Сара быстро побежала следом за Домиником. Она не хотела оставаться на произвол судьбы. В следующий раз он может не подоспеть на помощь вовремя. Или решит не вмешиваться.
– Каким образом тебе удалось к ним пристроиться? – спросила она, торопливо догоняя его. Он стремительно уходил в густые заросли эвкалиптовой рощи.
– Ты сожалеешь, что они спасли мне жизнь? – презрительно поинтересовался он, даже не обернувшись, а продолжая вышагивать очень быстро. Сара поморщилась, сожалея, что задала подобный вопрос, неизбежно напомнив ему о собственном якобы вероломстве. Если он вообще хоть на короткое время забывал о нем.
– Вовсе нет, – ответила она подавленно. Он повернулся, чтобы взглянуть на нее, девушка заметила, что глаза его сердито блестят.
– Я случайно наткнулся на их лагерь, спустя три дня после того, как мне удалось убежать, испытав прелести так называемого возмездия. Они уже собирались сниматься, а я был полуживой. Думаю, они бросили бы меня умирать, если бы не сообразили, что я с усадьбы Ловеллы. Они спросили, так ли это. Когда я предусмотрительно ответил «да», они осмотрели мою спину, а остальное – додумали сами. Или вернее – основное. Они предложили мне лошадь и возможность присоединиться к ним, но с одним условием. Я должен помочь спланировать угон племенных овец, которых разводит твой отец. У меня не было обоснованной любви и привязанности к твоему дому и домочадцам, поэтому я согласился. И вот я здесь.
– Ты помог им поджечь загоны и конюшню. А ты знаешь, что некоторые лошади погибли в огне? Они сгорели заживо. Только мы с миссис Эботт бросились их спасать. Но вдвоем мы не смогли вывести всех. Ты убил их и украл наших овец, ты помог шайке негодяев напасть на усадьбу!
Голос у Сары дрожал от негодования, когда она перечисляла его провинности. Он равнодушно пожал плечами, недоумевая из-за того, что она попусту распаляется.
– Мне пришлось так поступить, чтобы остаться в живых. Они бы напали на Ловеллу так или иначе и без моей помощи. Почему ты уверена, что все должно обстоять по-другому? Ты поступила мерзко по отношению ко мне, черт возьми. Ты велела убить меня.
– Я никому не приказывала убивать тебя!
– Не лги мне, Сара. Я не люблю, когда мне лгут!
– Я, – она резко замолчала. Доминик остановился и принялся расстегивать пуговицы на рубашке. – Что ты собираешься делать?
Он нагло усмехнулся, словно обрадовался, что она боится.
– А на что похожи мои действия? Я снимаю одежду. Тебе не мешало бы тоже раздеться. Начинай.
– Что?
– Ты слышала, Сара. Раздевайся.
– Не буду. Остановись.
Он спокойно снял рубашку и бросил на ближайший сук. Прыгая с ноги на ногу, сбросил ботинки и отодвинул их в сторону. Потом принялся расстегивать пуговки на брюках. Сара повернулась к нему спиной, и сильно зажмурилась от ужаса. Внезапно она почувствовала, как Доминик обнял ее за талию.
– А ты помнишь маленький спор, который произошел между нами сегодня, Сара?
Он находился так близко, склонился к ее уху и говорил шепотом. Сара вздрогнула и попыталась выбраться, но он удержал без особого труда.
– Я ведь предупредил, что ты должна подчиняться мне. Ты будешь делать то, что я скажу и когда скажу. Так что раздевайся немедленно. Слышишь, сейчас же раздевайся!
– Нет.
– Бели ты не… если ты не… – теперь в голосе Доминика появилась шелковистость, теплое дыхание ласкало ей шею. – Я ничего не стану делать, Сара, как и обещал. Просто отдам тебя Мингеру и другим. А сам уйду. Тебе выбирать.
Сара снова попыталась дернуться, но его рука легонько сжала ее талию.
– Не пытайся сбежать, Сара. Я догоню тебя.
Сара ничего не ответила, она стояла зажмурившись и обхватив себе руками. Что она могла сделать? Она не сомневалась, что этот негодяй сделает все, что имеет в виду. Он отдаст ее Мингеру и не будет мучиться угрызениями совести. Ведь он уверен, что многократное изнасилование станет достойной местью за то, что она якобы пожаловалась на него отцу и приказала высечь соблазнителя. Но немыслимо было и другое, она не могла позволить ему превратить ее в животное, как произошло в прошлый раз. Наверняка он именно с этой целью и заставляет ее разлениться. Других причин нет.
Внезапно Сара почувствовала, как воспоминания о восхитительном наслаждении, которое получила в его объятиях, будят в ней задремавшие инстинкты. Если быть честной, как бы шептал ей тайный голосок, никакого вреда от подобного «насильственного» акта ее будет. Она снова испытает неописуемое чувство восторга.
Нет! Сара чувствовала, как плоть высвобождается из-под контроля рассудка. Плоть реагировала на воспоминания, сознание неистово бунтовало. Сара рассердилась на себя. Она не имеет права ронять чувство собственного достоинства.
