Пираты расхохотались, но, когда они попытались приблизиться, Рори стремительными взмахами шпаги заставил их отступить назад. По сравнению с кинжалами и рапирой, которыми были вооружены его противники, шпага Рори представляла собой более грозное оружие. Однако он понимал, что рано или поздно они пустят в ход пистолеты. Оставалось только надеяться, что к тому моменту ситуация изменится.
Он был рад, что Элисон предпочитает держаться за его спиной. Она не могла скрыть ни своего присутствия, ни женской юбки, но пираты не знали, кто там прячется, и это подогревало их любопытство. Когда Рори повторил свое требование, вооруженный шпагой француз рассмеялся и приказал своим приятелям позвать кого-то по имени Курве.
Явившийся на зов пират отличался высоким ростом и мощным сложением, что, вне всякого сомнения, обеспечивало ему лидерство среди сообщников. Одну сторону его багрового лица покрывали шрамы, а узкая линия рта свидетельствовала о жестокости. Всякая надежда на разумный компромисс покинула Рори, но судьба не оставила ему выбора. Одна пуля положит конец его миссии защитника, а за поясом французского капитана торчал пистолет.
– Эта дама – наследница значительного состояния, которое находится в моем ведении. Живые мы представляем собой большую ценность, чем мертвые. Только учтите: если хоть один волос упадет с ее головы, я не стану хлопотать о выплате выкупа. Убейте меня, и некому будет подписать бумаги. Понятно? – Его французский был скверным, но не настолько, чтобы капитан его не понял. В его мутных глазках сверкнула алчность.
Рори благодарил небеса, что Элисон не понимает французского, когда по приказу капитана их повели наверх. Впрочем, похотливые смешки и свист были понятны на любом языке, и она крепко вцепилась в его руку, пока они шли по палубе, направляясь к доскам, переброшенным на другое судно. Увидев Маргулиса и его офицеров, привязанных к главной мачте, Рори обхватил Элисон рукой и прижал ее голову к своей груди. Не приходилось сомневаться, что остальная часть команды решила присоединиться к пиратам. В здешних водах это было обычным делом. Мужчины жили одним днем, думая только о том, как выжить, не ведая, что такое преданность. Но офицеры не вписывались в эту схему и потому не представляли интереса для очередного предводителя. Рори ничего не мог сделать для них, даже когда увидел, как запылали кучи мусора, сложенные у ног несчастных.
Он отдал шпагу и кинжал, и пираты не стали связывать ему руки. Это было самое большее, на что он мог рассчитывать, но та ограниченная свобода, которой он располагал, предназначалась исключительно для Элисон. В сущности, она была единственной невинной жертвой в этой ситуации. Маргулис сознательно пошел на риск и проиграл. Ему неоткуда было ждать помощи. В глубине души Рори подозревал, что затеял не менее рискованную игру, когда не смог заставить себя перерезать горло Элисон. Как, впрочем, и свое собственное. Если он проиграет, как Маргулис, то заплатит не только своей жизнью, но и жизнью Элисон.
Их проводили в сырой, тускло освещенный трюм и запихнули в узкое помещение, обычно служившее карцером для пьяных или проштрафившихся матросов.
После недолгих пререканий, кому первому достанется дамочка, пираты захлопнули дверь и поспешили на палубу, где уже шла дележка награбленного.
Забившись в дальний угол, Элисон устремила на Рори округлившиеся от страха глаза. Для человека, не склонного проявлять эмоции, она сделала поразительный прогресс, с мрачной иронией отметил про себя Рори. И все благодаря ему.
– Что они собираются делать? – требовательно спросила Элисон.
Несмотря на очевидный испуг, она обратилась к нему с некоторым подобием доверия – доверия, которого он никак не заслуживал. Она не представляла себе, что их ждет, а Рори не находил слов, чтобы объяснить ей это. Отвратительная вонь, висевшая в воздухе, была запахом тюрьмы для приговоренных мужчин. Это был его мир. Но не Элисон.
– Потребуют за нас выкуп, – коротко отозвался он.
К счастью, она не стала задавать вопросы. В преддверии шторма пираты даже не пытались отвести захваченное судно к берегу. Пройдет немного времени, и дым от горящего корабля Маргулиса проникнет даже в трюм. Ветер мигом раздует пламя, и оно захлестнет обреченное судно, как совсем недавно его захлестывали волны.
Пиратский корабль пришел в движение, направляясь, как предположил Рори, в ближайшую защищенную бухту. Яростные споры наверху не прекращались. Толстяк капитан, полагал Рори, настаивал на выкупе, а его молодые, более горячие собратья требовали другого. Женщины вообще были редкостью в этих местах, а уж такие, как Элисон… Только способность капитана держать в узде свою команду стояла между Элисон и неизбежным изнасилованием.
