– Вот, – вздохнула горничная, – я оставляю вас прежде, чем появится ваш муж и выставит меня.
Ободряюще похлопав Елену по плечу, Консуэла спокойно выскользнула из спальни.
Оставшись одна в комнате, Елена услышала нежное звучание гитары, доносящееся из сумерек со двора под ее балконом. Красивая мелодия показалась ей знакомой, хотя она не могла вспомнить, где ее слышала. Стоя на балконе, она прислонилась к шершавой стене и закрыла глаза, слушая, когда начал петь глубокий, богатый тембром голос.
Баллада повествовала о мужчине и женщине и о запретной ночи любви. Голос пел о печали мужчины, когда женщину заставили обручиться с другим, и о том, что мужчина удалился в горы, чтобы никогда не вернуться.
Когда окончилась песня и замерли последние аккорды гитары, растворившись в вечернем воздухе, напоенном ароматом цветов, Елена открыла глаза и увидела черную фигуру. Человек смотрел на нее снизу вверх. Он поднял руку и что-то бросил на балкон.
Елена наклонилась и подняла прекрасную белую розу. Она хотела заговорить с певцом, но он исчез в ночи. Глубокая печаль охватила ее сердце, когда она стала вспоминать песню. Она поднесла цветок ко рту, проведя нежными лепестками по губам. Вдыхала нежный аромат, недоумевая, что это был за человек. Резкий стук в дверь прервал ее раздумье.
Диего! Елена подошла к входу. Она сжимала стебель розы с такой силой, что в руку ей впились шипы. Ее рот пересох, сердце тяжело билось, она прошла вперед и медленно повернула дверную ручку. Ожидая увидеть мужа, она с удивлением уставилась на мужчину, стоящего в сумеречном проходе.
– Сеньора, – коротко сказал он, отвесив поклон. – Дон Диего просил меня доставить это вам. – Он передал ей небольшой конверт, запечатанный воском, и быстро удалился.
Елена уставилась на записку, сбитая с толку таким поворотом событий. Вернувшись в комнату, она закрыла дверь и оперлась на нее. Она медленно дышала, стараясь успокоить биение сердца и дрожь в ногах. Елена подняла руку и увидела капли крови на ладони. Она извлекла шипы, затем подошла к умывальнику. Не желая вскрывать конверт, она отложила его в сторону и смыла красное пятно, закрыла глаза и приложила цветок к лицу, чтобы вобрать всю силу его аромата прежде, чем она поместит его в хрустальную вазу возле кровати.
Со вздохом она вернулась и подняла послание. Она ожидала все, только не это. Елена постучала конвертом по подбородку в задумчивости. Сильный запах лаванды дошел до нее. Она опустила письмо, зная по запаху, что оно от мужа.
Делая усилие, чтобы не морщить нос от отвращения, она уставилась на элегантный крест, оттиснутый на красном сургуче печати. Она перевернула конверт и увидела свое имя, написанное очень тонким почерком. С чувством страха она ногтем оторвала печать.
Не веря себе, она уставилась на записку. Не зная, облегчение это для нее или горе, она подняла ресницы и посмотрела на пустую постель. На постель, которую в эту ночь она должна была разделить со своим мужем. Елена медленно повернулась к двери, все еще не понимая, за кого же она вышла замуж. Какой мужчина захочет, чтобы его Жена спала одна в свадебную ночь?
Мигуэль шагал по своей спальне, с нетерпением ожидая возвращения Карлоса. Он готов был рвать на себе волосы. «Слабое здоровье! Головная боль! Черт возьми! Я выгляжу как старик!» Его губы презрительно изогнулись, он ненавидел тот образ, который был вынужден представлять. Он вздохнул, стараясь придумать другую причину, чтобы избежать пребывания в супружеской постели. Он знал, что надо как-то объяснить свое поведение Елене, даже Диего не может мучиться головной болью каждую ночь.
Он закрыл глаза, вспоминая, как она выглядела при лунном свете, ее длинные волосы, дразнящие изгибы ее тела, обнажаемые вечерним бризом. Его тело напряглось. Он улыбнулся, испытав удовлетворение от того, что только он познал огонь, страсть, прячущиеся под девственно белой ночной рубашкой.
Со вздохом он отогнал из своей памяти этот образ. Он даже не хотел этого. От этого еще труднее было решить шараду. Зная, что он совершил, как он мог войти в ее комнату и не остаться с ней в постели.
– Я был дураком, что женился на ней, – сказал он себе.
Но мысль о Гулермо или каком-либо другом мужчине, накладывающем на нее свои лапы, заставляла его корчиться от ревности. Безнадежная улыбка застыла у него на лице. «Теперь, когда она моя жена, и у меня есть все права быть с ней в постели, я не могу этого сделать, так как тогда она узнает, что я – Эль Гато».
Он поднял руку и потер виски. Беспокойный поток мыслей и в самом деле довел его до головной боли. Услышав, что дверь открылась, он поднял голову и с облегчением увидел входящего в комнату Карлоса.
– Ну, что она сказала?
Карлос пожал плечами.
– Она ничего не сказала.
Мигуэль поднял брови.
