Шуленбург сообщает об этом в Берлин. И на следующий день, 16 августа 1939 г., получает ответ Риббентропа: «Германия готова заключить с Советским Союзом Пакт о ненападении».
Теперь события начинают разворачиваться необычайно быстро.
Из Берлина в Москву и обратно ежечасно идут телеграммы, депеши, меморандумы. На всех гриф: «Вне очереди! Срочно! Спешно! Совершенно секретно! Лично господину послу!».
И, наконец, 19 августа 1939 г. круг завершен. В ночь с 19 на 20 августа 1939 г., по прямому указанию Кремля в Берлине, неожиданно подписано Торгово-Кредитное соглашение, ставшее, фактически, первым шагом к невероятному союзу между нацистами и коммунистами. Статс-секретарь фон Вайцзеккер, вынужденный объяснить союзникам по Антикоминтерновскому пакту необходимость подписания Пакта о ненападении, в беседе с японским послом Осимой коснулся вопроса «молниеносности» переговоров с Кремлем: «Переговоры о Пакте о ненападении, однако, являются совершенно новыми. Возможность для них представилась только два-три дня назад».
Разговор с Осимой происходил в Берлине 21 августа 1939 г., в полночь. Следовательно, возможность подписания Пакта о ненападении представилась как раз в ночь подписания Торгово-Кредитного соглашения. Именно так, именно это, на первый взгляд, невинное соглашение, переговоры о котором велись в течение многих месяцев 1938 и 1939 гг., прерывались, возобновлялись и завершились так неожиданно, позволило уже через два дня подписать Пакт о ненападении. В этот же день из Берлина в Москву был отозван советский поверенный в делах Георгий Астахов. Его миссия была закончена, а значит, и судьба решена. В начале 1941 г. Астахова арестуют, будут жестоко пытать, обвинять в участии в антисоветском заговоре и сошлют на 15 лет в лагеря. Там он и погибнет.
Две телеграммы
О подписании Торгово-кредитного соглашения стало известно 20 августа 1939 г., на рассвете. Гитлер проснулся в это утро поздно. И даже не позавтракав, он поспешил отправить телеграмму Сталину:
ТЕЛЕГРАММА № 189
Отправлена из Берлина 20 августа 1939 —16 ч 35 мин
Получена в Москве 21 августа 1939 —00 ч 45 мин
Срочно! Лично господину послу
Фюрер уполномочивает Вас немедленно явиться к Молотову и вручить ему следующую телеграмму фюрера для господина Сталина:
«Господину Сталину, Москва.
Я искренне приветствую подписание нового германо-советского Торгового соглашения как первую ступень перестройки германо-советских отношений… Я принимаю проект пакта о ненападении, который передал мне Ваш министр иностранных дел господин Молотов…
Я убежден, что Дополнительный протокол, желаемый советским правительством, может быть выработан в возможно короткое время, если ответственный государственный деятель Германии сможет лично прибыть в Москву для переговоров…
Поведение Польши таково, что кризис может разразиться в любой день… По моему мнению, желательно, ввиду намерений обеих стран, не теряя времени, вступить в новую фазу отношений друг с другом.
Поэтому я еще раз предлагаю принять моего министра иностранных дел во вторник, 22 августа, самое позднее в среду, 23 августа… Я буду рад получить Ваш скорый ответ.
Адольф Гитлер»
Телеграмма № 189 была получена в Москве 21 августа 1939 г. после полуночи. Шуленбург вручил ее Молотову в тот же день — в 15.00 и через 4 часа получил ответную телеграмму Сталина.
ТЕЛЕГРАММА № 200
Москва, 21 августа 1939 —19 ч 30 мин
Вне очереди, Берлин. Срочно. Секретно.
Дословный текст ответа Сталина
«21 августа 1939
Канцлеру Германского государства господину А. Гитлеру
Я благодарю Вас за письмо. Я надеюсь, что германо-советский Пакт о ненападении станет решающим поворотным пунктом в улучшении политических отношений между нашими странами… Советское правительство уполномочило меня информировать Вас, что оно согласно на прибытие в Москву господина Риббентропа 23 августа.
И. Сталин»
«Пакт подписан»
23 августа 1939 г., во второй половине дня, гитлеровский министр Иоахим фон Риббентроп прибыл в Москву. Над аэропортом, рядом с алым флагом Советского Союза, развевался тоже алый, но со свастикой, флаг Третьего рейха, тот самый флаг, который был взят из реквизита антифашистского фильма. Недолгий отдых в уютном белом особняке, принадлежавшем ранее свободной Австрии, и где-то около пяти часов дня «широкоплечий русский полковник» Николай Власик уже повез Риббентропа в Кремль. Переговоры, которые вел Сталин, при участии Молотова, продолжались всего… три часа! Ю достигнутых результатах Риббентроп сообщил в Берлин:
ТЕЛЕГРАММАМ 204
Москва, 23 августа 1939— 20 ч 05 мин.