Словно прочитав его мысли, Элисон скрестила руки на груди и содрогнулась. Серые глаза доверчиво обратились к нему, моля о защите и утешении, и внутри у Рори что-то лопнуло. Ему следовало убить ее, пока была такая возможность. По его вине она попала в эту жуткую ситуацию, а теперь из-за его нерешительности ее невинность будет безжалостно растоптана. Мысль, что эти нежные изгибы и округлости подвергнутся многократному надругательству со стороны грязных животных, лишила его остатков рассудка.
Когда наверху раздались выстрелы и по лестнице загрохотали шаги, он круто развернулся и нанес Элисон удар в челюсть.
Глава 22
Как раненый пес, Рори скорчился рядом с неподвижным телом Элисон, прислушиваясь к доносившимся сверху звукам. Корабль уже некоторое время стоял на якоре, но пираты так и не пришли за ними, занятые, очевидно, своими разборками. Последняя стычка закончилась выстрелами, и хотя ожесточенные споры наверху продолжались, Рори больше не слышал сердитых выкриков Курве. Если команда взбунтовалась, это конец. Все его расчеты строились на жадности капитана. Собственная беспомощность приводила Рори в отчаяние. Он должен избавить Элисон от мучений, пока у него есть такая возможность.
Пушечный залп и последовавшие за ним яростные крики застали его врасплох. Судя по топоту и возне наверху, пираты заряжали пушку. Но зачем? Маргулис никак не мог освободиться и броситься следом за ними. Неужели нашелся еще один сумасшедший, способный выйти в море в такую погоду?
Услышав скрежет якорных цепей, он нахмурился. Неужели эти безумцы собираются отплыть? Даже в бухте корабль сильно раскачивался, мачты скрипели и стонали под бешеными порывами ветра. Может, в них стреляли с берега? Или это друзья Маргулиса пришли на выручку?
Снова раздался пушечный залп, и корабль содрогнулся, когда ядром снесло часть кормы. В них стреляют! Обхватив руками согнутые колени, Рори уткнулся в них лбом. Уж лучше утонуть, чем та участь, которая их ожидает. Он попытался себе представить, какой была бы их жизнь с Элисон, однако в его взрослой жизни не было ничего похожего, и воображение отказывало ему.
Склонившись над девушкой, которая начала проявлять признаки жизни, Рори притянул ее в свои объятия. Будет ли она ненавидеть его на небесах или поймет и простит? Ангел простил бы, но Элисон – земной ангел. Если он не может простить себе ни одного поступка, начиная с того момента, как увез ее из дома, едва ли он вправе ожидать прощения от нее. Даже на небесах. Слишком многого он возжелал и, как следствие, все потерял.
Пушечная пальба наверху продолжалась. Судя по доносившимся крикам, среди пиратов воцарился хаос. Каждый претендовал на роль капитана, но не мог убедить остальных. Кто бы ни атаковал их, он выбрал наилучший момент для нападения. Правда, стреляли из рук вон плохо.
Но Рори, измученному телом и душой, уже ни до чего не было дела. Обхватив Элисон руками, он зарылся лицом в ее волосы и ждал смерти, более не уверенный, существует ли Бог. Да и какая разница? Все, что он делал после того, как встретил Элисон, было неправильно. А может, он поступал неправильно всю свою жизнь. Не помешай он тем мошенникам, которые пытались похитить Элисон из почтовой кареты, она вышла бы замуж за Гренвилла и жила бы себе спокойно в Корнуолле. Он не создан для роли благородного спасителя прекрасных дам. И вообще, если их вскорости не потопят, он окончательно лишится рассудка.
К тому времени, когда пальба прекратилась, Рори уже потерял всякую способность удивляться. Судьба или Бог превратили его в беспомощную марионетку, которую дергала за веревочки невидимая рука по воле жесткого разума, желавшего только одного: причинить ему новые страдания. Когда стало ясно, что пиратский корабль взял на абордаж какой-то неведомый захватчик, Рори просто сидел и ждал, что последует дальше…
При виде бело-голубых мундиров флота его величества губы его иронически скривились. В безумном фарсе его жизни тот факт, что британский офицер распахнул дверь его темницы, казался удивительно уместным.
Он медленно поднялся на ноги, держа Элисон на руках. Ее длинные черные волосы, освободившиеся от шпилек и гребней, свисали почти до пола, но Рори ничего не замечал, кроме ее прерывистого дыхания. Все напрасно, он ничего не добился, кроме собственной гибели. Хотя, возможно, для Элисон так будет лучше.
Офицер, заметив напряженную позу полуобнаженного мужчины с рыжеватыми волосами, державшего на руках женщину, решил не делать резких движений. В темных глазах мужчины светилось безумие, и англичанин не сделал попытки забрать у него его хрупкую ношу, как не стал бы вырывать кость у взбесившейся собаки.
