– Угощайтесь на здоровье, милорд! Вы здесь впервые. Как вам у нас нравится? – Голубые глаза бесцеремонно изучали его.– Атмосфера очень… задушевная.– И очень интимная, не так ли? – Темные ресницы на миг затенили взор.Джулиан с трудом подавил вздох. Он уже знал, что сейчас она словно невзначай коснется его руки, и ему стало невыносимо скучно. Девица явно отвела ему роль дичи, этакого токующего глухаря, возомнив себя опытной охотницей. Он церемонно поклонился.– Простите, что вынужден прервать нашу беседу. Было очень приятно познакомиться. – Последние слова он произнес уже на ходу, направившись к эстраде.Оттуда звучала теперь соната Бетховена для скрипки и фортепиано. Загадочная девушка в белом муслиновом платье аккомпанировала скрипачу, нанятому хозяйкой бала. А между тем подле нее находилось уже четверо потенциальных покровителей. Те, что поднялись на эстраду первыми, злобно поглядывали друг на друга, а тем более на вновь прибывших, изредка обмениваясь несколькими отрывистыми словами. Джулиан не смог сдержать улыбку. Они вели себя точно дети, ссорящиеся из-за игрушки.Но вот юный баронет решительно приблизился к фортепиано и схватил девушку за руку. Музыка смолкла, а пианистка вконец растерялась. Руки она не отняла, но обратила на молодого наглеца молящий, испуганный взгляд.«Разве так повела бы себя на ее месте дама полусвета?» – удивленно подумал Джулиан.Баронет принудил девушку подняться и под протестующие возгласы соперников увлек в дальний угол эстрады, полускрытый пышным бархатным занавесом.Трое джентльменов еще несколько мгновений потоптались у фортепиано, а затем спустились вниз, чтобы насладиться обществом менее востребованных кокеток.Джулиан со все растущим интересом наблюдал за этой сценой. Он был хорошо знаком со стариком Стокли, отцом юного баронета, и сильно сомневался, что чопорному протестанту придутся по душе проделки отпрыска, узнай он ненароком, где тот проводит время. Впрочем, скорее всего слухи о развлечениях сына так и не дойдут до ушей строгого родителя, ведь все, кто допущен под гостеприимный кров мадам Деверо, дают обет хранить в тайне имена знакомых, которых им доведется здесь встретить.Внезапно со стороны алькова раздался резкий вскрик, потом энергичное ругательство. Баронет Стокли выскочил на середину эстрады. Глаза его метали молнии. С гримасой боли он потирал щеку.– Ах ты, сучонка этакая!Джулиан в мгновение ока вскочил на возвышение и ухватил юнца за ворот фрака. Тот рванулся было в сторону девушки, поспешно спустившейся вниз, но Джулиан легонько встряхнул его и с укором произнес:– Полегче, Стокли. Ты забываешься.– Эта мерзавка дала мне пощечину! – выкрикнул он и свирепо покосился на девушку в муслиновом платье. – Невесть что о себе возомнила! Как будто она бриллиант чистейшей воды, а не…Джулиан зажал ему рот ладонью:– Молчи и слушай. – Что-то в его тоне заставило юного повесу подчиниться. Он перестал вырываться и покорно кивнул. – Оставь юную леди в покое и найди себе другую. Ту, которая с радостью примет знаки твоего внимания. Ты повел себя как настоящая свинья, Стокли!И это было правдой. Один из коротких рукавов на платье Лауры был разорван, на шее и груди виднелись красные пятна – следы пальцев ухажера.«Вот ведь премерзкий щенок! – подумал Джулиан. Набросился на эту нежную плоть, как изголодавшийся хищник, вместо того чтобы нежно ее ласкать…»Между тем Стокли понуро спустился с эстрады и вышел из гостиной в зал. Напоследок он окинул Лауру злобным взглядом.– Прошу прощения, сэр, за эту сцену, – сказала Лаура, мучительно краснея.– Вам нет нужды извиняться. Если кому и следует просить прощения, так это нахалу Стокли. Хотите, я заставлю его вернуться и повиниться перед вами?– О нет, что вы! Я не держу на него зла. – Лаура низко опустила голову и, как ни ожидал Джулиан, больше не попыталась встретиться с ним взглядом. В который уже раз у него мелькнула мысль, что этой девушке с царственной осанкой и манерами скромницы здесь не место. Она очень отличалась от всех остальных подопечных мадам Деверо. Ее вполне можно было бы принять за светскую дебютантку, за дочь пэра, получившую образование во Франции. Интересно, где это он недавно слышал такой же акцент? Джулиан напряг память, но на ум ему ничего не приходило.Помолчав, он спросил, только чтобы еще раз услышать чарующий звук ее голоса:– Как вы себя чувствуете?– Спасибо, хорошо. – Она поправила прядь волос, выбившуюся из прически, и лишь потом на него взглянула, но с какой-то необычной грустью и робкой благодарностью. Ее волосы, как и подол платья, были украшены полураспустившимися белыми розами, овальное лицо обрамляли по бокам причудливо сплетенные тонкие белые ленты.