– Решай же, Сара, или я, или все остальные, – он отпустил ее и немного отступил, давая ей возможность сделать выбор.
В действительности у нее не было никакого выбора, Сара знала это с самого начала. Гордо вздернув подбородок, она открыла глаза, уронила руки вдоль тела и повернулась к Доминику. Он был совершенно обнажен. Сара проглотила ком, застрявший в горле. Ей никак не удавалось отвести взгляд от прекрасного тела мужчины. Наконец, она сумела собраться с силами и посмотрела ему в глаза.
Но все равно в сознании четко запечатлелась картина, которую она была не в состоянии забыть. Широкие бронзовые плечи, необъятная волосатая грудь, плоский, твердый живот, мускулистые бедра и длинные крепкие ноги. Она не позволяла себе вспоминать о том, что находилось между бедрами. В гнезде из вьющихся волос непристойно торчал огромный, готовый к действию орган.
– Значит, ты предлагаешь мне выбирать, что предпочтительнее – групповое или единичное изнасилование? – с ненавистью прошипела Сара. – Ты же, наверное, догадываешься, что не оставляешь мне иного выхода. Я выбираю тебя.
– Я так и предполагал, – он ухмыльнулся, скрестив на груди руки, отошел немного назад, склонил набок голову и нарочито медленно принялся разглядывать ее. – Сара, сними одежду.
Она все еще стояла в нерешительности. Потом, сообразив, что иного выхода у нее действительно нет, до боли сжала зубы и медленно подняла руки к шляпной тесемке. Неторопливо сняла шляпу, отвернулась, повесила ее на сук дерева. После этого неспешно наклонилась, чтобы снять войлочные сандалии. Потом повернувшись к мужчине спиной, напряженно приподняла подол пончо.
– О, нет, Сара. Повернись ко мне. Я хочу тебя видеть.
– В тот день на корабле, я, должно быть, потеряла рассудок, – горько сказала она. Но если надеялась таким образом охладить его пыл, то ошиблась. Доминик мстил ей. Выражение его лица совершенно не изменилось, он по-прежнему смотрел на нее, ухмыляясь.
Сара подняла полы пончо над головой, скрестив руки. Ей хотелось навсегда спрятаться в жесткой ткани. Но это было невозможно. Сняв пончо, она встряхнула его и повесила на сук рядом со шляпой. Теперь от его наглых глаз ее тело скрывала только тонкая ночная сорочка.
Сара стояла в нерешительности. Снять перед мужчиной всю одежду… Она дрожала от одной мысли. Господи, как низко она пала! Не важно, что уже однажды он видел ее наготу. Та ночь была иной, какой-то чарующей, нереальной. Сара навсегда похоронила ее в своей памяти. Но, как оказалось, только до этого мгновения. Теперь позорные воспоминания давили ее, непрошено вырвавшись на свободу.
– И сорочку тоже, – хрипло сказал он, показывая на сорочку. Сара молча уставилась на него, не двигаясь. Потом, стараясь ни о чем не думать, подхватила подол ночной рубашки и сняла ее через голову. Теперь она не собиралась вешать ее вместе с другой одеждой. Вместо этого Сара швырнула ее на кучу пересохшего хвороста, лежащего на темной земле. Слишком поздно, тянуть время нет смысла.
Она ощущала его взгляд каждой клеточкой обнаженного тела. Все в ней протестовало, хотелось скорчиться, скрыться, спрятаться от него, накричать, выбраниться. Но Сара постаралась сдержаться. Она не позволит ему торжествовать, наслаждаться ее унижением, радоваться достигнутой цели. Он не станет удовлетворенно улыбаться. Сара повернулась к Доминику лицом и стояла с гордо поднятой головой, обнаженная. Густые волосы ниспадали до самых бедер. Она не стала волосами прикрывать собственную наготу, не делала попыток прикрыться ладонями, руки безвольно повисли вдоль тела.
Но несмотря на то, что она пыталась держаться уверенно, не удавалось посмотреть ему в глаза. Было очень стыдно. Вместо этого она смотрела в сторону, на парочку зимородков-хохотунов, которые устраивались на ночь в верхних ветках эвкалипта, растущего неподалеку. Птицы напомнили ей о лесах вокруг Ловеллы. Увидит ли она когда-нибудь свой дом? Она проглотила горячий ком, не хотелось, чтобы он видел ее слезы и посмотрела на куст утесника. Ветки цеплялись друг за друга, шуршали и, поскрипывали, странным образом успокаивая. Сара сконцентрировала на них свое внимание, не позволяя себе задуматься о собственной наготе и обнаженном мужчине, который стоит неподалеку от нее. Можно не сомневаться, что скоро он положит на нее свои руки и овладеет ее телом. Он добьется того, чтобы она получила удовольствие, такое, когда невозможно сдержать крика. Таким образом она будет опозорена навсегда.