Вне очереди. Берлин. Срочно/
Пожалуйста, немедленно сообщите фюреру, что первая трехчасовая встреча со Сталиным и Молотовым только что закончилась. Во время обсуждения, которое проходило положительно в нашем духе, сверх того обнаружилось, что последним препятствием к окончательному решению является требование русских к нам признать порты Либава [Лиепая] и Виндава [Вентспилс] входящими в сферу их влияния.
Я буду признателен за подтверждение до 20 часов по германскому времени согласия фюрера… Риббентроп
В течение трех часов «все препятствия» для подписания Пакта о ненападении сняты! Осталось последнее — два порта на Балтийском море, принадлежащие, впрочем, не Советскому Союзу и не Германии, а независимому (пока!) государству — Латвии.
Но Гитлер спешит и такие «мелочи», как два латвийских порта, сегодня для него не существенны. Через два часа, в 23.00, и это, последнее, «препятствие» устранено.
ТЕЛЕФОНОГРАММА № 205
Берлин, 23 августа 1939
Получена в Москве 23 августа 1939 —23 ч 00 мин
На Вашу телеграмму № 204
Ответ: Да, согласен. Кордт
Удивительно, но даже содержание этой сверхсекретной телефонограммы Гитлера стало, скорей всего, в тот же день известно в Лондоне, потому что подписал телефонограмму от имени Гитлера не кто иной, как участник «Черной Капеллы» — Эрих Кордт!
Но никто и ничто уже не могло помешать двум диктаторам заключить их невероятный союз.
Вспоминает Эрих Кордт: «К нашему ужасу, в противоположность сообщению Ванситарта, договоренность между Гитлером и Стопином возникла».
Протокол, которого не было…
Над Москвой уже занималась заря, когда в служебном кабинете Молотова, где проходили переговоры о заключении Пакта, был сервирован ужин. За небольшим столом ужинали, а скорее завтракали, четыре человека — Сталин, Риббентроп, Молотов и Шуленбург.
И Сталин, как тамада на этом странном раннем застолье, встает и, по своему обычаю, произносит тост. Он говорит об Адольфе Гитлере, как о человеке, которого всегда чрезвычайно уважал. Сталин: «Я знаю, как сильно германская нация любит своего фюрера, и поэтому мне хочется выпить за его здоровье!»
Не обошлось и без фарса. Когда вождь, намеренно «перегнув», провозгласил, что он с готовностью верит в то, что все немцы желают мира, Риббентроп прервал его и сказал: «…Германский народ, безусловно, хочет мира, но с другой стороны… все, до единого, готовы воевать!»
Наступило утро 24 августа 1939 г.
В газетных киосках столицы появилась газета «Правда», на первой странице которой огромная фотография… Нет, не та, на которой Сталин поднимает бокал за здоровье Гитлера, а другая, официальная — министр иностранных дел гитлеровской Германии Иоахим фон Риббентроп подписывает Пакт о ненападении. Рядом с фотографией хвалебная статья, воспевающая особые советско-германские взаимоотношения и расписывающая те огромные преимущества, которые даст России заключенный Пакт.
И только об одном умалчивает «Правда» — о подписанном вчера в Кремле одновременно с пактом Секретном дополнительном протоколе, цель которого — разграничить сферы влияния Германии и России в Восточной Европе.
Этот Секретный протокол ожидала удивительная судьба. В отличие от многих международных соглашений, все пункты его будут выполнены!
Большинство территорий, вошедших в «сферу влияния» Советской России по Протоколу, в действительности отошло к СССР и оставалось за ним не только до начала войны с Германией, но и после ее окончания. Но, в то же время, факт подписания этого Секретного протокола многие годы тщательно скрывался и Германией, и Россией. И даже спустя более полувека после окончания той войны, девяностолетний Вячеслав Молотов, на вопрос, что это за секретный протокол был подписан с Риббентропом в 1939 г., не моргнув глазом, отвечал: «Не помню!»
Но, как известно, каждая тайна, в конце концов, становится явной. В 1992 г. подлинник «Протокола, которого не было» был в конце концов обнаружен в архиве Центрального Комитета партии.
Пакт «нападения»
Меньше суток провел Иоахим фон Риббентроп в Москве, но эти сутки были, наверное, самыми счастливыми в его жизни. Свидетельствует Риббентроп: «За немногие часы моего пребывания в Москве было достигнуто такое соглашение, о котором я при своем отъезде из Берлина и помыслить не мог…»
Гитлер ожидал возвращения Риббентропа в Берлине, куда, в виду грядущих великих событий, он прибыл из «Бергхофа». И Риббентроп мог сполна насладиться своей победой — о неожиданном союзе гитлеровской Германии с большевистской Россией уже кричали все газеты мира. Пакт о ненападении стал реальностью и вошел в историю.
