Его поцелуи становились настойчивее. Язык проник в ее рот, руки ласкали грудь, чувствуя полноту, когда он трогал большим пальцем сосок. Охваченный любовью, он опустил ее на сено и покрывал ее шею горячими поцелуями.
– Диего! – задыхаясь, она обратилась к нему.
Диего! Это имя охладило его, подобно ушату ледяной воды. Он набрал в грудь воздуха и быстро отстранился.
– Прости меня, малышка, случившееся совершенно выбило меня из колеи. Мысль о том, что ты, которую я люблю как сестру, могла погибнуть… – Он быстро поправил парик.
«Как сестру! Мой Бог! Если она этому поверит, то она может верить всему». Еще минута, и он не сдержался бы и овладел ею тут же, на сене.
Боясь, что может поддаться искушению, он встал на ноги. Его лодыжка ныла от боли. Удостоверившись, что может стоять, он протянул дрожащую руку, схватил пальцы Елены и поднял ее.
– Думаю, нам лучше пойти к дому, – сказал он хрипло.
Она уставилась на него с озабоченным лицом.
– С тобой все в порядке, Диего?
– Я ушиб ногу. Но это ерунда. – Даже после этого ушиба он знал, что ему повезло. Если бы он не упал, споткнувшись, пуля разнесла бы ему череп.
Держа ее руку, Мигуэль двинулся к крыльцу их половины дома. Он остановился при слабом свете из холла возле ее комнаты. Ослабев от тоски по ней, он смотрел на пятно на ее щеке, на измятое платье, растрепанные локоны. Она никогда не была такой красивой. Улыбаясь, он вынул клочок сена из ее волос.
Мигуэль поднял ее руку и вложил в нее револьвер.
– Пусть это будет у тебя, но, ради Бога, Елена, не выходи никогда после сумерек.
Покачав головой, она странно на него взглянула.
– Хорошо.
Он нахмурился.
– А ты знаешь, как им пользоваться?
Она покачала головой.
Он заколебался, боясь, что она может себя нечаянно застрелить. Но все же его немного успокоила мысль, что у нее есть средство защиты. Он взял револьвер и переставил пули, потом показал, как закрыть его и стрелять. Когда он почувствовал, что она поняла, то вставил пули в ячейки и протянул ей револьвер.
Мигуэль нежно взял ее за плечи и заглянул в глаза.
– Я завтра уезжаю по делам, не уверен, когда вернусь. Я попросил Джуана позаботиться о тебе.
– Ты попросил?
– Да, вот почему я пошел в конюшню. Елена, ты очень много значишь для меня. Я беспокоюсь о твоей безопасности. – Он немного поколебался. – Я хочу, чтобы ты мне что-то пообещала.
– Что?
– Если этот негодяй Гулермо приблизится к тебе, застрели его.
Она резко вздохнула.
– Откуда ты знаешь?
– Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь, родная. – Он улыбнулся ее смущению. – Ты выглядишь измученной, моя милая. Я думаю, что пора спать.
Повернув дверную ручку, он впустил ее в комнату. Не в силах устоять, взял ее пальцами за подбородок и прижался долгим поцелуем к ее губам. Боясь, что может произойти, если он помедлит, Мигуэль вышел за дверь и закрыл ее за собой.
Все еще ощущая его поцелуй на губах, Елена уставилась на закрытую дверь и коснулась своего рта. Ее сердце сильно билось, дыхание было неровным. Она покачала головой, смущенная странным поведением мужа и своим откликом на него. Она закрыла глаза, вспоминая его ласки его поцелуи, его глубокий голос, когда он называл ее милой. Если бы она не знала, что это Диего, то не поверила бы.
Елена взглянула на револьвер в своих руках. Для человека, который утверждал всегда, что боится оружия, Диего, как оказалось, знал о нем все. Со вздохом она подошла к туалетному столику и положила оружие на место.
Может быть, усталость помешала ей все обдумать, но происшедшее в этот вечер не укладывалось в ее голове.
Елена проснулась на рассвете, намереваясь попрощаться с Диего перед его отъездом. Быстро надев платье и проведя наспех щеткой по волосам, она подошла к его двери и постучала.
– Диего?
Не получив ответа, она вошла. Кровать его была прибрана, а комната пуста. Запах сигар и лаванды, еще оставался в спальне. Разочарованная, Елена вернулась к себе.
Сняв платье, она скользнула снова в постель. Она не могла забыть странное поведение Диего в прошлую ночь. Когда она уснула, сны ее смешались, соединив образы ее мужа и Эль Гато. Она не могла понять свой неожиданный отклик на ласки и поцелуи Диего прошлой ночью. Допустим, он ей нравится. В конце концов, он был ее мужем. Но почему его поцелуй, его прикосновения зажигали в ней такую же радостную страсть, которую она ощущала в объятиях Эль Гато. Она покачала головой, не находя ответа.
Елена потрогала живот. Может быть, это сделала ее беременность? Она сама изменилась, переходила от слез к истеричному смеху по малейшему поводу. Каждое утро даже слабый запах пищи вызывал у нее рвоту, а к полудню она готова была съесть все, что подавали.
