Улыбаясь, Элисон некоторое время наблюдала за кружившей в воздухе красочной метелью, пока внезапное подозрение не заставило ее посмотреть вверх. Прямо над ней, на выступе скалы, расположился Рори, ухмыляясь во весь рот и обрывая цветы со злосчастного растения.
– Маклейн! – Вне себя от благородного негодования, Элисон поспешно села и потянулась за рубашкой. Сколько же он так просидел, не обнаруживая своего присутствия? Ничего себе джентльмен!
Рори в несколько прыжков спустился со скалы. Его загорелое тело, облаченное только в белые бриджи, блестело на солнце. У Элисон перехватило дыхание от зрелища этой мужественной красоты. Он выхватил рубашку у нее из рук и уселся рядом, прежде чем она успела выразить свой протест.
– Ты сгоришь на солнце и будешь ни на что не способна к вечеру.
Он без всякого стеснения разглядывал ее, не найдя ни одного изъяна на гладкой белой коже, не считая крохотной родинки под правой грудью. Вытянув палец, он коснулся этой едва заметной отметины. Элисон резко втянула воздух, но Рори был слишком занят своими исследованиями, чтобы воспользоваться ситуацией.
Как он и предполагал, талия у нее была такой тонкой, что не нуждалась в корсетах. Распластав пальцы, Рори медленно двинулся по ее изящной талии, через плоский живот, к мягким завиткам внизу. Сознание того, что он может получить Элисон когда пожелает, сделало его щедрым. Он хотел, чтобы она пришла к нему сама, без страха и смущения.
Элисон не шевелилась, поглощенная новыми ощущениями. От его осторожных прикосновений ее кожу приятно покалывало, а внизу живота возникло непонятное томление. Но еще более странное действие оказывал на нее вид его загорелых плеч и груди. Ей отчаянно хотелось изучать его так же, как он изучал ее, но напряженно сжатые челюсти Рори говорили о том, что его выдержка имеет свои пределы. Элисон пришлось довольствоваться созерцанием литых мускулов, перекатывавшихся под гладкой кожей, поросшей мягкими волосками, чуть темнее его рыжеватой шевелюры.
Когда его пальцы добрались до темных завитков внизу живота, Элисон с некоторой тревогой взглянула на него. В глазах Рори пылал огонь, который она видела в своих видениях, и напряжение в ее животе стало почти нестерпимым, однако она не шелохнулась. Он медленно убрал руку, оставив ее смутно разочарованной.
– Ты имеешь хоть какое-то представление о том, что значит спать с мужчиной? – поинтересовался он странным, напряженным тоном.
– Начинаю понимать, – осторожно отозвалась Элисон. – Это больно?
– В первый раз, – мягко произнес он, не в силах отвести взгляд от соблазнительных округлостей, увенчанных розовыми бутонами. Требования тела начинали сказываться на его умственных способностях, и Рори, схватив рубашку, неохотно натянул, ее на Элисон через голову.
– Почему я? – внезапно спросил он, глядя, как она сражается со складками ткани.
Высвободив руки и убрав с лица спутанные пряди, Элисон смогла наконец взглянуть на Рори.
– Почему ты? – переспросила она неуверенным тоном, вглядываясь в его лицо в поисках ответа. Он был таким нежным, что заставил ее поверить, будто она ив самом деле может дать ему нечто такое, чего он желает больше всего на свете. Она гордилась тем, что он восхищается ею. Недовольный тон Рори несколько охладил ее радость.
– Почему я, а не Тремейн? Или Гренвилл? Или какой-либо другой мужчина? Мне нечего тебе предложить. Почему именно мне позволено приобщить тебя к любви?
Элисон задумалась, глядя через его плечо на пушистые облака, скользившие по небу. Как объяснить, что она чувствует к Рори? Разве он не испытывает к ней то же самое? Видимо, нет. Эта мысль огорчила Элисон, но этого следовало ожидать. Алан явно не отвечал на ее чувства, а Гренвилл даже не пытался делать вид, что испытывает к ней симпатию. Она всегда знала, что не такая, как другие, и ей казалось, что Рори тоже не похож на других.
Она небрежно пожала плечами.
– Почему бы и нет? Ты предоставил мне выбор, и я его сделала. Ты хочешь сказать, что жалеешь об этом?
Ее беспечный, тон не обманул Рори. Намотав на пальцы смоляную прядь, он притянул ее ближе и усадил к себе на колени. Она была легкой как пушинка, но прикосновение ее обнаженных ягодиц к его бедрам возбуждало больше, чем можно было ожидать. Рори пришлось сделать над собой усилие, чтобы сосредоточиться на разговоре.
– Да нет, ни о чем я не сожалею, но в отличие от тебя я иду на это с открытыми глазами. Ты доверяешь мне, а ведь я последний человек, которому можно доверять. Почему?
