— Он кивнул на пивную, из которой только что выехал пьяный дебошир. — Пожалуй, начнем с «Роуди-Руст». Я слышал, это излюбленный притон Ройса Роуди.— Гм-м… Судя по виду этого заведения, мистер Роуди и его дружки будут не в восторге от твоей проповеди.Он с сомнением посмотрел на нее.— Да, милая, ты права. Может, тебе лучше остаться в гостинице?Она сердито сверкнула глазами.— Ни за что на свете, Сэм Ноубл! Если ты можешь укрощать этих диких львов, то я тоже смогу!Сэму было приятно это услышать.Он остановил кабриолет, сунул под мышку Библию и помог выйти своей спутнице. Не успели они ступить на дощатую мостовую, как Энни почувствовала «ароматы» салуна. Уши ей резанул пьяный гогот, заглушаемый лихой песней «Кэмптаунские гонки» (Песня Стивена Фостера (XIX в.), получившая широкую известность в США.), в ноздри ударил запах прокисшего пива и табака.Войдя в салун, они стали свидетелями колоритной сцены из жизни ковбоев. Здесь витал туман из табачного дыма, а стены были изрешечены пулями. На маленькой сцене расхаживали три полуголые девицы в полосатых красно-белых костюмах, а внизу, в луже, разлитой из опрокинутой плевательницы, дрались двое пьяниц. Совсем рядом три бородатых испанца в сомбреро играли в рулетку, а за другими столами шли азартные карточные баталии: здесь играли во всевозможные игры — от покера до блэкджека. Под самым носом у Энни бородатый старик горец лапал пышнотелую шлюху, сидевшую у него на коленях. Казалось непонятным, как эта женщина терпела жуткий запах пота, грязи и перегара виски, не говоря уже о жевательном табаке, который ее клиент сплевывал себе на бороду.Но тут внимание Энни отвлек ее возлюбленный. Сэм выхватил «кольт» и трижды пальнул в потолок. По залу прокатился испуганный вздох, и наступила оглушительная тишина. Десятки пар недоуменных пьяных глаз устремились в его сторону. Пианист привстал с табурета, а девушки поспешно убежали со сцены.Энни в ужасе уставилась на Сэма. Он что, спятил? Однако его смелость вселяла невольное уважение. Он высокомерно взирал на притихшую толпу, всем своим видом выражая праведное негодование.Наконец он поднял Библию и пробасил:— Раскайтесь, грешники, или Господь уничтожит вас, как уничтожил в пожаре Содом и Гоморру! В Библии сказано: «Обретите Бога и будете живы!»В голосе Сэма было столько мощи, что у Энни по спине побежали мурашки. Несколько мгновений толпа никак не реагировала. Мужчины-завсегдатаи поглядывали на непрошеного гостя с опаской и растерянностью. Но вдруг послышался грубый окрик:— Эй, проповедник, оставь нас в покое! Иди читай свою Библию где-нибудь в другом месте!Раздался дружный хохот, и мужчины быстро утратили интерес к Сэму, вернувшись к прерванным забавам. Взглянув на своего спутника, Энни заметила, что он с трудом сдерживает гнев. Интересно, что он будет делать дальше?Сэм подошел к человеку, который с ним заговорил. Это был золотоискатель с изрытым оспой лицом и недобрыми, налитыми кровью глазами), и перевернул его столик. Карты, деньги, стаканы и бутылки со спиртным разлетелись в разные стороны. Золотоискатель и два его дружка кое-как поднялись на ноги.Увидев этих разъяренных мужчин, Энни подумала, что у них с Сэмом есть десять секунд на то, чтобы унести ноги.Но ее возлюбленный продолжал поражать ее своей храбростью.— Грешные души должны погибнуть! — цитировал Сэм Библию, с глазами, горевшими яростным огнем, обращаясь к пьяным мужикам. — Я изгоняю тебя, грешник, так же, как Иисус изгнал из храма торгашей и менял!