– Да уж конечно, мы своего не упустили, – ответил Кен. – Но мы вас позвали не для того, чтобы говорить о вечере. – Он бросил взгляд на Молли: – Скажи им сама.
Молли смахнула с клеенки воображаемые крошки потом некоторое время созерцала озадаченные лица Сэма и Энджи.
– Вы знаете, как мы оба привязаны к вашим девочкам. Мы не могли бы их любить больше, даже если бы они были плоть от нашей плоти.
Это было приятно слышать, и потому Энджи не поняла, почему Сэм вдруг выпрямился и замер.
– Мы знаем, как вы бьетесь изо всех сил, чтобы соблюсти условия суда, и как страдаете оттого, что вам не удается. Нам известно о пожарах, и у нас есть подозрения насчет того, кто доставил вам эти неприятности.
Теперь и Энджи выпрямилась и насторожилась. Что-то должно было произойти. Она еще не знала, что это, но ощутила вдруг возникшее напряжение, чего никогда не испытывала в обществе Кена и Молли. Сэм и Кен не сводили глаз друг с друга. Сэм нахмурился.
Молли тоже заметила, что он помрачнел, поколебалась и поспешила закончить:
– Я приготовила небольшую речь, но… Короче говоря, мы хотели бы оплатить операцию Дейзи.
Энджи вздрогнула. Ее рот раскрылся, а глаза округлились и наполнились слезами:
– О мой Бог! – прошептала она. – Молли, ты и Кен – ангелы! Вы просто чудо!
– Мы вполне в силах это сделать. Мы любим девочек, как родных. И думаем, что было бы неправильно увезти их от родителей и отдать Гаунерам.
Это снова случилось. Даже несмотря на переполнявшие ее чувства, Энджи заметила, что Молли включила ее в число родителей.
– Не могу этому поверить. Да благословит Господь вас обоих. Это самое замечательное, что только можно услышать!
– Я ничего не имею против Винни Гаунер. У нее добрые намерения, но не думаю, что Винни скроена из того материала, из которого делают родителей. К тому же я считаю, что детей должны воспитывать люди помоложе. И кроме того мы считаем, что дети ни в коем случае не должны попасть к человеку, способному устраивать пожары, чтобы уничтожить отца своих внучек.
Теперь и Кен подался вперед и пожирал глазами Сэма.
– Мы не хотим, чтобы ты потерял дочерей.
– Благодарю вас, благодарю, благодарю!
По щекам Энджи катились слезы счастья. Грудь ее распирали чувства, и только корсет мешал им излиться в полной мере. Ей казалось, что с плеч ее свалилась огромная тяжесть.
– Вы нас спасли. Вы разрешили нашу проблему.
Она благодарно приняла носовой платок, который Молли сунула ей в руку.
– О слава Богу! Как и когда мы сможем отплатить вам за добро?
– Так вы принимаете наш дар? – спросил Кен.
– Конечно, о, тысячу раз да! – задыхаясь, выговорила Энджи сквозь счастливые слезы.
Но Сэм сказал тихо, но твердо:
– Нет.
Глава 18
Наступила напряженная тишина. Слышно было только бульканье кофе на плите Молли.
– Сэм! Что ты говоришь? – Энджи не верила собственным ушам. – Ты не можешь так думать!
На щеках Сэма заиграли желваки, и голос его прозвучал напряженно и скованно.
– Благодарю вас, Кен и Молли, но я не могу принять вашего щедрого дара.
Муж Молли откинулся на спинку стула и хмуро посмотрел на Энджи.
– Что я тебе говорил?
– Сэм Холланд, не будь упрямым идиотом, – зашипела Молли, потом перевела растерянный взгляд на Энджи: – Вразуми его!
– Сэм! Пожалуйста! Что ты делаешь? – От отчаяния ее голос прозвучал совсем тоненько, по-детски. – Мы потеряем девочек!
– Я сказал тебе, что у меня есть план.
