Утром Аврора проснулась с ощущением тревоги. Сердце билось о ребра, словно птица о железные прутья клетки.
Она села и обхватила себя за плечи, вздрагивая и шевеля губами.
— Все будет хорошо, все будет хорошо, — шептала она, чтобы успокоиться и немного взбодриться.
Снова упав на подушки, она в который раз спрашивала себя, правильно ли поступает, не совершает ли роковую ошибку, вверяя лорду Силверблейду свою судьбу. Сможет ли он наполнить ее жизнь счастьем, которого она была лишена и о котором мечтала? Потом Аврора собралась с духом и позвонила Саре, чтобы та помогла ей одеться.
Днем в церкви она не сразу ответила священнику — чуть помедлила, прежде чем сказать «да». Возможно, Николас это заметил. Он стоял рядом с ней спокойный, элегантный. И, как ей показалось, такой большой… А она в своем белоснежном наряде была похожа на легкое облачко, чудом попавшее под своды церкви.
Священник объявил их мужем и женой.
Николас находился в приподнятом настроении. Он шутил, смеялся. А Аврора за весь путь не проронила ни слова. Забившись в дальний угол кареты, она тоскливо смотрела в окно, напоминая ему одну из канареек леди Вивьен.
Но он не мог злиться на свою молодую жену: понимал, в каком она состоянии… В конце концов, он чуть ли не силой заставил ее выйти за него замуж.
— Знаешь, тебе не нужно сейчас меня любить. У нас вся жизнь впереди, — неожиданно тихо сказал Николас.
Аврора вздрогнула и повернулась к нему.
— Я… я еще не могу поверить, что вышла замуж, — пробормотала она и опустила глаза. — Я никогда не думала, что выйду замуж.
Николас лукаво усмехнулся:
— Будет тебе хитрить! Все девушки мечтают об этом.
Аврора покачала головой и вздохнула. Она призналась Николасу в том, что хотела остаться девушкой и жить с отцом. И ухаживать за ним, когда он состарится. Готовилась взять на себя заботу об усадьбе.
При воспоминании об отце на глаза Авроры навернулись слезы, но она поспешила смахнуть их платком.
— Хотел бы я, чтобы твой отец был жив сегодня. Он отвел бы тебя под венец. А Тим был бы моим шафером.
Аврора улыбнулась сквозь слезы.
— Я тоже хотела бы, чтобы они были рядом.
Николас нагнулся к ней и взял ее руку в свои.
— Рори, — начал он серьезно и нежно, — я знаю, что наш брак заключен не по любви. Но ни ты, ни я — мы сейчас ничего не сможем с этим поделать. Мы должны извлечь лучшее из того, что дает нам судьба. Ты понимаешь? — добавил он, заглядывая в ее глаза.
Она согласно кивнула. Но Николас знал, что убедить ее ни в чем не удалось.
Николас поцеловал ей руку и тоном заговорщика прошептал:
— Если ты улыбнешься, я тебе кое-что скажу.
Аврора не смогла сдержать улыбку. Хотя глаза ее заблестели от слез.
Николас удовлетворенно кивнул и произнес:
— В усадьбе тебя ждет сюрприз, моя дорогая.
— Сюрприз? — с тревогой переспросила Аврора.
— Приятный, — добавил Николас.
Когда карета въехала в парк, Аврора привстала и принялась нервно смотреть по сторонам. Только теперь Николас догадался, в чем причина ее тревоги, и мысленно отругал себя за глупость.
Теперь он понял, как ее успокоить.
Откинувшись на сиденье, он сказал:
— Аврора, я предлагаю устроить состязание.
Аврора встрепенулась. Кажется, он сумел ее заинтересовать.
— Что за состязание?
— Не ты ли прежде хвалилась, что стреляешь не хуже любого мужчины?
— Да, стрелять я умею, — ответила Аврора.
— Отлично. Есть возможность проверить это. Так ли ты хороша, как хочешь казаться. Награда за победу будет очень высокой.
— И с кем я должна буду состязаться?
— Со мной.
Аврора смотрела на Николаса со смешанным чувством сомнения и опаски. Кажется, она начала догадываться о его замысле.
— Что же будет наградой?
Николас театрально приподнял руки и торжественно сообщил:
— Ты, моя дорогая.
У Авроры зашевелились губы, но голоса не было. Наконец она сумела выдавить из себя:
— Я? Не понимаю.
— Очень просто, честное слово. Если ты выиграешь наш маленький турнир, то получишь право не пускать меня в свою спальню целый месяц или даже год — сколько пожелаешь. — Николас засмеялся и нежнейшим голосом добавил: — Но если ты проиграешь, будешь спать со мной, когда я того пожелаю. И начнем мы с первой брачной ночи. — Он насмешливо приподнял брови. — Ну что, интересное состязание?
— А вы как считаете, милорд? — с вызовом спросила Аврора. — Я знаю, что вы — достойный соперник.
Николас пожал плечами:
— Не хочешь соревноваться со мной? Но ты же сама утверждала, что стреляешь не хуже любого мужчины. Джентльмен, по крайней мере из тех, с кем я знаком, не стал бы колебаться, отстаивая собственную правоту. Даже если соперник весьма и весьма силен.