Позднее, всегда утомленная, она проводила почти весь день за вышиванием или спала. Вечера проводила на террасе, мечтая о новом существе, растущем внутри нее. Пока ей удавалось держать все в секрете. Только Люпи и Консуэла знали. Она провела рукой по располневшей груди и все еще тонкой талии. Скоро ее фигура изменится, расцветая от растущего ребенка, и тогда уже ничего невозможно будет скрыть.
Ее мысли перенеслись к Мигуэлю. Она закрыла глаза, жалея, что ее младенец никогда не узнает, кто его настоящий отец. Их любовь казалась невозможной: она – жена другого, он – гангстер, за голову которого назначил награду ее отец. Если бы все было иначе. Ее губы скривились, когда она вспомнила, что прошлый раз он был здесь. Увидит ли она его снова? А если увидит, как он отнесется к тому, что она носит его ребенка? Она вытерла слезы, струящиеся по щекам.
И был еще Диего. Она знала, когда он вернется, ему надо будет все рассказать. Он уже спрашивал Консуэлу о ее болезни. Елена знала, что горничная удивлялась, почему она не спешит сказать мужу, что он будет отцом.
Елена нахмурилась. После того, когда он один вернулся из Санта-Фе, он уже не говорил, что хочет ребенка. Может быть, он изменил свое мнение? А если так, то как отнесется к этой новости? Настроение ее упало.
Елена ясно вспомнила, что он больше ни разу не сказал, чтобы она завела себе любовника. А теперь ей надо признаться, что она была неверна и что она еще к тому же беременна. Как она скажет ему о ребенке, не упомянув, что его отец – Эль Гато?
Она была благодарна, что никто не знал, как выглядит гангстер. С синими глазами, как у Диего, и с черными волосами, как у нее, ребенок легко сойдет за их собственного. Елена пыталась убедить себя, что Диего добрый человек, и он любит ее, значит, будет любить и ребенка.
Все еще неуверенная, она была неожиданно рада, что он уехал. Ей не надо беспокоиться о его безопасности. И, может быть, теперь, до его возвращения, она придумает, как сообщить ему свою новость.
ГЛАВА 27
Мигуэль не мог сосредоточиться на предстоящем деле и оставил ликующих возле костра людей. Пройдя ряд лачуг, он улыбнулся, когда мимо него промчалась ватага полуголых ребятишек в сопровождении лающих собак.
Легкая изморозь мерцала, как бриллианты. Запах жира и сидра наполнял чистый ясный воздух. Затянувшись сигарой, Мигуэль смотрел, как дым и пар от дыхания поднимались вверх. Он заметил темнокрылого ястреба, который парил в высоте, потом стремительно бросился на землю. Наблюдая за птицей, Мигуэль споткнулся и ударился больной лодыжкой. Он обругал себя за неосторожность.
Он прошел в конюшню и осмотрел своего жеребца, найдя Дьявола в порядке и в хорошем настроении. Мигуэль решил не возвращаться в деревню. Вместо этого, чувствуя потребность побыть одному, он дошел до края лагеря и сел на выступ скалы. Он оглядел окрестности внизу. Глядя на окружающие горы, с тоской посмотрел на дорогу, ведущую к Испанскому Ангелу и к Елене.
Печальная улыбка застыла на его лице. Прежде чем уехать, он проскользнул к ней в комнату и постоял у кровати, наблюдая ее беспокойный сон. Зная, что Карлос нетерпеливо ждет его в экипаже, он с трудом сдерживался: ему хотелось обнять ее, но тогда бы он вообще не уехал. А сейчас, в горах, у него возникло странное печальное предчувствие, что он никогда больше ее не увидит.
Мигуэль вздохнул. Он не боялся смерти. Долгое время она грозила ему. Но он не мог вынести мысли, что никогда не увидит Елену, никогда не услышит ее голос, ее смех… Никогда не будет держать в объятьях и не потеряет голову от ее сладостной нежности.
Мигуэль выбрал небольшой камень и бросил его вниз, в долину, наблюдая, как он отлетит на тысячу футов.
Глубокая морщина пролегла на его лбу. Встреча с Джуаном у пруда прошлой ночью также его встревожила. Он сказал молодому человеку о странной болезни Елены и о своем страхе, что это, возможно, что-то серьезное.
Джуан улыбнулся и сказал ему, чтобы не волновался, что он обо всем позаботится. Мигуэль покачал головой.
Он попросил Джуана спать в его комнате, пока сам не вернется. Он не хотел оставлять Елену одну в этом крыле, а кто может лучше позаботится о ней, как не родной брат? Елена, не зная, что они с Джуаном родственники, может, конечно, не понять его присутствия, но комнаты слуг внизу были слишком далеко на тот случай, если ей понадобится помощь.
Инцидент со скорпионом тоже его беспокоил. Он знал, что Диего был мишенью, но не понимал почему. У него было ощущение, что здесь замешана Консиция. Ее тайные встречи с Гулермо вызывали опасения. На всякий случай он поставил охрану к обоим выходам из крыла, разрешив входить только Джуану и велев запирать их с наступлением темноты.