Несмотря на то, что дул горячий ветер, Сара вся покрылась пупырышками и дрожала. Над головой светила луна, готовая стать молчаливым и равнодушным свидетелем ее унижения. Тонкий полумесяц обливал ее тело радужным свечением. Саре казалось, что она чувствует прикосновение холодных лунных лучей. Но внезапно она ощутила, каким горячим стал взгляд Доминика, она чувствовала это обнаженной кожей.
– Посмотри на меня, Сара, – хрипло прошептал он. Сара дрожала, ей хотелось закрыть глаза. Она как ребенок считала, что открыв глаза, снова, окажется в своей постели и облегченно вздохнет, обнаружив, что фантастический кошмар – это только сон, не более того. Но ей было известно, что все происходит наяву, что ей ничего не снится. И у нее нет выбора. Она должна делать то, что он приказывает. Он может принудить ее, действуя ласково, почти ни к чему не принуждая… Сара посмотрела на Доминика. Взгляд мужчины скользил по ее телу, потом замер на маленькой груди, с розовыми сосками, отвердевшими против ее воли. Потом Доминик посмотрел на тонкую талию, на нежные округлые бедра. Казалось, глаза ласкают ее, взгляд скользил по длинным стройным ногам. Мужчина не скрывал страстного желания, которым был переполнен. Внезапно взгляды молодых людей встретились.
– Иди сюда, Сара, – прерывисто и хрипло прошептал он. Сара смотрела на него умоляюще, казалось, она сейчас сойдет с ума. Но его взгляд был неумолим и тверд.
– Сара…
Она медленно двинулась вперед, судорожно вздрагивая перед каждым шажком. Он был уже так близко, что девушка чувствовала обжигающее тепло его тела. Она стучала зубами, ей хотелось убежать, чтобы оказаться как можно дальше от этого безжалостного мужчины. Но ведь он все равно поймает ее.
– Обними Меня за шею.
Медленно и неохотно Сара выполнила его приказание. Горячая кожа Доминика, казалось, обжигает ей руки. Сильная шея напряглась под ее ладонями. Пока он сдерживает себя, но скоро даст волю чувствам. Болезненно-напряженные соски прикоснулись к мягким зарослям волос на груди мужчины. Сара вздрогнула и затрепетала. Неприязненно посмотрела ему в глаза с оскорбленным видом. Доминик смотрел на нее своими синими глазами, они были столь же непроницаемы, как ночь. Сара ужасно страшилась, что он поймет, какие ощущения она сейчас испытывает. Она не в состоянии справиться с ними.
– Закрой глаза, Сара.
Доминик наклонил голову, Сара поняла, что сейчас он ее поцелует. Конечно, она не могла забыть его страстные поцелуи. Они разжигали ее желание…
Сара зажмурилась и замерла выжидающе. В глубине души она понимала и осознавала, что с трепетом ждет его поцелуев, жаждет его объятий, ласки и любви. Однако ей так трудно примириться с подобной мыслью. Девушка дрожала от страха, стыда и желания… Он обнял ее за плечи, ладони скользнули по спине. Доминик приподнял ее и понес…
Голова Сары лежала у него на плече, на подушке из собственных спутанных волос, каскадом ниспадавших вниз по его руке. Она закрыла глаза, а мягкие губы подрагивали от ожидания. Тело стало в его руках мягким, податливым от томительного ожидания. Она убедилась в бесполезности сопротивления и с трепетом уступила. Он унесет ее, уложит на колючую траву, как уже делал однажды и насладится ее плотью. Она не может остановить его, не хочет останавливать его.
Сара услышала тихий плеск воды и напряженно нахмурилась, пытаясь понять, откуда слышится звук. Она открыла глаза, посмотрела мужчине в лицо. Он смутно улыбался. Потом Сара взглянула вниз. Доминик неспешно входил в ручей, воды было ему по колено. В воде скользило трепещущее отражение луны. Зачем он переходит ручей? Она недоумевающе посмотрел ему в лицо. Он, лукаво прищурившись, наблюдал за ней.
– Что ты делаешь? – слабо спросила она. Ей на несколько мгновений показалось, что она очень далеко, где-то в ином мире. Сара попыталась сосредоточиться, прийти в себя, вернуться в реальность. Доминик дернул уголками губ. Сара едва успела заметить белую полоску зубов.
– Помогаю вам принять ванну, мисс Сара, – сказал он и нагло ухмыльнулся. Она не успела ни воспротивиться, ни изумиться, Доминик внезапно разжал руки, Сара рухнула в воду… и больно ударилась ягодицами о каменистое дно ручья. Через несколько секунд она вынырнула на поверхность, кашляя и размахивая руками. От неожиданности она наглоталась воды.
– Ах ты… ты! – Сара попыталась сгрести с лица намокшие пряди волос. Хотелось посмотреть на Доминика. Наконец ей удалось увидеть, что он стоит рядом с ней и оглушительно хохочет, закинув голову. Доминик совершенно не стеснялся собственной наготы.
ГЛАВА 16
– Ах ты грязная, неблагодарная свинья, – захлебываясь и отплевываясь, прошипела Сара. Доминик подумал о том, что если бы можно было убивать взглядом, то он уже бы рухнул в ручей, сраженный насмерть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46