Ей не хотелось устраивать сцену перед Кеном и Молли, но она уже не могла остановиться. Ее голос стал громким и пронзительным, будто поднимался вверх по спирали.
– И когда ты собираешься привести в действие этот таинственный план? У нас нет времени.
Резкие, гневные слова готовы были сорваться у нее с языка. Но это только ухудшило бы дело. Она с трудом сглотнула слюну и, сдержав себя, принялась умолять его:
– Сэм пожалуйста! Я прошу тебя! Мы все тебя просим. Позволь Кену и Молли сделать это для Дейзи! Ради всего святого, позволь им помочь нам!
– Сочтешь ли ты нашу помощь более приемлемой, если вместо безвозмездной выдачи денег это будет ссуда? – спросила Молли, столь же взволнованная, как и Энджи.
Сэм положил руки на стол и медленно сжал их в кулаки.
– Будь то дар или ссуда, это не нарушит буквы закона, – сказал он наконец безжизненным тоном, – но нарушит его дух.
Энджи уже была готова сражаться, не выбирая слов. Главное, что ее сейчас волновало, – это сохранить право оставить у себя девочек.
– Сэм, ради Бога, подумай об этом. Подумай о том, что лучше для Люси и Дейзи.
Сэм поднял голову.
– Лора вручила мне своих дочерей, потому что верила что я буду, им хорошим и порядочным отцом. Я выращу их и буду заботиться о них и любить их. – Запрокинув голову, он смотрел в потолок. – Суд дал определение того, что такое хороший и порядочный отец. И оно гласит, что такой отец должен позаботиться об операции девочки в пределах года.
– О Сэм! – в отчаянии прошептала Энджи.
– Я согласился с тем, что это определение разумно. И продолжаю так считать.
Он опустил голову и оглядел лица своих собеседников, встретив их пристальные взгляды.
– Если я сам не смогу оплатить операцию Дейзи, значит, я заслуживаю того, чтобы потерять моих дочерей. Они достойны кого-то лучше меня.
– Сэм, – сказала Молли после минутной паузы, – ты мешок с конским навозом.
На мгновение его напряженное лицо смягчилось, и на нем появилась мимолетная улыбка.
– Возможно, ты права. Но если бы я собирался одолжить деньги на операцию Дейзи, я сделал бы это еще в минувшем октябре. И избавил бы ее от еще одного года страданий и унижений.
– Черт тебя возьми, Сэм.
Энджи, белая как полотно и дрожащая от гнева, вскочила на ноги.
– Я согласна с Молли, – выпалила она. – Кончится тем, что ты бросишь двух маленьких девочек, которые в тебе нуждаются. И почему? Потому что у тебя какое-то странное представление о духе закона! Это звучит благородно, слов нет! Но это не может быть причиной! Речь идет о гордости. Для тебя твоя гордость важнее судьбы дочерей!
Разгневанный, Сэм вскочил на ноги:
– Прекрати сейчас же! Ты заходишь слишком далеко, Энджи.
– Ты пытаешься что-то доказать самому себе, что не имеет никакого значения ни для кого, кроме тебя! И что больнее всего – это именно то, из-за чего ты не вернулся в Чикаго за мной. Ты уехал и даже не оглянулся.
– Я оглядывался раз сто, но тебя там не было.
– Задесять лет ты ни разу не приехал. Потому что ничего не изменилось, Сэм. Ты помнил, как мой отец сказал, что тебе не видать успеха, и ты ему поверил! Ты ни разу не спросил, поверила ли ему я! Ты просто ушел! А теперь ты можешь уйти от своих дочерей по той же глупой причине! Потому что ты недостаточно успешно вел дела и не можешь оплатить каждое пенни, которое полагается за операцию доктору. Ты считаешь, что не заслуживаешь своих дочерей. Как не заслужил жены. – Ее душили слезы. – Но это безумная чертова логика! Молли повернулась к Кену:
– Пойдем-ка прогуляемся. – Кен изумленно заморгал:
– Но уже за полночь. Кроме того, это ведь наш дом. Если им нужно уединение, они могут вернуться к себе.
