Она надменно вздернула подбородок:
— Прошу прощения, сэр, вы обращаетесь ко мне?
Майкл столкнулся с холодным взглядом голубых глаз. Он не привык к тому, что его общество может не нравиться женщине. Он даже не собирался завязывать с девушкой разговор, но пройти мимо, не сказав ни слова, показалось ему невежливым.
— Извините, если я кажусь навязчивым, но на корабле, тем более таком маленьком, глупо соблюдать обычные формальности. Я — Майкл Винтер, — представился он с легким поклоном. — Боюсь, вы испытываете предубеждение по отношению ко мне.
— Каждая моя встреча с вами заканчивается для меня неприятностью, — ответила Мэллори. — Я не желаю знакомиться с вами.
— Я понимаю, что выглядел виноватым сегодня утром, и мне остается только просить у вас прощения.
Госпожа Уикетт просияла.
— Видеть вас — всегда приятно, милорд. Я сразу сказала, что вы не могли преднамеренно облить ее водой.
Он слегка поклонился спутнице Мэллори, отчего та расцвела еще больше.
— Ваша вера ободряет меня.
«Даже одетый весьма просто: в коричневые брюки и белую кружевную сорочку, он выглядит именно так, как и должен выглядеть сын герцога», — подумала Мэллори. Винтер был высок и строен, классические черты его лица были отмечены аристократизмом. И он был мужествен — этого у Майкла было не отнять.
— А я думаю, что вы сделали это нарочно, — сказала Мэллори и, отвернувшись, снова стала смотреть на море.
— Если вы позволите мне… — Майкл умолк, подумав, что не сможет объяснить случившееся, не предав беднягу матроса.
Повернув голову, Мэллори посмотрела на него и проговорила:
— Ну вот, вы даже не можете оправдаться! Вы знаете, что я видела вас с ведром в руке.
На ней было простое платье винного цвета и черная шляпка, украшенная синими цветами. «А она хорошенькая», — подумал Майкл. Впрочем, он знал много хорошеньких девушек, и эта не привлекала его. Майкл видел, что из-под полей ее шляпки выбиваются рыжие пряди, а ему никогда не нравились женщины с таким цветом волос.
— Я не могу объяснить случившееся, миледи, но если бы вы только позволили мне…
— Я не желаю слушать ваших объяснений, милорд!
Он в раздражении подумал, что эта девица не заслуживает его внимания. Ему впервые встретилась до такой степени неприятная молодая дама.
— В таком случае, простите, что помешал вам, леди Мэллори. Желаю хорошо провести день.
Она повернулась к нему спиной и продолжала смотреть на море. Вдруг девушка испытала чувство вины: он пытался извиниться, а она повела себя так невежливо. Впрочем, велика важность! Все равно, после того, как закончится это путешествие, их пути больше никогда не пересекутся. Мэллори сделает все, чтобы не встречаться с ним ни при каких обстоятельствах.
— Милочка, — проговорила остолбеневшая госпожа Уикетт. — Как вы можете так разговаривать с его сиятельством! Он ведь хотел извиниться.
— Меня не интересует, что он хотел, — холодно сказала Мэллори.
И все же она повернулась, чтобы взглянуть, что делает Майкл. Он спускался вниз, спина его была прямой, голова — гордо поднята. «Интересно, улыбается ли он хоть когда-нибудь?» — подумалось ей. Если да, то ему ничего не стоит покорить сердце любой женщины.
Отвернувшись, она молча смотрела на море, но через какое-то время почувствовала, что за ней наблюдают. Подняв глаза, Мэллори встретилась взглядом с черными глазами человека в белом бурнусе.
Незнакомец слегка поклонился ей, не отрывая взгляда от лица девушки. Он был одним из пассажиров, вероятнее всего — египтянин, возвращавшийся на родину. Но почему он так пристально разглядывал ее?
Мэллори вновь отвернулась к поручням, но по-прежнему чувствовала устремленный на нее взгляд. Это до такой степени нервировало ее, что она даже уронила зонтик.
Он упал на палубу, и незнакомец бросился, чтобы поднять его.
— Вам с вашей нежной кожей без него не обойтись, леди Мэллори, — произнес мужчина на очень хорошем английском.
Разглядев его получше, Мэллори заметила, что он был моложе, чем ей показалось сначала. Человек поклонился и двинулся прочь, прежде чем Мэллори успела произнести хотя бы слово.
— Опять вы за свое! — в негодовании воскликнула госпожа Уикетт. — Как смел этот человек заговорить с вами? Он был слишком фамильярен. Откуда он знает ваше имя?
Мэллори тем не менее не нашла в поведении незнакомца ничего предосудительного.
— Полагаю, наши имена известны всем.
— Но мы не должны поощрять знакомства с типами вроде этого. Я пожалуюсь капитану!
Мэллори дотронулась до руки своей попутчицы.
— Какое это имеет значение? Кроме того, его манеры были безупречны. Не надо ничего говорить капитану, это только создаст лишние трудности.
Госпожа Уикетт пыталась протестовать, но решительный взгляд Мэллори заставил ее неохотно согласиться.
