Может, Рори приобрел его для какой-нибудь другой родственницы? Даже если так, корсаж из белого атласа, украшенный изысканной вышивкой из серебряных и голубых нитей, подойдет ей без всякой переделки.
В остальных пакетах, к восторгу Элисон, оказались нижние юбки, чулки и даже голубые атласные туфельки. Мысленно похвалив хороший вкус Рори, Элисон налила в тазик горячей воды. Рори, наверное, будет недоволен, что она присвоила одежду, предназначенную кому-то в качестве подарка, но она легко сможет все возместить, когда они доберутся до Лондона. А пока ей хочется выглядеть чуточку лучше, чем та оборванная бродяжка, которую он постоянно вытаскивает из очередной передряги.
Отмывая волосы от речной грязи, Элисон пыталась понять, почему ее так волнует мнение Рори, но это была непосильная задача для ее утомленных мозгов. Рори был ее единственным другом, единственным человеком, на которого она могла положиться после смерти дедушки. Она не знала, что задержало его возвращение в Чарлстон, но не сомневалась, что у него были на то веские причины. Может, он и считает ее чем-то вроде обузы и порой бывает несдержан, но она первая готова признать, что у него есть для этого все основания. Возможно, именно поэтому для нее так важно произвести на него хорошее впечатление. И она не станет гадать, кто тот образец добродетели, для которого куплено это восхитительное платье.
Переодевшись в сухие бриджи и рубашку и сурово отчитав себя за проявленную слабость, Рори достаточно пришел в себя, чтобы вспомнить, что весьма негалантно покинул Элисон, мокрую и без всякой одежды. Ни одна женщина не приводила его в такое расстройство. Правда, он редко имел дело с дамами из общества. Причиной тому был как род его занятий, так и полное отсутствие интереса к недосягаемым вещам. Женщины, которых он покупал, оставались безымянными лицами за исключением одной или двух. Рори надеялся, что последняя подружка достаточно удовлетворила его чувственный голод, чтобы выдержать обратное путешествие в обществе Элисон, но то была напрасная надежда. Элисон не пробыла на борту и часа, а уже буквально повергла его на колени. Ладно, с этим он разберется позже, пока нужно найти для Элисон сухую одежду.
Решительно повернувшись, Рори зашагал к своей каюте. Дугал находился на капитанском мостике, да и остальные члены команды были заняты делом. Может, никто из них не видел, как он поспешно ретировался в кают-компанию, чтобы переодеться. А тот факт, что рубашка, которую он второпях напялил, распахнута до пояса ввиду полного отсутствия пуговиц, можно объяснить жаркой погодой. И он не обязан извиняться перед Элисон Хэмптон, богатой наследницей и источником бесконечных хлопот. В конце концов, никто ее не заставлял менять свой роскошный корабль на его скромное судно.
С этими утешительными мыслями Рори спустился в свою каюту, чтобы великодушно предложить пассажирке одежду, которую он купил для нее несколько месяцев назад в Чарлстоне.
Элисон удивленно вскинула взгляд, когда дверь распахнулась. Она только что ополоснулась, и на ней ничего не было, кроме влажного полотенца. При виде Рори, стоявшего в дверях с ошарашенным выражением, она замерла. Капли воды скатывались по ее телу и капали на пол, но она не шелохнулась, глядя ему в глаза.
Вместо того чтобы напугать ее, как случалось раньше, обжигающий взгляд Рори вызвал у Элисон ответное волнение. Она ощутила почти болезненное напряжение внизу живота, и воспоминание об их последнем поцелуе накатило на нее в своей первозданной яркости. Желание повторить этот опыт было таким всепоглощающим, что Элисон почти забыла о том, что раздета.
Ее завороженный взгляд переместился с загорелого лица Рори на его широкие плечи и темные завитки волос, видневшиеся в распахнутом вороте рубашки. Вид его голой груди заставил ее осознать тот факт, что она практически обнажена. Ахнув, Элисон схватила одеяло, валявшееся на полу.
Это движение вывело Рори из столбняка. В течение нескольких коротких секунд его взор жадно впитывал великолепие шелковистых изгибов ее тела, кое-где подсвеченных розовым, кое-где подчеркнутых тенями. Зажмурившись, он выскочил наружу, захлопнул за собой дверь и рухнул на один из стульев, стоявших в кают-компании.
Должно быть, он сошел с ума. Конечно, яростная боль, скрутившая его, – не что иное, как необузданная похоть. Но он никогда в жизни не подвергался подобному искушению. Какого дьявола он ворвался в каюту, не постучавшись? Элисон простодушна, как ребенок. Он не имеет права играть во взрослые игры с таким невинным созданием.
Но ее образ с восхитительными изгибами и округлостями отпечатался в его мозгу. Это было тело вполне созревшей женщины, созданное для любви. Она не вскрикнула и не бросилась бежать, а дерзко встретила его взгляд.