– Мы разбудим девочек, – огрызнулась Энджи.
– Оставайтесь здесь, – сказал Сэм Молли и Кену. Он не отрывал гневного взгляда от пылающего лица Энджи. – Мы закончили разговор.
Дрожа от негодования, Энджи пыталась разгадать, что таит его непроницаемое лицо. Потом она отряхнула ладони от воображаемой пыли.
– Да. Мы закончили.
Подобрав юбки, она прошла через кухню Молли и вышла, хлопнув дверью.
Если он готов оплатить свою дурацкую гордость судьбой девочек, она никогда не простит его. Никогда!
Гнев, отчаяние и бессилие в ту ночь не давали ей уснуть. Наконец перед рассветом она перестала мысленно оспаривать решение Сэма и, несмотря на утомление, попыталась поставить себя на его место. Какая-то ее часть понимала его и даже испытывала восхищение им, но она не могла согласиться с его решением. Однако одно было совершенно ясно. С ее мнением он не был намерен считаться.
Сэм предпочел пропустить завтрак, чтобы ему и Энджи не пришлось разыгрывать перед девочками сцену полного мира и благополучия. Разбирая помост для музыкантов, он размышлял о том, что они наговорили друг другу прошлой ночью.
Снова Энджи отказалась поддержать его. Она предпочла уйти, вместо того чтобы быть рядом с ним и поверить, что он поступает правильно. И это мучило его больше всего.
Через некоторое время он осознал, что кто-то трудится рядом с ним. Выпрямившись, Сэм сдвинул шляпу назад и заметил, что солнце уже появилось над пиками гор и осветило улицу.
– Предполагалось, что почетный гость не должен убирать, – сказал Сэм Кену. Его грудь еще сжимал гнев, и он держал плечи прямо и неподвижно. – Прежде чем ты что-нибудь скажешь, я заверяю тебя, что не хочу твоих денег.
Кен размахнулся своим молотком и, ударив по двум доскам, отделил их друг от друга. Потом бросил в общую кучу.
– Ты должен дать женщине возможность верить во что-нибудь, Сэм.
– Черт возьми, Кен! Прекрати это. – Он с яростью обрушил молоток на следующие две доски, стараясь разделить их.
Почему ты не сказал ей, как собираешься выкрутиться? – Так или иначе он решил добиться ответа от Сэма.
– У меня есть свои причины.
– Но они недостаточно убедительны. Она встревожена и напугана.
Кен бросил еще две доски в кучу.
– Самое главное, что она на твоей стороне. Если ты этого не видишь, ты слепец, да еще болван в придачу.
Вопреки собственной воле Сэм вспомнил, как Энджи предлагала ему продать дом и жить в палатке. Она готова была делать все, что угодно, чтобы заработать деньги на операцию Дейзи. В его памяти всплыло, как она осуждала его за то, что он не послал за ней. И не важно, о чем шла речь, все каким-то образом оказывалось связанным с прошлым.
Он с силой взмахнул молотком.
– Она знала, где я. Я всегда сообщал свой адрес. Она могла связаться со мной в любой момент. За все эти десять лет она могла в любую минугу приехать ко мне.
– Но ты был слишком самолюбив, чтобы предложить ей приехать, а она слишком горда, чтобы попросить тебя послать за ней.
Кен выпрямился и вытер лоб рукой.
– Ты ничего не понимаешь в этом.
– Я не понимаю ни твоего, ни ее желания выиграть битву, начатую десять лет назад. Но почему ты думаешь, что она не верит в тебя, если не хочет слепо принять за истину то, что твой план удержать у себя девочек сработает? Она права. Энджи похожа на Молли. Они обе слишком умны, чтобы поверить человеку только потому, что он говорит: «Верь мне». Мы оба женились не на глупышках, Сэм. Если хочешь, чтобы Энджи была на твоей стороне, ты должен научиться доверять ей.