— Ну так уж и быть, на первый раз. Но если он снова осмелится заговорить с вами, я непременно пожалуюсь капитану.
Девушка оперлась на поручни, наблюдая за пенистым следом позади корабля, и вскоре уже забыла о происшедшем.
7
Стояла тихая ночь. Звезды отражались в тихих морских волнах, и казалось, что вода и небо слились воедино. Майкл стоял на палубе, не желая возвращаться в каюту. С тяжелым сердцем наблюдал он за серебристой пеной, игравшей на гребешках волн.
Все внутри его было словно завязано в тугой узел. Он впился руками в поручни так, что его ногти побелели, в мозгу его бились все те же вопросы: что же случилось с отцом? Удастся ли Майклу найти его? Что делать, если отца уже нет в живых? Как сообщить об этом матери?
Внезапно внимание Майкла привлекли звуки какой-то возни. Он оглядел палубу, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в густой тени под тентом на корме, затем услышал сдавленный крик и быстро пошел на шум, выяснить, что там происходит.
Его глазам предстали трое мужчин, схватившихся в драке. Майклу не потребовалось много времени, чтобы оценить ситуацию: это были трое египтян, и, похоже, двое из них пытались одолеть третьего. Один крепко держал свою жертву, его сообщник занес руку для удара, и Майкл увидел, как в лунном свете блеснуло лезвие ножа.
Не задумываясь, он ринулся вперед, схватил руку нападавшего и стиснул ее железной хваткой. Смертельный поединок длился несколько секунд. Араб обратил всю свою ярость на Майкла, и лезвие кинжала опасно приблизилось к его горлу. Однако, собравшись с силами, Майкл сумел отшвырнуть нападавшего. Теперь уже двое набросились на Майкла. Ему удалось вырваться из рук одного из них, но тот, который был с ножом, бросился вперед и вонзил лезвие в руку Майкла.
С удвоенной решимостью Майкл схватил нападавшего за руку и изо всех сил швырнул его на поручни. Араб вскрикнул от боли и рухнул на палубу. Обернувшись, чтобы заняться вторым противником, Майкл увидел, что тот уже вне досягаемости. Упавший мужчина тоже вскочил на ноги, и они вместе нырнули в густую тьму.
Майкл опустился на колени, чтобы осмотреть раненого, который тяжело ловил воздух ртом.
— С вами все в порядке? — спросил он.
— Они… пытались задушить меня, — задыхаясь, ответил мужчина. — Я обязан вам жизнью. Если бы не вы, я был бы уже мертв.
— Чепуха, — возразил Майкл, протягивая руку, чтобы помочь человеку подняться. Рубашка Майкла пропиталась кровью, и рана болела.
— Вы ранены, — с тревогой сказал египтянин. — Я помогу вам.
— Это всего лишь царапина, она может подождать, пока мы не расскажем о случившемся капитану.
В этот момент их внимание привлек какой-то шум. Взглянув в ту сторону, откуда донеслись торопливые шаги, Майкл не поверил своим глазам: один из нападавших вспрыгнул на поручни и бросился в море. Майкла объял ужас, когда и второй их противник бросился в темные воды.
— Боже милостивый! Они, должно быть, сошли с ума! — вскричал Майкл и кинулся к поручням. Но в чернильной темноте уже невозможно было что-либо разглядеть.
Он взглянул на спасенного им человека, который тоже подошел и теперь стоял рядом с ним.
— Их не спасти, они уже утонули, — мрачно произнес Майкл, — но мы должны немедленно поставить в известность капитана.
Египтянин положил свою руку поверх его руки.
— Я просил бы вас никому об этом не рассказывать. Вы сами говорите: что этим людям уже не помочь. Я знаю, их послали, чтобы убить меня или умереть самим, если этого не удастся сделать. Поскольку у них ничего не вышло, им не оставалось иного выбора, кроме как покончить с собственной жизнью.
— Что же это за люди, которые так легко идут на смерть?
Собеседник Майкла неопределенно пожал плечами.
— Для них было лучше утонуть, нежели жить с позором, который ожидал их по возвращении, — ведь я остался в живых.
Майкл почувствовал, что из-за потери крови у него кружится голова, и пошатнулся.
— Вероятно, моя рана серьезнее, чем я думал.
— Я приведу к вам судового врача. Однако Майкл отстранил от себя араба.
— Скорее я окажусь в руках мясника. Я не позволю, чтобы подобный тип даже приближался ко мне! Слишком много жутких историй я слышал о корабельных врачах.
Египтянин понимающе кивнул.
— Тогда, возможно, вы позволите мне оказать вам помощь? Я без труда справлюсь с вашей раной.
С этим Майкл согласился. Он и так уже потерял много крови и теперь еле держался на ногах от слабости. С помощью египтянина он добрался до своей каюты и рухнул на койку.
Незнакомец снял с Майкла куртку, оторвал рукав рубашки и молча осмотрел рану.
— Она глубока. Чудо, что он промахнулся. С вашего позволения, я схожу к себе в каюту за аптечкой. Не волнуйтесь, я скоро вернусь.