Рори зарылся лицом в ладони. Нет, не дерзко. Элисон ничего не делала дерзко. В любой ситуации она вела себя, как подсказывала ей интуиция. И вследствие его безответственного поведения у нее возникли мысли, которые не пристало иметь незамужней девушке.
Что ж, тем лучше. Грохнув кулаком по столу, Рори поднялся и зашагал прочь. Еще в юном возрасте его объявили изменником и поставили вне закона.
Он ничем не обязан британской аристократии. Если они не заботятся о себе подобных, то почему это должен делать он?
Глава 13
Не подозревая о смятении, в которое она повергла Рори, и слишком смущенная, чтобы ясно мыслить, Элисон тщательно оделась в свой новый наряд. Платье сидело как влитое, а туфли оказались на удивление удобными. Единственная проблема состояла в том, что у нее не было косынки, которая повязывалась поверх декольте из соображений приличий. Квадратный вырез не имел ни кружевной отделки, ни вставки, чтобы прикрыть ее грудь, казавшуюся слишком пышной. Элисон хотя и знала, что это последняя лондонская модель, не могла не думать, что одета несколько вызывающе для путешествия на корабле в исключительно мужской компании.
Что ж, ничего с этим не поделаешь. Ни в пакетах, ни в рундуке Рори не нашлось лоскутка ткани, который мог бы сойти за шарф или шаль. Утреннее платье, в котором Элисон нырнула в воду, имело высокий ворот и не нуждалось в косынке. Впрочем, учитывая все обстоятельства, она напрасно беспокоится. Рори уже видел более чем достаточно.
И потому, когда он постучал в дверь и спросил, в приличном ли она виде, Элисон несколько растерялась.
– В приличном? – переспросила она, высказав вслух свои сомнения. Она не была уверена, считается ли ее платье приличным, но не думала, что это так уж беспокоит Рори.
Рори недоверчиво смотрел на дверь своей каюты. Два его офицера, сидевшие за столом, с интересом прислушивались. Неужели маленькая чертовка ждет, что он спросит, не голая ли она до сих пор?
Вопрос отпал сам собой, поскольку Элисон открыла дверь и появилась на пороге. Ее густые локоны были переброшены на грудь, ловко прикрывая соблазнительную ложбинку, видневшуюся в вырезе платья. Она, покраснела, когда мужчины, сидевшие за спиной Рори, поспешно вскочили на ноги и каким-то образом умудрились отвесить поклоны, не отрывая от нее глаз. Рори состроил хмурую гримасу, глядя на их ужимки.
– Разве хотя бы один из вас не должен быть сейчас на палубе? – Проводив свирепым взглядом внезапно заторопившихся мужчин, он повернулся к Элисон. – Вижу, ты нашла платье?
Элисон приободрилась, сообразив, что его гнев направлен не на нее. В восхищении приподняв юбки, она крутанулась перед ним, прежде чем посторониться и позволить ему войти.
– Какое прелестное платье! Надеюсь, ты не возражаешь, что я его надела? Я возмещу тебе расходы, как только мы доберемся до Лондона.
От ее: невинной радости Рори почувствовал себя еще большей скотиной. Его ждет буйное помешательство, если он попытается и дальше жить с ней в этой тесной каюте как брат и сестра. Это оставляло две возможности, и он подозревал, что она будет возражать против обеих.
– Я купил это платье для тебя, девушка. Так что не переживай. Кстати, они тебе к лицу.
Элисон в изумлении уставилась на шотландца. Рори начинал употреблять словечки, характерные для его родного языка, когда был чем-то расстроен. Однако он не казался рассерженным, а слово «девушка» прозвучало в его устах почти ласково. Этот тон и задумчивое выражение карих глаз определенно указывали на некую толику нежности. Сердце Элисон забилось чаще. Рори почти на голову возвышался над ней, и ее нервировал его медленный взгляд, скользнувший по ее лицу к нескромному декольте. Она не знала, что за вид открывается с высоты его роста, но ощущала странное тепло в тех местах, которых касался его взгляд.
– Спасибо, но не думаю, что с моей стороны правильно принять такой щедрый подарок. Ты не мог бы сесть? А то я почему-то нервничаю.
Уильям принес из кают-компании еще один стул и поставил его перед небольшим столиком. Рори приказал накрыть ужин на двоих, но прежде чем приступить к еде, Элисон, очевидно, дожидалась его прихода. Довольный, что удалось внести хоть какой-то порядок в этот безумный, день, он выдвинул один из стульев и придержал его, ожидая, пока Элисон сядет.
Стараясь не думать о том, где блуждает взгляд Рори, Элисон грациозно опустилась на предложенный стул и потянулась за салфеткой. Она спала в одной постели с этим мужчиной, лечила его раны и бранила за провинности. Почему же она чувствует себя как глупая девчонка перед первым свиданием? Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь испытывала подобные ощущения, и совсем не была уверена, что ей это нравится.