В салуне опять стало тихо. Энни в ужасе замерла. Интересно, прислушается ли это скопище бродяг к словам Сэма или укокошит их обоих? Золотоискатель, вызвавший Сэма на словесную дуэль, явно готовился к убийству. Его узловатые пальцы уже потянулись к кобуре.Внезапно все обернулись к высокому мужчине средних лет, который шел сквозь толпу к Сэму. Лысеющий, с небольшим брюшком, в черных брюках, белой рубашке, красном галстуке-бабочке и черном атласном жилете с кармашком для золотых часов, мужчина шагал уверенной поступью богатого человека, наделенного властью. Его длинное лицо было гладко выбрито, однако обвисшие щеки и мешки под глазами свидетельствовали о распутном образе жизни. Тонкие губы незнакомца были сложены в улыбку, но внимание Энни задержалось на его темных, почти черных глазах. Она внимательно вглядывалась в эти глаза, но не находила там отражения души. Между тем мужчина приблизился к Сэму, и она, сдержав дрожь, встала рядом со своим «мужем».Мужчина обернулся к толпе.— Все, ребята, концерт окончен!Завсегдатаи салуна начали переговариваться между собой, возобновив игру, а мужчина сосредоточил свое внимание на Сэме и Энни.— Привет, соседи, — протянул он ласково, но с угрозой, и кивнул на револьвер Сэма. — Мы вас чем-то обидели, незнакомец?Сэм с достоинством расправил плечи.— С кем я говорю?— Меня зовут Ройс Роуди. Вы устроили скандал в моем салуне.Сэм окинул Роуди суровым взглядом.— Простите, мистер Роуди, но в этом салуне столько дыр, что здесь вполне можно разводить птиц. Я не собираюсь разрушать ваше имущество, но мне надо донести слово Божье до этих исчадий ада.Ройс Роуди ухмыльнулся и взглянул на Сэма с невольным восхищением.— Вы христианский проповедник? Сэм обнял Энни за плечи.— Я преподобный Лемюэль Профет, а это моя супруга Ребекка.Роуди покосился на Энни, и она с тревогой заметила, как на его лице медленно проступила хмурая подозрительность.— Мы с вами встречались раньше, мэм?Сердце Энни часто забилось, но ей удалось сохранить внешнюю невозмутимость.— Едва ли, — сухо отозвалась она.Роуди пожал плечами, потом обратился к Сэму:— Что привело вас в наши края?Сэм с готовностью ответил на заданный вопрос:— Мы приехали сюда, дабы проповедовать Евангелие старателям в горах, гуртовщикам на ранчо, фермерам в полях и даже язычникам-индейцам в прериях.Роуди явно заинтересовался.— Вы проповедуете христианство?— Моя миссия — спасать души безбожников.Роуди обернулся к сидевшему неподалеку гуртовщику.— Давненько мы не видали в наших краях проповедников, а, Джед?— Истинно так, босс, — ответил Джед, прихлебывая виски.— Скажите мне, мистер Роуди, разве вы не хотите спастись? — вопросил Сэм.Роуди сузил глаза, в его голосе зазвучали раздраженные нотки:— А с чего вы взяли, что я не был крещен? Сэм всплеснул руками.— Во всем городке нет ни единой церкви, к тому же вы содержите притон — скопище пороков.— А может, я таким образом помогаю Господу? — высказал предположение Роуди, криво усмехнувшись.— Давая пристанище проституткам, пьяницам и картежникам?Роуди запрокинул голову и расхохотался.— Послушайте, преподобный отец, язычники не могут спастись до тех пор, пока они не вкусят греха. А я им в этом помогаю, только и всего.— Тогда вы, наверное, не будете возражать, если я вернусь завтра и буду здесь проповедовать Евангелие? — не растерялся Сэм.Роуди заколебался.— Вы предоставляете людям все виды сатанинских искушений, — продолжал Сэм властным тоном. — Надеюсь, вы не станете отнимать у этих несчастных грешников шанс попасть в рай?