– Капитан Рори Маклейн? – осторожно поинтересовался он. Когда Рори кивнул, он добавил: – У меня есть приказ арестовать вас, сэр. Если вы изволите пройти со мной… – К его облегчению, безумец последовал за ним без возражений.
Когда они поднялись на палубу, от группы военных, перебравшихся на корабль с британского фрегата, отделился высокий мужчина в гражданском платье. При виде безвольной фигуры Элисон он издал вопль ярости, который перекрыл шум ветра, раскачивавшего мачты и трепавшего паруса, и привлек к нему внимание окружающих.
– Он убил ее! Этот негодяй убил ее! Я требую, чтобы его повесили. Сейчас же!
Рори, остановившись по знаку сопровождавшего его офицера, молча ждал приговора. Его взгляд равнодушно скользнул по Гренвиллу. За последние несколько месяцев внешность графа претерпела драматические изменения. Исчез модный парик, роскошный шелк и кружева сменились практичным суконным камзолом с весьма скромным галстуком; темные волосы были небрежно стянуты сзади, а скучающее выражение лондонского щеголя превратилось в ожесточенную гримасу отчаявшегося человека. Рори остался доволен этими переменами.
– Позовите врача! Она еще жива.
Убедившись, что девушка дышит, офицер с капитанской кокардой отдал необходимые распоряжения. Он не удостоил внимания мужчину, который держал ее на руках, пока не прибыл врач. Когда Рори безропотно отдал свою ношу, капитан обратил на него пронзительный взгляд и зычно осведомился, перекрывая рев приближающегося шторма:
– Ну что, Маклейн, похоже, мы вовремя подоспели? Вам следует благодарить свою счастливую звезду, что мы заметили пламя и бросились вдогонку за негодяями.
Гренвилл помедлил. Он разрывался между желанием увидеть, как над его соперником свершится суд, и стремлением следовать за Элисон.
– Нечего с, ним разговаривать, – рявкнул он. – Вздерните его, и дело с концом.
Капитан взглянул на графа с мягким упреком.
– Он должен предстать перед судом. Если он виновен, его повесят с соблюдением всех формальностей. – Повернувшись к Рори, он добавил: – Уверен, когда леди придет в себя, она пожелает дать против него показания.
Рори встретил взгляд капитана не дрогнув.
– Моя жена поступит так, как сочтет нужным, но, полагаю, с точки зрения закона, она не может свидетельствовать против мужа.
– Жена! Ах ты, подлец! Если ты думаешь, что какая-то языческая церемония может сойти за свадьбу…
Когда граф замолчал, захлебнувшись собственной злобой, Рори заговорил, обращаясь к капитану:
– Губернатор направил в Лондон официальный пакет с документами, подтверждающими законность брака. Помимо этого, на борту «Морской ведьмы» имеются подписанные и засвидетельствованные копии. Впрочем, все это можно проверить и на Барбадосе, если вы пожелаете вернуться туда. Эта женщина – моя жена. Я доверяю ее вашим заботам, капитан, но не этого мошенника.
Поскольку пленник держался с большим достоинством, чем взбешенный граф, капитан понимающе кивнул.
Ветер между тем крепчал, вздымая волны, которые могли забросить оба корабля на клубившиеся грозовые тучи. Рори связали за спиной руки, и вся компания поспешила перебраться на военный фрегат.
Элисон шевельнулась и застонала. Голова у нее раскалывалась, челюсть саднило, горло пересохло. Она беспокойно задвигалась, но, ощутив, приступ тошноты, с жалобным всхлипом снова откинулась на мягкую, подушку.
Шорох поблизости подсказал ей, что рядом кто-то есть, но она не могла заставить себя очнуться настолько, чтобы выяснить, кто именно. Спустя мгновение до нее донеслись голоса, затем в комнату вошел кто-то еще, более крупный и шумный, но Элисон слишком устала, чтобы беспокоиться по этому поводу. Она снова погрузилась в глубокий спасительный сон.
Корабельный врач покачал головой, а мальчик-юнга обеспокоенно нахмурился. Несмотря на все их усилия, девушка, похоже, не собиралась приходить в себя. Нетерпеливый стук в дверь заставил их обоих обернуться.
– Ну, как она? Может говорить? – Бросив взгляд через плечо врача на бледное лицо на подушке, незваный гость приглушенно застонал. – Разбудите ее, Баском. Я не могу больше терпеть.
Врач повернулся к девушке и положил прохладную ладонь на ее горячий лоб.
– Думаю, она тоже, милорд.
Гренвилл смотрел на бледные черты своей кузины и видел, к чему привели его необдуманные действия. Это ему совсем не нравилось. Да и сам он себе не нравился. В сущности, Элисон была не более чем ребенком, когда он вынудил ее бежать из родного дома и толкнул в объятия мошенника, охочего до чужих денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59