Но, как показала история, этот так называемый Пакт о ненападении был, по сути дела, договором о совместной агрессии, был — «Пактом нападения». Подписав этот пакт, Сталин дал возможность Гитлеру развязать Мировую войну и воплотить в реальность свою давнюю маниакальную идею, изложенную в «Майн Кампф» — идею Похода на Восток и уничтожения «Большевизма» и «Еврейства».
И не случайно, что 1 сентября 1939 г., в день начала Похода на Восток, Гитлер находит нужным подтвердить специально изданным указом «Декрет об эвтаназии», узаконивший физическое уничтожение «неизлечимо больных и умалишенных».
Скоро начнется уничтожение и «неполноценных рас». Начнется невиданное в мировой истории Безумие, такое жестокое и кровавое, что не было ему даже названия.
Договор — это только клочок бумаги!
Союз, заключенный между Германией и Россией действительно поразил мир. Свидетельствует Уинстон Черчилль: «…только тоталитарный деспотизм в обеих странах мог решиться на такой одиозный противоестественный акт. Невозможно сказать, кому он внушал большее отвращение — Гитлеру или Сталину. Оба сознавали, что это могло быть только временной мерой, продиктованной обстоятельствами. Антагонизм между двумя империями и системами был смертельным. Сталин, без сомнения, думал, что Гитлер будет менее опасным врагом для России после года войны против Западных держав. Гитлер следовал своему методу — поодиночке».
Не вы зывает сомнений, что, подписывая Пакт о ненападении, ни Гитлер, ни Сталин не собирались выполнять его и, более того, вряд ли каждый из них ожидал выполнения обязательств по Пакту от своего временного партнера.
Отношение Гитлера к договорам с иностранными державами уже в то время, в 1939 г., было всем хорошо известно. Вот что пишет по этому поводу французский посол в Берлине Робер Кулондр 16 марта 1939 г.:
«Спустя шесть месяцев после заключения Мюнхенского соглашения и всего четыре месяца после Венского третейского решения, Германия, обращаясь со своей собственной подписью и подписями своих партнеров как с чем-то несущественным, спровоцировала раздел Чехословакии, силой заняла Богемию и Моравию и присоединила эти две провинции к рейху… Таким образом, Германия еще раз продемонстрировала свое пренебрежение к любому письменному обязательству, отдав предпочтение методу грубой силы и свершившегося факта.
Разорвав одним махом Мюнхенские соглашения и Венское третейское решение, она вновь доказала, что ее политика знает лишь основополагающий принцип: выждать благоприятный случай и хватать все, что под рукой… Германия продолжает оставаться страной, где любой документ — клочок бумаги».
Мог ли Сталин, обладавший, как известно, природным умом, огромной интуицией и политическим опытом, верить в то, что Гитлер, систематически нарушавший все заключенные им договоры, не нарушит и этот договор? Феликс Чуев задал этот вопрос человеку, который, наверное, мог на него ответить лучше других — сталинскому наркому иностранных дел, сталинской «Тени» — Вячеславу Молотову.
Спрашивает Чуев: «Сейчас пишут, что Сталин поверил Гитлеру… что пактом 1939 г. Гитлер обманул Сталина, усыпил его бдительность…»
Отвечает Молотов: «Наивный такой Сталин… Нет. Сталин очень хорошо и правильно понимал это дело. Сталин поверил Гитлеру? Он своим-то далеко не всем доверял!.. Гитлер обманул Сталина? Но в результате этого обмана он вынужден был отравиться, а Сталин стал во главе половины земного шара!»
Сегодня, 8 января 1941 г., германский посол фон дер Шуленбург направил в Берлин телеграмму, касающуюся «повышенного интереса советского правительства» к ряду нарушений Пакта о ненападении и в частности недовольства перебросками германских войск в Румынию.
«Берлин. Совершенно секретно. 8января 1941 — 16.00 Здесь уже циркулируют многочисленные слухи относительно ввода германских войск в Румынию, их количество определяется примерно в 200 000 человек… Советское правительство проявляет повышенный интерес к этим переброскам войск и желает знать, какие цели эта концентрация войск преследует, в частности, как это может повлиять на Болгарию и Турцию (проливы)…
Шуленбург».
В этот же день в Москву пришел ответ от Риббентропа: «Москва. Совершенно секретно. 8 января 1941 — 23.45 Прошу Вас не обсуждать пока с советским правительством вопрос об увеличении переброски германских войск в Румынию. Если по этому вопросу к Вам обратится господин Молотов или какой-нибудь другой влиятельный член советского правительства, пожалуйста, заявите, что, в соответствии с имеющейся у Вас информацией, посылка германских войск является исключительно по вопросам предупредительных военных мероприятий против Англии.
Риббентроп».
Риббентроп пытается с помощью дезинформации прикрыть массированную переброску германских войск к советским границам, являющуюся прямым нарушением Пакта о ненападении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98