Оглядев море «грешников», Роуди усмехнулся.— А знаешь, священник, ты мне нравишься! Ты очень забавный малый.— Тогда позвольте мне завтра просветить вас на моих проповедях.Роуди махнул рукой в знак согласия.— Черт возьми, проповедник, я не возражаю, если ты будешь читать свои проповеди до полудня, пока двери моего салуна закрыты. Может быть, я и сам приду тебя послушать. Это должно быть интересно.Желваки, ходившие на скулах Сэма, выдавали его раздражение, но он энергично пожал Ройсу руку.— Итак, мы договорились, мистер Роуди. Позвольте мне сделать небольшое объявление?— Ради Бога!Сэм решительно прошагал сквозь толпу к маленькой сцене. Полуголые танцовщицы бросились врассыпную задолго до того, как он поднялся на возвышение и обратил к залу свое суровое лицо.— Братья и сестры, слушайте мой призыв! Голоса в зале несколько утихли. Подняв Библию, Сэм провозгласил:— В Священном Писании сказано, что грешникам не избежать проклятия ада.Он выдержал драматическую паузу.— Аминь, преподобный отец! — крикнул кто-то. Послышались отдельные смешки. Сэм продолжал:— Только через спасение вы сумеете очиститься. Грядет Судный день. Он наступит прежде, чем вы об этом узнаете, братья и сестры. Все, кто хочет избежать гнева Господнего, приходите сюда завтра утром, к одиннадцати часам, чтобы послушать слово Божье.На этот раз в толпе раздались жидкие хлопки. Сэм спрыгнул со сцены, подошел к Энни и за руку вывел ее из салуна. Глава 29 — Фу! — выдохнула Энни, когда они с Сэмом оказались на улице. — Я уже думала, мы не уйдем оттуда живыми!— Ничего страшного, — сказал он, подсаживая ее в кабриолет.Энни закатила глаза.— Ничего страшного? Ты нагло вломился в салун, перевернул столы и провозгласил, что все вокруг будут гореть в аду! Неужели ты думаешь, что эта банда еретиков скажет тебе спасибо?Подпрыгнув, Сэм сел рядом с ней и весело усмехнулся.— Мало того, я дрожала как осиновый лист — боялась, что Ройс Роуди заметит мое сходство с Рози.Услышав эти слова, Сэм нахмурился.— Да, в первый момент он был ошарашен, но, по-моему, пронесло.— Просто невероятно! Ты так беспечно ко всему относишься!Он проговорил строгим тоном:— Я вовсе не так беспечен, Энни, как ты думаешь. Я очень за тебя волнуюсь. Но раз уж мы затеяли этот маскарад, приходится идти на риск.— Пожалуй, ты прав… — Она помолчала. — Как ты думаешь, почему Роуди разрешил тебе завтра проповедовать?Сэм натянул поводья, останавливая лошадей перед гостиницей.— Толком не знаю, но я слышал, будто он неравнодушен к священникам. Мне кажется, ему что-то от них надо.Энни кивнула.— Я думаю, он нашел тебя забавным, но когда ты ему наскучишь, он пристрелит нас обоих.— Он пристрелит тебя только через мой труп! «Что вполне вероятно», — мрачно подумала Энни. Взяв свою Библию, Сэм выбрался из кабриолета и помог выйти Энни.— Идем, милая, возьмем номер.Она с сомнением оглядела маленькую обшарпанную гостиницу с облупившейся краской и поникшей петунией на подоконниках.— А если у них нет номеров?Он подмигнул ей, сунул Библию под мышку и достал из багажного отделения кабриолета две их сумки.— Тогда поспрашиваем в салуне. Может быть, у одной из девушек-танцовщиц найдется лишняя койка.— Ты просто невыносим!С сумками в руках Сэм поднялся следом за Энни по просевшим ступенькам мрачного здания в стиле греческого возрождения. На его стук вышла дородная женщина лет тридцати с красным, блестящим от пота лицом. Ее каштановые волосы были собраны в пучок, из которого выбилось множество мокрых прядей. На ней было темно-синее суконное платье и грязный кухонный фартук.