Девушка держалась в нескольких шагах от него. За все время их разговора она даже не попыталась приблизиться. Напротив, напряженная поза, в которой она стояла, несмелые, скованные жесты выдавали ее испуг и замешательство. Она была похожа на лань, замершую на поляне и в любой миг готовую скрыться в чаще леса. Джулиан не знал, что и подумать. Во всяком случае, мадам Деверо невозможно было принять за злодейку, которая похищает светских девиц, чтобы принудить их торговать собой. И все же…Ход его размышлений прервало появление хозяйки дома. Мадам Деверо стремительно приблизилась к своей протеже и сухо проговорила:– Лоретта, пойдемте со мной, s'il vous plait. Приношу вам свои извинения, милорд, если вы стали свидетелем неприятной сцены. Такое у нас порой случается, что греха таить, хотя мы всеми силами стараемся этого избегать.– Пустяки, мадам, не придавайте этому такого уж большого значения, – с принужденной усмешкой и полупоклоном ответил он, не сводя глаз с Лоретты. Та покорно проследовала за мадам к выходу из гостиной. На ходу она что-то негромко говорила, явно оправдываясь. В голосе ее звучало отчаяние.– Простите, мадам, – отчетливо донеслось до него, когда девушка стала отвечать на какое-то замечание сводни. – Я не могу себя заставить. Это не для меня.Джулиан весь обратился в слух, но обе дамы отошли уже слишком далеко, и он улавливал лишь их неразборчивые голоса. Мадам сменила гнев на милость и пыталась образумить подопечную. Что же до Лоретты… она так резко мотнула головой, что один из розовых бутонов выскользнул из ее прически и упал на персидский ковер. Джулиан бросился вперед, наклонился и подобрал его. И как раз вовремя, иначе туфелька одной из трех молодых особ, шедших ему навстречу, непременно раздавила бы цветок.Он разжал ладонь. Полураспустившаяся роза, которую он принял за настоящую, оказалась творением рук искусной модистки. От бутона исходил едва уловимый аромат розовой воды. Странно, что куртизанке пришло на ум пользоваться такими нежными духами. Насколько ему было известно, у таких особ в ходу куда более сильные ароматы – фиалка, ладан, корица. Еще одна загадка.Таинственная Лоретта почти околдовала его. Чтобы не поддаться ее чарам, он попытался найти рациональное объяснение всему, что было с ней связано. Здоровый цинизм зрелого мужчины, немало пережившего на своем веку, подсказывал ему, что перед ним скорее всего талантливо разыграла целый спектакль опытнейшая кокотка, которая прикинулась этакой робкой овечкой, чтобы выделиться из среды товарок и тем сразить его наповал. А ведь ей это вполне удалось!Сжав в кулаке искусственную розу, он направился к выходу, чтобы приказать подать свою карету. Придется, по-видимому, искать иное решение своих проблем. Не станет он добычей этих обманщиц! Не хватало еще ему, лорду и члену парламента, принять участие в таком дешевом фарсе!– Нет-нет, месье, оставьте меня, прошу вас! – Лаура ловко увернулась от объятий подвыпившего маркиза. Голова у нее просто раскалывалась. Слишком много пришлось пережить за один вечер. Зато теперь ей не в чем было себя упрекнуть. Она честно пыталась улучшить свое положение по примеру Селии, ведь одна лишь кратковременная, мимолетная связь с любым из сильных мира сего принесла бы ей несметное богатство. Она смогла бы тогда оплатить билет на корабль и вернуться на родину. Но после нескольких часов в доме мадам ей стало ясно: что-то внутри ее противилось такому решению. Она просто не в силах была заставить себя поступиться убеждениями, честью, достоинством, добрым именем, какие бы выгоды это ей ни сулило. Ответив отказом на все уговоры мадам, она заспешила домой. И вот теперь ее преследует этот несносный маркиз, от которого отвратительно разит вином.Он снова настиг ее, грубо схватил за руку и развернул к себе лицом.– Глупая шлюшка! Неужто ты надеешься, что я не заметил тебя там, в доме? Можно подумать, для тебя это внове. Не ломайся же и знай: у меня есть чем тебя отблагодарить.– Нет! – отчаянно крикнула Лаура, пытаясь вырваться. – Я туда попала случайно…Маркиз с пьяным смешком притиснул ее спиной к шершавой стене дома и зажал рот ладонью, другой рукой он сдавил ее шею. От него нестерпимо разило винным перегаром и немытым телом. У Лауры потемнело в глазах. Тусклый свет уличных фонарей стал меркнуть и вскоре совсем погас. Она была близка к обмороку.«Так вот чем все это закончится!» – последнее, что мелькнуло в ее сознании.Но вдруг потная рука отпустила ее горло. Лаура стала хватать ртом воздух и мучительно закашлялась. Кровь запульсировала в голове с таким шумом, что она не расслышала слов, которыми обменивались остановившиеся чуть поодаль от нее мужчины. В одном она узнала своего обидчика маркиза, в другом – того Темноволосого джентльмена, который около получаса назад защитил ее от домогательств баронета Стокли.