Вздохнув, Арриан теснее прижалась щекой к его груди. Уоррик опустил глаза и невольно затаил дыхание — так поразило его ее лицо. Она была похожа на нежный цветок, нетронутый и прекрасный.
Уоррик поспешно отвел глаза и снова стал смотреть в огонь. Ему не хотелось сейчас разбираться в том, почему на сердце у него так тяжело.
Однако взгляд его помимо воли то и дело останавливался на лице девушки. Длинные тени от ресниц падали на ее бархатистую кожу. Глаза были закрыты, но он помнил их голубизну и особенно хорошо — горевшее в них негодование. Кто знает, доведется ли ему увидеть эти глаза счастливыми? Он ни разу еще не слыхал ее смеха — так ли он мелодичен, как ее голос?
Наконец, сочтя подобные мысли крайне неуместными, Уоррик решительно встал, переложил Арриан на кровать и укрыл одеялами. Девушка продолжала спокойно спать. Только теперь он впервые вышел за дверь, расседлал лошадь, отвел ее в укрытие, напоил и задал овса.
Когда он возвратился, Арриан все еще спала. Постояв некоторое время возле кровати, Уоррик заставил себя отвернуться: он не имел права поддаваться жалости. Вендетта с Макайворсами продолжалась, и эта девушка должна была стать самым главным его оружием.
Арриан почивала, уютно свернувшись калачиком под несколькими одеялами и не догадываясь о том, что с каждой минутой ее судьба все прочнее вплетается в мрачные планы вождя Драммондов. Ей снилось, что она спит у себя дома, в родном Равенуортском замке.
Проснувшись в теплой постели, Арриан с наслаждением зарылась лицом в пуховую подушку. Она чувствовала себя вполне отдохнувшей, но, пребывая посередине между действительностью и миром сновидений, все же не спешила покидать последний.
Внезапно откуда-то донесся запах пищи, и у нее засосало под ложечкой. Сладко потянувшись, она села в постели и с изумлением огляделась. Где она?
Кругом не было никого, лишь головы нескольких оленей и кабанов смотрели на нее с бревенчатых стен.
За дверью кто-то громко затопал ногами, отряхивая снег. Когда дверь отворилась, Арриан некоторое время ошеломленно глядела на лорда Уоррика, потом, спохватившись, подтянула одеяло к самому подбородку и отбросила назад спутанные волосы.
— Зачем вы не дали мне умереть?
— Вы, вероятно, проголодались, — не отвечая на вопрос, заметил Уоррик и с грохотом высыпал в ящик охапку дров.
Арриан демонстративно скрестила руки на груди.
— Ничуть. Во всяком случае, в вашем угощении я не нуждаюсь.
— Жаль. А вот я умираю от голода. Утром сюда заезжал Мактавиш и привез от Хадди пропасть всякой еды.
— От Хадди?
— Для вас она миссис Хаддингтон, но я называю ее Хадди — она ведь была моей нянькой.
— Неужели и вы когда-то были ребенком? Трудно себе представить.
Он улыбнулся:
— Бьюсь об заклад, что в детстве вы были любимицей всего семейства. Родители, верно, души в вас не чаяли и хвастались вами направо и налево.
— Зато, должно быть, ваши родители хлебнули с вами лиха.
— О, разумеется! — Уоррик опять улыбнулся ей и бросил две рыбины на раскаленную решетку.
Вскоре по комнате поплыл аппетитный аромат, которого Арриан старалась не замечать, но — увы! — она была слишком голодна.
— Ничто не сравнится со свежей лососиной, — заметил он. — У меня уже слюнки текут.
Краем глаза Арриан следила за тем, как он выгружал снедь из корзины.
— Посмотрим, что нам тут прислали… Лепешки, малиновое варенье, мед, сыр… и масло.
— Меня это совершенно не интересует.
— Вот как? — Уоррик с деланным удивлением приподнял одну бровь.