– Ничего?
– Я протянул ей письмо и ушел. Она вернулась в свою комнату.
– Проклятье! – Мигуэль вынул сигару из ящика на ночном столике. Он яростно откусил ее конец и отбросил его в серебряную пепельницу. Подняв подсвечник, чтобы зажечь сигару, он бросил тревожный взгляд на лицо Карлоса.
– В чем же дело теперь?
– Мигуэль, мы долгое время ждали. И ты всегда действовал осторожно, – старик покачал головой, – но сегодня ты вел себя очень глупо.
– В чем? Из-за записки?
– Нет! – Карлос подошел поближе, в его глазах был гнев. – Ты думаешь, я не узнал твоего голоса, когда ты пел серенаду девушке? – Он погрозил Мигуэлю пальцем. – И что еще хуже, ты был одет, как Эль Гато. Ты хочешь, чтобы нас обоих повесили?
Мигуэль, зная, что Карлос прав, положил ему руку на плечо.
– Я виноват, старый друг. Я обещаю быть более осторожным.
Карлос хмыкнул и с сомнением взглянул на него.
– Уже очень поздно, и я думаю, нам обоим пора ложиться спать, – сказал Мигуэль, желая положить конец разговору.
Кивнув, Карлос вздохнул.
– Спокойной ночи, дорогой, – сказал он ворчливо и вышел за дверь.
Оставшись один, Мигуэль вышел на балкон и облокотился на оштукатуренную стену, находящуюся в тени, его мысли были поглощены женщиной в другой комнате. Женщиной, которая из-за его мгновенного импульса теперь стала его женой.
Он нахмурился. Все годы он ждал, обдумывая свою месть, и теперь из-за момента слабости его планы могут рухнуть, как карточный домик.
Он поднял взор к горам, думая о людях, ждущих его там. Они зависели от него. Он не может их бросить. Он опустил глаза, видя длинное крыло дома напротив него, где спал его скрытый противник. Перед ним проплыло страдающее лицо его матери. «Обещай мне, Мигуэль, что ты никогда не забудешь этого», – прошептала она.
Угрызения совести и ненависть вспыхнули в нем с новой силой. Он посмотрел на балкон соседней комнаты, ругаясь, что вел себя как влюбленный дурак.
Хотя Елена и стала его женой, она тоже исчадие семьи де Вега. Это тоже делает ее его врагом. Он не может позволить себе это забыть. Слишком многое было поставлено на карту. Слишком много жизней.
– Я не забуду, – поклялся он в ночное небо.
Он вынул изо рта сигару и бросил на пол. С силой затоптав ее каблуком, он вернулся в комнату.
ГЛАВА 8
Елена, измученная после свадьбы и всех предшествующих событий, уснула крепким сном, как только ее голова коснулась подушки.
Теперь же, открыв глаза навстречу первым утренним лучам нового дня, она потянулась, почувствовав себя замечательно отдохнувшей. Она даже благодарила мысленно Диего за его головную боль, которая удержала его вдали от ее постели. У нее была еще одна причина благодарить судьбу. Она не была беременна. По знакомым ощущениям этим утром она догадалась, что у нее начались месячные. Это принесло ей облегчение.
Но она осознала неизбежное. Несмотря на ненависть, она помнила Эль Гато. Даже за то, что он сделал с ней, она не могла не сравнить его стройное гибкое тело с расплывчатой фигурой Диего. Она дала клятву в церкви и обещала любить, почитать мужа и покоряться ему. Елена вздохнула, желая найти больше причин для восхищения человеком, за которого вышла замуж. Решив стать хорошей женой, она могла лишь молиться, чтобы со временем полюбить его.
Поздним утром, проклиная себя за трусость, Мигуэль оттолкнул в сторону свой неначатый завтрак и допил пятую чашку кофе. Поставив чашку, он встал и осмотрел свою внешность в зеркале.
Диего, безупречно облаченный в замшу серо-голубого цвета, оглядывал себя. Он поправил темно-пурпуровое жабо на рубашке, затем закрутил концы густых усов. Он прижал фальшивые волосы к верхней губе, удостоверился в их надежности. Во время фиесты он их вчера чуть не потерял.
С гримасой на лице Мигуэль положил в карман носовой платок и отвернулся от зеркала. Он открыл дверь и профланировал через холл, выйдя напротив спальни Елены. Набрав воздуха, он поднял руку и тихо постучал в дверь.
– Войдите, – ответил женский голос.
Теребя носовой платок, Диего вошел в дверь, но, кроме Консуэлы, в комнате никого не было. Размахивая пропитанным лавандой платком, он смотрел на нее сверху вниз.
– Я ищу свою жену.
Горничная выпрямилась и поправила волосы.
– Я думаю, она в зале, сеньор, – она извиняющимся голосом добавила: – У нас было так мало времени. В этом крыле готовы только спальни. Сеньора беспокоилась о том, чтобы привести в порядок ваш дом. Хотите, чтобы я сходила за ней? Диего вздохнул.
– Нет, я сам поищу ее там. – Он помахал носовым платком перед своим лицом, потом повернулся и вышел из комнаты. В холле он положил льняной платок в карман пиджака и пошел на поиски жены.