Наконец-то она поняла! Довольно улыбнувшись, Элисон прислонилась к его нагретой солнцем груди. Ей нравились его уверенные объятия, и ощущение твердого плеча у нее под головой. Ей нравилось множество других вещей, связанных с ее нынешней позой, хотя она сомневалась, что сможет назвать их.
– Ты никогда не причинишь мне зла, – отозвалась она легким тоном. Что бы ни случилось в будущем, Элисон знала, что Рори будет добр к ней и постарается защитить. Кроме дедушки, он был единственным мужчиной, которому она нравилась такой, какая есть.
Что за безумный ответ! Он собирается лишить ее невинности, а потом, когда они вернутся в Лондон, предоставить собственной участи. Рори сомневался, что она настолько наивна, чтобы полагать, что это не причинит ей вреда. Элисон невинна, но не глупа. Если кто из них двоих и дурак, так это он.
Он склонил голову и чмокнул ее в щеку. Она заслуживает большего, чем он может ей дать, но чертовски трудно помнить об этом.
– Если ты увидела это в будущем, то твой дар тебя подвел. У меня гораздо больше шансов причинить тебе зло, чем у кого-либо другого.
Элисон улыбнулась и поерзала, устраиваясь удобнее. Сквозь полотняные бриджи она могла чувствовать силу его мускулистых бедер. Хватка Рори на ее талии усилилась, и она снова откинулась на его плечо, устремив взгляд на море.
– Почему ты не хочешь жениться на мне? – лениво спросила она.
– Потому что ничего хорошего из этого не получится. – Он не мог сердиться на Элисон, понимая, что в своей невинности она не догадывается, что причиняет ему боль.
– А почему ты вернулся за мной? Если тобой двигало только чувство ответственности, ты мог бы отправить меня домой на другом корабле.
Это был вопрос, о котором он предпочитал не задумываться. Гораздо проще играть роль заботливого старшего брата, но рано или поздно придется сказать правду.
Рори резко пересадил ее на камень и поднялся.
– Потому что я такой дурак, что считал себя обязанным сдержать обещание. Ты намерена отвечать на мой вопрос?
Элисон взглянула на него с тем ангельским выражением, от которого его сердце всегда сжималось.
– Но я ответила. Ты отказываешься жениться на мне, потому что беспокоишься о моем благополучии, и не можешь оставить меня одну, потому что опасаешься за мою безопасность. Если то, что я выберу сейчас, причинит мне в будущем боль, это будет мой выбор, а не твой. До сих пор никто не предоставлял мне выбора.
Рори уставился на нее в немом изумлении, видя перед собой не полуодетую красавицу, а нечто прекрасное, чего он не надеялся найти. Слова Элисон наполнили его ощущением неизъяснимой радости. Впервые за долгие годы он был охвачен эмоциями, не имевшими отношения к ежедневной борьбе за выживание. Он не знал, как назвать то чувство, которое он испытывал к Элисон с первой встречи, но знал, что дело не только в вожделении. Вполне возможно, он околдован.
– Ты наивная дурочка, если полагаешь, что у тебя был выбор, но если тебе нравится так думать, я не стану возражать. – Он поднял ее на ноги и обнял за талию. – Пойдем, тебе еще многое предстоит увидеть. Ты готова?
Накрыв его руку своей, Элисон доверчиво прислонилась к его теплому боку. Она хотела больше знать о человеке, который станет ее мужем, пусть даже не по закону.
– Расскажи мне о себе, Маклейн, и я пойду с тобой куда пожелаешь.
Глава 16
В немногословном изложении Рори история его жизни прозвучала сухо и сжато, но Элисон слушала сердцем, а не головой, и ее душа обливалась слезами от жестокости людей и судьбы.
Рори был слишком юным, чтобы интересоваться политическими разборками между тори и якобитами. Жирный немец, сидевший на английском троне, и красавчик принц, прозябавший во Франции, находились слишком далеко от его родной Шотландии, чтобы влиять на жизнь четырнадцатилетнего Рори Дугласа, младшего сына главы клана Маклейнов. Он боготворил своего старшего брата, но политическая риторика Джеймса скорее озадачивала его, чем воодушевляла.
Пока Рори учился в Эдинбурге, а его отец тратил свое время и деньги на научные исследования, которые проводил вместе с коллегами в университете, Джеймс оставался в нагорье управлять поместьями Маклейнов, принадлежавшими их бабушке. Когда вспыхнул мятеж, он примкнул к сторонникам принца Чарли, поддерживавшим претензии принца на шотландский престол, занятый немецким узурпатором. Без раздумий он повел своих земляков на кровавую бойню, устроенную герцогом Камберлендским.
Узнав, что его наследник поднял оружие против законного короля, отец Рори поспешил в Стегсхед, чтобы остановить Джеймса. Он так и не вернулся, и Рори остался один, пребывая в тревожном неведении относительно судьбы своих близких. Когда спустя некоторое время до столицы докатились слухи о марше герцога на Абердин, Рори без долгих раздумий оставил благополучный Эдинбург и отравился в суровое нагорье.