— Да, так, — отрезала она.
— Должен сказать, что для столь юной особы, которая только нынче ночью едва не замерзла насмерть, вы поправляетесь на удивление быстро. Я рад, что вы сильны духом, как прежде… хотя и раскапризничались немного.
Он снял куртку и бросил ее на спинку стула. По щетине на его щеках Арриан поняла, что побриться ему сегодня не довелось.
Пока он занимался приготовлением завтрака, взгляд Арриан невольно следовал за ним. Последнее, видимо, объяснялось не только тем, что он заполнял собою значительную часть тесного помещения, но и другой немаловажной причиной: он был бесспорно хорош собой. «Интересно, почему он до сих пор не женат?» — неожиданно для себя подумала Арриан.
— Где мы находимся? — спросила она, когда молчание чересчур затянулось.
— В моем охотничьем домике.
— А-а. У моего отца тоже есть охотничий домик: в нем девять комнат.
Губы его скривились в гримасу, которую трудно было назвать улыбкой.
— Право, не могу взять в толк, для чего в охотничьем домике девять комнат.
— Да нет, он совсем маленький, — сказала она. — Вот в Равенуорте у нас больше ста комнат.
Наколов рыбину на острие ножа, Уоррик перевернул ее на другой бок.
— Вы, кажется, хотите потрясти меня размерами вашего богатства?
Арриан покачала головой:
— Не совсем так. Я просто хотела убедить вас в том, что мой отец — большой человек в Англии. Во время охоты король часто заезжает в наш охотничий домик. Когда он обедает за нашим столом, мой отец называет его Уильямом.
Уоррик переложил готовую рыбу на тарелку.
— Я потрясен, — заявил он, хотя тон его говорил скорее об обратном.
— Вы снова не поняли меня! У меня не было намерения вас потрясти. Я только хотела сказать, что вы не сможете долго держать меня пленницей. Мой отец да и сам король Уильям не позволят вам этого. Уверяю вас, милорд, из вашей затеи ничего не выйдет.
— С чем вы предпочитаете лепешки — с медом или с малиной?
— Я уже сказала, что не голодна, — досадливо проговорила она.
— Ну а я с малиной, — немного помедлив, сообщил он.
Арриан одарила его уничтожающим взглядом.
Держа свою тарелку в руке, Уоррик опустился на стул возле самой кровати Арриан, расчленил вилкой дымящуюся рыбину и с улыбкой положил порядочный кусок себе в рот.
— М-мм!.. Очень вкусно.
— Насколько я понимаю, это вы раздели меня до белья? — спросила она, в упор глядя на него.
— Да, это был я.
— Милорд, истинный джентльмен удержался бы от подобной вольности.
— Да, истинный джентльмен скорее всего позволил бы вам коченеть дальше, и я уже начинаю жалеть, что не поступил так же. У вас, кажется, неважный характер, миледи?
Арриан постаралась не показать обиды.
— Не думаю. Во всяком случае, до встречи с вами многие называли мой нрав просто ангельским… Вероятно, теперь что-то изменилось.
— Какая жалость, что я не могу сравнивать: я не знал вас до встречи со мной.
— Пожалуй, я бы съела кусочек лососины и одну лепешку. Только с медом, но ни в коем случае не с малиной.
Кивнув с нарочитым равнодушием, Уоррик намазал медом лепешку, переложил на ту же тарелку рыбу и протянул ей.
— Ешьте как следует, миледи, вам нужно восстанавливать силы.
Арриан принялась за еду, но вскоре озадаченно подняла на него глаза.
— Мне кажется, я чувствую запах чая?
— Вам правильно кажется, миледи! — рассмеялся Уоррик, наливая чай в ее кружку.
Арриан быстро расправилась с рыбой, доела лепешку и с наслаждением отпила из кружки горячий чай. Теперь она чувствовала себя гораздо лучше.