– Черт возьми, Кен! Я доверил ей своих дочерей, деньги, я поверяю ей свои секреты.
– Переломи свою гордость и доверься ей полностью. Она хочет в тебя верить, сынок. Дай ей шанс.
– В его плане, должно быть, есть что-то, что беспокоит его самого, что-то, в чем он не уверен. Вот почему он не говорит тебе, – сказала Молли.
– Он меня испытывает, – устало возразила Энджи. – Наконец-то я поняла это. Он хочет, чтобы я слепо доверяла ему, чтобы не задавала вопросов. Он желает полного и абсолютного доверия. – Эта мысль вызвала ее гнев. – Я не смогла слепо довериться ему десять лет назад, не могу и сегодня.
Молли отпила маленький глоточек кофе.
– Каждый мужчина с сотворения мира хочет, чтобы его женщина доверяла ему, чтобы она смотрела на него с обожанием и ворторгом и, что бы он ни говорил, отвечала: «Да, дорогой».
Она улыбнулась.
– Но я не могу это сделать. То же самое было десять лет назад. Он хотел, чтобы я собрала манатки и отправилась с ним на Запад. Он не сказал мне, куда именно и что он будет там делать. Он не сказал мне, как обеспечит крышу над нашей головой, чем мы будем питаться. Возможно, у него был план и на этот счет!
– Возможно, был. – Молли похлопала ее по руке. – Скажи, ты веришь в Сэма?
– Конечно. Но как я могу поверить в план, о котором и понятия не имею? Это-то и сводит меня с ума.
– В таком случае единственное, что тебе остается, – это верить в своего мужчину. – Молли внимательно изучала выражение лица Энджи. – Способна ты на это?
Энджи уронила голову на руки.
– А разве у меня есть выбор?
Прошлое казалось таким ясным. Сэм был виноват, что их брак не состоялся. Точка. Но теперь она начинала видеть и то, как все представлял себе он, и была вынуждена признать, что и сама вела себя не лучшим образом. Они были виноваты оба. Впрочем, теперь, возможно, это не имело значения. Сэм не сообщал, в чем его план, а она не была способна принимать его слова на веру. И тут ничего нельзя было поделать.
– Выбор всегда есть. Ты можешь верить в Сэма и поддерживать его, если уж он так чертовски упрям и уверен, что прав. Или можешь вступить с ним в конфликт, и оба вы будете злиться друг на друга. В этом случае он ни за что не раскроет тебе своего плана.
– Может быть, он считает, что это не мое дело.
– Но уж теперь-то ты знаешь, что это не так.
– Тогда в чем дело?
– Вы, возможно, и женаты десять лет, но все еще приноравливаетесь друг к другу, учитесь жить вместе. – Молли усмехнулась. – Каждый раз ты упираешься в его непонимание, в иную точку зрения, учишься на ошибках и думаешь, как в будущем избежать столкновения. Мне кажется, Сэм нарисовал себе картину семейной жизни, в которой слепое доверие занимает главное место. Возможно, и у тебя зарождается мысль, что это – самое лучшее.
– В настоящую минуту, – процедила Энджи сквозь зубы, – я хотела бы взять с плиты вот эту сковородку и садануть его по башке, вбить в пол, как гвоздь.
Молли рассмеялась и повернулась к двери, в которую вбежали Люси и Дейзи.
– Я жду вас обеих. Если мы хотим закончить то, о чем говорили раньше, нам надо сделать это сегодня, потому что мистер Джонсон и я уезжаем завтра утром.
Сердце Энджи сжала тоска.
– О, Молли, как я справлюсь со всем без тебя?
– Эбби, Тилли и Дороти обещали не оставлять тебя и не давать тебе ни минуты покоя, поэтому ты и не заметишь моего отсутствия.
– Замечу, – ответила Энджи тихо.
Не дожидаясь, пока они обе расплачутся, она поднялась с места и понесла грязные кофейные чашки к мойке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42