Лаура почувствовала, что силы покидают ее. Она попыталась удержаться от падения, цепляясь ладонями за стену, но эти усилия оказались тщетны. Медленно скользнув вниз, она очутилась на земле и закрыла лицо ладонями.Ей было невыносимо стыдно. Она повела себя глупо и неосмотрительно, как малое дитя. Сперва поддалась искушению заработать денег, чтобы вернуться домой, затем сбежала, не дождавшись экипажа, который добрая мадам Деверо собиралась ей предоставить. Если бы не ее уговоры, Лаура, быть может, и задержалась бы, чтобы дождаться, пока заложат карету. Но мадам не переставая твердила ей, что бежать после того, как несколько мужчин едва не подрались из-за нее, значит отворачиваться от огромной удачи.– Милая, – ворковала она, – опомнитесь! Вы привлекли внимание самого лорда Локвуда. А это ведь не какой-нибудь там баронет, а настоящий пэр, к тому же красавец и джентльмен! Не гоните счастье от своего порога!Но Лаура почти ее не слушала. Каждое слово, произносимое нежным голосом с легким французским акцентом, лишь убеждало ее в собственной правоте. Она уже приняла решение. Ее душили пережитый стыд и чувство гадливости. Мадам Деверо со вздохом прибавила, что, так и быть, даст ей еще один шанс примкнуть к сонму ее милых девушек, если Лаура по зрелом размышлении решит вернуться. Ведь иначе она пропадет. У одинокой девицы нет ни малейшего шанса выжить в таком огромном, жестоком городе, как Лондон. И вот теперь, сидя на грязном тротуаре в полутемной аллее и наблюдая, как двое мужчин грызутся из-за нее, словно взбесившиеся крысы из-за кучки отбросов, она с горечью признала свое полное поражение. Как она заблуждалась, и как права была мудрая мадам Деверо!Однако битва между двумя джентльменами, – к счастью, всего лишь словесная, – закончилась так же внезапно, как и началась. Маркиз устремился прочь, пошатываясь и бормоча ругательства. Что же до второго участника сражения, лорда Локвуда, то он подошел к Лауре, наклонился и протянул ей руку.После недолгого колебания она ухватилась за его крепкую ладонь и с удивлением обнаружила, что он был без перчаток. И даже без головного убора. Легкий ветерок шевелил его темные волосы, которые в тусклом свете уличных фонарей отливали золотом и багрово-красной медью.– Надеюсь, он не причинил вам вреда, мадемуазель? – вежливо осведомился лорд.Лаура покачала головой. Движение это отозвалось болью в затылке и шее. Она поморщилась и хрипло ответила:– Нет, почти никакого. Кроме морального.– Утром у вас здесь появятся синяки. – Он указал на ее шею. – Но будет хуже, если вы вдобавок простудитесь.Лаура опустила взгляд. Ее чудесное муслиновое платье было испачкано грязью и порвано в нескольких местах, бретелька лифа держалась на двух-трех нитках, и грудь оказалась почти обнажена. Решительным движением Джулиан оторвал бретельку и накрепко привязал ее к одной из оборок лифа. Лаура напряглась, ожидая новых посягательств на свою честь, однако прикосновение его теплых пальцев к столь интимной части ее тела не вызвало у нее неприязни.– Вы потеряли плащ?– Я… я его забыла. – Дрожа от холода и унижения, она с трудом сдерживала слезы. Что толку плакать? Вряд ли это остановит лорда Локвуда, если у него дурные намерения. Ну а если нет, тогда у нее тем более нет причин для слез. – Благодарю вас, милорд.– Пустое! Это я должен сказать вам спасибо за возможность наконец-то высказать негодяю Уитфилду все, что я о нем думаю. Я не раз мечтал довести его до состояния безмолвной ярости. И вот наконец-то благодаря вам осуществил свою мечту. Позвольте мне нанять для вас экипаж. Он доставит вас, куда прикажете.Лаура пробовала было возразить, но он резонно заметил:– Признайтесь, мадемуазель. После встреч с Уитфилдом и Стокли у вас наверняка сложилось самое нелестное мнение об английской аристократии. Я намерен рассеять это заблуждение, пусть и вполне объяснимое.Они вышли на широкую улицу и очутились у ярко горевшего фонаря. Лаура исподтишка взглянула на своего спутника. Лорд Локвуд был на редкость хорош собой: темные густые волосы, карие глаза, резкие, мужественные черты лица, волевой подбородок. Несмотря на цинизм некоторых его высказываний, он дважды за сегодняшний вечер спас ее от пьяных негодяев и ничего не потребовал взамен. Держится с ней подчеркнуто вежливо и несколько отстраненно. И тем не менее… он был на званом вечере в доме мадам Деверо, куда джентльмены приходят с единственной целью – найти себе содержанку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33