— Что вы собираетесь со мною делать? — спросила она, наконец. Она все еще надеялась, что он согласится ее отпустить. — Как видите, у вас от меня одни неприятности.
— От вас, миледи, у всякого будут одни неприятности. Удивительно, что кто-то еще согласился на вас жениться.
— Да вы и сами как будто изъявляли недавно такое желание, — заметила она. — Впрочем, если вы уже передумали…
— Нет. — Уоррик стоял у окна спиной к ней. — Мои планы относительно вас не изменились.
Арриан вскочила на колени, прижимая одеяло к груди.
— Но я не хочу выходить за вас — как вы этого не понимаете? Я люблю Йена и хочу быть только его женой. Я знаю, вы ставите себе целью причинить ему страдания, но я не желаю быть вашей сообщницей! Он так любит меня, что теперь, верно, с ума сходит от беспокойства.
Уоррик обернулся и взглянул на нее.
— Надеюсь, что так.
Завернувшись в одеяло, она спрыгнула на холодный каменный пол и босиком подбежала к нему.
— Отпустите меня! Пожалуйста.
Уоррик сгреб ее в охапку, отнес обратно на кровать и подоткнул одеяло со всех сторон.
— Нет, миледи, я вас не отпущу. Знайте, что я твердо намерен жениться на вас и не переменю своего решения.
Она поймала его руку.
— Но ведь это будет не настоящий брак… Наверняка у вас есть другая женщина, которую вы мечтали видеть своей женой.
— Была когда-то.
— Ну вот! Думаете, она обрадуется вашему выбору?
— Эта женщина уже замужем… за Джейми Макайворсом.
Арриан озадаченно умолкла. В Давиншеме она почти не обращала внимания на своего младшего кузена: рядом с Йеном Джейми казался ей слишком незначительной фигурой, и теперь она смогла припомнить лишь исходящее от него впечатление уныния и недовольства.
— Не понимаю, как женщина могла предпочесть вам моего кузена. Джейми вовсе не так красив, как… — Она смущенно осеклась. — Как же ему удалось отбить у вас невесту?
— Вы действительно хотите услышать ответ, миледи? Он может вам не понравиться.
— Все равно, я хочу знать.
— А вдруг вы мне не поверите?
— Поверю, если вы скажете правду.
Уоррик надолго задумался и наконец проговорил:
— Леди Элен похитили по дороге в Гленкарин, когда она ехала на нашу с ней свадьбу.
— Какой ужас! Кто это был? Разбойники?
— Свидетели похищения утверждали потом, что в числе разбойников они видели Джейми Макайворса. Арриан непонимающе качала головой:
— Но почему? И что могло толкнуть его на такое злодеяние?
— Это еще не все, миледи. Джейми не только похитил леди Элен, но настоял на том, чтобы она вышла за него замуж, — что она и сделала. Кстати, я не уверен, что она сопротивлялась так же решительно, как вы.
— Так вот почему вы…
— Теперь она носит во чреве его ребенка — или, возможно, уже родила его.
Да, кажется, Арриан начинала постепенно понимать, почему лорд Уоррик так ненавидит ее родственников.
— Но разве справедливо наказывать Йена за преступления его брата?
Он резко обернулся:
— Ах, да, я, кажется, забыл упомянуть, что ваш Йен тоже был в числе похитителей.
— Нет! Йен не способен на такую низость. Вы лжете!
Уоррик подошел к кровати Арриан и некоторое время стоял молча, глядя на нее сверху вниз, потом медленно произнес:
— Я так и думал, что мой рассказ придется вам не по вкусу.
Арриан невольно сжалась под одеялом. Какая бесстыдная ложь! Этот человек готов измыслить что угодно, лишь бы отвратить ее сердце от любимого.
— Йен не мог совершить такого насилия над неповинной девушкой.
— Вы полагаете? Что ж, миледи, я предупреждал, что вы вряд ли мне поверите.