Майкл закрыл глаза и попытался не думать о боли. Дотянувшись до одной из своих рубашек, он обмотал рану рукавом, чтобы остановить кровь.
Вскоре вновь появился египтянин. С уверенностью человека, которому не раз приходилось обрабатывать раны, он промыл ее и наложил на ее края какие-то странно пахнущие травы, накрепко забинтовал белым холстом и отступил на несколько шагов, с удовлетворением созерцая плоды своих трудов.
— Рана была чистой и скоро заживет, лорд Майкл.
Майкл внимательно рассматривал спасенного им человека. Его белое платье было порвано и перепачкано в поединке с убийцами, в пылу схватки он потерял свой бурнус. Лицо египтянина было смуглым, черты лица — словно высеченные из камня.
— У вас преимущество передо мной. Вы знаете, кто я, но я вас не знаю.
Египтянин поклонился, дотронувшись до подбородка и губ, но на лице его внезапно появилось осторожное выражение.
— Мое имя — Халдун Шемса. Я обязан вам жизнью. Удар ножом, доставшийся вам, предназначался мне. Я навсегда останусь вашим должником, лорд Майкл, и никогда не забуду вашу храбрость.
— Ваши враги настроены решительно, Халдун Шемса. Вы уверены, что обо всем этом не стоит рассказать капитану Бариму? Вскоре он заметит, что на корабле недостает пассажиров, станет задавать вопросы и, я уверен, первым обратится к вам, поскольку они — безусловно, ваши соотечественники.
— «Безусловно» — для вас, англичан. На самом деле на меня напали не египтяне, а турки. Я умоляю вас: ни слова о случившемся! Для меня крайне важно добраться до своей страны как можно скорее, а если, этим случаем заинтересуются власти, меня наверняка задержат на неопределенное время. — Он взглянул в глаза Майклу. — В моем племени — смута. Я опасаюсь, что врагам удалось одержать победу и убить нашего вождя. Иначе разве отважились бы убийцы так нагло напасть на меня на английском судне? Боюсь, тем, кто мне дорог, грозит сейчас страшная опасность.
Почему-то этот египтянин вызывал у Майкла доверие.
— Мне знакомо ваше беспокойство больше, чем вы могли бы представить.
— Так вы ни о чем не расскажете?
— Я не произнесу ни слова, — пообещал Майкл, — потому что я тоже не хочу, чтобы меня задерживали ради всяких расспросов.
На лице египтянина отразилось явное облегчение.
— Вы не такой, как остальные англичане. Я бы никогда не поверил, что человек вашей расы стал бы рисковать жизнью ради меня.
Майкл слабо улыбнулся. Он не мог понять почему, но этот человек ему явно нравился.
— А вы — не такой, как все остальные египтяне, Халдун Шемса. Где вам удалось так прекрасно выучить английский? — спросил он, испытующе глядя на собеседника.
— Два года я учился в вашем Оксфордском университете и теперь направляюсь домой. Двое моих сопровождающих были найдены мертвыми еще до того, как мы покинули Лондон. Уже тогда я понял, что кто-то охотится за мной, но ничего не сумел бы доказать. Если капитан узнает об убийстве в Лондоне двух моих слуг, он непременно отправит меня обратно в Англию. Я рассказываю об этом, потому что доверяю вам, лорд Майкл.
Майкл согнул раненую руку и дернулся от боли.
— Я сохраню ваш секрет, но сохраните и вы мой. Мне тоже кажется, что я могу довериться вам. Мой отец отправился в Египет по просьбе вашего хедива. Там он исчез, и мы даже не знаем, жив ли он. Я был бы вам бесконечно благодарен, если бы вы могли посоветовать мне, с чего начать поиски отца.
В течение нескольких секунд Халдун молча обдумывал слова лорда Майкла.
— Я сделаю все возможное, чтобы помочь вам. Но до тех пор, пока я сам не разыщу вас, нам лучше делать вид, что мы не знакомы. Мне бы не хотелось, чтобы мои враги стали и вашими. Возможно, на этом корабле скрываются и другие турки среди членов команды.
Майкл снова вздрогнул, когда египтянин поправил его раненую руку на подушке.
— Я почти ничего не знаю о вашей стране и с радостью выслушаю все, что вы решите мне рассказать.
— Теперь мы с вами — как братья, поскольку ваша кровь пролилась взамен моей. Поэтому я сделаю для вас все, что смогу.
— А сейчас, с вашего позволения, мне бы хотелось отдохнуть. Я чувствую себя страшно усталым.
— Завтра вам необходимо перевязать рану. Я оставлю вам травы и холст. Больше я к вам не приду — так для вас будет безопаснее. — Халдун протянул Майклу бутылочку с зеленой жидкостью. — Если ночью боль станет слишком сильной, выпейте это.
Майкл смог только кивнуть.
— Я посоветовал бы вам обратить внимание на собственную безопасность, Халдун. Вы сами сказали, что на борту могут оказаться другие, кто хотел бы вашей смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38