Джуан понимал всю важность держать в тайне свое присутствие в доме, ему было бы трудно объяснить де Вега, почему конюший занимает комнату Диего. Но Мигуэль чувствовал себя спокойнее, что Елену будут охранять до его возвращения.
А если что-либо с ним случится, Мигуэль велел Джуану связаться с юристом в Санта-Фе, который даст в его распоряжение крупную сумму денег. Он заставил Джуана пообещать, что, в случае необходимости, он увезет Елену с ранчо и отправит ее в Мак Брайдс в Колорадо. Оттуда Ник проследит, чтобы она благополучно добралась до Билли Сторм. Мигуэль знал, что старый фермер, что взял к себе осиротевшего Мигуэля Сандовала и воспитал его, примет Елену. Он будет защищать ее, обращаться как с любимой дочерью, чего никогда не делал ее собственный отец. Горькая улыбка появилась на лице Мигуэля. Там Билли может рассказать ей о давно случившемся. Они с Джуаном смогут объяснить ей, почему Мигуэль Сандовал одновременно стал Диего и Эль Гато. Он надеялся лишь на то, что, узнав все, Елена поймет и простит его.
Чувствуя себя смущенно и одиноко, Елена задумчиво вздохнула. Мысли об Эль Гато всегда ее волновали. И неважно, как он повел себя, она всегда будет любить его. Вместе с тем, она обнаружила, что скучает по Диего.
Сидя напротив Елены, Консуэла смотрела, как она шьет.
– Ты в порядке, девочка?
Елена ей улыбнулась.
– Мне хорошо.
Хотя ее чувства к Диего не шли в сравнение со страстью к Мигуэлю, она была привязана к мужу. Скучала по его помпезным манерам, по его смешным одеждам, его мягкости, даже если и находила его поведение немного несуразным, особенно, прошлой ночью. Она в этом еще не разобралась.
Отложив в сторону крошечное белье, которое она шила, Елена встала, чтобы распрямить ноющую спину.
– О! – почувствовав движение, она положила руку на живот.
Обеспокоенная Консуэла поднялась со стула.
– В чем дело, Елена?
Елена улыбнулась.
– Ничего. Мой желудок странно ведет себя, как будто я проглотила бабочку.
Широкая улыбка разлилась по лицу Консуэлы.
– Это ребенок, Елена. Младенец сообщает, что он здесь.
Огромное чувство любви к малышу охватило Елену, вместе с печалью, что Мигуэля нет здесь, чтобы разделить с ней эту радость. Хотя она и угрожала застрелить его, но жаждала его объятий. Прошлую ночь она проснулась от кошмара. Она не могла вспомнить сон, но осталось чувство тревоги, как будто Мигуэль в опасности. Молясь, чтобы этого не было наяву, она постаралась забыть свои опасения и попыталась заняться делом.
Поглаживая по животу, где младенец шевельнулся снова, Елена улыбнулась Консуэле. Она уселась и возобновила свое шитье, подрубая края. «Маленький мой, если ты будешь, как отец, – ты будешь чистым наказаньем!»
Для Мигуэля время тянулось медленно. Более трех недель прошло с тех пор, как он приехал в лагерь, но все еще не было предупреждения, как в предыдущие рейды. Он опасался предстоящей экспедиции. Известие, посланное Филиппом, пришло рано утром. В нем сообщалось о предстоящем перевозе золота. Эта весть не освободила Мигуэля от чувства обреченности.
Золото будет перевезено по другой дороге и по открытой местности. Число всадников охраны удвоено.
Хотя людям Эль Гато не терпелось напасть на обоз и они даже планировали уже, как истратят свою долю, Мигуэль знал, что им будет нелегко.
Из того, что он знал об этой перевозке, можно было судить, что это было почти невозможно.
Вместо фургона золото будет размещено на мулах, в трех упряжках и только один из них повезет золото. Другие будут нагружены бесполезной рудой. Нужно пробиться через охрану и украсть всех мулов или выяснить, который из них везет золото.
Внутри пещеры, при свечах, Мигуэль изучал грубо нарисованные карты, расстеленные перед ним на поверхности стола. Если осведомитель был прав относительно дороги, только одно место подходило для прохода этого каравана. Он провел пальцем по тропе через узкий каньон между грядой холмов. Мигуэль вздохнул. Даже если ему повезет, и он догадается, который из мулов нагружен золотом, как они отгонят вооруженных всадников и обеспечат свою безопасность? Он покачал головой. Это трудно было сделать.
Отбросив карты в сторону, Мигуэль задул свечу, затем вышел из пещеры.
Выйдя наружу, он подошел к костру, налил кофе в оловянную кружку из кофейника, стоящего у огня. Не видя нигде людей, он спустился узкой тропой к месту обзора. Стало привычкой приходить сюда, к месту, где он был счастлив с Еленой, как если бы ее душа поднялась в горы, чтобы быть с ним.
Опустившись на мягкий песок, он оперся спиной о валун. Попивая горькое темное варево, он смотрел на тяжелые облака, нависшие над лагерем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35