Арриан посмотрела ему в глаза и увидела там лишь холодную, беспощадную суровость. Ах, за что судьба бросила ее в эти страшные путы ненависти?
— Когда вы отпустите меня, милорд?
— Возможно, после того, как в вашем чреве появится мое семя.
Ахнув, она отпрянула от него и забилась в угол кровати.
— Никогда!
— Я уже говорил: пока что у вас есть выбор.
— Хорошо. — Сердце ее колотилось пойманной птицей. — Я принимаю ваше предложение, хотя и не верю, что сами вы сдержите слово.
Он взял ее руку и долго смотрел на кольцо с рубином.
— Ну, не могу же я держать вас в Айронуорте вечно. Когда-нибудь эта игра наскучит мне, и я отправлю вас к вашему Йену.
— А если к тому времени я буду ему уже не нужна? Возможно, чувства, которые он питает ко мне, не столь глубоки, как вы думаете.
— Вы сами говорили, что он вас любит. Да и может ли быть иначе? — Он тихонько отвел золотистую прядь от ее лица.
От неожиданного прикосновения Арриан вздрогнула, и он опустил руку.
— Я выйду, чтобы вы могли одеться. Полагаю, сегодня дорога до Айронуорта вам уже по силам. Но, — он нахмурился, — сперва вы должны мне кое-что пообещать.
— Что же?
— Обещайте, что вы никогда больше не будете делать таких глупостей.
— Вы не дождетесь от меня подобных обещаний! Знайте, что, как только мне представится малейшая возможность бежать, я непременно ею воспользуюсь.
Он улыбнулся:
— Что ж, померимся силами, миледи. Давненько никто не бросал мне вызов с такой восхитительной прямотой.
Глава 9
Когда Уоррик подошел, чтобы подсадить ее на лошадь, Арриан приняла помощь с видимой неохотой. Он вскочил в седло позади нее, и они двинулись в путь. Первое время она старалась держаться как можно прямее, дабы не соприкасаться с его телом, чем немало его позабавила.
Тропа на Айронуорт сбегала вдоль мерзлого ручья, петляющего в низине.
— Как тут у вас холодно, промозгло и неуютно, — дивясь собственной неблагодарности, пробормотала она. — Просто какая-то дикая страна.
Уоррик придержал лошадь и оглянулся, словно пытаясь увидеть свою землю глазами спутницы.
— Миледи, а вам не приходилось бывать в наших краях весной или в разгаре лета?
— Нет. Я впервые путешествую в горах и, поверьте, охотно отказалась бы от этого удовольствия.
— Вы еще ничего не видели, миледи. За этими холмами стоят горы, величественные и прекрасные, меж ними озера, окутанные древней тайной. В наших реках резвятся лосось и форель. Летом долины лиловеют от вереска, а над ними горят волшебные закаты.
Она покосилась на руки, сжимающие поводья. То были сильные мужские руки, и пока что они заботились о ней бережно и уверенно. Возможно ли, чтобы человек, любящий так свою землю, был безнадежным злодеем?
— Шотландские горы не усеяны розами, миледи, и наши женщины в отличие от изнеженных англичанок крепки духом и телом.
— Я ничего не имею против ваших женщин, но уверяю вас, милорд, далеко не все англичанки так слабы, как вы думаете.
Капор упал у Арриан с головы, и она небрежным движением скрутила рассыпавшиеся пряди в длинный шелковистый жгут.
— Допускаю, что вы среди них приятное исключение, — невольно любуясь ею, сказал Уоррик. — Но сдается мне, что в этом виновата шотландская кровь, текущая в ваших жилах.
— Кровь Макайворсов, милорд, — немедленно парировала Арриан.
Уоррик нахмурился и пришпорил лошадь. «Да, — подумал он, — пожалуй, эта юная особа чересчур умна».
Арриан тем временем размышляла о непростой натуре лорда Уоррика, попеременно являвшего ей то безмерную жестокость, то благородство и доброту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40