регистрационную карточку?
— Я же сказала, мы были давними друзьями. Жили в одном номере. А как Пирлесс регистрировал нас, меня не интересовало.
Адвокат улыбнулся.
— То есть вы просто делили один номер, и все?
Синди улыбнулась в ответ. От ее нервозности не осталось и следа. В таких разговорах она была докой.
— Я этого не говорила, не так ли? А если вы желаете знать, вступала ли я с Пирлессом в сексуальные отношения, почему же не спросить об этом прямо?
— Вступали? — незамедлительно отреагировал прокурор.
— Время от времени. Когда нам этого хотелось.
Прокурор постоял, не произнося ни слова, пожал плечами, вновь прогулялся к столику, положил на него листок и повернулся к Синди.
— Вы были на полигоне в день гибели мистера Пирлесса?
— Да.
— Отличался ли тот день от других?
— Да.
— Чем именно?
— Пирлесс убился.
В зале засмеялись. Прокурор дождался тишины.
— Чем-нибудь еще?
— Синди на мгновение задумалась.
— Кажется, нет. Куда уж больше.
Снова смех в зале. И опять прокурор подождал, пока» установится тишина.
— Я имел в виду, не отметили ли вы чего-нибудь необычного в работе автомобиля, который вы испытывали?
— Нет, — она покачала головой. — Я передала ему машину, отъездив два часа, и все системы функционировав ли нормально.
— Сказал ли он что-нибудь насчет своей озабоченности работой автомобиля?
— Нет.
— Но что-то он сказал?
— Да.
— Что же?
— Пошутил. Вы понимаете.
— Отнюдь, — возразил прокурор.
Синди заерзала, оглядела зал.
— Такие шутки не принято произносить на людях.
— Так что он сказал? — настаивал прокурор.
Синди покраснела, уставилась в пол.
— Он сказал, что ему ужас как хочется трахнуться, — пробормотала она, — и он боится, что его хобот зацепится за рулевое колесо.
Тут уж покраснел и прокурор.
— А что вы ему ответили?
— Как обычно.
— Поконкретнее, пожалуйста.
— Езжай осторожнее.
— А что это означает? — полюбопытствовал прокурор.
— Ничего. Я говорю это каждому, кто садится за руль после меня.
— То есть вы не имели в виду, что в машине, которую вы передали Пирлессу, может что-то барахлить?
— Нет. Я говорю это всегда.
— Вы видели, как произошла авария?
— Нет. Я вернулась в мотель и легла спать.
Прокурор пристально посмотрел на Синди, обошел свой столик, сел.
— Вопросов у меня больше нет.
Коронер наклонился вперед.
— Нет ли у вас предположений, что могло послужить причиной аварии, в результате которой погиб мистер Пирлесс?
— Нет, сэр, — твердо ответила Синди.
— Насколько мне известно, этот автомобиль был снабжен новым типом двигателя — газовой турбиной. Я также знаю, что такие двигатели иногда взрываются при определенных условиях. Не думаете ли вы, что подобный взрыв и послужил причиной аварии?
Синди ответила не сразу.
— Возможно, и послужил, но я так не думаю. Автомобиль с этим двигателем откатал уже тридцать тысяч миль, и будь в нем дефект, взорвался бы гораздо раньше.
— Но он мог взорваться?
— Я этого не знаю. И разве не цель сегодняшнего заседания — определить причину аварии?
— Именно это мы и намерены сделать, — холодно ответил коронер. Оглядел присяжных. — Есть у кого-нибудь вопросы?
Один за другим присяжные покачали головами или ответили отрицательно. Коронер вновь посмотрел на Синди.
— Это все, мисс Моррис. Благодарю вас. Вы можете вернуться на свое место.
В наступившей тишине Синди пересекла зал, села рядом с Анджело. Тот похлопал ее по руке.
— Молодец.
— Каков сукин сын, — прошептала она. — Он мог бы и не задавать мне все эти вопросы.
— Ты же сказала правду. Не волнуйся.
— Для дачи показаний вызывается мистер Джон Дункан, — возвестил судебный пристав.
Дункан встал. Он выглядел куда моложе своих шестидесяти пяти лет, когда шел по проходу между рядами и давал клятву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43