— Чем могу служить, сэр? — тихо спросила она, переводя взгляд с гостей на их багаж.— Добрый вечер, мэм. — Сэм поправил Библию так, чтобы женщина это заметила. — Я преподобный Лемюэль Трофет, а это моя жена, сестра Ребекка. Пока мы будем здесь жить, я организую серию христианских проповедей для местных жителей. Надеюсь, у вас найдется для нас комната?Женщина тихо ойкнула и сложила руки перед собой.— Священник! О Господи, мы не видели в наших краях священников с тех самых пор, как Вонючка Джон застрелил одного миссионера. — Заметив, что гости побледнели, женщина засмеялась и махнула рукой. — Не бойтесь. Вонючка был непроходимым пьяницей, но, слава Богу, прошлой весной он поел несвежей свинины и откинул копыта.Натянуто улыбнувшись, Сэм вежливо сказал:— В таком случае мы с женой очень рады, что приехали сюда.— Да, но вот незадача: наша гостиница переполнена, — виновато вздохнула женщина.— Для нас не найдется номера? — расстроилась Энни. Хозяйка гостиницы задумалась, потом расплылась в улыбке.— Вы можете занять комнату моего брата на чердаке. Дик уехал искать золото. Я уверена, что он не стал бы возражать, ведь вы делаете богоугодное дело.Сэм снял шляпу.— Мы вам очень признательны, мэм.Дородная женщина отступила назад и широко распахнула дверь.— Простите мне мою неучтивость! Проходите, пожалуйста. Меня зовут Долли Дамбл, и для меня высокая честь — принимать вас в моей гостинице.Сэм взял багаж и вместе с Энни шагнул в пустой, но тщательно выметенный центральный вестибюль. Долетавший из задней части дома заманчивый запах жареной курицы заставил Энни слегка расслабиться.— Ваша комната там, наверху, — показала Долли.Следом за ней они прошли гостиную с креслами-качалками и черным диваном, после чего преодолели два лестничных пролета. Взбираясь по третьему витку узких спиральных ступенек, ведущих на чердак, Долли пыхтела и отдувалась.— Прошу прощения за то, что вам придется жить так высоко, но Дик любит уединение.— Ничего, мэм, мы тоже его любим, — заверил ее Сэм. Энни метнула на него укоризненный взгляд, но шутник лишь усмехнулся.Долли провела их в унылую, но просторную чердачную комнату с железной двуспальной кроватью, строгим туалетным столиком и пузатым кленовым бюро. Солнечный свет, лившийся в окна, мягко подсвечивал своими лучами небольшой стол и два стула с деревянными спинками.Несмотря на аскетизм обстановки, постельное белье и занавески, как заметила Энни, были очень чистыми — так же, как и не застеленный пол. В одном углу были свалены кучей вещи, явно принадлежавшие старателю, брату Долли: стопка линялых рубашек и брюк из грубой бумажной ткани, ржавый ковш для промывки горной породы, испачканная песком лопата и корзина с дешевыми бульварными романами.Поставив на пол сумки, Сэм с одобрительной улыбкой оглядел комнату.— Это нам вполне подойдет, мэм, — сказал он, обращаясь к Долли, и достал бумажник. — Сколько я вам должен?Она махнула пухлой рукой.— Нет, сэр, я не возьму деньги у священника. Вы будете заниматься миссионерской деятельностью, а я предоставлю вам и вашей жене бесплатный номер и стол. Это мой христианский долг.— Вы очень добры, мэм, — отозвался Сэм. — Я уверен, что вездесущий Господь это отметит.Долли открыла окно и выглянула вниз. Там, на улице, стояли их лошади и кабриолет.— Но если вы дадите мне четыре цента, я велю своему помощнику Заку отвезти ваш экипаж на конюшню и позаботиться о лошадях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42