Отметив, что ему наконец-то удалось смутить Элисон, Рори не без удовлетворения занял свое место. Учитывая деликатность ситуации, он предпочитал быть хозяином положения. Слишком хорошо ему известно, как трудно сохранять здравый смысл в присутствии Элисон.
Вести светскую беседу за этой не слишком утонченной трапезой оказалось совсем не просто, и Элисон с преувеличенным вниманием размазывала по жестяной тарелке картофельное пюре, стараясь не встречаться взглядом с Рори.
– Тебе понравилось пребывание в Чарлстоне? – учтиво осведомился Рори, глядя на ее склоненную голову с большим интересом, чем на малоаппетитную еду.
– Да, очень, но мне пора возвращаться домой. Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до Лондона?
– Мы непременно обсудим этот вопрос, но позже. Сегодня прекрасный вечер. Ты не хотела бы прогуляться по палубе после ужина?
Это было совершенно не похоже на Рори. На борту корабля он постоянно рычал, отдавал приказы и старался держаться подальше от нее. Элисон подняла голову и посмотрела на него.
Он встретил ее взгляд без обычной уклончивости. На его лице не было морщинок, собиравшихся вокруг глаз, когда он смеялся, но не было и поперечной линии, пересекавшей его лоб, когда он сердился. Янтарный цвет его глаз казался теплым и глубоким, а намек на улыбку придавал губам чувственную выразительность. Не требовалось дара ясновидения, чтобы угадать его мысли, и Элисон пронзила дрожь. Она никогда не испытывала такого рода предвкушения с Аланом, единственным мужчиной, которого любила. Почему же Рори возбуждает в ней такие странные ощущения?
Даже если она отвергнет его предложение, он все равно настоит на своем. Элисон неопределенно кивнула.
– Это было бы неплохо, спасибо. В таком случае, может, поговорим о Лондоне? Как ты думаешь, мой кузен доберется туда раньше нас?
– Вне всякого сомнения. Прошу прощения за еду. У нас не было времени пополнить припасы в Чарлстоне.
Он произнес это с такой иронией в голосе, что Элисон невольно улыбнулась, и остаток ужина прошел в более непринужденной обстановке.
К тому времени, когда Уильям убрал со стола, Элисон со смехом рассказывала о том, как Чед взялся сопровождать двух юных барышень на благотворительный бал, но так, чтобы ни одна не догадалась о существовании другой. Когда его все-таки разоблачили, Элисон помирила рассорившихся девушек, предложив план, который устроил обеих. И достопочтенный Чарлз Камерон Сазерленд впервые в жизни подпирал стенку, потому что все дамы, присутствовавшие на балу, отказались танцевать с ним.
Зная об обаянии и приятной внешности старшего сына лорда Керри, Рори внимательно наблюдал за Элисон на протяжении всего рассказа. Однако она не выказала никакого сожаления по поводу того, что рассталась с Чедом или с кем-либо другим. Но он не был уверен, что она не испытывает каких-либо чувств к Алану Тремейну. Конечно, она отказала ему в гневе, но женщины известны своим непостоянством в таких делах. Не исключено, что Элисон не терпится вернуться в Лондон отчасти из-за желания увидеться с Аланом.
Впрочем, какое ему дело! Жизнь научила его, что никто не позаботится о нем, кроме него самого. Из уважения к Элисон он предоставит ей выбор, хотя, честно говоря, не взялся бы предсказать, куда занесет девушку ее мечтательная натура. Но в первую очередь он будет думать о себе.
К тому времени, когда Рори помог ей встать из-за стола, Элисон уже частично восстановила свое душевное равновесие. Она знала, что ее видение было пророческим. Рано или поздно Рори объяснит ей, что значит быть женщиной. Если раньше это пугало Элисон, то теперь она обнаружила, что в обществе Рори чувствует себя в большей безопасности, чем с кем-либо другим. Рори никогда не причинит ей зла намеренно.
Взяв его под руку, она ослепительно улыбнулась, лишив Рори некоторой доли его самоуверенности. И вот они вышли в благословенное тепло летней ночи.
Рори не потрудился надеть камзол и шейный платок, и Элисон наслаждалась прикосновением к его твердым мускулам сквозь тонкую ткань рубашки. Ее даже перестал смущать его распахнутый ворот, открывавший загорелую грудь, хотя она и старалась не задерживать на ней взгляд, поскольку это зрелище слишком явственно напоминало ее видение. Она крепко держала его под руку и смотрела на море, серебрившееся в лунном сиянии.
– Как красиво, Рори. Теперь я понимаю, почему ты проводишь так много времени в море.
Ветер подхватил ее волосы, и мягкие пряди заволновались, касаясь его рубашки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59