Рори замолчал, устремив угрюмый взгляд на залитую солнцем лагуну. Здесь, на южном острове, среди цветущих тропических растений, заснеженные шотландские горы и события тех далеких лет казались нереальными. Ему следовало давно примириться с прошлым, но Рори не мог. Тот роковой день не только покончил с жизнью, которую он знал, но и наложил отпечаток на все последующие годы. Он всегда будет пленником того дня. Если только не возьмет дело в собственные руки и не исправит причиненное зло.
Он не произнес этого вслух, но Элисон уловила клятвенные нотки в его голосе, когда Рори заговорил о последствиях опрометчивого поступка его брата.
Джеймс погиб во время кровопролитного сражения при Куллоден-Муре. Никто не знал, пал ли он от руки их английского кузена Драммонда или кого-либо другого из солдат герцога, но Рори был неколебим в своей уверенности, что Драммонд убил бы Джеймса, если бы такая возможность, ему представилась. Дальнейшие события подтвердили его правоту.
Английский король и парламент конфисковали земли бабушки, которые по праву должны были перейти к его отцу, и даровали их Драммонду. От потрясения старая женщина скончалась, а сам Маклейн был арестован и заключен в тюрьму за измену. Рори пришлось бежать, спасаясь от выдвинутого кузеном обвинения в связях с якобитами. Вскоре его отец умер в тюрьме, не выдержав позора.
По сравнению с гибелью близких горечь от потери наследственных владений и титула казалась слишком незначительной, чтобы бороться за них. Но ситуация изменилась, когда Рори узнал о бедственном положении арендаторов, благосостояние которых всегда зависело от Маклейнов. Его кузен, не ведавший, что такое долг и семейная честь, высасывал из поместья все соки, чтобы вести роскошный образ жизни в Лондоне.
К тому времени, когда Рори закончил свой рассказ, солнце уже садилось в море. Элисон сидела на поваленном бревне, лежавшем у самой воды на пустынном берегу, куда они забрели, блуждая по острову. Волны тихо плескались у ее ног. В полдень они перекусили рыбой и черепахой, пойманными и приготовленными Рори, но с тех пор прошел, не один час, и Элисон снова проголодалась. Она взглянула на сидевшего рядом мужчину, ловкие пальцы которого плели для нее шляпу из пальмовых листьев.
Она не могла растопить лед, сковавший его сердце, и молча представляла того человека, которым он мог бы стать, сложись его судьба иначе. В Рори была природная мягкость, которая, будь она взращена заботливыми руками, превратила бы его в любящего и жизнерадостного мужчину. Но суровые обстоятельства заставили его развить в себе те качества, которые помогали выжить во враждебном мире. Элисон не сомневалась, что рано или поздно он добьется своей цели, но ценой лучшей части своей души. Чтобы восстановить честь и владения отца, ему потребуется беспринципность и жестокость, которыми он пока еще не обладает.
Рори закончил плести шляпу и молча протянул ее Элисон.
– Тебе нужно жениться на девушке с большими связями при дворе, – задумчиво произнесла она, выводя пальцем ноги узор на песке и глядя, как его смывает волна.
Он пожал плечами, отметая это немыслимое предложение.
– Даже если бы у меня был титул и состояние, чтобы привлечь подобное создание, я предпочел бы сражаться теми способами, в которых я что-то смыслю. Придворная жизнь и законники только лишают мужчину силы. Посмотрим, что запоет мой кузен, когда мы сойдемся один на один.
– Ты не вернешь свои земли, убив своего кузена! – воскликнула Элисон, бросив тревожный взгляд на его профиль. Челюсти Рори были плотно сжаты, в глазах застыло жесткое выражение.
– Землю я выкуплю. У меня достаточно денег. Но Драммонд никогда не согласится продать ее мне, хотя по уши в долгах. Вот почему нам так или иначе, но придется встретиться. Ну да хватит об этом. Ты не передумала? Еще не поздно отплыть на Барбадос и найти тебе другой корабль.
Он поднял ее с бревна и притянул к себе, так что Элисон пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть ему в лицо. Потребность находиться в его объятиях становилась сильнее с каждой минутой, проведенной на острове, как и отчаянное желание снова ощутить его поцелуй. Рори, видимо, чувствовал то же самое и весь день почти не выпускал ее из рук. Элисон знала, что он беспрекословно подчинится ее решению, но за все сокровища мира не согласилась бы погасить огонь, пылавший в его глазах.
– Мне не нужен другой корабль, милорд. Ты возьмешь меня?
– Да, я возьму тебя. – Мягкий голос Рори лучше всяких слов говорил, что он имеет в виду. Он склонил голову и завладел ее губами.
Руки Элисон, медленно поднялись и обвились вокруг его шеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59