Проклятье! Он хотел с этим покончить сейчас. Он спустился вниз по лестнице, ведущей к главному салону, обеденным и кухонным помещениям. Этот край гасиенды сам по себе был домом. Поднялись давние воспоминания, которые, заставили его рот горестно сжаться. Он и его родители жили здесь до того, как отец умер на рогах быка. После его смерти, не в силах вынести одиночества, Мигуэль и его мать переехали в центральную часть дома, чтобы быть ближе к: дедушке. Хотя в этой секции жить было легче, его преследовали, и не один раз, призраки прошлого.
Снова он переложил платок и зашагал в большой зал. Он сморщил лоб, удивленный, что и здесь не нашел Елену, но другая горничная сидела на полу под большим обеденным столом.
Девушка деловито чистила массивные резные ножки из красного дерева и, казалось, не замечала его присутствия.
– Я не хотел бы беспокоить вас, но я, кажется, не могу найти свою жену.
Горничная встрепенулась и выпрямилась так быстро, что ушибла голову. Вымазанное грязью лицо высунулось из-за стола.
– Диего?
Мигуэль заморгал, едва узнавая испачканное лицо.
– Елена? – он склонился ниже. – Что вы делаете? – спросил он в ужасе.
Она выкарабкалась из-под мебели и поспешно отряхнула юбку, подняв тучу пыли и паутины.
– Фу-у-у! – он отпрыгнул и наклонился, чтобы вытереть сажу и паутину со своих ног.
– Диего! Простите меня! – воскликнула она, потянувшись к нему, чтобы почистить пиджак. Ее пальцы, измазанные сажей и пчелиным воском, оставили еще большее пятно.
– О! – сказала она, глядя на него широко раскрытыми глазами цвета топаза.
– Не прикасайтесь ко мне! – он отодвинулся назад на безопасную дистанцию и с отчаянием смотрел на мебель. – Все это в грязи. Откуда все это появилось?
– Я нашла это сложенным в одной из дальних комнат. Думаю, что мебель принадлежала дону Луису Сандовалу и его семье. Они все умерли здесь, знаете ли. Я подумала, может быть, мы можем это использовать.
У Мигуэля кровь отхлынула от лица. Он протянул руку к стене, чтобы не упасть, когда в его памяти вспыхнуло воспоминание о таком же столе, запятнанном кровью.
– Диего! С вами все в порядке? – спросила Елена, сделав шаг к нему. – Вы выглядите больным. Может быть, вам следовало оставаться в постели?
Мигуэль справился с дыханием, откинув прошлое из дальних уголков памяти. Он повернулся к Елене, обводя глазами ее нежную фигуру.
Ее испачканный лоб наморщился озадаченно, она стояла перед ним, одетая в крестьянскую юбку и блузу, волосы повязаны платком.
Мигуэль испытал чувство гнева из-за того, что его жена должна выполнять такую работу и подобную.
– Я не болен. Я в шоке, видя, как моя жена, словно служанка, ползает по полу. Я этого не допущу. Вы хозяйка гасиенды и вам надлежит вести себя соответственно. – Он сощурился и махнул рукой на окружающий их беспорядок. – Найдите кого-либо другого вычистить все это.
Осмотрев ее внешность, он презрительно скривил губы.
– После того, как вы обретете должный вид, я хочу сказать вам пару слов. – Он отвернулся от нее, избегая испуганного, обиженного взгляда. – А теперь я пойду сменю одежду.
Он повернулся на каблуках и резко вышел из комнаты.
Мигуэль прижал руки к бокам, кляня себя, что был резок с ней. Проклятый де Вега! Он позволяет девушке работать, как служанке, в собственном доме! Увидев ее одетой таким образом, он вспомнил другие времена, когда видел ее за работой в саду, в оранжерее, собирающей фрукты, но не знал, что она дочь де Вега. Ну а теперь, когда она стала его женой, он проследит, чтобы она и пальцем не шевельнула. Это было самое малое из того, что он может сделать для нее после всего, что произошло.
Он пошел к спальне, собственный широкий шаг изменив на шажки Диего, как следовало его роли.
Боже! Девушка – вот еще его забота! Он покачал головой. Она выглядела милой даже в простой одежде и с запачканным носом. Когда ее глаза наполнились слезами, он подавил в себе желание обнять ее. Нежное покачивание ее грудей, подымающихся и опускающихся выше глубокого выреза ее блузы, вернуло воспоминания о ее нежной коже… и о том, как ее тело откликалось на его прикосновения. Он ускорил шаги.
Дойдя до своей комнаты, он поспешно вошел в нее и замер у двери, заперев замок. Затем он сдернул свою одежду и облил лицо холодной водой, желая охладить все свое разгоряченное тело. Он бросил взгляд, полный отвращения, на свой образ в зеркале. «Да, приятель, на этот раз ты, конечно, влип в историю!»
К концу дня после сиесты Мигуэль снова постучал в дверь к Елене.
Дверь открылась. Елена стояла перед ним, безупречно, с головы до кончиков пальцев чистая, одетая и причесанная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35