Николас сознательно дразнил ее, задевая самые чувствительные струны. Он знал, что у нее ничуть не слабее чувство собственного достоинства, чем у любого из мужчин.
— А если я не соглашусь на ваше предложение? — не унималась Аврора.
— Тогда вы, миледи, проведете свою свадебную ночь с мужем, как и положено. — Николас помолчал. — Но я по крайней мере даю тебе шанс. Можешь отложить исполнение супружеского долга на любой срок. Пока не изменишь своего отношения к браку.
— Я принимаю условия, — решительно заявила Аврора.
— Я так и думал. Начнем состязаться в стрельбе? Или, быть может, миледи предпочтет шпаги?
Аврора улыбнулась:
— Пистолеты вполне меня устроят.
Николас усмехнулся:
— Разумный выбор. — Наклонившись вперед, он протянул ей ладонь. — Ударим по рукам.
В это время карета подъехала к дому.
Полчаса спустя, когда слуги познакомились с новой хозяйкой, Аврора переоделась, сменив свадебное платье на бриджи и рубаху. Она встретилась с Николасом на поляне за садом.
— Лучший из четырех? — предложил Николас, зарядив пистолеты.
— Согласна, но, если возникнет спор, пятый выстрел будет решающим.
— Хорошо, — ответил Николас. — Даме — право стрелять первой.
Аврора заставила себя забыть обо всем и сосредоточиться на мишени. Если она позволит себе думать о поражении, так оно и выйдет.
Она подняла пистолет и выстрелила. Когда развеялся дым, настала очередь Николаса. Потом обоим пришлось подождать. Слуга должен был объявить результат.
— Первый выстрел за лордом Силверблейдом! — раздался голос с другого конца поляны.
Аврора не обратила внимания на ухмылку мужа и выстрелила во второй раз. Так хорошо она еще никогда не стреляла, но, увы, и этот выстрел оказался недостаточно хорош. Николас вновь победил.
Аврора пропустила мимо ушей его подтрунивание.
К радости ее, третий выстрел оказался за ней, и уверенность в своих силах вернулась к ней мгновенно. Последний выстрел был решающим, и она не могла позволить себе расслабиться. Слишком многое было поставлено на карту.
После того как каждый из них выстрелил, оба с волнением стали ждать результата.
— Четвертый выстрел за леди!
Николас нахмурился:
— Если бы я знал, что вы так хорошо стреляете, мадам, я бы настоял на шпагах.
— Благодарю за комплимент. Но у нас еще по выстрелу, — ответила Аврора, перезаряжая оружие.
Когда оба были готовы, Аврора прицелилась и выстрелила. Николас сделал то же самое. Затем оба смотрели, как слуга берет в руки мишень и рассматривает ее. Он повернулся к ним. Аврора затаила дыхание.
— Последний выстрел за…
Аврора зажмурилась и начала молиться.
— За лордом Силверблейдом!
Николас, не сказав ни слова и даже не взглянув в сторону соперницы, пересек поляну, сорвал с дерева мишень и пошел назад, продолжая рассматривать ее.
— Хоть ты и проиграла, но ненамного, — сказал он. — Вот, взгляни.
Аврора посмотрела на мишень. Пуля Николаса пробила ее буквально на волосок ближе к центру. Однако доказательство того, что она была очень близка к победе, не улучшило настроения Авроры. Итак, ей все же предстоит лечь с ним в постель этой ночью.
Стараясь не показывать разочарования, Аврора вскинула голову, принимая поражение с достоинством, как настоящий мужчина.
— Поздравляю, милорд, — сказала она.
У Николаса глаза округлились от удивления. Он ждал, что она расплачется, что найдет тысячи оправданий своему поражению. Потом будет просить его изменить условия. Но она не стала этого делать. Она приняла поражение с достоинством. Пожалуй, многие из его знакомых выглядели бы хуже, окажись они на ее месте.
Николас поклонился.
— А вы, мадам, самый достойный соперник.
Аврора приняла комплимент, вежливо кивнув. Кажется, она осталась довольна его оценкой. Но он видел, как ее глаза снова наполняются страхом.
— Пойдем со мной. У меня есть что тебе показать, — сказал Николас, загадочно улыбаясь.
Аврора молча пошла за ним. Оказалось, он ведет ее к конюшне. Аврора сразу оживилась. Больше всего ей сейчас хотелось оседлать коня и помчаться как ветер, выбросив из головы все мрачные мысли.
— Теперь ты можешь кататься на любой лошади из моей конюшни.
— Даже на Громе?
— Даже на Громе. Но недавно я купил для тебя другого коня. Думаю, о Громе ты сама скоро забудешь.
— Сомневаюсь, — улыбнулась Аврора.
Но вот она увидела нового коня в конюшне Николаса, и лицо ее осветилось радостью.
— Огонек!
Жеребец встрепенулся и, повернув голову, уставился своими карими влажными глазами на Аврору. Он приветливо заржал и подошел. И ткнулся мордой в протянутые к нему ладони. Она нежно погладила его.
— Милый мой мальчик, — заворковала Аврора. Затем она повернулась к Николасу. — Зачем в гриве Огонька эти белые и серебряные ленточки?
Николас хитро усмехнулся:
— Конюхи так и не смогли его завернуть, как подарок. Я велел им вплести в гриву ленточки. Ведь Огонек — мой свадебный подарок…
— Теперь он мой? — все еще не веря своему счастью, спросила Аврора.
Николас кивнул.
К его удивлению, она вдруг закрыла лицо руками и расплакалась.
Николас подумал, что она отказывается от его подарка.
— Прости, — сдержанно произнес он. — Я купил его у лорда Овертона за… за весьма большие деньги. Хотел сделать тебе приятное.
— Но… но это, — бормотала Аврора, — это самый замечательный подарок, который я когда-либо получала.
Внезапно она кинулась к Николасу, обвила его шею руками и поцеловала в щеку.
— Спасибо! Никто не делал мне таких чудных подарков.
Николас улыбнулся. Как это на нее похоже. Коню радуется больше, чем кольцу с сапфиром. Но иного от нее он и не ждал.
— Пожалуйста, — пробормотал Николас смущенно.
Ее объятия вдруг растрогали его. И даже вызвали чувство совсем иного свойства. Он слишком остро почувствовал, как ее грудь прижимается к его груди. Ее руки, ее дыхание слишком волновали его. Стараясь овладеть собой, Николас мягко, но решительно отстранился. Он не собирался заявлять свои права на нее до ночи. Впереди оставалось еще довольно много времени.
— Хочешь покататься? — спросил он. — Ты ведь многого еще не видела в поместье.
У Авроры глаза загорелись радостью.
— С удовольствием! Может, мы пустим Огонька и Грома рядом? Посмотрим, кто из них быстрее?
— Это же жеребцы, — ответил Николас, — боюсь, начнут драться друг с другом, а не состязаться в прыти..
Аврора покачала головой:
— Если я велю им вести себя прилично, у нас с ними не возникнет никаких сложностей.
Она наклонилась и прошептала что-то на ухо своему Огоньку. Жеребец мгновенно затих и, что самое удивительное, прислушался. Взгляд его стал мягче, и Николасу показалось, что он даже кивнул в знак понимания. Затем тихонько заржал, как будто что-то ответил.
Аврора улыбнулась:
— Он меня понял. Будет послушным.
Николас дал знак, чтобы седлали коней. С удивлением он наблюдал, как Аврора по-своему договорилась с Громом.
Все вышло именно так, как она обещала. Оба коня были послушными, как младенцы.
Николасу хотелось спросить свою жену, что она собирается нашептать на ухо ему, чтобы сделать таким же ручным.
Николас посмотрел на часы, стоящие на каминной полке. Наступила его первая брачная ночь.
Он еще раз огляделся, чтобы удостовериться в том, что все сделано как положено. Окна были закрыты тяжелыми портьерами. В камине весело плясал огонь. Горели свечи в двух серебряных канделябрах.
Николас надел черный бархатный халат и взглянул на закрытую дверь, разделявшую супружеские спальни. Неужели Аврора откажется спать с ним? Николас желал ее, но при этом не хотел обидеть.
Он заметил, что рука его слегка дрожала, когда он осторожно постучал в дверь. Что ждет его за дверью? Быть может, жена забьется в угол и закричит, едва он к ней приблизится? Николас невольно улыбнулся.
Как только он постучал, дверь распахнулась. Значит, Аврора ждала его.
Аврора, теперь его жена, стояла в дверном проеме, прямая. и тонкая, словно натянутая струна, с выражением решимости на лице. Николасу вдруг пришло на ум сравнение с картиной, однажды увиденной им в Риме. Там были изображены христианские мученики, обреченные на растерзание львами. Вот и она стояла с таким видом, будто решила принести себя в жертву его похоти.
Николас захотел подойти и приласкать ее. Успокоить. Так, как он успокаивал бы ребенка. Но он подавил это желание. Он знал, что если сегодня станет обращаться с ней как с ребенком, она усвоит это и в их браке всегда останется ребенком, неспособным отвечать за свои поступки. Нет, сегодня она должна была стать женщиной.
Николас заглянул в ее глаза.
— Ты очень красивая, — сказал он.
Аврора стояла в ночной рубашке. Ткань была такой тонкой, что казалось, она соткана из лунных лучей. Были видны красивые плечи и маленькие груди, живот и длинные стройные ноги.
— Пойдем, — прошептал Николас.
Аврора сделала шаг и остановилась. Ее взгляд устремился к картине на потолке.
— Что это? — спросила она.
— Похищение сабинянок, — спокойно ответил Николас.
Чтобы скрыть смущение, Аврора быстро спросила:
— Как ты можешь спать с этим над головой!
— Человек ко всему привыкает. Я даже дал имя каждому из участников этой драмы.
Аврора чуть-чуть улыбнулась.
— Вот тот толстяк, что тащит двух женщин, был назван мной Морисом, а вот тот тощий, что никак не может уговорить вон ту девицу справа, — его зовут Харви.
Аврора рассмеялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37